Типичная Довакинская Семья

Многие знают, что любовь в Скайриме сурова, как и люди, живущие в нём, но немногие знают, насколько суровы скайримские семьи. А теперь представьте, насколько сурова довакинская семья. И вот в одном из непримечательных домов жила такая семейка. 12 Начало морозов. 4Э 201 Вечером глава семьи Олаф, не найдя другого занятия, точил свой меч. Его самая верная на свете, ну прям капец, какая верная жена Джолли ходила от стены до стены. Она явно была чем-то озабочена. После десятого такого забега Олаф почувствовал, что весь ужин выпрыгнет на пол, если жена не прекратит домашний марафон. - Сколько можно маячить!? - взвыл он. - Что случилось на сей раз? Шлем с рогами из моды вышел?! – не на шутку перепугался муж. Джолли, остановившись, развернулась к мужу и скандальным тоном ответила: - Как я могу спокойно сидеть, когда у нашей соседки Адрианны точно такая же сумочка как у меня? Мне нужна новая. Причём срочно! Кстати, рогатый шлем – это классика. Он все сезоны актуален! - Подумаешь – проблема, - Олаф вскинул руки и хлопнул ими себя по бёдрам. - Две одинаковых сумочки на весь Скайрим нашлось! -Да, нашлось! Поэтому мне нужна особенная сумочка. Из драконьей чешуи. Такую Адрианна себе точно не найдёт. Хе-хе! Олаф хотел уж было убиться об фейспалм, но благо вспомнил о мече в руке и о том, что будет неудобно носить шлем с шишкой на лбу. Он вздохнул, переходя на спокойный тон, чтобы не сорваться и не обматерить жёнушку на чистом драконьем. - И с какой же задницы я сдеру чешую тебе на сумочку? После того случая, когда я содрал немного у Партурнакса на новые сапоги для твоей мамы – он только меня завидит, как сразу же бежит жаловаться Арнгейру. Задолбался я от Седобородых нагоняй получать! - С какой хочешь! – Джолли безразлично махнула рукой. - Можешь хоть со своей. Я сказала, что хочу! И ты сделаешь, как я сказала, иначе – клянусь! Ты будешь год спать отдельно!!! – перешла на визг бретонка с красными данмерскими глазами. Мда, у ее мамы была веселая молодость… Олаф сначала до жути испугался ее угрозы, но потом сопоставил два и два, при этом затратив чуть ли не суточный запас своей энергии. В итоге, здравый смысл победил, и Довакин – самоубийца выдал: - Ты хоть понимаешь, о чём просишь?! Скорее, у какой-нибудь драконихи появится сумочка из Довакина... Тут в дом неожиданно ворвалась дочка Олафа и Джолли, Сигни. Она волокла по земле здоровенного рыжего каджита. Тот, брыкаясь, кричал: "Каджит не виновен, каджит не виновен! Каджит всего лишь одну оленью ногу сожрал! И круг сыра еще! И мешок сырой картошки! И с десяток сладких рулетов! Всего лишь!". Но маленькие пальчики надёжно держали шкирку мохнатого пленника. Сигни прижала его к себе и прошептала: «Признавайся, Барсик! Ты скучал?» - Мам! Пап! - жалобным тоном начала девочка, обращаясь теперь уже к родителям. - Можно котёночка оставить? Она вытянула ручку, сжимающую шерсть каджита, словно показывая находку. - Котёночка? - возмутился каджит. - Да я вас...Скайрим для скумы! - Брысь, блохастый! - гаркнула Джолли, после чего ласковым тоном обратилась к дочери. - Лапочка, он грязный, линяет и явно на скуме сидит. - И тем более, - вмешался Олаф. - Его придётся кастрировать. Не приведи Талос – случится что, - с этими словами Довакин покосился на щедрый редгардский загар дочи. И где он видел такой? А про соседа - редгарда, пожалуй, промолчим… Услышав подобное, каджит так выпучил свои глаза, что, казалось, они сейчас выпадут. В то же мгновение он умер, родился заново в облике Драконорожденного, выучил «Стремительный рывок» и достиг границы с Моровиндом, оставив клок шерсти в руках Сигни. - Ну вот, видишь? - Джолли взглядом указала на руку, сжимающую кошачьи волосы. -Теперь у тебя руки грязные. Нужно их помыть. Только Сигни покинула комнату, как в дом забежал Эрик, старший брат Сигни. Он был не намного старше, но уже учился в школе. Если замученного Фаренгара с несколькими психованными детьми можно назвать школой. - Как прошёл день, Эрик? - поинтересовался Олаф, разворачивая газету «Вайтранские новости», за которой умело приныкал от жены томик «Аргонианской девы».- Что сегодня изучали? - Хулиган Хонд позвал меня драться. Завтра, – насупился мальчик, убирая длинную челку с лица. Когда он так делал происходило две вещи: оголялось его заостренное ухо, а Джолли нервно икала, вспоминая двухметрового талморца, проходившего мимо Вайтрана с патрулем солдат… - Тогда тебе надо взять это… - прервал ее размышления муж. Олаф вскочил с кресла и в два шага пересёк дом. Он достал из шкафчика сладкий рулет и вручил его сыну. Тот ответил непонимающим взглядом. - Поверь, это пригодится, если Хонд тебе успеет леща всыпать! - Ты чему ребёнка учишь, Драконопридурочный! - это был голос человека, которого Олаф ненавидел чуть больше чем Алдуина - ТЁЩА. – Посмотри, какой он худенький, косточки слабенькие. Нет, сладкого рулета будет маловато… - бабушки такие бабушки. Никанора Белеторовна начала собирать узелок к тяжёлому бою. Хотя, нет "узелок" это не то слово, больше подходит слово "Переносной амбар", потому что всё съедобное летело в этот "амбар". В общем, Эрик был похож на приложение к сумарю с едой. 13 Начало Морозов, 4Э 201 И снова обычный день необычной семейки. Олаф гордо просиживал зад на диване, глядя в окно. Он наблюдал за соседом. Редгард вечно напоминал ему собственную дочь, Сигни. К чему бы это? Джолли обещала рассказать, как так случилось, но только после того, как Олаф узнает, откуда берутся дети. Ох уж эти бабы... Вернейшая жена его, закончив перевязывать зад своего супруга, довольно разглядывала новую сумочку. Она уже прошлась раз двадцать мимо дома Адрианны, будто прогуливаясь. В общем, вполне себе нормальный денёк, если бы в дом не ворвался Фаренгар. Он тащил за эльфийское ухо Эрика, а во второй руке нес какую-то книгу, обёрнутую газетой "Вайтранские новости". - Это что такое? - заверещал Фаренгар. - Что?! - в одни голос отозвались удивлённые родители. Фаренгар бросил книгу перед собой, и газета открыла свой секрет. «Аргонианскую деву». Тут-то у Олафа внизу спины и защекотало. Да с такой силой, что он решил удалиться из комнаты, из Вайтрана, из Скайрима, да вообще – найти двемерский звездолет и покинуть Нирн! Но только он шевельнулся, тишину порвал оглушительный возглас Джолли: - Стоять! Олаф замер на