Сказка

Трое готов под окном Пили поздно вечерком. «Кабы я был супер-готом, - Говорит кудрявый гордо, - Я на кладбище бы жил, Покой мертвых б сторожил». «Кабы я был конформистом, - Говорит щербатый быстро, - Церемониться не стал И с вампиром переспал». «Кабы я был супер-готом, - Говорит ребенок громко, - Я бы розовый весь свет Перекрасил в черный цвет». Только вымолвить успел он, Дверь тихонько заскрипела, И заходит в дом Вампир, Всем известный на весь мир. Во все время разговора Он стоял позадь забора; Речь второго по всему Полюбилася ему. «Здравствуй, здравствуй, красна челка, - Говорит, - моей будь телкой! Как из Скоттсдейла вернулся, Ты мне сразу приглянулся. Давай вместе убежим, В моем ложе переспим! Вы ж за другом не идите, На местах своих сидите. Подойдете счас к нему – Бошку с плеч я вам сниму!» С готом вышел вамп-главарь, Всех вампиров государь. Майк недолго колебался И для храбрости нажрался. И за пир собрав друзей, Сел с возлюбленной своей; А потом честные гости На кровать слоновой кости Положили молодых И оставили одних. В кухне плачет гот-ребенок, Злится лидер: «Вот подонок! Раз ты друга смел украсть, Я начищу тебе пасть!». А щербатый, офигевший, Под кровать от всех залезший, Отказался с Майком спать. Вамп воскликнул: «Твою мать! Сексу чтоб у нас случиться, Должен гот сперва влюбиться!» Чтобы тот в него влюбился, Майк на смелый шаг решился. «Эй, придворные, подите, Детектива мне наймите. У него хочу я знать, Чем мне гота ублажать». Слуги молча поклонились, Из покоев удалились И пошли они весть эту Разносить по белу свету. Лидер готов это знал. У него как раз зрел план, Как красноволоса гота Выручить от идиота. И с созревшим планом этим Побежал он к Генриетте. Гот стал сильно умолять Детективом ее стать. Детектив во двор явился, Вампу трижды поклонился. Слуги по краям же встали, Речи гостя слушать стали. «Вы пока меня искали, Гот и Стэн Марш переспали, И теперь родится в ночь Может сын, а может, дочь, Либо мышь, либо лягушка Или странная зверушка». Вамп на удочку повелся, Не на шутку разошелся. Речь задела за живое, И, не вынеся такое, В гневе начал Майк чудесить: Девушку хотел повесить, Но, смягчившись на сей раз, Вампам дал такой приказ: «Вамп велит своим боярам, Времени не тратя даром, Стэнли Марша враз схватить И в Старк-пруде утопить. Что касается же гота, Это лишь моя забота». Делать нечего: вампиры, Майка страстные кумиры, Выполнять приказ стараясь, К Стэну в спальнею прокрались. От увиденного ими Речь свою на миг забыли, Ибо Марш был не один: С ним в кровати был блондин. Вампы в руки себя взяли, Секс любовников прервали И тактично, без прикрас, Прочитали вслух указ. От такого охреневший Стэн, совсем как озверевший, В драку с вампами вступил, Но в одном лишь он сглупил: Не было на нем одежды, Значит, плакала надежда На победу, но как вдруг В бой вступил сердечный друг! Двое голых одной левой Всех вампиров одолели, И затем пошли в кровать Эту радость разделять. Лидер-гот и гот-ребенок, Что нонконформист с пеленок, Об указе разузнавши И трагизм весь осознавши, Стэна ринулись спасать, Из Старк-пруда вынимать. Сумерки. Гнев лидер копит, Гот-дитя волну торопит: «Ты, волна моя, волна! Ты гульлива и вольна; Плещешь ты, куда захочешь, Ты Старк-пруда камни точишь, Топишь берег ты земли, Подымаешь корабли. Не трави ты нашу душу, Тело Стэна вынь наружу!». Но волна не отвечала, Только еще тише стала. И малой, не унывая, К ветру кинулся, взывая: «Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе. Аль откажешь мне в ответе? Не видал ли ты на свете, Где Стэн Марш наш удалой? Я есть друг его». – Постой! – Лидер выкрикнул ребенку, А затем сказал вдогонку: – Хватит ветру строить глазки! Это из другой ведь сказки! Гот-ребенок, «а» сказавши, Свою тупость осознавши, Только покраснеть успел, Как мобильник зазвенел. Генриетта им звонила, Ультразвуком завопила: «Где вас только черти носят?! Тут щербатого уносят! Мне не справится одной С этой вампскою толпой! С вами план наш провалился, Майк серьезно разозлился На наш слух, что мы пустили, О последствиях забыли!» И ей лидер-гот в ответ: «Стэна Марша тута нет! Его где-то утопили, Но конкретно где, забыли!». «Не тверди таких мне слов, Стэнли Марш же жив-здоров. Так как был он вместе с Кенни, Вампов быстро