Я не познал все еще счастья, Я не увидел взгляд ее очей.
Повествование от лица Нацу
Коротко о главном — все отлично. Я учусь в лучшем университете городе. Я популярен, имею самых дорогих мне людей, живу в богатой семье. Что еще нужно для счастья? У меня всё есть. Почему-то друзья постоянно твердят мне: «Тебе нужна хорошая девушка», «Она должна быть особенной, а не как все твои бывшие пустышки!» Мне их не понять. Они считают, что я недостаточно счастлив. «Счастье за деньги не купишь», говорили они. «Не в деньгах счастье». Сейчас, все-все, без исключения, девушки ведутся только на бумажки с цифрами. Деньги, деньги — только и слышу это слово от девушек. Двадцать первый век, душу давным-давно никто не ценит. Никто. И это факт. Вывод — счастье лежит в кошельке. Забыл рассказать о себе… Меня зовут Нацу Драгнил, мне восемнадцать лет. Учусь в популярном университете, «Хвост Феи». Моя семья владеет несменными богатствами. Всё благодаря отцу. Я родился в тысяча девятьсот девяносто седьмом году. Наша семья тогда была не настолько богата, как в это время. Жили мы бедно, в какой-то однокомнатной квартире, денег не было, еды не хватало. Я был совсем младенцем, поэтому у меня не было собственной кроватки. По вечерам мама брала меня на руки, и засыпала со мной на диване. Она приходила только вечером, а отца и вовсе не было до самого утра. Дома со мной сидела наша знакомая. Она постоянно давала нам денег в долг, а возвращали мы редко. Точнее вообще не возвращали. Из-за этого, в один «прекрасный день», она исчезла. Просто оставила записку: «У меня появились проблемы с судом, мне придется вас покинуть, справляйтесь без меня» После этого маму сократили на работе, и полдня она была со мной, а ближе к вечеру, шла на работу на четыре часа. Меня, конечно, не оставили одного. Отец постоянно отпрашивался с работы, чтобы посидеть со мной. Но наши финансовые проблемы длились недолго. В начале двухтысячного года, отец создал бизнес со своим приятелем. Он был богат, и пригласил папу вместе, т-как он знал про наши, мягко сказать, «проблемы». Мы стали зарабатывать не мало денег. Мама уволилась с работы, занимаясь моим воспитанием, а отца не было до утра — он специализировался по распространению ресторанов по всей Японии. Нанимал рабочих, заказывал оборудования, бронировал помещения и так далее. Уже в двух тысячи восьмом году мы сумели купить двухэтажный дом. Позже отец уже открыл фирму отелей. Но после события были трагичны. В двух тысячи десятом году у матери обнаружили рак головного мозга. Отец вкладывал абсолютно все финансы в лечение. Кучи операций были тщетны. Но надежда присутствовала — опухоль была доброкачественная, и пока на первой стадии. Мы надеялись, что она не распространится, но мы ошибались. В двух тысячи тринадцатом году мамы не стало. Я её уважал, и всегда буду уважать — три года она не плакала на виду, и улыбалась через боль. Она хотела жить, и чтобы мы улыбались, даже если она умрёт. Помню, будто это было вчера, как она сказала за месяц до своей смерти: — Я хотела бы потанцевать на твоей свадьбе, Нацу… Я обещал, клялся, что она не пропустит ее. Но, к сожалению, я сам понимал, что не должен был обещать того, чего не смог бы сделать. Дни и ночи я находился с ней больнице. Меня постоянно выгоняли оттуда, но отец строго сказал: «Пусть сидит, пока есть время». Мы постоянно болтали с ней о чем-то. Когда я вспоминал, как мы гуляли в саду, я видел, как она еле-еле сдерживала слезы. Спустя несколько недель, я снова сидел с мамой. Мы снова разговаривали. Почему я упустил те моменты, когда она была жива? Самые ее последние слова были такие: «Присмотри за моими цветами в саду…» После этих слов она начала задыхаться, и меня выгнали из палаты. Всю ночь ее пытались откачать. Но все было зря. Врач вышел из палаты, и с грустным лицом вздохнул. Без слов всё было понятно. Отец молча встал с кресла, и схватил меня за руку. Мы подошли к доктору, папа тихо пробубнил под нос: «Спасибо вам, за все спасибо», и мы ушли из больницы. Я помню, как мы сели в машину, и отец дал волю свои чувствам. Он начал рыдать и стучать изо всех сил по рулю. Я тихо сидел и смотрел в окно. Отражалось его лицо, такое грустное, будто бы у него отняли его душу. А это было правдой — мама была его душой. И этот рак забрал у нас ее. Только из-за нее он улыбался, только из-за нее... На сегодняшний день прошло два года и десять месяцев, как ее нет. Хочется плакать. Но я должен сдерживаться. Никогда не любил вспоминать своё прошлое. Если мне и нужна девушка, то как моя мама. Такая же сильная, гордая и добрая. Это три главные ее черты характера. Она никогда не плакала, я никогда этого не видел. Она всегда считала себя отличной матерью и великолепной женой. Она всегда любила всех людей. Она помогала бедным, покупала одежду детишкам в детские дома, ходила на благотворительные вечера. Она была самим ангелом, нежным и хрупким ангелом... Я лежал на кровати и улыбался своим мыслям. Вспоминал прошлое. Самое светлое в моем прошлом — моя мать, которая дала мне жизнь, а через пятнадцать лет моей жизни ее отняли у меня. Мне кажется, она