месте. Теперь красные глаза прожигали в нём дыру: - Откуда у Эрика эта книга? - медленно произнесла Джолли. Но Олаф уже не мог говорить, он еле дышал. Сидел и медленно покрывался холодным потом и сединой. - Сыночка, - мать перешла на ласковый тон. Седого сына ещё не хватало. - Зачем ты потащил эту гадость в школу? - Я велел! - ответил Фаренгар. - Я велел принести на урок книгу, чтобы научить детей читать. - Три слова, милый,- язвительно сказала Джолли. После чего её лицо приобрело настолько маниакальное выражение, что Шеогорат, развешивающий чьи-нибудь кишки на заборе, казался милым и невинным. - ФУС-РО-ДА-А-А!!! Олаф пролетел всего лишь до Драконьего Предела, а Фаренгар уже догонял каджита с огромными глазами, который продолжал лететь в сторону Морровинда. Джолли, досмотрев, как её муженёк ссыпался у трона ярла, принялась убеждать Эрика, что отцовская книга о том, как правильно чистить копья и печь хлеб. Вечером Олаф вернулся пьяный в драбадан. Решил потусить перед смертью. Завалившись домой, он даже не пытался стянуть шлем со своей ноги. Шкрябая рогами по полу и потолку (спасибо верной женушке!), он начал напевать невнятные слова песни: - За каплю крови, за кружку мёда Драконорождённый...ик...идёт воевать! Ик...Он за-а победой, как на работу, Ну а на славу ему ....ик... Олаф вовремя поймал на себе взгляд четырёх глаз. Джолли и Никанора Белеторовна с булавой Молаг Бала наперевес поджидали его. Видя, что дело дрянь, он решил использовать дар красноречия: - Дамы, чем-то могу помочь в столь... - Спишь на полу, мразь-говно! - прошипела Джолли голосом своей мамаши. 15 Начало Морозов. 4Э 201 Олаф мчался домой за мечом, который он оставил в холодильнике. Рифтен жжёт дракон, а у единственного драконоборца нет меча. Фантастика. Чуть не сняв дверь с петель, Олаф оказался в доме. Перед ним предстало удивительное зрелище: Эрик на четвереньках стоял на полу, положив голову на чёртов диван, из которого во все стороны лезли пружины. Около него стояла Сигни с закинутым за голову мечом. В углу сидел связанный каджит, на этот раз - сиамский. Каджит умолял девочку опустить меч: - Девочка, не надо его убивать, - он решил подыграть.- Его даже нет в списке. - В бездну список!- откликнулась Сигни и с маниакальной улыбкой добавила.- На плаху его. - Мои предки улыбаются мне, имперка! - подняв глаза, проговорил Эрик. - А твои? Улыбаются тебе?! Вы, конечно, скажете: "Где же, святые Даэдра, носило Джолли?", а вот и ответ. Никанора Белеторовна находилась в темнице, но к разочарованию зятя, она была не по ту сторону решётки. Она пришла отдать выкуп за обожаемую дочу. Та буквально вчера напилась с каким-то редгардом до рыжих шутов перед глазами. После того, как они всю ночь читали «Аргонианскую деву», Джолли напала на стражников, забрала их коня, облила его огненным вином, подожгла и объехала весь Вайтран, распевая песню, которую услышала у мужа. Из цензурного в песне были только союзы и междометия. - Джолли, - выдавила милую улыбку Никанора Белеторовна. - Извинись перед этим милым стражником за то, что угнала и сожгла его коня. - Извините, - пробубнила Джолли, от которой все ещё пахло жареным мясом. Она поняла голову и заметила, что её маман, несмотря на милую улыбку, глазами диктовала драконьи маты. - И я больше так не бу-у-уду, - по-детски пообещала Джолли. Стражник тяжко вздохнул: ладно уж, ему-то терять больше нечего, потому что заключенная прострелила ему колено вилкой, и дорога приключений, ведущая в таверну, для него закончена. *** Олаф пытался стряхнуть Сигни со своего меча, но дочка крепко держалась за рукоятку. Она не сводила взгляда с Эрика и гневно кричала: - Тебе всё равно не жить, Брат Бури! Твоя кожа станет пеплом, а глаза – углем! - Встретимся в Совнгарде, имперка! - подначивал мальчик. Домой уже пришли тёща с женой, точнее Никанора Белеторовна шла, а дочь волоклась по земле. Ухо ибо мамка держит. Тёща окинула взглядом дом: дети орут друг на друга, Олаф стряхивает с меча дочь, в углу трясётся от ужаса и смеха каджит. Ничего не предвещало беды…Но тут пришла та, кого вообще никто не ждал - мама Олафа. Старая каджитка пересекла дом и начала целовать охреневшего от всего сынулю. Надо сказать, Олафу ни разу в жизни и в голову не приходило, что он вырос в приемной семье, считая мамулю родной-преродной. - А вы тут с детьми играете? - затораторила каджитка. - Ты покушал те пальчики великана в соусе из лунного сахара и корня солодки, что я приносила утром, сынок? А почему ты не носишь броню, которую я тебе связала?А ну-ка бегом надевай, а то бубенчики застудишь - Скайрим же! Я же больше месяца с мамонтов шерсть вычесывала на нее! А зачем ты отца связал? И что это он трясётся так? Опять скуму элем разбавлял и эктоплазмой закусывал?! Вот старый кретин облезлый! Олаф уже ничего не слышал, он просто свалился на диван - пусть Рифтен сам себя спасает. Довакин не в состоянии. - Это вообще кто? - спросила Никанора Белеторовна у еле живого Довакина. Тот увидел страх конкуренции в глазах тещи и мигом оживился: - Это моя обожаемая маман – Мурвара Кошаровна. Почаще на «Вы» и с улыбочкой! - сказав это, Олаф уселся на диван и достал попкорн, ожидая, когда же вышеупомянутая маман задаст ненавистной тёще перцу. А Мурвара Кошаровна не заставила себя долго ждать и уже вовсю хозяйничала на кухне, наводила свои порядки. И эти порядки начались с выбрасывания тёщиной стряпни. Увидев как каджитская бабка скидывает всё съедобное в помойное ведро, Никанора Белеторовна присвистнула и сказала: - Слышь, ты, лохматая пылесборница, ты с какого лотка такая нарисовалась? Услышав подобное, Мурвара Кошаровна медленно повернулась и сквозь зубы процедила: - Едрить-даэдрить через колено Азуры и под Шеогоратовыми огородами! Какая мерзопакостная грымза моему сыночку досталась, - после этих слов она взяла сладкий рулет, который испекла Никанора Белеторовна, и он полетел в ведро как драугры от ФУС-РО-ДА. После этого у бедной Никаноры Белеторовны из ушей повалил дым, а из глаз - искры. 