одолели. Те от страха убежали Так, что пятки засверкали. Посему сюда бегите, Гота красного спасите. Он ведь станет конформистом, Таким розовым и чистым, Если вампу он отдастся. И тогда нам можно сдаться!». В это время, в сумрак тоже, Перенес в другое ложе Вамп возлюбленного нежно, И теперь с большой надеждой Произнес он так невинно: «Гот мой милый, мой любимый, Мой родной и мой прекрасный, Что ты тих, как день ненастный? Что ты скажешь в оправданье За мои к тебе страданья, С хрена с Маршем кувыркался И под ним так изгибался, Что у вас родится в ночь То ли сын, а то ли дочь? Я все это не забуду. Раздевайся, бить не буду, Лишь в твой храм хочу ворваться И к твоим губам прижаться!». Как услышал сие гот, Разомкнуть не смог он рот: В речь вампира не втыкал, Ибо с Маршем он не спал. Он любил совсем другого, Гота-лидера худого. Майк, минуты не теряя И штаны с себя снимая, Начал гота целовать, Повалившись на кровать. Гот немного занемог И противиться не смог: Ломка сильная сполна Всю стамину отняла. Боль неистова скрутила И беднягу заморила. Если дозы не найдет, То под Майком гот умрет. Генриетта не сдавалась. В спальню к ним она старалась Что есть мочи прибежать И люлей вампиру дать. Все попытки были зря: Пятьдесят два упыря К ложу дверцу заграждали, И готессу прочь изгнали. На душе ей грустно стало. Со словами «все пропало» В дом хотела воротиться, Чтобы смочь в себе забыться, Как вдруг смотрит - в дали вдруг Мчатся гот и его друг. Вот открыли двое очи; Отрясая грезы ночи, И, дивясь, перед собой Видят вампа дом большой, Стены с частыми зубцами, И за черными стенами Пятьдесят два упыря Посредине пустыря. Гот как ахнет: «Ни хрена Вамп там тешится сполна!». Готы, встретившись все вместе, Не стоя на том же месте, Путь направили ко граду. Лишь ступили за ограду, Оглушительный трезвон Поднялся со всех сторон. К ним с ножами вампы валят, Хор вампирский Майка хвалит; В колымагах золотых Подлый люд встречает их. В чешуе, как жар горя, Пятьдесят два упыря, Все уроды удалые, Великаны молодые, Что их громко матерят И убить троих хотят. Лидер, тростью развевая, Упырей всех разгоняя, Пробивал дорогу в спальню, Вампа главна почивальню. И, достигнув своей цели, Отворив железны двери. Перед ним сей вид предстал: Майк щербатого ласкал. Он, над готом нависая И одежду всю снимая, Целовал его плечо Страстно, нежно, горячо. А щербатый, в сильной ломке, Принимал на кожу тонку Поцелуи вампа жарки, Не имея сил сражаться. Вот тут лидер ввергся ярость, Видя в этом только гадость. Царя вампов он любезно Огрел тростию железной И, от друга оттащив, Громко грозно сообщил: «Как посмел ты, вампья рожа, На своем поганом ложе Лапать друга моего?!» Вамп от этих слов его Рефлекторно в челюсть дал Готу так, что он упал. Пока вамп с кудрявым дрался, В ложе гот-дитя прокрался, И щербатому вколол он Героин, что в шприце полон. Гот, секунды через две Оказавшись на волне, Майка начал избивать, Его в клочья разрывать. Двое готов Майка взяли И веревками связали, А затем в капот машины Тело вампа положили. Сия тачка зарычала И в бескрайний путь умчалась. Снова в Скоттсдейл Майк отбыл. В Саус Парке был, да сплыл. Волосами гот взметнул И тихонько протянул: «Ты, кудрявый, мой спаситель, Мой могучий избавитель! Отплачу тебе добром, Сослужу тебе потом: Ты не друга ведь избавил, А любовь в живых оставил. Век тебя я не забуду И любить всегда же буду Лишь тебя я одного. Все, и больше никого!» Лидер, слыша эти речи, Распрямил широки плечи И, подумав: «Час настал», Гота вмиг поцеловал. И страсть вспыхнула меж ними, Обо всем они забыли. Готы так любви предались, Что чуть сексом не занялись. Но одно лишь их сдержало: Совесть тихо прошептала, Что других пора спасать, Из беды их вызволять. Друг от друга оторвавшись И затем за руки взявшись, Друга два идут в палаты. У ворот блистают латы. Гот-ребенок с Генриеттой Вампам всем сказали это: Что Вампира больше нет, От него простыл и след. Потеряв совсем царя, Пятьдесят два упыря О прощении взмолили, Пощадить их всех просили. Гот от радости такой Отпустил всех их домой. Сами сели же за стол, И веселый пир пошел. Я там был; мед, пиво пил — И штаны лишь обмочил. Для моих СП друзей Написал сей стих Юмэй. Мораль сей сказки такова: осторожнее с желаниями, у них есть свойство исполняться.