Детская дружба, но не детская любовь.

Бунтовщики! Кто нарушает мир? Кто оскверняет меч свой кровью ближних? Не слушают! Эй, эй, вы, люди! Звери! Вы гасите огонь преступной злобы Потоком пурпурным из жил своих. Под страхом пытки, из кровавых рук Оружье бросьте на земь. Уильям Шекспир "Ромео и Джульетта"

      - Тоша, Тоша, иди сюда, смотри! - Антон, растерявшись, подбежал ко мне,- Смотри! - я указал ему пальцем на маленькое черное пятнышко - это был крохотный вороненок. - Ой, а как же он тут очутился? - удивленно проговорил Тоша и присел на колени. - Не знаю. Смотри, - я указал на верхнюю ветку огромного дерева. Там было небольшое гнездо. Мы оба посмотрели туда. - Наверное, он оттуда свалился. - Давай ему поможем, - жалостливым тоном проговорил Тоша, взяв птенца на руки. Птенец дрожал и явно был напуган. - Как? Смотри, где гнездо и где мы! - возмущенно проговорил я. - Ну и что? Давай, я попробую туда залезть. До вечера мы пытались усадить птенца в гнездо, но у нас ничего не получилось, поэтому пришлось забрать его домой. Забрал его я, так как за весь день очень к нему привязался, да и тем более, я всегда мечтал иметь животное дома. Клетки у меня не было, но мы быстро нашли ее у Тоши дома. После смерти его попугая, его мама запретила заводить животных, а вот клетка осталась! Мы побежали к нему домой, и он вынес мне большую клетку. Мы положили туда покрывальце и уложили нашего Боби. Не знаю, почему мы его так назвали. Тоша предложил, а я согласился.       Меня опять окунули. Наверху бочка нажали кнопку и в лицо брызнула вода. Вода мне показалась даже теплой. Меня крепко и больно держали за волосы эти трое...Резко моя голова откинулась назад и я начал жадно глотать воздух. - Ну что, нравится? - спросил меня высокий худощавый парень с черными, как уголь, волосами, -Будешь еще нарываться? - я просто стоял на коленях возле унитаза и молчал, чтобы не выхватить еще больше. Меня опять окунули. - Что, побежишь к своему Антошеньке? - они заржали. - Что это вы не общаетесь? - Не твое собачье дело! - рявкнул я. - Чтоо?! Совсем охренел? Щенок! - он ударил меня о стенку туалетной кабинки. Щека загорела. Синяк, наверное, будет. - Еще раз услышу такое, точно в больнице окажешься, - он со всей силы оттолкнул голову в унитаз и отпустил волосы. Я больно ударился подбородком. Прозвенел звонок. - Эй! Илья, пошли. Училка опять орать будет. - проговорил самый пухлый из этих парней. - Щас, - они закрыли дверь кабинки, - Палку давай, - они запихали палку туда, где ручка, и вылетели из туалета. Я остался сидеть у огромного белого камня, облокотившись на него.       Я сидел дома, у клетки. Тоша вошел в комнату. - Что случилось? Ты так кричал в трубку, - он подошел к моей кровати, я сидел спиной к нему, держа в руках нашего птенчика. С моих глаз текли слезы. Тоша подошел ко мне. Он увидел маленькое, мертвое тельце на моих руках. Мы похоронили его за нашим домом. Мы так плакали. Больше всего конечно я, но Антон как только мог успокаивал меня, хотя и через слезы. Говорил, что все будет хорошо, что сейчас он в лучшем мире и там ему лучше, что он смотрит на нас и не хочет, чтобы я плакал. Он прожил всего четыре дня. Нам было по семь.       Послышался стук, потом кто-то убрал палку и дверь открылась. Передо мной в свете появился крепкий парень с густыми русыми волосами. Сначала я не понял, кто это, но потом разглядел в парне черты Антона: светлые джинсы, белая майка, а поверх нее рубашка в клетку. Все, как он любит. Я быстро встал с пола, взял рюкзак и вылетел из туалета, задев плечо Тоши. Я до сих пор его так называю. Я вышел вон из школы и поплелся домой.       Но Тоша никогда на меня не злился, ведь мы были лучшими друзьями... Когда-то.       Наконец я дошел до дома. Ненавидел место, где я живу, ведь напротив моего дома... Его дом. Я зашел в девятиэтажное здание, вошёл в лифт, мне нужно было на четвертый этаж. Зайдя в кабину, в моем сознании сразу подскочило воспоминание, как мы с Антоном на стене большим шрифтом написали: "Антон и Артем, друзья навеки", а потом от мам выхватили, да еще и часа два забеливали и все в извездке испачкались. Да... Было весело... Я забежал в квартиру и мигом очутился в ванне. Я совсем забыл, что побывал в туалете. Как же мерзко... Я умылся холодной водой, но мне не хватило... Я залез в душ. Вокруг меня кружили воспоминания... Уже полтора года прошло, как мы не общаемся.       *- Чего ты пихаешься то? Что я тебе сделал? - я упал в грязную лужу. Она была глубокой... Плечо ужасно ныло от сильного удара. - Деньги давай... Чего смотришь? - огромный парень лет пятнадцати наехал на меня и вымогал деньги. Я сидел в луже и выковыревал и карманов все, что у меня было: пятьдясят рублей и двенадцать мелочью. Я положил деньги ему на ладонь: - Хах... Молодец! - Он положил деньги в карман, - Но у тебя же еще есть, доставай! - У меня нет больше, правда, это все. - Ну-ка иди сюда! - он взял меня за шиворот и начал лазить по карманам. Тут я услышал крик и в нем расслышал знакомый голос: - Эй! А ну отойди от него, - к нам бежал не большой парнишка с железной палкой в руке. Грабитель сразу же отпустил меня и побежал прочь, опять пихнув меня в лужу. Мальчишка подбежал ко мне и подал руку помощи. - Ты в порядке? - взволнованно спросил он. - Да так, пару синяков, - я улыбнулся. - Пойдем домой, - заботливо сказал Антон.       Лицо ужасно ныло, а душа болела воспоминаниями. Нам было около года, когда мы подружились. Я увидел Тошу, играющего в песочнице и побежал к нему. Мы быстро сдружились и всегда были вместе. Так нам рассказывали наши мамы и им тоже ничего не оставалось, как подружиться, ведь я всегда напрашивался к Тоше в гости, или он к нам. Даже сейчас наши мамы не разлей вода/, не то, что мы. Мы с ним всегда-всегда ходили вместе. Нас мамы даже называли "АртемаТошная" команда. Не знаю, как они это придумали, но мы и до самой школы оставались ею. Я всегда был выдумщиком и постоянно находил для нас приключения, а потом из-за меня нам попадало. Я постарался смыть с себя все воспоминания, чтобы отвлечься, но все оказалось тщетным. Я вышел из ванны, закутав голову в махровое полотенце. Все вещи были мерзко потными, так что я вышел голым. Не хотелось пачкать чистое тело вонючими тряпками. Дома никого не было, поэтому я могу себе позволить пятиминутную расслабленность. Мать обычно на работе до девяти и всегда приходит уставшая, так что я ей не докучаю и тихонько посиживаю в своей комнате. Я прошел в темное помещение. Раздвинув шторы, я увидел, какой беспорядок творится в моей не очень большой комнатушке. Натянув черную футболку, трусы и бриджи цвета хаки, я улегся на кровать и уснул...