Умри, но останься жива

Барабанящие по мне капли дождя помогают прийти в себя. Я уже на берегу. Скорее всего, потеряв сознание, течением меня вынесло на сушу. «Черт» — вскрикиваю я от дикой и пронизывающей боли. Должно быть, я нехило ударилась обо что — то вроде камня. Вообще, я готовила себя к этому. Я знала, что после мимолетного чувства свободы и легкости, наступят более сильные — чувство страха и боли. Резко поднимаюсь, и голова начинает пульсировать. Ноги подкашиваются — я падаю. Ливень превратил песок и глину в кашу, поэтому упав, я будто бы легла на мягкую бабушкину перину, только пахла она отнюдь не лилиями и мылом, как в доме у озера, а скорее воняла канализацией. Я с недоверием открываю глаза. Мда уж, не самый лучший пейзаж. Дело в том, что рекой не без иронии называли глубокий и широкий ручей, в который впадают все отходы города. Он загрязнен настолько, что в нем нет ничего живого. Лишь иногда можно встретить полуживых рыб, которые судорожно дергаются и пытаются надышаться прогнившим воздухом. 11 лет назад все было по-другому. Это было наше с мамой любимое место. Мы покупали пломбир с шоколадной крошкой, садились на мостик и любовались видом, кидая кусочки хлеба рыбам. Опершись на руку, я все — таки смогла сесть. Теперь можно было четче разглядеть картину расстилавшуюся предо мной. Картина и вправду была не очень. Помимо заболоченной реки, на берегу было очень грязно. Битое стекло, остатки покрытой плесенью еды, все это без преувеличения походило на помойку. Я вздрогнула. Во рту появился привкус желчи и, уже знакомый мне не понаслышке, металлический вкус крови. От увиденного, или же от того, что я порядком наглоталась воды, меня вырвало.  — Тут и вправду очень холодно, неплохо бы сейчас…- мой взгляд пал на сумку с вещами, лежавшую примерно в пяти футах от моего бренного тела — надо доползти. Какой бы простой не казалась эта задача, дойти до моего рюкзака было нереально сложно — одежда была тяжелой до изнеможения и постоянно тянула вниз, да и ноги не собирались слушаться. Медленно, уцепившись за ствол старого дерева, я попыталась встать. Увы, первая попытка оказалась не столь удачной. Вторая попытка — снова фиаско. Третья, пятая… Я стою. Неуверенно и вцепившись в дерево, но все же стою. Это чертовски нелегко. Я чувствую, как земля постепенно уходит из — под ног.… Нет, назад нельзя. Я резко выпрямляюсь и, стиснув зубы, делаю свой первый робкий шаг. Получается. Второй, третий… Через полминуты чудом оказываюсь у сумки. Ликуя, я теряю равновесие и падаю. Больно, но цель достигнута, это радует. Стоя на коленях, дрожащими руками я открываю сумку. На удивление, она оказывается не особо мокрой. Влажной скорее. Ищу по всему рюкзаку: ветровка, кофта — все не то. Я ищу кое — что более стоящие. Рукой нащупываю бутылку. Коньяк. Его я стащила вчера из бара отца. Должно быть, он довольно-таки дорогой, раз стоял в шкафу под замком. Я открываю бутылку. О Боже, какой запах! Хватаю горлышко бутылки и делаю глоток. Тепло струйкой разлилось по телу. Приятное жжение прошлось по горлу и рту. Хотелось еще и еще, но на первый раз хватит. «Гораздо лучше» — говорю про себя, закрываю коньяк, заматываю его в ветровку и кладу на место. Чтобы чувство эйфории длилось дольше достаю наушники, плеер, нахожу место посуше, подкладываю сумку под голову и забываюсь.