16 Начало Морозов, 4Э 201 Никанора Белеторовна сидела в кресле и мирно вязала десятую пару доспехов для всей семьи. В этом не было необходимости, но она хотела утереть нос Мурваре Кошаровне. У её ног гонял клубок Мурзи'к Барси'кович – отец Олафа. Старый каджит, используя Крик "Стремительный рывок", так сильно размотал клубок, что комната была похожа на огромную рыболовную сеть или на логово морозных пауков в период спаривания. Олаф вечно запутывался рогами на голове (и дело вовсе не в его обожаемом шлеме, спасибо верной жене). Каджитка в свою очередь помогала делать уроки Эрику. Из комнаты Эрика доносились самые страшные проклятия в сторону Фаренгара, просьбы принести скумы и маты на смеси драконьего и двемерского языка. Через три часа отборной ругани Мурвара Кошаровна, покачиваясь, выползла из комнаты, попутно собирая лбом косяки. Она спустилась вниз, в комнату, где её конкурентка уже вязала доспехи из Мурзи'ка Барси'ковича. Тот орал и брыкался, но его хвост уже упорно напоминал шлем. Усталая и злая каджитка прошла к книжному шкафу и взяла "Поцелуй, Милосердная матушка", а после молча удалилась в туалет, ибо ее голова была на пределе и вот-вот треснула бы по швам. **** 18 Начало Морозов 4Э 201 Олаф возвращался домой после очередного ложного вызова. Ирония в том, что обо всех этих ложных вызовах ему сообщала Джолли, но Олаф был уверен в невиновности своей любимой и вернейшей жены, как и в том, что он родной сын своих родителей. " Её саму кто-то обманывает!" - думал Драконорожденный рогоносец. Рога подозрительно зудели… На подходе к воротам Вайтрана Олафа чуть не сшиб убегающий Фаренгар, теряющий на бегу… в общем, теряющий что-то. За ним гналось всё Тёмное Братсво. Даже Цицерон волок на спине гроб Матери Ночи, а Назир, страдающий жутким радикулитом и воспалением хитрости, возглавлял забег. Наверное, Цицерон хотел заставить небезызвестного мага натереть Мать маслом, тогда ясно, почему тот бежал как мучимый диареей великан. Войдя в Вайтран, Олаф услышал целый букет непристойных звуков, доносящихся из его дома. А местные ржали и тыкали в Довакина пальцами. Но он не обратил на эти глупости внимания. Когда Олаф постучал, все затихло, подозрительно вдвойне. Он распахнул дверь и увидел, как по дому нарезает круги…Анкано, на котором из одежды был только рогатый шлем. Джолли вскочила с кресла, запнув под стол бутылку скумы, и затараторила: - Милый, это не то, о чём ты подумал! Анкано просто пришёл за солью…. - Морозной,- уточнил Анкано, хотя, наверное, это был сарказм. Но надо же поддерживать конспирацию, а то контора висела на совести Никаноры Белеторовны. Джолли торжественно вручила Анкано солонку морозной соли и выставила за дверь. Отдать талморское одеяние высокому эльфу она позабыла, поэтому Анкано поплёлся в Винтерхолд в одном довакинском шлеме… Стоит ли говорить, что после этого случая Анкано попал к доктору Рыган Гузьгузовичу. Талморец не доверял оркам, как расе, но доктор Рыган является лучшим половым лекарем. Он не то, что висящие причиндалы - мамонта в одиночку поднимал. Плюс ко всему, выбор был не богат. Так что, или это, или Эленвен попрет со службы… - На что жалуетесь? - пробубнил орк, не отрываясь от записывания набросков четвёртого тома "Аргонианской девы". - Когда-то, - Анкано замялся. - И меня вела дорога порока и разгула, а потом я уносил ноги от ревнивого мужа благодетельной жены и отморозил....стрелу в колене… Анкано опустил голову, как ребёнок, у которого забрали конфету, как талморец, у которого забрали потенцию. Рыган поднял глаза - сочувствия в них было меньше, чем мозгов у Олафа, лишь слезы накатились (от смеха). Он протянул ему маленький мешочек, от которого отвратительно пахло пометом незнакомого животного. - Вот, принимай эти пилюльки, - сказал доктор и вернулся к написанию книги. - А они помогут? - Не боись, хуже не станет. Хотя, хуже уже не куда, хыхых! Кхм! О чем я? Взрастёт как новенькое! - орк подарил одобряющую улыбку, и Анкано облегчённо вздохнул, однако улыбка орка его напрягла. Она тут же растворилась, и доктор продолжил. - Побочные эффекты: насморк, головокружение, одышка, бессонница, столбняк, диарея, ПМС, неконтролируемый метеоризм и даэдрический зуд в заднем проходе. Похоже, пока Анкано вылечится, вся Коллегия будет благополучно отсиживаться в Миддене, в компании скелетов. *** После ухода Анкано, Джолли решила устроить скандал, чтобы Олаф не начал расспрашивать, какого хрена голый талморец шастал по их дому. Сам же рогоносец, видимо, почувствовал, что жёнушка решила устроить разгон за все накопившиеся за месяц косяки. Он сел за стол, сложив руки, и смирился со своей незавидной участью. Джолли села рядом и начала свое любимое дело: пилить мужа. В этом деле она оставляла далеко позади знаменитую ривервудскую лесопилку. Повод для скандала ей искать не нужно, нужно лишь желание. Главное: не увлечься, ведь в Скайриме разводов нет, а проблему решать придётся. А вдовой быть не хочется – с кого тогда трясти новые сумочки из драконьей чешуи и куртки из фалмерской кожи? Да ещё и труп выносить... - Довакинчик ты мой ненаглядный! - начала бретонка.- Когда твои блохастые засра....родители свалят из нашего дома? - Тогда, когда твоя маман свалит, - парировал Олаф. - Моя мамуля не доставляет столько хлопот. Подумаешь, на рулеты все запасы двемерского масла перевела! - Хлопот?! - Твой отец лижет свои причиндалы при детях, твоя мать линяет так, что я даже не понимаю, почему она не лысая до сих пор! Они на пару лижут скуму, сожрали все алхимические ингредиенты, а еще… - Кстати, - Олаф оглянулся по сторонам. - Где все? - Э-э-э… - Джолли замялась. - Дети? Сигни - бегает по всему Скайриму за каджитами. Эрик - помогает Темному Братству поймать Фаренгара. - А старики? - Твой блохастый хач бегает по Вайтрану и клянчит у стражников скуму. Моя мамулечка и твоя старая шкура отправились в какую-то пещеру. - Хм... видимо, они ещё не такие старые, какими кажутся. Всё еще идут дорогой приключений. - Да какие там приключения! - отмахнулась Джолли. - Они там сериал смотрят. Фалмер Хрустян любит фалмершу Хрулю, Хрустяна любит Дрюля, а Хруля любит Гостяна. Однако отец Хрули хочет выдать ее за Задрюча. В двух словах: любовная ломанная. Короче, двемерские технологии на грани фантастики! Стоило ей это сказать, как в дверь завалились заплаканные старушки. Никанора Белеторовна вытерла глаза от слез хвостом Мурвары Кошаровны, и обе удалились на кухню пить разбавленный элем чай или опять соревноваться в выпечке сладких рулетов. Что же касается рулетов, то их был полный дом, даже в шкафах с одеждой и под кроватью, где Довакин прятал непотребные книги. Олаф только и успевал избавляться от излишков. Джолли же впадала в бешенство при виде выпечки, она хваталась за голову и с криком "Пресвятые Даэдра, только не сладкие рулеты!" убегала прочь. Только старушки покинули комнату, как дверь чуть не снёс рыжий кот. Он даже без "Стремительного рывка" мог обогнать сам свет. Каджит, несясь по дому, орал: - Внучек!!! Убери от меня свою ебическую-даэдрическую дочь! Следом за котом бежала, смеясь, Сигни. - Кис, кис, кис, Барсик! - поманила девочка. Еле висящие двери окончательно расшатал вернувшийся Мурзи'ик. Старый пылесборник зашёл в дом в обнимку с бутылками скумы, он даже не отрывал взгляда от них, шепча им: «Скоро, скоро мы с вами останемся совсем одни, мои крошки! Хе-хе!». Подняв глаза, Мурзи'ик Барси'кович смог вымолвить только: - Отец? - Сын? - отозвался рыжий кот. - Отец? - сказал Олаф Мурзи'ку, затем перевёл взгляд на рыжего каджита и добавил.