Заложница желаний

Люди вокруг становились все более пьяными, веселились, смеялись, играли на раздевание. Деймона не было уже больше получаса, да и знакомых лиц вокруг Елена не видела. Она устала и мечтала о том, чтобы скорее уехать отсюда, поэтому решила сделать то, чего никогда еще не делала - позвонить Деймону. Но он не брал трубку, а потом и вовсе стал недоступным. Елену злила вся эта ситуация - неадекватные люди вокруг, которых она не знала, ее беспомощность и зависимость от Деймона, который вдруг запропастился неизвестно куда. - Как тебе вечеринка? - Ник вдруг появился рядом с ней. Елена отвернулась от него, пытаясь снова дозвониться до Деймона. - Какое неуважение к хозяину дома, - сказал он. - О каком уважении может идти речь, если этот хозяин является первоисточником всех моих проблем, - холодно ответила Елена. - Давай оставим прошлое в прошлом. Я просто оказал услугу старому другу, предложив тебя. Остальное - уже твоя заслуга, - улыбнулся он. - Свою сестру ты так же предложил ему? - едко спросила Елена, но сразу сама ответила на свой вопрос. - Хотя, я думаю, тут она сама предложила себя. - А ты успела познакомиться ближе с Ребеккой, - заметил он. - Знаешь, со сколькими девушками я его знакомил за все эти годы? И тех, с которыми он переспал больше одного раза, не так и много. Так что если хочешь кого-то обвинить в своем положении, посмотри в зеркало. - Какой же ты кретин! - не выдержала Елена. - Ты изначально заманил меня сюда, потому что твоему другу захотелось развлечься, и прекрасно знал, чем тот вечер для меня закончится, поэтому и исчез вместе с Кэролайн! А потом все это время знал, что он силой удерживал меня и имел, когда заблагорассудится, и сейчас у тебя хватает совести говорить мне, что это все моя вина? - высказывая все эти накопившиеся обвинения, ей даже стало немного легче. - Своим сопротивлением ты сама только разжигала огонь, - пожал он плечами, - порой Деймон, конечно, брал кого-то силой, но обычно девушкам хватало одной ночи с ним или одного взгляда на его квартиру и автомобиль, чтобы изменить свое мнение. А тут разгорелись такие страсти, и ты сама вовлекла его в эту игру, дав почувствовать то, чего он никогда еще не чувствовал. - О, так значит, я виновата в том, что не оказалась шлюхой? Клаус только улыбнулся в ответ, глядя на нее. - Судя по всему, ты уже не такого категоричного мнения о нем, - он кивнул в сторону ее телефона, - и минуты не можешь прожить без него. - Я просто хочу поскорее уйти отсюда, - сказала Елена, - ты не знаешь, где он? Клаус посмотрел ей за спину с ухмылкой. - Я даже знаю, с кем он. Елена обернулась и увидела Деймона в другом конце зала, а за ним вошла довольно улыбающаяся Ребекка. Сама не зная, почему, но Елена почувствовала возмущение. Потому ли что это Ребекка, которая постоянно пыталась унизить ее, или потому что только час назад он покрывал поцелуями ее тело. Она попыталась отогнать от себя это чувство. В любом случае, ей все равно, и главное, что он нашел выход своей энергии, не овладевая самой Еленой, ведь ей это, наверняка, принесло бы боль. - Ну что, принцесса, тебе, наверное, уже пора отдыхать, - Деймон подошел к ней, улыбнувшись. - Как раз об этом и хотела сказать, - Елена помахала телефоном. - Да, я был немного занят, чтобы ответить, - сказал он с легкой усмешкой. Елена постаралась унять фантазию, начавшую подкидывать образы его "занятости", и спрыгнула вниз со стула, слишком резко приземлившись на правую ногу. Внезапная боль пронзила ее тело, и Деймон успел подхватить ее за талию, прежде чем она упала. - Кто-то хватил лишнего и забыл о своих возможностях, - засмеялся он, удерживая ее в своих сильных руках. Елена, в отличие от него, не получила разрядки после того возбуждения, и его руки, обхватившие ее талию, и лицо, вдруг оказавшееся так рядом, немного смутили ее, и от этой близости неудовлетворенное тело дало о себе знать. - Я могу идти