***
У Джеймса Мориарти необычная профессия. Он — злодей-консультант. Суть этой профессии заключается в том, что человек, жаждущий мести своему обидчику, приходит к Джеймсу за советом. Советы Джима столь необычны, как и его дело всей жизни. Эти советы о том, как незаметно стереть с лица земли этого обидчика. Способы убийств что ни на есть самые изощрённые. Самый любимый способ злодея — колумбийский галстук. Иногда ему нравится самому пытать жертву. Джиму приносит крышесносное удовольствие самоличное разрезание горла жертвы, и через глубокий разрез доставать язык несчастного трупа, создавая некое подобие галстука. Джеймс понимал, что такими советами, а также и действиями, он нажил себе врагов больше, чем Гитлер и Наполеон вместе взятые, и поэтому ему нужен человек, способный защищать и днём и ночью его неугомонную задницу. Этим человеком стал Себастьян Моран, бывший военный. Себастьян воевал в Афганистане, был тяжело ранен и отправлен на госпитализацию. Во время госпитализации он задумался о своём будущем. Было ясно, что на войну его больше не допустят, а оружие стало частью самого Себастьяна. Кто-то из знакомых Морана предложил обратиться к Джеймсу Мориарти за вакансией снайпера. Он долго взвешивал "за" и "против" этого предложения, ведь убивать - грех, а Себастьян убил уже достаточно людей, тем более, он не был верующим. После полного выздоровления Моран всё-таки связался с Мориарти по телефону. Джеймс пригласил его на собеседование с условием, что если кто-нибудь узнает об их встрече, то Морану придётся жить несладко, то есть вообще не придётся. В целом, Джеймсу Себастьян понравился и внешне и внутренне, а также его безграничные знания и умения в области винтовки. Оказалось, Моран может быть жестоким. Он всегда старался действовать осторожно, не оставляя за собой следов, чем очень ценился Мориарти. Джеймс понимал, что не каждый может убивать и молчать, как Себастьян. Порой Джеймсу казалось, что его снайпер - глыба льда и ничего больше, но когда у Джеймса начинались ночные кошмары, Моран всегда успокаивал его. Обычно кошмары начинались раз в месяц. Это был результат детской психологической травмы Джима.***
Это случилось, когда Джиму было 10 лет. Джим рос в семье математиков. У Джима не было ни братьев, ни сестёр, он был единственным ребёнком в семье. Спустя множество долгих лет совместной жизни родители Джима решили развестись. Их история была до ужаса банальна: отец завёл другую семью на стороне, а мать завела любовника. Мальчик остался с матерью. Не потому, что он так хотел, а потому что так решило государство со своими жалкими бумажками. Вместо отца в доме появился другой мужчина. Его звали Джейкоб, ничего не добившийся в жизни тридцатисемилетний пьяница со множеством шрамов на теле. Мальчику не раз приходилось видеть этого мужика без сознания в луже собственной блевотины. Джейк мог накинуться на мальчика без причины, просто из-за того, что мальчик был слишком тих и не соглашался принимать участие в его авантюрах. Джейкоб заставлял Джима стоять зимой на улице в сильный мороз лишь в футболке и шортах. А все из-за того, что он послал мальчишку принести бутылку пива, которую грузная тётя-продавщица отказалась продавать несовершеннолетнему. Тупая, грязная, мерзкая скотина. Именно таким его запомнил малыш Джимми. Одним из теплых летних пятничных вечеров Джимми в своей комнате читал книгу. Эта книга была сборником сказок братьев Гримм. Мальчик был умён не по годам. Он научился читать раньше своих сверстников, а решать довольно сложные примеры и задачи он умел лучше ребят постарше его. Учителя любили его, а одноклассники ненавидели. Итак, книга. Книга была небольшой, в бледно-сером переплёте из ткани с золотой выдавленной надписью "Сборник сказок братьев Гримм". Джимми любил эту книгу. По вечерам у него была традиция: закрывать дверь на щеколду, скидывать на пол две большие голубые подушки и одеяло, ставить туда же включенную лампу и полночи перечитывать любимые сказки. Это в идеале. Не в идеале в комнату бешено стучался обдолбанный Джейк и угрожал мальчику тем, что убьет сначала мать, а потом и его. На этом вечер Джеймса заканчивался и, забившись под выступающий подоконник, испуганный мальчик всхлипывал в тишине, прерывающуюся стрекочущими сверчками.