- Значит, ты мой дед? - Олаф, я твой дед! - басом ответил рыжий. - Дед. - Внук. - Отец. - Отец. - Сын. - Джолли, блядь! - встряла бретонка. - Блядь? - Угу…Стоп. Что? 20 Начало Морозов 4Э 201 На следующий день Олаф стоял и краснел как дремора перед ярлом Вайтрана. Балгруф верещал, будто ему раскаленными щипцами пережали что-то: - Олаф, твои родственники с помощью моей ловушки поймали дракона! - Разве это плохо? - удивился Олаф, но на всякий случай виновато опустил голову. - Не перебивай ярла, - прошипела Айрилет. - Твои родственники, - не унимался ярл. - Написали на пойманном драконе "Легализуйте скуму!", "Скайрим для скумы!" и "Майк Лжец - наш лидер!". А потом... - Балгруф схватился за сердце, Провентус поспешил протянуть ярлу корвалол. Тот закинул пару пачек, запил бутылкой меда и занюхал лысиной Провентуса. Продолжил. - Они облетели все населённые пункты, распевая разнообразные пошлости обо мне и Туллие! Не приведи Талос, каджиты со всего Скайрима бунт в Вайтране начнут! Поэтому твои родичи покинут Вайтран, а стража получит приказ отрывать хвосты любому кошаре во владении! Айрилет, вышвырни этих блохастых правонарушителей! Хускарл ярла посадила каджитов в мешок и отправила вплавь в сторону Ривервуда. Через несколько дней стражники доложили об открытии наркопритона в Ветреном пике. С горы несло скумой и валерьянкой, слышался гром, ту'ум (в основном маты) и туда стекались каджиты со всей окрестностей. 25 Начало Морозов 4Э 201 Как только Джолли услышала о наркотике, который завезли в Вайтран, то сразу бросила все довакинские дела, а именно – спрыгнула с колен миловидного барда - и галопом понеслась домой. Она знает, какой идиот первым попробует эту дрянь. Наркотик представлял собой смесь лунного сахара и всех ядовитых растений Скайрима, а также чудо-порошок был заботливо полит двемерским маслом и обжарен до золотистого цвета. Алхимики всего Нирна рвут волосы на заду, но не могут понять, какие процессы заставляют эту несусветную бурду ненадолго открывать наркоману мир магии. Прибежав к дому, Джолли ногой вышибла дверь, дверь, которую каждый Довакин считал своим долгом пнуть. Бретонка увидела то, что и ожидала – укуренный до состояния полного открытия чакр Олаф с помощью телекинеза держал в воздухе сладкие рулеты, вязанную броню, свой меч и вообще всё, что было не прибито к полу. А ещё в воздухе кружилась Сигни....стоп Сигни?! Этот идиот поднял свою дочь под самый потолок! Если действие наркоты закончится, то дочку ожидает жёсткая посадка, а Довакина - кастрация (в лучшем случае). - Эй ты, белобрысый мудозвон, быстро и аккуратно опусти мою дочь на землю! - Ха-ха-ха-ха! - заорал Олаф.- Я - бог магии и меня не остановить! Я стал бессмертным, я стал богом! Я одним взмахом руки могу уничтожить весь Нирн! – далее следует несколько секунд безудержного злодейского смеха. - Я одним взмахом руки сдеру с тебя скальп и выкину из дома без штанов! ФУС-РО-ДА-А-А-А! Олаф словно тряпичная кукла впечатался в противоположную стену, а всё, что висело в воздухе, рухнуло на пол, Джолли успела поймать Сигни. Та беззаботно смеялась и требовала повторить полёт. Сам же "Бог магии" поднялся на ноги и, покачиваясь, ушёл прочь. - Уничтожу Нирн позже, сейчас надо поспать, - прохрипел Олаф. – И пожрать тоже… 30 Начало Морозов 4Э 201 Сначала Олафу понравилась идея подарить Эрику на день рождения "Лего двемер", вместо нормального довакинского шлема. Шлем хотя бы убережёт Эрика от превращения в такого ебаната как его отец, а так ему этим набором "Башня Мзарк в масштабе 1:10" по башке настучат и не раз. По своему обычаю Олаф посередь ночи поднялся пожрать. Осторожно и тихо, как мучимый похмельным синдромом мамонт, он спустился вниз, стараясь не скрипеть ступеньками и отложениями солей в суставах. Ведь нагоняя за шум он от жены получать не хочется. И когда ему кажется, что вот она - цель, под ногу подворачивается двемерская шестерёнка. Фусродах и благой мат заставили крышу Храма Кинарет подпрыгнуть, но Олаф, прыгая на одной ноге, приближался к своей цели. Однако одной шестерёнкой дело не обошлось - по второй ноге по очереди проехали три двемерских сферы. Довакин фусродахнул в потолок, в то место, где на втором этаже стояла кровать. Кровать, в которой лежит Джолли. Кровать, которая, наверное, пробила крышу и сейчас находится на вершине Драконьего Предела. Но Олафа это не остановило - он, хромая и матерясь, двигался к заветному холодильнику. И дойдя, наконец, до своей мечты, Довакин увидел самое ужасное: его любимые пирожки с хоркерской печенью жрал двемерский центрурион. Довакин с досады ударил металлического воришку по корпусу, но механизм продолжал с полным похерфейсом дожевывать пирожки. А вот второй центрурион решил заступиться за друга, ошпарив паром зад Драконорожденного. Бедняга отправился спать голодный и с обожжённой задницей. В общем, обычная ночь из жизни Довакина. 