Сияние золота

Михо монотонно постукивала пальцами по столу и не сводила сосредоточенного взгляда с настенных часов, наблюдая за движением стрелок. — Уже пятнадцать минут прошло… Опаздывает… — тихонько произнесла она раздраженным голосом и с мольбой посмотрела в серые глаза отца, сидящего напротив: — Я бы за это время уже пейзаж дописала! Мужчина, почувствовав на себе всю злость и разочарование дочери, тяжко вздохнул, а девушка в возмущении скрестила руки на груди и откинулась на спинку дивана. — Отец, это с самого начала было глупой затеей! — взмолилась Михо, не желая отступать. — Меня не интересует человек, который не ценит чужое время — даже если он какая-то там звезда… Девушка осеклась, почувствовав на себе суровый взгляд. Выражение лица отца явно говорило, что продолжение разговора не имеет смысла и грозит неприятными последствиями. — Прошу прощения. — В разговор вмешался Сейчиро, и Михо перевела удивленный взгляд, совершенно забыв о его присутствии. Мужчина склонился в поклоне, а затем, поправляя скатившиеся на переносицу очки, добавил: — Рена задержали на конференции, но с минуты на минуту он должен прибыть. Михо почувствовала себя неуютно, понимая, что вела себя неподобающим образом при малознакомом человеке, к тому же очень уважаемым в их кругах. — И Вы простите мне мою грубость, Дзингудзи-сан. Девушка мягко улыбнулась и слегка кивнула головой, извиняясь. Она искоса посмотрела на отца, взгляд которого смягчился. — Я не прошу тебя немедля выйти замуж, — начал говорить отец, встретившись с дочерью взглядами. Его голос звучал приглушенно. — Но ты настолько увлечена работой, что отказываешься даже контактировать с окружающими. Михо удивленно вскинула брови, не понимая, почему он счел ее, избегающей общества. — Что плохого в том, что я увлечена живописью? Внезапно дверь в гостиную отворилась, и слова девушки остались незамеченными. Отец радостно заулыбался и встал из-за стола, чтобы поприветствовать вошедшего. Михо сделала глубокий вдох, последовав примеру родителя. Не сложно было догадаться, что незнакомец — новая попытка к счастливому замужеству. Девушка подняла заинтересованный взгляд на жениха и в изумлении замерла. Полуденные лучи солнца играли радужными бликами в светлых волосах, достигающих плеч, а его цвет глаз был удивительно чисто-голубым. Молодой человек обворожительно улыбнулся будущему тестю, закрепив приветствие рукопожатием. Михо, не задумываясь, схватилась за белый рукав рубашки и выпалила: — Я хочу тебя! — Голос прозвучал звонко, слегка дрожащим. Девушка повергла присутствующих своим заявлением в шок, брови Рена удивленно поползли вверх. Он невольно скользнул оценивающим взглядом по силуэту невесты. Ее глаза горели безудержным желанием, азартом. Щеки покрылись румянцем, губы замерли в счастливой улыбке. Девушка сделала шаг навстречу, от чего они оказались вплотную друг к другу. Сильнее сжав ткань рубашки, словно боясь, что юноша откажется, Михо повторила: — Я хочу тебя нарисовать, можно? Рен кашлянул в кулак, заметив, как брат и будущий тесть, радостно улыбаясь, переглянулись. — И мне приятно познакомиться, Акаги Михо-сан, — чуть строго, в попытке охладить пыл девушки, пробасил он. Михо, восхищенно охнув, схватила жениха под локоть и, слегка развернув корпус, кивнула в сторону двери, ведущей в мастерскую: — Нам туда! Девушка посмотрела Рену прямо в глаза и нежно улыбнулась. Все ее движения так и говорили «не сбежишь». — Хорошо… — Ему ничего не оставалось, как сдаться под натиском художницы и счастливых улыбочек старших, решив, что это займет не так много драгоценного времени. — Папочка, мы с… — Михо задумалась, не зная, как лучше обращаться к певцу, — мы с Реном побеседуем немного в мастерской. Взгляд отца стал еще счастливее, а девушка подтолкнула жениха в сторону заветной комнаты. Как только пара скрылась за дверью, Михо повернула щеколду замка и облегченно выдохнула. Из гостиной тотчас послышались ликования отца. Девушка пристально посмотрела Рену в глаза, а затем окинула весь силуэт. Она прислонила указательный палец к губам, задумавшись. Черные жилетка и брюки, белая рубашка и выделяющийся красный галстук, свисающий на шее, говорили о наличии эстетического вкуса и стиля. Художница ехидно улыбнулась. — Ну, начнем? — Михо подошла максимально близко к певцу и, как ни в чем не бывало, потянула за узел галстука вниз. Недоумевающий Дзингудзи следил за ее действиями, но, когда девушка потянулась к пуговицам рубашки в попытках расстегнуть, неосознанно схватил за запястье. — Хэй, кошечка, вот так вот сразу? Без романтики и прелюдий? — усмехнулся Рен, приблизившись к ее лицу настолько, что было ощутимо размеренное дыхание друг друга. Михо кокетливо подмигнула, обескуражив жениха: — А что тут такого? Мы же теперь помолвлены, - но, заметив серьезный взгляд, вздохнув, добавила: — Всего лишь пару пуговиц — для нужного образа… Дзингудзи улыбнулся и медленно отпустил ладонь невесты. — Ты достаточна смелая девушка, чтобы так откровенно прикасаться к мужчине