Море, а над морем чайки

Вокруг начинали сгущаться розовые летние сумерки. С парапета возле корпуса не видно было ничего, кроме моря. Впереди – море, сбоку – море. Если не оборачиваться, может показаться, что ты на корабле; плывёшь и утопаешь в чёрных волнах. Плывёшь и утопаешь. - Пойдём, нам пора на ужин. Минэко легко соскочила с парапета, отряхнула колени от пыли, подтянула съехавшие шорты и, рассматривая их сверху, вздохнула. - Тебе тоже кажется, что форма в лагерях – немного пережитки прошлого? – Джен мгновенно среагировала на вздох девочки, пытаясь использовать малейший шанс разговорить её. - Нет, почему же. Я люблю форму. Я люблю носить её здесь. Просто моя размером немного великовата, – она замолчала на пару секунд, о чём-то задумавшись. - Когда на всех одинаковые песочные шорты до колен и одинаковые футболки – фраза «встречают по одёжке» значительно обесценивается. Намного интереснее узнавать людей, когда им, за невозможностью выделиться одеждой, приходится выделяться чем-то другим. Тебе так не кажется? Но Джен промолчала. Для пятнадцати лет подобные рассуждения казались ей слишком заумными, поэтому, боясь показаться глупой, она сделала вид, что не расслышала. Просто сдержанно кивнула, и, уставившись в асфальт, быстрее зашагала в сторону столовой. Странно, всего за неделю здесь она научилась правильно вести себя с Минэко. С этой девочкой было сложно, непонятно, но к ней тянуло. Она мало кого к себе подпускала, поэтому Джен считала своим личным достижением уже то, что девочка соглашалась гулять с ней к морю перед ужином. А вчера разрешила даже полежать рядом, когда Джен посреди ночи приснился страшный сон. Но понимать Минэко Джен ещё не научилась. После ужина вожатые собрали весь отряд, и повели обратно в корпуса. Солнце опускалось всё ниже, окрашивая небо в ярко-розовый, почти красный, цвет. Вечер был тёплым, с моря дул приятный охлаждающий ветерок, чайки с криками кружились над лагерем. Минэко любила вечерние прогулки от столовой до корпуса. Дорога в десять минут дарила столько эстетического удовольствия, что смаковать его можно было ещё долгими часами после. Больше всего ей нравилось пересекать небольшой стадион – с одной его стороны возвышался скалистый склон, с другой начинался обрыв, ведущий к морю, ограждённый высоким забором. Отовсюду здесь пахло морем, шумело морем, дышалось морем. В свободные минуты Минэко убегала на стадион, чтобы просто посидеть в одиночестве. И послушать море. Неожиданно Джен, идущая рядом, засуетилась, резкими движениями руки приглаживая торчащую чёлку. Краем глаза Минэко заметила, что её примеру последовала практически вся женская часть отряда – девочки начали поправлять шорты, приглаживать ворот футболки, шире улыбаться. - Ээ. А в чём, собственно, дело? - Ты что, Минэ. Там Шивон идёт! – Джен ответила ей практически шёпотом, так как объект воздыханий всего отряда находился уже на расстоянии метра. Про Шивона гудел весь лагерь. Вожатый мечты, каждое лето разбивающий не одно девичье сердце. О таком напарнике мечтали парни-вожатые, девушки-вожатые просто мечтали о таком парне. Он находил общий язык абсолютно со всеми детьми, начиная шестилетними малышами, заканчивая практически совершеннолетними оболтусами. Он был идеалом вожатого, идеалом парня и идеалом человека у всего лагеря. Минэко тихо хохотнула в кулак, когда Джен, провожая Шивона влюблённым взглядом, чуть не покатилась со ступенек. - Да-да, очень смешно. Будто у тебя от него слюни не текут, - девочка, причитая, яростно тёрла ушибленный палец на ноге. - Не спорю, он очень красив. И пишет волшебные стихи. Но разве этого достаточно, чтоб влюбиться? Джен шла немного позади, уставившись в мочку уха Минэко, и думала. Думала о том, можно ли влюбиться в человека из-за красоты. Думала, можно ли влюбиться за неделю. Думала, можно ли влюбиться за мочку уха. И безумно хотела ответить, что да.