2 Заката Солнца 4Э 201 Олаф бегал по дому, матерясь на давно забытых языках. Джолли увлечённо рисовала на шлеме мужа зад Алдуина. Дети уносили пирожки старикам - каджитам на Ветренный пик, но уже вернулись, принеся с собой зверски содранную шкуру серого волка. Все-таки не стоило давать им играть с Бритвой Мерунеса… - Где, Даэдра тебя задери, - сорвался Довакин. - "Поцелуй, милосердная матушка"? - На верхней полке, - брякнула Джолли, не отрываясь от полотна. - Сразу за пятым томом биографии Барензии. Олаф уже полез было на полку, за заветной книгой, но его внимание привлекло отсутствие на месте книги "Необычный вкус". В ней у него был упрятан конверт с косяком. А теперь его нет. И что, во имя панталон Шеогората, делать? Катастрофа! - Куда делся "Необычный вкус" с нижней полки?! - схватился за голову Олаф, попутно представляя, что будет, если обожаемая жена с не менее обожаемой тёщей найдут пропажу. И как настучат ему по голове обожаемой булавой. - Я переложила его на место "Огма инфиниум." Довакин перевёл взгляд на пыльное место, однако вместо ожидаемой цели там была куча одинаковых книг. - Тут нет! - Олаф взял одну из книжек, чтобы посмотреть название. - Только три копии "Путеводителя по Скайриму". Джолли тихонечко фейспалмнула, давая понять, что она думает об умственных способностях своего Драконорождённого мужа. Бретонка вздохнула и решила не убивать его при детях. Эрик и так со всем Темным братством на «ты»… - Тогда убери мешочек с корнями Нирна и посмотри за ним, - медленно, как будто разговаривает с полным идиотом, проговорила Джолли. Хотя Олаф и являлся полным идиотом, свято верующим в верность своей жены. Довакин взял мешочек и заглянул в него. Его рожа сморщилась сильнее, чем у фалмера, которого ткнули в кучку гуано, Олаф схватился за нос, а мешочек бросил на место. - Кхе-кхе! Какая дрянь! - закашлялся от душистого аромата наш незабвенный рогоносец. - Тут точно корни Нирна? Воняет как от твоей мамаши! На сей раз Джолли посвятила фейспалм самой себе, а точнее своей гениальности. - Ой, точно! - она убрала руку от лица, на котором остались белые следы от пальцев и пара синяков. - Ты же корни скурил. - Подумаешь, - отмахнулся Олаф. - Всего пару косяков скурил, зато я был Богом магии! - Зато ты пожизненно занимаешь пост Бога долбоебизма! - рявкнула Джолли и кинула первую подвернувшуюся под руку книгу в своего обделенного интеллектом благоверного. Олаф поймал снаряд, взглянул на название, улыбнулся и, вырвал пару страниц, убежал в сортир. 4 Заката Солнца 4Э 201 Олаф решил сходить на Ветреный пик, чтобы проведать родителей - каджитов. У некоторых может проскочить мысль о том, что Олаф - хороший и заботливый сын. Да уж, в наивности вам не откажешь. Все оказалось куда прозаичнее – Мурвара Кошаровна вызвала своего драгоценного сынулю через гонца. Подниматься в гору, когда запах скумы и валерьяны затуманивает твой разум, непросто, но заядлый наркоман и алкаш Олаф легко справился с этим испытанием. Когда драконоборец на четвереньках дополз до входа в обитель шерстяных клубков, скумы и вискаса из мяса хоркера, его встретила мать. Та, разглядев в бубнящем размытом пятне сына, принялась его обнимать и целовать. - Сынуля, ты пришёл! - завопила Мурвара Кошаровна от радости. - Да, мама, ты что-то хотела? - Да, сынок, - она снизила голос до шёпота, будто боялась, что кто-нибудь подслушает. Кто? Стая обдолбанных в неадекват кошаков? - Мне нужна одна из твоих книг. - Мама! - воскликнул Олаф. - Я тебе уже говорил, что не отдам коллекцию "Аргонианской девы", тем более вышел 5 том! - Да нужна она мне,- поморщившись, отмахнулась каджитка, - Уже давно постановки проводят. Вон у нас, например… - Офигеть! И кто в роли девы? – присвистнул Довакин. - Да Барси'к, дед твой! Совсем из ума выжил, старый покоцанный молью пуфик! - Так это…какую книгу тебе надо? - пытался успокоиться Олаф, хотя он просто отвлёкся на мысли о спектаклях "Аргонианской девы". А еще его шаблон трещал по швам. - "Поцелуй, милосердная матушка". - Зачем она тебе?! - встрепенулся Драконорожденный. - Да, этот ривервудский засранец на нас наёмников натравляет... - Так вы в опасности? - Не-е-е-е, чувак! - усмехнулась каджитка. - Они как скумы выпьют, то добрее становятся, но наши скумогонные аппараты уже из последних сил работают. Скоро дух испустят. - Что вы натворили? - затрясся Олаф. - Кто на вас заказывает наёмников?! - Ну...мы тут...немного украли... - Что украли? - сынуля был настроен серьёзно. - Золотой коготь из "Ривервудского торговца", - пробубнила Мурвара Кошаровна. - На какой, пресвятые Алдуиновы памперсы, хрен вам понадобился этот коготь?! - взвыл от гнева Довакин. - Ты не представляешь, какая это крутая спиночесалка! - с энтузиазмом заметила каджитка.- Ну, так что, дашь мне книгу? - Да-а-а, - замялся Олаф, почесав шею. - Я как бы, ее извёл потихоньку на всякие хозяйские нужды. - Задницу, выходит, подтирал он книгой-то! - это был уже голос Мурзи'ка Барси'ковича. Получив заслуженную оплеуху от матери, Довакин попёрся домой. Однако его мысли не оставлял спектакль «Аргонианская дева». 5 Заката Солнца 4Э 201 Джолли решила созвать всю многоуважаемую родню на семейный ужин. Даже трёх каджитов алкашей - лишь бы Олаф не ныл. В тупости своей задумки бретонка убедилась уже к середине дня: весь день уборки и готовки вымотал ещё в перспективе. Но к вечеру чрезвычайно довольная собой Джолли всё-таки выкроила часок, дабы прижать зад. Хрен то там! Ей на всем протяжении этого часа пришлось оборонять стол от голодного мужа и разнимать Эрика и Сигни, чтобы те не разнесли весь дом. И Вайтран заодно. Вечером вся семья уже была за столом. Олаф даже смыл трёхнедельный слой грязи и крови, дети не прекращали пинаться под столом, Никанора Белеторовна сидела уставшая и злая, ей досталась «честь» заниматься уборкой шерсти Мурвары Кошаровны. Шерсти, которую каджитка заботливо распихала по всем углам дома. Ну а что? Пропадать добру, что ли? А так хоть в щели не дует! Семья сидела и ожидала родственников Олафа, которых должны были привезти в Троянском каджите, ведь Балгруф до сих пор отвечает на письма граждан, убеждая всех, что он и Туллий никогда не купались во взбитых сливках. Стук в дверь прервал нависшую в комнате тишину. Джолли отворила дверь - в проёме стояли три старых каджита. Мурзи'к Барси'кович всё ещё колотил по месту, где была дверь. В итоге чуть не снёс Джолли челюсть. Когда Мурвара Кошаровна увидела хозяйку, то радостно заявила: - А мы уже пришли! - она достала из-за спины ящик скумы. - Это, как говорится, от нашего стола к вашему! Вскоре Джолли смогла усадить каджитов за стол. Убирать скуму они категорически отказались, ну какой без нее ужин?! Поэтому ящик гордо красовался во главе стола. Трапеза началась. Олаф накинулся на самую большую тарелку яичницы коруса, Джолли разрезала пирог из засахаренных жировых складок злокрысов, Эрик и Сигни уже перекидывались