Уходи

А потом Джош услышал чужие шаги. Но из тьмы вышли не сёстры, ни Хилл, ни Псих и даже не то чудовище, в которое так любит превращаться Ханна. Из тьмы вышел человек, которого Джош совершенно не знал. Сёстры пахли холодом и сыростью, Хилл - старыми бумагами и чернилами, Псих - ржавчиной и свиной кровью, монстры - гнилью и пеплом. А от человека ощутимо несло гарью. Джош поднимает голову и пытается присмотреться. Но слишком темно, и он слышит только чужие шаги. Едва заметная фигура - чуть более светлая оттенком, чем окружающая их чернота - тихо, почти бесшумно двигалась по полукругу и наконец остановилась. У полуобъеденного им же трупа. Потом вздохнула - очень громко по сравнению с миллиардами лет тишины - и абсолютно точно повернулась к Джошу. - Ух-о-оди-и, - хрипит парень, почти насильно выдавляя из себя звуки. Язык разбух, горло словно сдавила невидимая петля, а лёгкие жжёт огнём, от которого совсем нет тепла, - Пож-ж-алуйст-та... Человек снова вздыхает и уходит. Джош сьёжился. Нутро выворачивало от скручивающей боли, руки и ноги жутко ныли, а щёки и дёсны неприятно кололо тысячами раскалённых игл. И голод царапает кишки гнилыми ногтями. Он хрипло выдыхает и пытается встать, беспомощно цепляясь сбитыми пальцами за стену. Голова кружится, глаза странно слезятся, а мышцы просто разрывает от боли. Кое-как, ноги выдержали вес тела, и Джош проковылял к трупу. В нос ударил сладко-солёный запах крови, и к горлу подкатил вязкий ком. И Джош, готовый вновь вцепиться зубами в человеческую плоть, впервые за долгое время ощущает прикосновение к себе - настоящее, реальное, живое. - Не надо, - тихий, немного хриплый мужской голос ввинчивался в стылый разум подобно сверлу. - Уй-кххгр-ди-и! - почти кричит Вашингтон, инстинктивно взмахивая руками и шарахаясь в сторону. Ему страшно, страшно, что опять будет больно. Страшно, что снова появятся его сёстры, его психотерапевт и он сам, что снова будет плохо. - Уйду, - кивает человек и перехватывает запястья Джоша, буквально подтаскивая его к себе, - Но сначала выслушай меня. Парень замер, прислушиваясь к своим ощущениям и словам незнакомца. Который, кстати, теперь вдобавок пах и табаком. Кажется, похожий запах был у отца в кабинете, когда-то давным давно. И медленно кивает, показательно расслабляется - опасность уже не отдавалась по натянутым как нити нервам тонким, мерзким звоном. Человек отпускает руки и, судя по шороху одежды, шарит по карманам. Щелчок - и густую темноту разрывает тусклый огонёк зажигалки. Джош невольно вздрогнул и прищурился - глаза просто отвыкли от света. Но зато теперь он может разглядеть лицо этого человека, который, кажется, не хотел ему навредить. Это абсолютно точно мужчина - пожилой, может, немного моложе Хилла (хотя, стопроцентной уверенности не было), чёрно-волосый и... со шрамом на лице. А потом Джош оторопело смотрит на свою, а потом и на его одежду, смотрит на обезглавленный труп и снова на незнакомца. Плащ, свитер и ловец снов на груди. Человек, голову которого он съел не так уж и давно, стоял прямо перед ним.