сама, - буркнула она, пытаясь высвободиться, и Деймон опустил ее, подставив локоть. Они не нашли Кэролайн и уехали, не попрощавшись. Елена уже почти уснула, когда услышала, как Деймон лег сзади. Думая, что она уже спит, он придвинулся к ней ближе, обняв, и она почувствовала легкое прикосновение губ у основания шеи. - Больше не осталось шлюх, к которым можно пойти? - ее голос звучал сонно и ниже, чем обычно. Произнеся это вслух, она тут же пожалела об этом. Если в ее голове это и звучало саркастично и едко, то на деле же было больше похоже на ревностное обвинение. Он беззвучно засмеялся, щекоча ее своим дыханием. - Если бы я не знал тебя, подумал бы, что ревнуешь. - Мечтай. Но мозг тут же напомнил ей, что эти руки и губы еще не так давно делали бог знает что с Ребеккой, и она отодвинулась от него вперед. "Причем тут ревность, - сказала она себе, - мне просто противно от того, что он трогает меня после этой грязной шлюхи. Хотя нет, не так. Мне противно от того, что он вообще прикасается ко мне, считая меня своей и не думая, хочу ли я того". И Елена успокоилась, найдя подходящую причину своей реакции. - Ты же знаешь, что я хотел, чтобы это была ты, - она услышала его тихий шепот прямо над ухом. Деймон даже не касался ее, но она чувствовала, что он прямо за ней всего в сантиметрах от ее тела, и его голос пробирал ее до мурашек. Елена рассерженно выдохнула - что за ерунда с ней происходит? Она ведь ненавидит его и не может ничего такого чувствовать, это все только на физическом уровне, потому что он, как обычно, пытается воздействовать на нее своими трюками, вызывая желание. - Деймон, я пытаюсь уснуть, - раздраженно сказала она. - Так я ничего и не делаю. И он был прав, она сама начала это, разыгрывая обиженную девушку. - Вот и продолжай в том же духе, - ответила она, - без всяких нежных сонных объятий. Елена услышала легкий смешок. Сон уже как рукой сняло, и она еще долго пыталась уснуть. От Деймона не было слышно ни звука, и она поборола в себе желание повернуться и посмотреть, был ли он вообще здесь. Это только даст ему очередной повод позабавиться ее поведением. В таком рассерженном настроении она и уснула через пару часов. Деймон почти всегда просыпался раньше Елены, имея возможность просто смотреть на нее и размышлять над тем, что он делает, должен делать и как будет вести себя дальше. Но эти размышления чаще всего ни к чему не приводили, так как все возможные варианты действий в этой ситуации не устраивали его, и не существовало такого пути, где он получил бы все, чего хотел. Елену, естественно. Полностью и безраздельно своей. Ни одну женщину за всю свою жизнь он не хотел так сильно. Никто еще не вызывал в нем настолько яркие и непередаваемые чувства. И в этом и была проблема. Потому что эти чувства были сильнее, чем просто желание и физическое влечение. Ему было нужно больше, чем только секс. При этом все ее травмы, угрозы жизни, резкие приступы боли или какое-то ухудшение состояния дали ему понять, как ему важно ее благополучие. И не потому что, будучи в идеальном состоянии, она могла удовлетворить его плотские потребности, хотя он именно так и объяснял себе это долгое время. Но с каждым разом, с каждым ее вздохом от боли он все чаще ловил себя на мысли, что в такие моменты он совсем не думает о том, что когда ей станет легче, она будет на один шаг ближе к тому, что снова стать его игрушкой. Он пытался облегчить ее боль просто потому, что не мог видеть ее страдания, и делал это ради нее, а не ради себя. Такое признание пугало его, ведь это вступало в противоречие с его изначальной целью. Он, по-прежнему, мог заставить ее быть рядом так долго, как того захочет. Он сможет владеть ее телом, удовлетворяя свое беспрестанное желание обладать ею. Но что это даст ему, кроме кратковременных наслаждений, если все остальное время он будет видеть ее, подавленную и отчаявшуюся, несчастную и безнадежную, полную