глазами крязекрабов в собственном соку, Мурвара Кошаровна посыпала своей шерстью суп из боевого топора Ульфрика Буревестника, Мурзи'к и Барси'к фехтовали тушёными хоботами мамонтов, Никанора Белеторовна терпеливо жевала хитиновый щит в соусе из паучьих лапок. Сломав последние зубы, теща Довакина деловито сложила руки на столе и спросила у Джолли: - Доченька, ты никогда не рассказывала, где ты повстречала этого примата? - она вилкой указала в сторону Олафа. - Мама! - возмутилась Джолли. – Ну, нельзя же так! Не за столом, не при детях, не при бешеных бухих пенсионерах… - Просто я уверена, - Никанора Белеторовна откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. - Что он во время вашей первой встречи ходил, опираясь на кулаки. - Мы впервые встретились... - Нет-нет-нет! - перебил Довакин. - Я расскажу. Кхм-кхм... Мы встретились в Хелгене, когда мою голову уже собирался отхреначить палач, но внезапно прилетел дракон - все дали дёру, и только Джолли подбежала ко мне, дала пинка под зад и сказала: "Идиот, все уже убежали! Слезай с плахи, пока дракон тебя не сожрал! Хотя нет, он башкой твоей тупой подавится!". А я ничего не слышу, потому что утонул в её бесподобных красных глазах. Никанора Белеторовна поперхнулась, вспомнив, как именно получила свои красные глаза её дочь. Веселый остров Солстейм, а уж данмерское население – так вообще. Каджиты же услышали в этом рассказе тост, и каждый влил в себя по три бутылки скумы. Олаф тоже решил не отставать от родичей и дёрнул пару стопарей мёда, разбавленного элем и огненным вином. ***** Пьяный в стельку Олаф поплёлся на рынок Вайтрана, потому что очень-очень захотел помидоров. Дойдя до ларька, он схватил самый большой, но вдруг почувствовал, что помидор слишком тяжёл для помидора. Довакин пригляделся и заметил, что это не помидор, а крашеный камень. Только он хотел что-то сказать по поводу белой горячки, но вдруг вспыхнул яркий свет двемерских прожекторов, рынок осветило как днём. Олаф, понятное дело, труханул, однако опорожниться ему помешало неожиданное появление стражников. Стражники лезли отовсюду: из-под лавок, из-за крыш, двое вылезли из бочек, отряд бежал из Драконьего предела, ещё один - из казарм. Стражники так же применили лучший способ дезориентировать преступника - они кричали: - Руки вверх! - Мордой в пол, коррумпированный ублюдок! - На кого работаешь, тварь?! - Кто твой босс, кто твои сообщники? - Сдавайся! В тюрьме любят молодых! - Я познакомлю тебя со своей секирой! - Руки к небу, скотина! Командир Кай орал в импровизированный рупор из свернутой газеты «Вайтранские новости»: - Игра окончена, ворюга, теперь медленно подними руки, чтоб я их видел! К этому моменту Драконорожденный уже просмотрел всю свою жизнь в 5D, но в тюрьму он, ясен перец, не хотел. На рынке повисла тишина. Пару секунд, но каких долгих. Олаф покрутил каменный помидор в ладони. Выдохнул и швырнул в темноту. "Дзынь! Бах! Трах! Бабах!" разорвал тишину, сразу после "Дзынь! Бах! Трах! Бабах!" командир Кай заорал: - Тысяча септимов за мошонку Довакина! Стража бросилась в погоню. Олимпийские чемпионы нервно курили в сторонке корень нирна смешанный с прахом вампира, когда Олаф с выпученными глазами давал дёру через Вайтран. Стражники тоже не отставали, потому что особо медлительным командир Кай выписывал крепкие поджопники, в качестве стимуляции. Да и вообще он был расстроен: сначала траванулся мёдом Хоннинга и неделю обитал в радиусе десяти метров от отхожего места, а теперь у него фингал на всю морду. Довакин перешёл на световую скорость и снёс свои двери вместе с куском стены. Задыхаясь от пробежки, он истошно заорал: - Джолли!!!...облава...Балгруф всю армию...- Олаф уже не мог членораздельно говорить, но издавать сдавленные хрипы не перестал. Годы семейной жизни научили его наивернейшую жёнушку понимать каждый звук своего супруга. - Дети – одевайтесь! - скомандовала бретонка. - Мама - собирай жратву. Барсик и Мурзик, перестаньте лизать свои причиндалы! Олаф, вытряхивай штаны! Джолли подошла к стене, на которой висела картина и сдёрнула её. Оказалось, что за полотном есть потайной отсек, в котором лежат луки, мечи и щиты. Как только семья завершила сборы, вооружилась, то все сразу...сели за стол. В ту же секунду ворвался отряд стражников. Перед доблестными защитниками Вайтрана предстала такая картина: норд, бретонка с данмерскими глазами, её маман, девочка - редгардка, мальчик с эльфийским ухом и три каджита - наркомана сидят и спокойно ужинают, как аристократы. - Ну…это, - промычал один из стражников. - Давай их...это, арестовывать. - Да как-то неудобно, они же едят. *** Командир Кай ходил взад-вперёд, ожидая, когда вернётся штурмовой отряд, посланный в "Дом тёплых ветров". Его внимание привлек скрип двери. В проёме показался огромный, просто гигантский, толстенный как обожравшийся арбузов Алдуин стражник с восемью головами и тремя извивающимися хвостами. Это чудо не то Скайрима, не то мутных вод Апокрифа, поплелось, переваливаясь, в сторону ворот, матерясь разными голосами. Вдруг пониже спины у этого недоразумения появились две дергающихся коротких ноги в розовых колготках, Командир перекрестился и подумал: " Да уж, ладно ещё с простреленными коленями, но таких мутантов, чтоб принимать в стражу...". Его размышления прервал Балгруф старший, запыхавшийся, видать, от самого трона бежал. Кай встал по стойке "смирно", едва завидел начальство. - Командир Кай, - начал деловито Балгруф. - Пришло время выполнить приказ тридцать три плюс тридцать три. - Ярл, почему просто не сказать "Приказ шестьдесят шесть"? - Тсс, тсс, тсс, - он заткнул ладонью рот Кая, приказывая замолчать. - Нет, нет и ещё раз нет, нельзя права авторские нарушать нам. *** Восьмиголовый стражник медленно, но уверенно двигался к конюшням. Ремень на его животе, если бы мог говорить, то уже просил бы о помощи или быстрой смерти, но ни того, ни другого не светило в ближайшем будущем, и он прискорбно порвался по швам, напоследок жалобно потрещав. Из кирасы вывалилась вся семейка в полной экипировке с оружием. - Никогда бы не подумала, - сказала Никанора Белеторовна. - Что мы все смогли поместиться в эту кирасу. - Ну, так, - Олаф гордо поднял голову. - Не зря же я в двемерский тетрис играл, пока... - Пока я драконов крошила! - перебила Джолли. Довакинская семья двинулась