С днем рождения, мистер Поттер!

— Д-джинни, солнышко, я выйду п-подышать на балкон, не ищи меня, — пушистый локон на ее виске слегка щекочет мои губы. Она великолепна. Вечерний макияж, зеленое с золотой отделкой платье, перчатки из золотых кружев, обтягивающие красивые руки почти до самых плеч, изумруды в сложной прическе, созданной умелой парикмахершей из ее роскошной темно-рыжей гривы. — Да, милый, конечно. Ты не против, если я потанцую с Дином? Она чувствует себя в толпе, как рыба в воде. Блестящая золотая рыбка с зелеными переливами. Вот что значит вырасти в многодетной семье — шум и гам ее совершенно не раздражают. Мне же хочется снять свою голову и вытряхнуть из нее эти сумасшедшие звуки, которые по недоразумению назвали музыкой. — Танцуй, к-конечно. Н-не нужно меня спрашивать, — я слегка прикасаюсь губами к ее щеке и начинаю пробираться через толпу, направляясь к неприметной двери, ведущей на боковой балкон. На меня внезапно накатывает приступ дурноты. Я не против, Джинни. Я совершенно не против Томаса, Финнегана, Корнера, да хоть Малфоя — которого, впрочем, нет в числе приглашенных. Я, Джинни, оказался вовсе не тем Героем, в которого ты влюбилась еще ребенком. Ты уже сама это поняла, только никак не можешь принять. Наверное, в этом есть и моя вина. И я с превеликим удовольствием сбежал бы отсюда сейчас хоть к Мордреду на рога, если бы вокруг замка не стоял антиаппарационный барьер. А выйти в двери незамеченным мне никто не даст. Черт бы побрал этого Кингсли с его дурацкой идеей превратить мой день рождения в грандиозное шоу. «Гарри, ты же понимаешь, люди устали от войны, людям нужен праздник». Нужен, кто ж спорит, но почему именно я должен работать дежурным клоуном? — Гарри, ты в порядке? — Гермиона выныривает из ритмично шевелящейся массы людей и ловит меня за рукав, участливо заглядывая в лицо. Наверное, выгляжу слишком мрачно — впрочем, это можно списать на последствия недавней контузии. Выдавливаю жизнерадостную улыбку, киваю, стараясь продемонстрировать безудержное веселье. — Не унывай, дружище, оторвись по полной! — Рон хлопает меня по плечу — я чуть не падаю — и утаскивает подругу в толпу танцующих. Кажется, получилось. За моей спиной закрывается дверь, разом отсекая звуки и приглушая световые всполохи. Мерлин, хорошо-то как… Ночь встречает меня прохладным ветерком, приносящим аромат роз и еще каких-то цветов — никак не запомню их название, но пахнут они только в темноте. Мир становится более четким, глаза постепенно привыкают к сумраку, я облокачиваюсь на перила и всматриваюсь в усыпанное звездами небо. Справа, с большой освещенной открытой площадки доносятся взрывы смеха, но я не вижу, кто там — все заслоняет вьющийся по стене замка «девичий виноград». Я помню замок полуразрушенным. Кругом валялись огромные камни, все было грязным и пыльным, а в зал, который сейчас находится за моей спиной, приносили павших. Очень хорошо помню. Как будто это было вчера. Я понимаю, что жизнь продолжается, но все же мне кажется неправильным устраивать праздник именно здесь. Внизу белеет гробница Дамблдора, за ней едва угадываются очертания обелиска с именами погибших защитников замка. Больше полусотни — люди, кентавры, домовые эльфы — все в одном списке, без разделения на расы. — Мистер Поттер? Не помешаю? — внезапно раздается совсем близко. Странно знакомый голос, но я почему-то не могу понять, кто это. Я вообще не заметил, чтобы кто-то выходил на балкон. И где моя хваленая аврорская выучка? Прав Кингсли, нельзя мне пока в рейд, надо еще подлечиться. Поворачиваюсь, утыкаюсь взглядом в черную мантию и внезапно чувствую, как по позвоночнику пробегает обжигающе-холодная волна, выбивая воздух из легких. Да, он всегда умел подкрадываться незаметно, когда ему было нужно, это мы поняли еще на первом курсе. Человек, чье имя я с неимоверным облегчением не нашел в том самом списке, и о котором думаю с замиранием сердца уже больше трех лет. Мы периодически встречаемся на официальных мероприятиях, обмениваемся сухими приветствиями, и за все время, прошедшее с окончания войны, не перекинулись, кажется, и десятком фраз. Старательно делаю глубокий вдох, убеждая себя, что моя реакция — исключительно от неожиданности. Но кровь продолжает пульсировать в висках, выстукивая опровержение. — Мистер Снейп? Чем обязан? — получается как нужно, отстраненно-вежливо, и голос не дрожит. — Наслаждаетесь прекрасным видом? — он протягивает мне бокал, в янтарном напитке позвякивают кубики льда, второй такой же держит в другой руке. Он что, искал меня, чтобы вместе выпить? Я сплю, или это какой-то другой Снейп? — Благодарю. Чудесный вечер, не правда ли? — принимаю бокал, с