Стамбульские тайны

Глава 31. Никогда еще у Ташлыджалы не было такой тяжелой встречи. У Атманджи тоже. Они двое и Хюмашах сидели в том самом кафе-отеле, куда она привела Ташлыджалы, чтобы соблазнить. Девушка задумчиво курила. Когда она не притворялась, в ней не было ни капли нежности или кокетства. - Главное, чтобы все выглядело как несчастный случай. Машина перевернулась и загорелась, такое бывает и довольно часто. За рулем будет Селим, а про его алкоголизм всем известно. - Но он же завязал, - глухо произнес Ташлыджалы. - Как завязал, так и развязать мог, - жестко ответила Хюмашах. - Эта Нурбану вовремя решила вспомнить, что она ко всему прочему еще и мать. Все узнает, что я ей прикажу! - А если Нурбану после поймет, что произошло, и станет шантажировать, - спросил Атманджа. - Воды Босфора глубоки, мой дорогой, - Хюмашах сделала затяжку. - И Нурбану это проверит, если только в её глупую голову придет мысль мне что-то предъявить. - И ты сможешь..., - начал было Ташлыджалы. - Смогу, Яхья. Я теперь все смогу. Моя судьба решается. И чтобы вытащить себя из дерьма, в которое меня засосало, я не перед чем не остановлюсь. - А Селим тебе что сделал? - тихо произнес Атманджа. - Он же твой дядя, ты растишь его сына, у него еще есть три дочери. - Видимо судьба его такая, - отрезала Хюмашах. - После того как бордель будет моим, я Нурбану к себе возьму. Будет вип-клиентов развлекать. Баязид её долго рядом с собой держал, значит очень опытная. - Мустафа не ошибся, когда решил, что ты справишься с борделем, - вздохнул Ташлыджалы. - Теперь я вижу, что тебя не разжалобят слезы бедных женщин. - Я справедлива, - стальным тоном произнесла девушка. - Те, которые будут стараться, обижены мною не будут. - Хюмашах... Когда я предложил тебе этот вариант... Я думал ты откажешься, - прошептал Атманджа. - Выстрелить в упор в родного отца... - Разве не ты учил меня стрелять? Думаешь, я промахнусь? Атманджа закурил еще одну сигарету. - Я...не тебя учил. Той девушки больше нет. И дело вовсе не в том, что у тебя за это время были другие мужчины. Разве я бы стал учить стрелять ту, которая стала использовать это умение против родного отца? Разве я бы мог полюбить ту, которая растает от похотливых ухаживаний и подарков родного дядюшки и ляжет с ним в постель? Которая соблазнит моего лучшего друга? Хюмашах неожиданно усмехнулась. - Атманджа, ты придумал ту девушку. А я всегда была такой как теперь. Ну может чуть понаивней. Знаешь в чем разница между тобой и Махмутом? Махмут любит меня настоящую. Все про меня знает и все равно любит. Он ведь по сути никто, бедный сирота, а не побоялся Баязиду разбить губу. - Хюмашах, но ведь это далеко не главное... - Вы оба боитесь! Баязида, Мустафу, ваших идеалов! А Махмут ничего не боится. Он за меня боится, а за себя нет. - Несчастный юноша, - вздохнул Ташлыджалы. - Несчастный? Это отчего же? - злобно произнесла Хюмашах. - У нас все взаимно, мы семья, везде появляемся вместе, мой младший брат Измаил считает нас родителями. Когда бордель будет в моих руках, я уеду вместе с Махмутом. - Ты...собираешься открыто жить с ним? - удивился Яхья. - Да! - Хюмашах немигающим взглядом смотрела на обоих мужчин. - Махмут это лучшее, что случилось в моей жизни. Я счастлива с ним. - И ради этого счастья ты готова убить родного отца? - вдруг спросил Атманджа. - Ради счастья, мой дорогой, я на многое готова. У нас с тобой не получилось, потому что ты не был готов ради нашего счастья сделать все и даже больше. - Мы, действительно, разные люди с тобой, Хюмашах. Мне бы в голову не пришло убить близкого человека ради того, чтобы иметь средства на содержание... - ...себя и детей? Атманджа, чего же ты не стал поваром или шофером? Или все, кого ты убил, сделали тебе что-то плохое? Рискну предположить, что это не так. Ты убивал за деньги. Ты сам выбрал эту дорогу. И в отличие от меня, у тебя был выбор, - резко оборвала его Хюмашах. - Ну да пора прекращать эти сентиментальные разговоры. Мы договорились? Твои люди не подведут? - Я это делаю ради своего лучшего друга и ради Мустафы, - глухо ответил Атманджа. - Все будет идеально. - Прекрасное успокоительное для своей совести! - усмехнулась Хюмашах. - Но уж поскольку я лично участвую в этом деле, ты, Яхья, передай Мустафе, что условия изменились. Мне нужен еще один пустяк. - Ты о чем? - удивился Ташлыджалы. - Документы из опеки. Дети должны быть оформлены на меня. У нас у всех должны быть фамилия Кануни. - Но зачем... - Это моя семья, Яхья! Моя настоящая семья! Что тебя удивляет? Что мы с Махмутом любим этих детей? - прошипел Хюмашах - Измаил сын Баязида... - Баязид себе других наделает! Хотя даже мне жаль как этих детей так и их матерей. Измаил привязан к Махмуту, разлука окончательно загубит ребёнку психику. Мустафа должен помнить, каким был мой брат после похорон матери. - Я не представляю вас семьей...