Нельзя

Нельзя. Майк повторяет это слово каждый день, каждую минуту, каждое мгновение. Он проговаривает его по слогам, глядя в зеркало, когда бреется утром, сидя на алгебре и даже глубокой ночью, перед сном. Н-Е-Л-Ь-З-Я. Проклятое слово из шести букв уже давно набило оскомину, потому что бьётся в его голове в ритме зашкаливающего пульса каждый раз, когда в поле зрения попадает его старшая сестра. Майк Монтгомери, кажется, медленно сходит с ума. «Нельзя» крутится в его голове, когда он случайно видит окутанную паром обнажённую фигуру сестры в ванной (Ария, вероятно, забыла закрыть дверь), когда его руки скользят по её спине ниже во время безобидных брато-сестринских объятий, когда Ария рыдает на его плече после очередной ссоры с её учителем. Майк напоминает себе, что сестра - это святое, это под запретом. Только плод от этого становится лишь слаще, а Ария - желаннее. Майк не знает, когда перестаёт испытывать к ней родственные чувства. Просто однажды он с пугающей ясностью осознаёт, что Ария слишком соблазнительна в своём невинном платьице, которое Майку внезапно очень хочется снять. Майк честно пытается бороться с этой неправильной, неприличной, невозможной страстью, надёжно пустившей корни в его душе. Майк отчаянно избегает сестру и не менее отчаянно пытается влюбиться - в кого угодно, хоть в одноклассницу. Ни то ни другое не срабатывает, и Монтгомери остаётся только смириться и научится сдерживать рвущееся желание подростка при виде слишком короткой юбки старшей сестры. Когда Ария в очередной раз, всхлипывая, рассказывает о ссоре с Эзрой Фитцем, Майк только осторожно стирает мокрые дорожки с её щёк и мысленно обещает набить учителю морду - и наплевать на последствия. Видеть слёзы Арии нестерпимо больно, её дрожащий, на грани срыва, голос заставляет прижимать сестру к своей широкой груди чуточку ближе положенного. «Нельзя» - напоминает себе Майк, когда Ария обхватывает его талию в ответ. «Нельзя» - мысленно повторяет он, когда сестра оставляет поцелуй в опасной близости от губ. Но в ушах эхом звенящая тишина, когда она впивается в его рот, а он отвечает, наплевав на вопящий разум. Ария ему нужна, Ария ему необходима, как кислород, дающий силы дышать. Потребность в ней слишком велика, и Монтгомери едва не задыхается, чувствуя осторожные её осторожные прикосновения. В голове больше не крутится надоевшее «нельзя».