ненависти к нему за то, что он сделал с ее жизнью. Эти несколько месяцев, когда он не мог иметь ее и проводить все время с ней за удовлетворением своих сексуальных желаний, помогли ему осознать, что ему приятно просто находиться рядом с Еленой, смотреть на нее, говорить с ней, хотя она и была слишком молчаливой для долгих разговоров. И, главное, он не потерял интереса к ней и, даже зная, что не сможет получить желаемого еще несколько месяцев, хотел оставаться с ней все это время. Простое объятие или легкий поцелуй стали значить намного больше, чем они значили раньше, теперь, когда он знал, что мог больше никогда и не иметь такой возможности. Конечно, ему нужно было сдерживать себя, и это было дело не из легких, учитывая то, что он мог видеть ее обнаженное тело, держать ее в своих руках, но при этом не мог заходить дальше. Но и это тоже помогло ему осознать, что в этой ситуации он ставил ее благополучие выше своего желания. И со временем он понял, что не сможет больше удерживать ее против воли. Именно это и привело ее в такое состояние, заставив пойти на самоубийство. Для него это было игрой все то время, Елена ему нравилась, и он хотел сделать ее своей, а все сопротивления только забавляли, ведь он видел, что ей была приятна его близость. Поэтому воспринимал все, как соревнование, и был уверен, что сможет в итоге побороть ее упрямство. Да и не видел в своих действиях чего-то совсем ужасного, ведь так же он вел себя и с другими девушками, и они это принимали и были даже рады. Да, он лишил ее девственности и удерживал против воли, но в остальном почти всегда относился к ней вполне мягко и дружелюбно, и ему бы и не пришлось применять силу в некоторых случаях, если бы она так резко на это не реагировала. И ведь со временем она сама стала получать удовольствие, но не хотела принимать это в себе. Поэтому все ее выпады, обвинения и попытки сбежать он воспринимал, как желание насолить ему, не думая, что все это настолько сильно влияло на нее. Он не бил ее, содержал в хороших условиях со всеми удобствами, дав возможность общаться с близкими и выходить на улицу. И с его точки зрения, это не выглядело настолько плохо. Уже потом, в тот месяц, пока она лежала, не приходя в себя, он начал осознавать, насколько глубже, чем он думал, это влияло на нее. Она была не похожа на девушек в его окружении, к которым он привык, поэтому он и не мог понять так долго, что такое существование настолько противило ей, что она скорее умерла бы, чем продолжать так жить. И, обещая ей свободу тогда в парке, он действительно имел это в виду, но с тех пор не мог перестать об этом думать. Одна мысль о том, что она просто исчезнет из его жизни, вызывала внутри протест. Теперь, когда он понял, что чувства к ней сильнее, чем он думал, взять и отпустить ее? Но и оставить ее рядом не мог, зная, к чему это может привести. Как долго она сможет терпеть это, прежде чем снова попытается все закончить? В том же, что Елена уйдет сразу, как только получит свободу, у него сомнений не было. Простить и забыть обо всем она не сможет, о чем не раз ему говорила. Деймон втайне надеялся, что процесс восстановления затянется еще хотя бы немного, и ему не придется так скоро принимать решение. Но в то же время, ему все сложнее стало находиться рядом с ней и бороться со своими желаниями, и он уже не был уверен, как долго еще сможет сдерживать себя. Сидя где-нибудь в баре после секса с очередной девушкой и бутылки виски он решал, что ни за что не отпустит ее, и уверял себя, что сможет побороть все ее сопротивления, ведь нет такой девушки, которую он не может заполучить. Но, приходя домой и видя ее, понимал, что не может заставлять ее и больше не хочет брать силой. Все эти внутренние терзания продолжали мучить его, а выхода он до сих пор не мог найти. Солнце уже взошло выше, и, окинув спящую Елену взглядом, Деймон вылез из постели и ушел до того, как она проснулась.