при первой встрече, — лукаво произнес Рен. Она еще больше заинтриговала его. — Я не вижу ничего плохого в прикосновениях. Сейчас я не просто девушка, но и художник. Это моя работа, — спокойно прошептала Акаги. Ее ни капли не смущали пристальный взгляд со стороны артиста и собственное скольжение пальцев по мужской груди. Закончив с рубашкой, она оценивающе посмотрела на результат своих деяний. — Что ж, думаю, так пойдет… — вслух пробормотала Михо и метнулась к комоду. Выудив из него необходимые тюбики красок, кисти и палитру, она поспешила сменить незаконченный пейзаж на чистый холст. В глазах девушки горела страсть к искусству — Рен это отчетливо понимал. — Забавную невесту мне выбрал брат, — прошептал под нос Дзингудзи, когда она старательно завязывала пояс от фартука. Последним нюансом оставалось собрать черные волосы в хвост. — Рен, проведи рукой по волосам так, чтобы лоб оголить, — скомандовала Михо, и юноша выполнил просьбу, почувствовав себя на очередной фотосессии для журнала. — И взгляд такой… такой… Девушка замахала рукой, пытаясь подобрать слово к описанию всплывшего образа, который она хотела написать. Дзингудзи запустил свободную ладонь в карман брюк и слегка прогнулся в спине, словно зная наверняка, что старается объяснить художница. Михо благодарно закивала и, схватив карандаш, начала быстро выводить линию за линией на бумаге, отвлекаясь лишь на вид позирующего артиста; стирать не получающиеся контуры и вновь более точно переносить изгибы мужского тела. — Постарайся не шевелиться, пока делаю набросок, дальше будет проще! Девушка особо тщательно пыталась изобразить губы, замершие в широкой улыбке, и вид открывающихся из-под рубашки ключиц. Михо была удивительно сосредоточена, а ее взгляд пронизывал насквозь, будто снимал неразрывно связанную с оригиналом копию. Рен, не выдержав напряжения, медленно выдохнул — просьба не двигаться оказалась сложнее к исполнению, нежели он предполагал. — Чем я обязан такому ярому желанию быть натурой? — решил, наконец, спросить он, пытаясь отвлечься от желания опустить ноющую руку. Казалось, что время двигалось чрезмерно медленно. — Идеальное телосложение, приятные черты лица, харизма и, не буду лукавить, известность, — сухо ответила Михо и отложила карандаш в сторону, закончив с наброском. — Можешь немного расслабиться, — с улыбкой добавила она. Девушка выдавила несколько оттенков на палитру и некоторые из них начала смешивать в отдельных ячейках, чтобы добиться необходимой цветовой гаммы. Мазок за мазком черно-белый эскиз оживал. Блондинистые волосы в свете яркого солнца сияли золотом, голубые глаза словно олицетворяли бескрайнее свободное небо, а широкая улыбка, так свойственная Рену, завораживала. — Готово! — устало воскликнула довольная Михо и выпрямилась в спине, разминая ладонью затекшие плечи. Дзингудзи тотчас расслабился, а затем потянулся, удовлетворенно мыча. Девушка не могла не сдержать улыбку — наверняка видеть таким безмятежным певца удавалось немногим. Рен подошел к мольберту и с интересом взглянул на свой портрет. Выражение его лица тут же окрасилось крайним удивлением. Михо всегда считала этот момент самым завораживающим и невольно улыбнулась. — Ты действительно удивительный художник. Недаром о тебе говорят «поднимет живопись на новый уровень», — ничуть не льстя, восхищался Рен. — Потрясающе вышло. Я умопомрачительный красавец! Он широко улыбнулся, а девушка звонко засмеялась, наблюдая за женихом. — Если бы… — с толикой грусти прошептала Михо. — Наивысшее искусство написать человека так, чтобы выразить весь его внутренний мир, а этому еще учиться и учиться. — И что же ты хотела написать, увидев меня сегодня в гостиной? — серьезно спросил Рен, глядя невесте прямо в глаза. Девушка озадаченно отвела взгляд, почувствовав неловкость ситуации. Она бережно провела пальцами по кромке холста, задумавшись над его словами. — Ты выглядел скованно, будто что-то душит тебя, не позволяет взлететь. Михо говорила это совершенно тихо, не решалась поднять на Дзингудзи взгляд. В попытке замять неловкость и успокоиться она схватилась за полотенце и стала сосредоточенно вытирать пятна краски с рук. — Думаю, я знаю, что ты имела ввиду… — внезапно прошептал Рен после долгого молчания. Девушка была готова провалиться сквозь землю, ощущая, как к щекам приливает жар. Впервые ей пришлось разговаривать с мужчиной на столь откровенные темы. Она невольно взглянула в окно, где небо начинало окрашиваться в алый цвет, предзнаменующий закат. Михо удивленно посмотрела на часы — десять вечера… Рен выхватил из рук озадаченной художницы полотенце и медленно провел по ее щеке, от чего девушка вскочила, не понимая, что происходит. — У тебя желтая краска на щеке… — словно оправдываясь, произнес он и ухмыльнулся. — Рен… — Михо замолчала, не решаясь продолжить, — можно будет тебя еще раз написать? — Она не отрывала замученного взгляда от жениха, боясь услышать отказ. — Только, если не придется так долго стоять… — Рен обворожительно улыбнулся.