к извозчику. Бретонка приставила нож к горлу бедняги. - Добрый вечер! – радостно поздоровалась Джолли. - Не позволишь нам прокатиться? - К-к-конечно! - пробормотал, заикаясь, имперец - азиат. Извозчик спрыгнул с телеги и рванул бежать к Вайтрану, пытаясь подтянуть сползающие до колен штаны. Эрик и Сигни уселись на его место, Олаф тут же возмутился: - Ну и куда вы уселись? Вы даже ездить не умеете! - Спокуха, чувачок! - перебил его лохматый ковёр по имени Барси'к. - Я буду им помогать. Телега под управлением двух психованных детей и старого пьяного каджита. Прекрасно. Только все уселись, как телега тронулась, надо сказать тронулась с пробуксовкой. Так вот, только они отъехали от конюшен Вайтрана, как из ворот города, как дреморы из табакерки, выскочила пара лошадей, на каждой по два стражника. Первые стражники, собсна, управляли лошадью, а те, что сидели сзади, имитировали звук сирены. - Первая остановка - Ветренный пик! - завопила Мурвара Кошаровна. 6 Заката Солнца 4Э 201 Почти весь путь телега двигалась на двух колёсах. Эрик беспомощно болтался на поводьях, но на поворотах уверенно направлял лошадь в нужную сторону. Сигни лупила коня хлыстом со всей дури, оставляя на её заднице глубокие красные следы. С такой же дурью сосед - редгард лупил кузнечным молотом… Барси'к раздавал наполовину бредовые команды детям, от чего эта поездка принимала командную атмосферу, атмосферу слаженной работы. Джолли ткнула Мурваре Кошаровне в бок и спросила: - Ну и зачем нам потребовалось ехать в ваш гребаный притон? - Нам нужно кое-кого забрать! – не поворачивая головы, ответила каджитка. - Ещё одного нарика? Ну, уж нет! Мне и вас по горло! И сына вашего чокнутого! - Да нет! Нам нужно забрать Стиви. - Стиви? - Стиви. - И кто же такой этот Стиви? - хлопнула себя по лбу бретонка. - Маленький двемерский паучок, которого я перебрала, добавила несколько деталей собственного изготовления и превратила его в ходячий скумогонный аппарат. И если Талмор запатентует мое изобретение, клянусь головой Анкано, мир познает мой гнев! Глаза Джолли так вытаращились на каджитку, что чуть не выпали на землю. Мурвара Кошаровна любовалась видами Скайрима и принюхивалась к запаху скумы в воздухе. Как только телега остановилась возле врат Ветреного пика, подняв знатный слой пыли, Мурзи'к Барси'кович со своей лохматой и усатой супругой рванули внутрь. Через секунду Мурзик бежал оттуда с Мурваровой Кошаровной на плече хвостом вперёд, та орала в сторону двери: - Имперские ублюдки, отпустите Стиви! Иначе я вас всех своим хвостом передушу! Стиви, беги от них, беги! Беги, мой родненький! Каджиты запрыгнули обратно в телегу и Олаф крикнул: "Вперёд, газу!". Оставив немалую кучу навоза, лошадь рванула прочь от наркопритона блохастых ковров, которых у Джолли чесались руки выбить от пыли булавой. **** Дорога привела семью к Фолкритскому убежищу Тёмного Братства. - Эрик, видишь, что ты натворил?! - заорал Олаф, показывая на лошадь, у которой стёрлись ноги до колен. - Хорошо хоть к убежищу успели подъехать! Довакин выпрыгнул с телеги, взял приличный прутик, а если точнее – вырвал березу с корнем, и начал хлестать по воде. - А ну, выходи! Тенегрив! Вылезай, ленивая жопа! - вещал Драконопридурочный на весь Скайрим. Из глубины воды показались два красных глаза, а следом вылез и сам Тенегрив. Каджиты как команда "Формулы 1" заменили стертую в костную муку лошадь на Тенегрива. Олаф написал записку с извинениями и кинул ее...да хрен знаёт куда, поди в Обливион. Теперь Сигни понимала, что лупить демонического коня хлыстом не то, чтобы не хорошо, себе дороже выйдет, когда Тенегрив "случайно" переедет довакинскую семью. Телега двинулась дальше, собственно, как и крыши и без того сумасшедших каджитов. Те из-за потери Стиви чот приуныли. **** Олаф понял, что срезать дорогу через Солитьюд - это плохая идея, когда Тенегрив передавил кучу легионеров, наивно полагающих, что они могут его остановить. Конечно, первая половина Легиона для такого скакуна прошла довольно мягко. Но вскоре телега стала напоминать кучу дров вперемешку с бомжами и лохматыми алкашами. В общем и целом, повозку раскидало на пол Солитьюда, и довакинская семья оказалась посреди города, легионеры медленно брали их в кольцо. Тенегрив к тому времени поспешил удалиться в близлежащую лужу. Подняв кучу брызг, демоническая туша растворилась в воде. К разозлённой толпе солитьюдских стражников добавились коллеги из Вайтрана, во главе с командиром Каем. Капитан был едва жив, потому как лошади ему не досталось, да и надо же размяться, а то от чрезмерного поедания сладких рулетов, кольчуга на заду трещала по швам и молила о смерти. Кай достал из кармана платок с большим розовым цветком и вытер лоб от пота, потом выжал насквозь промокшую ткань и запихал платочек обратно. Довакинская семья стояла спиной к спине, вокруг толпились стражники, пытаясь арестовать нарушителей. Ведь Туллий ещё не забыл стишок Мурвары Кошаровны про его занятия в свободное время. А Фаренгар до сих пор смотрит на военного наместника с опаской. И вот кажется уже, что завтра у Туллия будет три новых ковра, как вдруг в гущу намечающегося сражения ворвалась огромная армия двемерских механизмов. Эту армию вёл огромный центурион с двемерским паучком на плече. На корпусе паука блеснула серебряная звезда, и Мурвара завопила: - Святые Даэдра, Стиви, ты сбежал! - она подбежала к пауку и, сняв его с центуриона, обняла. Эту идиллию прервал крик Шеогората - тот стоял в дверях Синего дворца и держал Олафа за шкирку. - Заберите этого долбаёба, - орал как стражник, получивший стрелу в колено, принц Безумия. - Он меня уже с ума сводит! 