прожила счастливую жизнь... Послышался стук в дверь. Я нехотя встал с кровати и в пижаме попятился к двери. Открыв ее, на пороге я увидел горничную. — Нацу-сан, мне пора убираться в вашей комнате, — пробубнила она под нос. — А вам пора университет. Я немного разозлился. — Слушай, ты, — я схватил ее за руку, — сколько раз тебе повторять?! Я не настолько старый, чтобы на меня выкать, ты со мной одного возраста. Она нервно дергала край юбки и потупила взгляд в пол. — Простите... — она поклонилась «Ее не изменить» — подумал я и вышел из комнаты. На кухне меня ждал тост с джемом и ароматный кофе. Я блаженно устроился на стуле и принялся поедать мой завтрак. Тем временем, вторая горничная протирала пыль с полок, ей было тридцать лет. Я не понимаю. У нее два высших образования, богатый муж, а она работает горничной! Она, по специальности, юрист. А прохлаждается здесь. Странная какая-то. Через полчаса я уже сидел в машине с личным водителем, и мы весело о чем-то беседовали. Люблю людей, с которыми всегда есть, о чем поговорить. Просто сидишь в тишине, а он ее нарушит, я всегда это любил. Если и сидеть в тишине, то это с очень дорогим мне человеком, с которым можно быть часами и просто молчать. Для меня молчание — это крик, который режет сердце. Но с любимым человеком, я готов сидеть и пить чай на веранде и моря. Что-то я уже разошелся... К школе мы приехали быстро. Я попрощался с водителем, по имени Маркус, схватил рюкзак и вышел из машины. Я ударил по крыше автомобиля, и он быстро пропал с поля зрения. Я смело-дерзкой походкой пошел ко входу университета. Он был четырехэтажный и просто огромный, имеющий огромный спортзал, и такой же зал для концертов и просто проведения ярмарок. Я уже поднимался по лестнице, как на шею ко мне кинулась маленькая бестия. — На~цу~! — на ухо мне заорала та самая бестия. — Как же мы соскучились! Мне казалось, что я задохнусь. — Гажил, — хриплым голосом проговорил я, — сними ее, сними! Громила одной рукой схватил Леви за жилетку, и быстро снял МакГарден. А та, в свое же время, скрестила руки на груди и по-детски надула губки. — Я тебе говорил, что нельзя кидаться на людей! — пробубнил Редфокс. — Тебя уже Джерар боится! Из ниоткуда вышел вышеупомянутый парень. — Никого я не боюсь, — уверенно ответил Фернандес. Мы с Гажилом ухмыльнулись, а мелкая уже во всю обнималась с синеволосым. Забыл сказать, кто это. Гажил Редфокс — друг детства, тот еще задира. Постоянно обижал всех, кто недобро посмотрит на него. По жизни — классный парень, и вообще музыкант от Бога. Леви МакГарден — синеволосая бестия, которая любит книги и обнимашки. Находится в топ десяти самых умных подростков города. Она девушка Гажила. Как они могут быть вместе? Переходим к Жерару Фернандесу. Президент студ-совета, хорошо учится, синий пояс по каратэ. Да и вообще отличный и тихий парень. — А где Эрза? Джерар постоял, подумал и выдал: — Она приболела, надо к ней сегодня заскочить, кстати… На какие-то крики мы обернулись к воротам университета. Ну, понятно из-за чего весь шум... — Ты с ума сошла? — спросил Грей. — ни с кем и никуда я не ходил! — Мне сказали! — возразила Джувия. Темноволосый вздохнул. — Кто тебе такое сказал? — спросил он, прикрывая глаза — Люди! — выдала Локсар, показала язык и подошла к нам. Леви быстро ее утешать: — Что он опять начудил? — спросила с грустными глазами мелкая. — Он гулял с какой-то девчонкой! — воскликнула синеволосая ревнивица. Пройдя мимо нас, и крикнув: «Ни с кем я не гулял!», Фуллбастер недовольно фыркнул, на что Джувия показала ему средний палец и удовлетворённо прикрыла глаза. Я ходил по коридору в поисках своего кабинета, но я не спешил. Заходя в каждый класс, я осматривал его. И когда понимал, что никого из моей группы нет, извинялся и закрывал дверь. Сзади слышатся топот ног, но я не обратил внимания на это. В меня что-то врезается, и я падаю с этим человеком на землю. — Блин, — пробурчала некая особа передо мной. Я посмотрел на нее, и так и не вставал с пола. Красивые карие глаза скрывали очки с толстой черной оправой. Блондинистые локоны высоко были собраны в пучок. Она слегка покраснела, и стала собирать свои бумаги. Когда я уже очнулся от рассматривания девушки, я быстро стал помогать ей. — Ты бы могла смотреть, куда идешь? — спросил невежливо я. Она стала сверлить меня взглядом. — Нечего во время пары прогуливаться по коридору! — воскликнула она. Я ухмыльнулся и помог встать. — Ты новенькая? — спросил я. Она подняла на меня глаза и робко кивнула. Она улыбалась широкой улыбкой. Сердце немного закололо. — Ты с какой группы? — начал расспрашивать ее я — Из пятой, — сказала она и пошла дальше. Я побежал за ней. — Я с тобой, — оповестил её и улыбнулся. Она остановилась и вопросительно на меня посмотрела. — Это еще почему? — с подозрением поинтересовалась моя новая одногруппница. — Мы с тобой одногруппники, — буркнул я. — Меня зовут Нацу! — я протянул ладонь в знак знакомства. Она на нее посмотрела и отмахнулась: — Люси, приятно познакомится... — А мне то как... — ответил я и подумал про себя: «Красивая». И мы пошагали искать кабинет.