Небо вверх дном

      Образы, дивные нежные образы... Чистая прелесть.       На бесшумно шумящем вереске запечатлены страстно-милые вечные воспоминания, обращённые в тончайшую паутину праха, колышущуюся над рекой дикого неземного ветра.       Вышина полнится фиолетом исполинского поля, что чарующее, бесконечное и тихое - как дыхание благословенной природы. Вокруг причудливыми формами танцуют стаи облаков невиданной красоты, кружась туманным воздуховоротом, простираясь безвечным пухом до невесомых глубин света, открыто убегая к гостеприимно шепчущему звёздному космосу...       Я оставляю бесконечные россыпи следов на сверкающем голубом шёлке небес - меж пальцев босых ног струятся тихим шелестом мерцающие кристаллики свободного полёта. Ничего не стоит дотянуться рукой до златого лунного солнца, когда оно спит подо мной.       Странно видеть, как небо и земля меняются местами.       Обволакивающая прелесть этих диких неприступных мест пленит и завораживает, приводя на свидание к чувству неизъяснимой бездонной свободы - и желанию остаться здесь навсегда, расплывшись дымным эфиром по бессмертным просторам. Я вдыхаю дивные бальзамирующие ароматы, принесённые ветром, такие нежные и благоуханные, что время тает под веянием их бархатных сил, ощущаю каждый кусочек пространства, слышу томное дыхание священного места.       Это мой незыблемый мир.       - У тебя всегда такой отменный вкус на безлюдность, Малефисента? - вдруг шепчет тихий и светлый долгожданный голос за моей спиной. - Как тут здорово! Я вижу это место раз четвёртый уже, а привыкнуть всё никак не могу к высоте.       Останавливаюсь да улыбаюсь, блаженно прикрывая глаза.       Медленно, тихо доносится неяркий звук шагов, словно бы увязший в море ароматного беззвучия, пахнущего мягкими пышными облаками. Она. Она почти всегда наносит солнечный, приятнейший визит раньше срока. Самая милая девушка на свете, позволяющая лунным лучикам запутываться в её ослепительных волосах.       - Ты же сама любишь такую далёкую глушь, - замечаю я, снова улыбаясь. - И это недоступнейшее, необычайнейшее место, где земля и небо поменялись местами. Чудесно?       - Да...но и нет. Я страшусь этой глубины под ногами, боюсь провалиться в эту синюю пропасть и лететь целую вечность вниз без приземлений. А ты любых чудес лучше!       Она мелодично смеётся, я нехотя возражаю:       - Разве небо пугает, милая? Я предложила бы тебе взлететь вниз, к вересковому полю, раз боязно так, и улечься там среди трав...       Райское место. Ничто не мешает поддаться прелести сонм пряных медвяных запахов, благоуханно витающих в дремлющем полуденном воздухе, тёплых ароматов, бальзамирующих само движение времени - и остаться навеки под золотым солнцем посреди фиолетовых бесшумных цветов да стрекотания кузнечиков-невидимок. Пьянящий, чуть горьковатый вкус нежности вгонит в неизъяснимое блаженство, громадное терпкое наслаждение, а память учтиво запечатлеет сонный покой бескрайнего океана вереска.       - Там нас никто не увидит. Посидим в травах, чудище моё?       - Хочу уйти отсюда, пока совсем страшно не станет... - смущённо заявляет она.       - Высоты боишься? Пойди ко мне - избавься же от страха.       Лёгкие изящные руки нежно приобнимают меня за талию.       Чудесно. Моё тело неприметно дрожит, когда изо всех сил прижимаюсь к самой милой девушке на свете. Её сочная аппетитная грудь настолько упруга - я таю, таю от необузданных ощущений, растекаясь собственным счастьем по бархату небес, застывших навеки в янтарном аромате безвременья. Верное сердце трепещет всё пуще, ноги не желают больше держать, а по телу приятная дрожь. Во мне яркий томный жар, что щемит, жаждет и алчет новый чувственных воздаяний...       Её губы на короткий благословенный миг касаются моей шеи. Хочется прямо сейчас закричать от ослепительной нежности, смешивающейся с насыщеннейшим калейдоскопом дивного, заколдованного блаженства. Как мало таких мгновений и как же они прелестны!       - Малефисента, - произносит моё очаровательное чудище. - Меня хоть и страшит небо под ногами, однако почему-то оно сильно тянет меня вниз, к самой вышине. Я боюсь.       Вот и к ней приходит желание неба. Приходит сие чёртово томление, фонтаном диких буйных сил толкающее вниз. Пробуждаются в ней любовь и желанье к свободным полётам, с незапамятных времён живущие в горячих сердцах фей, зверей да людей. Призрачное, всегда разное небо часто тянет того, кому побывать там с детства не дано.       