7 Заката Солнца 4Э 201 Довакины со Стиви стали вынуждены блуждать по Скайриму в поисках достойного жилья. Ведь, если даже командир Кай не сжёг "Дом тёплых ветров", его, наверняка, Шеогорат превратил в склад для сыра и рыбных палочек. После часа блужданий семейка проходила мимо вайтранской западной дозорной башни и наткнулась на разрушенный дом. Хотя нет, "дом" звучит слишком громко, "стены и фундамент" - лучшее название для находки. Выбор был не из лучших, но Олаф уже все мозги вынес о том, как он устал ходить, поэтому Джолли была готова жить хоть с ворожеей под боком, лишь бы муженёк заткнулся. Заседание семейного совета решило, что дом подлежит воскрешению в виде ремонта, а прорабом, по общему голосованию, был назначен Барси'к. Рыжий каджит с энтузиазмом подскочил и надел двемерскую каску. Стиви схватился за камень душ от такого зрелища. *** "В нескольких домах Вайтрана произошло зверское ограбление со взломом. Во всех случая была вынесена мебель, и даже вырваны куски стен. Горожанам рекомендуется сообщать обо всех подозрительных личностях..." - выдержка из газеты Вайтранские новости. Командир Кай, закончив свои дела в туалете, свернул остатки газеты и положил её во внутренний карман. - Да-а-а, - задумчиво почесал он бороду. - "Поцелуй, милосердная матушка" определённо мягче этих газет. Каю было приказано расследовать череду ограблений. Странных ограблений. Трындец, каких странных ограблений! Из домов пропадала мебель и куски стен. Либо Гильдия воров совсем разочаровалась в себе, либо Вайтран имеет дело с идиотами. Командир вошёл в дом одной из жертв ограблений. Кай стоял буквально посреди пустой комнаты, слева зияла дыра. Стену как будто выдрала мощная когтистая лапа. Стражники стояли около дыры и делали вид, что заняты чем-то очень важным. Командир Кай походил по комнатам, и его внимание привлек повисший на гвозде клок шерсти. Он тут же решил выпендриться: сел на корточки и кинул щепотку шерсти себе в рот. - Бедняга, - шепнул один из стражников.- Совсем книжек про сыщиков начитался, скоро будет трубку курить. Кай жевал шерсть, изо всех сил пытаясь скорчить серьёзно-задумчивое лицо, но вкус пропитанной скумой и неизвестно чем еще шерсти заставил его, скривившись, выплюнуть комок шерсти. Потом он встал и сказал: - Каджит. Он был здесь. Среди стражников послышались шлепки по металлу - они фейспалмили. Один из них подошёл к Вайтранскому Шерлоку и, положив ладони на шлем, изображая удивление, сказал: - Да ладно! Не может быть! А мы-то думали...ай-ай-ай! *** Джолли стояла, широко разинув рот, она не могла поверить своим глазам: всего за пару часов старые каджиты натащили со всего Вайтрана кучу мебели и досок. Древесины тут хватит на два этажа. Так что старых ковров, по которым плакал двемерский пылесос (и огнемет) не придётся выгонять обратно на Ветреный пик, хотя очень хочется. Мурзи'к и Сигни отправились перестилать пол в доме. Но пока старый кошак спал от передоза скумой, маленькая девочка прибила его хвост к полу, потратив весь запас гвоздей. Но даже отсутствие гвоздей не остановила маленькую Довакиншу, она старательно долбила молотком по шлемовидному хвосту своего деда. Эрик и Никанора Белеторовна ушли на охоту. Джолли отправила их за злокрысами, ибо мясо их очень вкусное. Но найти грызунов оказалось немного сложно. Хотя чего не сделают бабушки ради счастья внуков! В итоге к Джолли привели двух кроликов, стаю волков, пещерного медведя, хоркера и бандита-данмера, каждый из них уверял бретонку, что все они злокрысы. Олафу поручили натаскать и развести цемента. Носить воду к цементу ему было лень, поэтому гений стройки отнёс цемент к реке, развёл его и понёс к месту строительства. И кто бы мог подумать: он вылил весь цемент на себя. Раствор оказался настолько концентрированным, что Драконопридурочный сразу же окаменел. В общем, теперь Олаф в цементе напоминал Хана Соло в карбоните. Джолли была занята созданием запаса морозной соли, на случай если вернётся Анкано, хотя если пилюльки не сработали, то весь мешок соли уйдёт ввёрх по течению. Так же бретонка поставила для Стиви будку около дома. Мурвара Кошаровна завопила, что будет спать только со своим паучком. Они пришли к компромиссу: Мурвара Кошаровна и Стиви теперь спят на улице. Джолли радуется настолько, что исполняет джигу-дрыгу на столе и заглатывает скумовую заначку своего свёкра. К выбору замка Барси'к отнёсся со всей ответственностью, он "ваббаджекнул" самый лучший замок Скайрима, и теперь об него Ноктюрнал все Скелетные ключи поломает. Окончив стройку, Джолли притаранила цементную статую Олафа в дом, после чего удалилась посмотреть на закат. Она и Никанора Белеторовна сидели на крыше заново отстроенного дома и любовались, как Стиви щелкал Эрика молниями на фоне заходящего солнца. *** Командир Кай широкими шагами пересекал один из коридоров Драконьего Предела, жуя листья ядовитого колокольчика. Он так пытался перебить вкус скумы и дешёвого шампуня. Так же командир стражников поймал себя на том, что поёт под нос: - О палмолив, мой нежный гель, ты даришь запах Нирна корней... К вайтранскому Шерлоку на встречу выбежал стражник весь в поту и соплях. - Там...мебель..у.. - защитник Вайтрана не мог говорить из-за нехватки кислорода, в мыслях он материл и пинал человека, который так сделал шлем. - Сними-ка своё ведро, парень, - Кай похлопал его по плечу. Стражник секунду промедлил, но всё-таки стянул шлем с головы. На его лице было несколько литров пота, они потекли ручьем, покинув тесный шлем. Такой недостаток Балгруф комментировал тем, что так стража тренируется задерживать дыхание на долгое время. Сначала стражники, булькая, падали замертво, но ранения в колено были очень часты, а с такой инвалидностью только в стражники и можно пойти. Кай же стал командиром за то, что ему прострелили оба колена, локти и башку, из пушки. - Ну, так что произошло? - поинтересовался командир. - Около ворот, вы должны это видеть, - ответил молодой парень, вдоволь надышавшись свежим воздухом, оглушительно воняющим скумой и палмоливом. Кай рванул в сторону ворот. Прибежав к месту, он чуть не потерял дар речи. Перед воротами лежала большая часть мебели, которую недавно спёрли какие-то каджиты. Поверх кучи диванов и стульев лежала записка. Кай взял бумажку и прочёл: " Вот, возвращаем мебель, которая нам не пригодилась, извините за беспокойство. Мурвара Кошаровна и Стиви. Дом около западной сторожевой башни." Вайтранский Шерлок с досады плюнул на записку пережёванными листьями колокольчика, скомкал бумажку и зашвырнул в кусты, потом подошёл к одному из стражников, и схватил беднягу за воротник. - Делайте, что хотите, - прошипел Кай. - Ищите где хотите, но найдите мне этого воришку! - Будет сделано, босс! - булькнуло из шлема. Командир Кай достал из кармана свежих листьев колокольчика и, сунув их в рот, пошёл докладывать ярлу. Балгруф будет рад возвращению своего трона, который каджитка выдернула прямо у того из-под зада. Теперь бедняга сидит на импровизированной лавке из кругов сыра.