но если ребёнку и правда хорошо, то наверное лучше такая семья, чем Баязид с его...наклонностями, - вздохнул Ташлыджалы. - У нас замечательная семья, Яхья! А у Баязида нет никакой. Только тени из прошлого. ... Хюмашах была недалека от истины. Баязид от перенапряжения и стресса был сильно морально истощен. Его стали душить кошмары по ночам. Он пробовал пить коньяк или виски на ночь, но это давало почему-то обратный эффект. Кошмары только усугубились. Причем они были настолько реалистичны, что создавалось ощущение будто это происходит наяву. В эту ночь Баязиду снилась Михримах. Она была такая же какой он ее помнил в юности, в белом платье (хотя он на ней ничего подобного при жизни не помнил) с распущенными волосами. Михримах присела на край кровати и будто легкий сквозняк пробежал по комнате. - Уходи! - прохрипел Баязид. - Ты умерла, я знаю! - И что же с того? Я так любила тебя, Баязид! Что ты сделал со мной и моими детьми? - прохладный ветерок то и дело сновал по комнате. - Я ничего никому не сделал! Твоя смерть была не по моей вине! - леденея от ужаса произнес Баязид. - Я же спасла тебя! А ты даже не выполнил мою просьбу насчёт Измаила. Почему ты не забрал его, не полюбил его? Я умерла, потому что не вынесла того, что узнала про вас с Хюмашах. Зачем тебе было это нужно? Почему ты стал так к ней относится после моей смерти? - Тебя нет! Кому мне отвечать? Наваждению? - Баязида трясло. - Ах, нет меня? - усмехнулась Михримах и ветерок в комнате как-то угрожающе усилился. - И отвечать некому? Что ж, наверное ты прав, зачем мне там твои ответы. Но мне так одиноко и холодно, то же согреешь меня? Я так соскучилась. - Что? - Баязид не верил своим ушам. Михримах стала приближаться к нему, словно парящее облако холода. - Обними меня, любимый! - её руки потянулись к шее Баязида. - Я так хочу быть с тобой вместе! - Нет! Уходи! Отстань! Аааааа! - заорал Баязид. Все смешалось у него в голове и вдруг он ощутил у себя на шее женские руки, но не холодные потусторонние, а наоборот теплые и ласковые. - Баязид, проснись! У тебя кошмар! - нежно произнесла Дефне. - Зачем ты пришла? Я звал тебя? - прошипел Баязид. - Ты кричал, у тебя не впервые плохие сны. Почему ты не хочешь, чтобы я спала в твоей кровати? Я бы не пустила ни один кошмар... - Что мне сделать с тобой, чтобы ты не забывала свое место? Сечь тебя? Так чтобы ты сидеть не могла? - Убей меня, Баязид! - все еще обнимая его, прошептала Дефне. - Только так можно запретить мне заботиться о тебе. Я помню, кто я такая, но я люблю тебя! - За что ты любишь меня? - вдруг спросил Баязид. - Я же изнасиловал тебя, сломал твою жизнь, всегда груб с тобой. Ты же плачешь из-за меня постоянно! И думаю понимаешь, что наши отношения закончатся трагически для тебя. - А я...не теряю надежду отогреть тебя! Верю, что на самом деле ты другой просто боишься сам себя. - Зря стараешься, - буркнул Баязид. - Придумала себе красивую сказочку! - Но хотя бы я смогу уговорить тебя позавтракать? Ты уже который день почти ничего не ешь! - заботливо произнесла Дефне. - Тебя правда это волнует? Хорошо, у меня сегодня нет сил сопротивляться мелочам. Так и быть, позавтракаю с тобой! - вздохнул Баязид. - Тем более, день для меня будет сложным. - Мне жаль, что я не могу тебе помочь, хотя бы душевно. Ты не пускаешь меня к себе, а ведь тебе бы стало гораздо легче, - Дефне нежно прижалась к его плечу. Баязид неожиданно обнял её и почти нежно поцеловал в висок. - Ты помогаешь мне, Дефне! Я никого к себе не пускаю, дело не в тебе! Мне даже немного жаль, что я сломал твою жизнь, ты могла бы сделать счастливым кого-то. - Я хочу, чтобы ты был счастлив! - прошептала Дефне. - Детка, я опасаюсь этой фразы из твоих уст. За ней может следовать "вот если бы у нас был ребёнок". Напоминаю тебе, что не хочу детей. Я даже не рад, что у меня есть Измаил, уже призраки мне нотации за него читают. Это шутка, конечно. - Баязид, я все помню, - Дефне опустила голову. - Но всякое же бывает, неужели... ты будешь так жесток, как обещал мне? - Очень не советую проверять меня в таком деле, я могу быть еще более жесток, чем ты себе это можешь представить, - холодно произнес Баязид. - Я об одном прошу, будь жесток только ко мне! Дети ведь ни в чем не виноваты, - вздохнула Дефне. - Маленькие нет. Но они очень быстро растут и готовы на все ради своих целей, - усмехнулся Баязид. По щеке Дефне скатилась слеза. - Я поняла, что ни мне ни ребёнку не жить. Но...не верю, что твое сердце никогда не заплачет по нам. - Детка, у тебя богатая фантазия. Тут кто-то хотел позавтракать со мной? - Баязиду от слов Дефне стало не по себе, но он прогнал от себя эти мысли, проблем у него и так хватало. Стоило ли думать о том, чего пока нет и вряд ли будет?