Мой голос предательски дрожит:       - Ах... если бы крылья были сейчас при мне! Мы бы взмыли до самых бескрайних просторов, уносясь к солнцу, Аврора. Мы бы целыми днями не касались ногами земли. Если бы я вернула крылья!       - А где они, Малефисента?       Молчу - в глубине скорбящей души, прячущей все сумеречные переживания, я радуюсь, что моё чудище ничего ещё не знает. Наивная светлая девушка...       - Мне сильно страшно, - смущаясь, шепчет Аврора.       - Уйдём отсюда?       Она радостно соглашается.       Мне ничего не стоит мягко хлопнуть в ладоши, прикрыв на мгновение глаза.       Миг - и свеж проточный воздух, под босыми ногами приятная податливая мягкость да ароматы пленительны... Нежно касаясь тела, дует ветерок, щемящий, томный, яркий, полнящийся сонмом благоуханных запахов соли, водорослей, жизни и неземного удовольствия.       - Мы у моря?! Вот здорово! - чудище заливается радостным, счастливейшим смехом, обнимая меня за плечи.       Я открываю глаза.       Восхитительный, завораживающий пейзаж пышно замирает в незыблемом аквамариновом величии. В трехстах ярдах от нас раскидывается вечное, бликующее золотыми полумесяцами, измятое бризом полотнище зеленовато-синего океана, искрящегося под медовым солнцем. Под стеснительный рокот прибоя пенные лазурные волны перекатываются, плещутся, набегают на шершавый берег, изредка принося подводных дары из самых глубин.       Где лазурь океанская касается горизонта, лениво плывёт серое молоко тумана, пускающее под воду да к облакам белые щупальца, дымные клубы и тихие завихрения. Нигде не мчатся ни корабли, ни лодки рыбаков - только крикливые чайки, срываясь со стальных небес, ныряют за серебристыми рыбками.       - Это ведь не море, - произношу я, подставляя лицо свежему игривому ветерку. - Это океан, а он куда громадней и больше. Все океаны настолько огромны, что нам, таким маленьким, не понять полностью их такой царственности.       - Я читала всё в отцовских свитках, я читала! Как же здорово, правда!       Снова звенит смех, рассыпаясь хрустальной мелодией по вечным пленительным просторам - наполняющий благословенный мир спокойствием, радостью, счастьем, он звонок и будто бы сочен. Лучший звук.       - Малефисента... ты взглянешь на меня?       Аккуратно убираю руки девушки со своих плеч да поворачиваюсь к ней лицом.       Как же она мила! Нежная очаровательная девушка, при виде которой хочется мурлыкать от тепла и удовольствия. Элегантная фигура, блистающая стройностью, упругая грудь, тонкая талия - идеал великолепной красоты.       У неё самое обворожительное лицо на свете. Чистая нежная кожа без единого изъяна, тонкие дугообразные брови, дивные глаза с вечно расширенными зрачками, вздёрнутый прелестный носик и пленительные губы, похожие на яркие милые лепестки роз... Искренняя, открытая, ослепительная улыбка, загадочно играющая на устах, манит сильнее моего бирюзово-песчаного мира и всех остальных желаний, вместе взятых. Уголки розовых губ тянутся вверх, обнажая ровные белые зубы. Миниатюрные морщинки складываются в едва заметный узор.       Когда моя ладонь касается нежной щеки девушки, с её уст исчезает улыбка. Она серьёзна, как и застывшее мгновение.       - Аврора.. Ты так хороша, что для тебя у меня не хватает слов. Твои губы, голос, фигура, характер, походка - важны для меня больше всего мира. Я смотрю в твои глаза, а Вселенная словно теряет краски. Они притягательны, как нечто недостижимое.       Девушка, мгновенно порозовев, несколько тончайших секунд вглядывается в моё лицо, стараясь не пропустить хоть капельку лжи. Она ошибается.       Я обожаю Аврору, сию милую дивную очаровашку, за любовь которой не один скряга-король мог бы отдать свои богатства. Пора бы уже свыкнуться с невесёлыми мыслями, что соперники возжелают заявиться в любой миг для предложения ей руки и сердца. Зато уйдут потом ни с чем все принцы, императоры, владыки - она только моя, прелестнейшая да пленительная красавица, околдовывающая бриллиантовые солнечные лучики.       - Малефисента, ты правда любишь меня?       - Очень, милая, очень, - просто отвечаю без утайки. - Мне будет хорошо вместе с тобой падать полсотни звёздных лет. До самой смерти.       Шторм, взрыв, дикое алчное пламя - в свободном, рьяном сердцезванном порыве девушка бросается вперёд, заключая в нежные тёплые объятия да крепко-крепко прижимая к своему чарующему телу. Прильнув головой к моей груди, она бесконечно замирает, не произнося ни слова. Восхитительно! Я задыхаюсь, задыхаюсь от ослепительной волны нежности, нахлынувшей с такой умопомрачительной стремительностью... По коже мурашковая дрожь, ноги отказываются держать - улыбаюсь, потонув в океане солнценосного милого счастья, а сердце, трепещуще-буйное, колотится, точно вольная птица с манией небес. Великолепно!       