удовольствием делаю глоток. Огневиски — как раз то, что мне сейчас нужно. — Вы правы. Прохладно, тихо, — он облокачивается на балюстраду справа от меня, почти прикасаясь плечом к моему. Я чувствую чуть горьковатый запах парфюма и, скосив глаза, вижу четко очерченный орлиный профиль на фоне черного неба. У меня опять перехватывает дыхание. — Сбежали от поклонниц? — в его глубокий, низкий, чуть хрипловатый баритон добавляется насмешливая нотка. — А вы? — парирую я. — Я здесь по делу. — Вот как? — Уж не думаете ли вы, что я пришел потанцевать? — он поворачивается ко мне, а я чуть не давлюсь виски, представив себе танцующего Снейпа. — Нет, что вы. Как я мог такое подумать! — я бесстрашно улыбаюсь, глядя ему в глаза, и неожиданно замечаю, что уголки его губ тоже ползут вверх. «Я вообще не могу ни о чем думать рядом с вами, профессор, — хочется сказать мне, — и, кажется, никогда не мог». После нескольких глотков крепкого спиртного в голове утихает боль, а по телу разливается блаженная теплая слабость. — Мистер Шеклболт недавно жаловался, что после вашего последнего героического рейда вас буквально собирали по кускам. Медики сказали, что еще несколько минут, и можно было бы не суетиться. Не «по кускам», конечно, это он преувеличивает. Пара Темных, потерял сознание, упал с высоты. — Да, бывает, попадаю под заклятия. Работа такая. — Никак не успокоитесь? С вашим немаленьким состоянием вы можете позволить себе вообще не работать. Найдется, кому ловить преступников. Только не говорите мне про долг и все такое. Вы его выполнили еще три года назад, и, смею вас уверить, никакого долга у вас на самом деле никогда не было. Я и не говорю. Слова, он, конечно, произносит обидные, но я готов поклясться, что в его голосе звучит тщательно скрываемое беспокойство. В последнее время — в промежутках между рейдами, походами по магазинам с Джинни и общением с друзьями — я думаю о своей жизни. В том числе и о том, зачем пошел в Аврорат. И Снейп совершенно прав, только не стану же я ему сейчас рассказывать, что всю жизнь я только и делаю, что стараюсь оправдывать ожидания окружающих. Это я поначалу так думал. Потом понял, что просто малодушно боюсь всех разочаровать. Так что Снейп меня, получается, здорово переоценивает. — Вероятно, вы знаете, что я координирую работу отделов Разработок Зелий, Целительных Заклинаний и Защитных Артефактов? — спрашивает он, не дождавшись моего ответа. Его голос вдруг становится сухим и бесстрастным, будто он читает лекцию на уроке. — Д-да, я слышал об этом. — В рамках сотрудничества между отделами, а так же для спасения Национального Героя Магической Британии от последствий всевозможных неприятностей, которые он любит находить на свою… — Снейп окидывает меня ехидным взглядом, останавливая его где-то ниже пояса. В глазах его пляшут крошечные пикси, но он уверенно продолжает: — …голову, нами был создан уникальный артефакт. Пошарив в кармане, он протягивает мне маленькую коробочку: — С днем рождения, мистер Поттер. Слегка оторопев от такого поворота, я ставлю стакан на перила и открываю коробочку. Внутри — широкое серебряное кольцо с замысловатыми рунами. — Кольцо чувствует яд или опасные наркотики, при этом слегка сжимается. При попадании поражающего заклятия или при получении тяжелых травм — отправит в приемный покой Мунго. Если повернуть вокруг пальца — сработает как порт-ключ, перенеся в безопасное место. — Что за место? — Практически любое, по вашему желанию. Но вы должны четко его себе представлять. Это пригодится, если по каким-то причинам вы не сможете аппарировать. Надеюсь, вы понимаете, что о свойствах артефакта не следует распространяться? Для всех оно должно быть лишь милой безделушкой. — Да, профессор, понимаю, — кротко говорю я. Я не обижаюсь, что он напоминает мне о простых правилах безопасности, как первогодке. Я раздумываю об истинных мотивах столь шикарного подарка. Возможно, он просто выполнил просьбу Шеклболта. — Наденьте же его, мне нужно произнести заклинание, которое привяжет его к вам. Видимо, я замешкался, выныривая из своих мыслей, потому что он, потеряв терпение, берет мою левую руку и сам надевает кольцо на средний палец. А у меня внезапно кружится голова и я вынужден схватиться другой рукой за перила. Стакан с огневиски чуть не улетает вниз. К счастью, Снейп занят и не замечает всего этого. Он выписывает палочкой сложную траекторию над моей рукой, что-то при этом бормоча. Кольцо вспыхивает, меняя размер, и плотно обхватывает фалангу. — Спасибо, мистер Снейп, — я надеюсь, что мой взгляд выражает больше, много больше, чем просто слова. Жаль, что в темноте этого наверняка не видно. — Вы опять спасаете мою задницу.