Аврора лучше любого человека под хрустальной луной.       Я таю в блаженстве, проводя свободной рукой по её бархатным мягчайшим волосам, ниспадающим до стройной талии. Они благоухают свежесобранными сонными звёздами, истекающими сладким туманным дымком.       В её рассказанных мечтах по глубоким беззвучным ночам, когда души молчаливы, она тихо ловит мелодичные серебристые звёздочки, ступая босыми ногами на небесный чёрно-космический бархат. Вышина манит девушку к себе...       - Малефисента, - шепчет девушка. - Я хотела бы признаться.       Аврора вздрагивает, робеет, путает слова, полные нежности, обнимает, крепче прижимая к себе. Я внимаю бесшумно каждой, каждой фразе, а внутри восторженный трепет. Это лучше, чем любой экстаз. Такое не выдержать долго - речь мимолётная исчезает в однотонной притягательной мелодии, плывущей по волнам изумительной теплоты, из которой ни звука не вычленить.       Такое не выдержать долго.       Ибо сие великолепно.       Она говорит, говорит, расплёскивая чувства, тихие эмоции, шепчет еле слышно, изредка замолкая на нотах любви, светлой и чистой, ощущаемой мною в каждом слове. Шёпот ласки - я пробую на вкус аромат нежности, вижу дыхание наивного очарования и внимаю эфирам неземного блаженства. Приятно колет в животе, цунами жара вдохновенного, подступающего из телесных глубин, алчно испепеляет сердце, а чары милой красавицы пленят, притягивают, готовясь исполнить самое заветное, золотое желание истинной одурманенности.       Довольно.       - Подожди, милая. Остановись, взгляни...       Она томно поднимает голову, вздох, тишайший порыв - внутри вдруг вспыхивает, полыхает! Не могу устоять, сдвинуться с места, вымолвить слово, будто становлюсь горячей каменной статуей, ослепшей от волн дикой, необузданной приятности. Безгранично влюбляюсь в изумительный идеал, который и есть эталон совершенства... Лучистый свет мистических глаз, вместивших галактики, легионы звёзд, вечность космоса, задевая струны, фибры наслаждённо трепещущей души, околдовывает меня, словно немигающий взгляд волшебной змеи, стремительно завораживающей наивную жертву. Как вода сквозь песок утекают мысли, понимание, сознание, оставляя лишь единение с пылким искренним чувством. Я люблю Аврору, люблю её и обожаю!       Движение       Всполох       Алчное наслаждение       Её розовые прелестнейшие губы сначала робко, потом смелее касаются моих, впиваясь всё пуще, пуще и сильнее. Наши тёплые уста сливаются воедино - в горячем нежном поцелуе, пламенеющем огне страсти, обуревающей мыслечувства диким влиянием одурманенности... Она томно целует меня, бешено стискивая в объятиях; кожа вспыхивает счастливой дрожью, внутри колышется вожделенный жар, губы сгорают от оглушительной горячки, а руки сами собой сжимают упругую аппетитнейшею грудь девушки. Я хочу дико вскричать, захлёбываясь удовольствием, очарованием юной элегантной прелестницы, да полыхнуть взрывом чувств от буйного запредельного счастья.       Наши сердца едины!       ...Меня навеки запирают блаженствовать в собственном сне.       Вечный день - мы влюбляемся в мимолётную бирюзу океана, порывами волн набегающего на шершавый берег. Когда наслаждение достигает неземного предела, никто не делает попытки уйти в другие призрачные дали, привыкая к запахам солнца, играм ветерка и дивным ароматам, приносимым околдовывающим добрым бризом... Занимаясь разными отвлечёнными делами, решаем остаться на сотни мирных лет. Ничего нам не надо, кроме друг друга.       Мои мысли роем носятся около притягательной девушки. Аврора, милое золотце теперь бродит у самой кромки слияния разноцветных сил, оставляя бесконечные россыпи продолговатых ямок на жарком сверкающем песке да время от времени подбирая яркие, разбросанные прибоем по всему берегу красивые ракушки. Как она мила!       Наши беспечные души горят свободой. Мы нежимся в полуденных лучах щедрого медового солнца, целуемся, обнимаемся, загораем, подставив обнажённые тела ласковому светилу, слушаем тончайший шелест прибоя, купаемся в бархатной упругой воде, прежде сбросив все одеяния, глядим в шёлковые руины неба, истекающего волшебной синевой - наша вдохновенная любовь придаёт счастья, нежности, тепла, ласки, страсти жить под покровом дивного нового мира, дарующего милые порывы неземного удовольствия...       Я во Вселенной не одинока.