Наследие Древних Глава 17
________________________________________ – Король Героев одолеет Райдера, – уверенно сказал Тосака Токиоми Аой, находящейся в мастерской вместе с ним. Он уже значительно поправился, но всё ещё нуждался в трости для поддержания равновесия при ходьбе. Несмотря на риск, он все же разрешил Аой остаться в поместье и помогать ему, вместо того, чтобы отправить ее к родителям. – Когда Райдер падёт, останутся лишь Сэйбер и Кастер. Лёгкая добыча для Короля Героев. Аой выглядела довольно неуверенно. – Что случилось? – спросил он. – Не знаю, – ответила женщина. – Но я чувствую такое беспокойство, будто должно произойти что-то ужасное. – Не стоит так волноваться, – заверил её Токиоми. – Нет сомнений, что здесь мы в безопасности. Даже если мои защитные барьеры не устоят против направленной атаки кого-то из оставшихся Слуг, они все же смогут задержать врагов до тех пор, пока не явится Арчер. Аой немного успокоилась, и Токиоми, поднявшись на ноги, довольно произнёс: – Итак, стоит ли нам устроить поздний ужин? А по возвращении Короля мы поднимем тост в честь победы над Александром Македонским. Аой кивнула, и Токиоми вместе с ней направился к выходу из мастерской. Но как только они переступили порог, из угла, привлекая внимание Мага, взметнулась тень… Токиоми тут же закричал от боли и рухнул на землю, проливая кровь из множественных рваных ран, куда вонзились Чёрные Ключи, с хирургической точностью разрезав связки, сухожилия и нервные окончания. – Дорогой! – едва успела крикнуть Аой, но в следующее мгновение она могла лишь отчаянно пытаться вырваться из удушающего захвата Котомине Кирея. – Нет необходимости убивать её… пока что, – проговорила Кастер, появляясь из-за угла в сопровождении Сакуры, которая довольно рассматривала окровавленного отца и при этом с презрением игнорировала свою биологическую мать. – В любом случае, решать тебе. – Да, госпожа, – ответил священник, ослабив хватку и позволив Аой глотнуть воздуха. – Кирей... – выплюнул лежащий на полу Токиоми. – Ты, ведьма! Ты захватила контроль над ним! Кастер пренебрежительно пожала плечами. – Именно, – безразлично сказала она. – Он очень полезная пешка. – Сакура… – шокированно прошептала Аой, узнав девочку. – Что ты здесь делаешь? И почему выглядишь как… эта Слуга? Сакура и Кастер повернулись к ней, вот только одна с нездоровым любопытством, а другая с презрением. – Чего это ты? – презрительно проговорила она. – Ты не только глухая, но ещё и забывчивая? Если это уловка, цель которой вызвать сочувствие, то предупреждаю сразу – не сработает. К болезным я эмоций не испытываю. – Я не знаю, о чем ты говоришь, – настаивала Аой, и Кастер прищурилась из-под капюшона. Сакура же подняла руку и магически просканировала женщину. – Это же… – удивленно начала девочка. – Вон оно как, – понимающе произнесла Кастер, – её восприятие и память были изменены. Я не удивлена, конечно, но признаю, что впечатлена твоей безжалостностью, Тосака. Сакура в этот момент почувствовала наполняющую её ярость. – Ты… – процедила она сквозь зубы. – Ты сделал это… и с моей сестрой? Токиоми лишь отвел взгляд в сторону и не сразу ответил. – Я сделал то, что должен в такой ситуации сделать любой Маг, – наконец выдал он, и раздражение Сакуры достигло своего предела. Эта… эта свинья не только продала её, но ещё и исказила разум сестры! Да по какому праву он вообще называет себя отцом?! Яростно закричав, она вынула ритуальный нож и кинулась к Токиоми с явным намерением изувечить его, но была остановлена Кастер, которая перехватила её руку с ножом. Сакура удивленно посмотрела на мать, а Слуга успокаивающе улыбнулась. – Терпение, – произнесла она, – имей терпение, дитя моё. Какой смысл в выигрыше одного сражения, если в итоге проиграешь войну? Его труп ты получишь, я тебе гарантирую. Спустя мгновение Сакуры кивнула, и Кастер отпустила её. Девочка глубоко вздохнула, чтобы вновь обрести спокойствие. Аой попыталась заговорить, и Кирей ужесточил хватку на её шее. – Я восхищаюсь твоей безжалостностью в этой ситуации, Тосака, – сказала Кастер Магу. – Впрочем, ворвавшись в разум сестры моей дочери, ты уничтожил сам себя. – Она не твоя дочь! – рыкнул Токиоми, тщетно пытаясь призвать Короля Героев. – Нет смысла пытаться использовать Командные Заклинания или связаться с его Величеством, – сообщила Кастер, игнорируя его последний выкрик. – Кирей разорвал связь между твоими мозгом и конечностями, эффективно предотвратив использование Командных Заклинаний и метки, а мой Замкнутый Барьер ограничил ментальное общение. Так что связаться ни с кем не получиться, пока я его не уберу. Магию, полагаю, ты все ещё сможешь использовать через другие свои цепи… – Кастер замолкла, а затем презрительно рассмеялась. – Вот только современный Маг не представляет угрозы для меня, – закончила она и активировала заклинание дальнего видения. – Битва окончена? – спросила Сакура. – Нет, – ответила Кастер, – но уже, может, и да. Судя по всему, Райдер… быть не может! – Что случилось? Кастер увеличила изображение, приблизив цилиндрический меч Арчера. – Вот она, Звезда Созидания, – восхищённо проговорила она. – Мы всегда думали, что это всего лишь миф, но она и правда существует! Сакура приподняла брови. – Мама, – вежливо пробормотала она, – ты и сама – миф. Кастер посмотрела на неё и затем рассмеялась. – Ну, полагаю, с этим уж поспорить нельзя. – Так что такого особенного в этой Звезде Созидания? – Ну, для начала, она создала мир, – объяснила Кастер, и Сакура широко распахнула глаза. – Она был создана и использовалась безымянным Богом задолго до появления самих понятий меч, Бог и даже Гайя. Звезда Созидания настолько могущественна, что ей можно повергнуть не только богов, но и саму Гайю. Можно сказать, это оружие существует за пределами нашего мира, являясь воплощением истины и истоком всего. – Я хочу такой себе. Кастер посмотрела на развеселившуюся Сакуру и погладила её по голове. – Давай пока не будем строить таких амбициозных планов? – сказала она, смутив Сакуру. Возвратившись к картине далёкого боя, она увидела Райдера, атаковавшего Арчера. – Время пришло… твой ход, Сакура. Девочка улыбнулась и подошла к своему отцу. – Сакура… Что ты… – пробормотал Токиоми, когда она подошла ближе, опустилась на колени и начертила ритуальным кинжалом вокруг его Командных Заклинаний магический круг. Сделав тоже самое со своей правой рукой, она соединила круги, прижав руку к руке. Токиоми охнул, когда их Командные Заклинания одновременно засветились, и понял, чего девочка хочет добиться. – Стой, Сакура! – Я ни за что не остановлюсь, – сказала она ему. – Как ничто не могло остановить тебя от того, чтобы избавиться от меня, так и меня не остановит никто, кроме мамы! – Думаешь, твоей сестре это понравится? – Она поймет, – прошипела Сакура, обернувшись к сфере и глядя на то, как Арчер подходит к Мастеру Райдера. – Простите меня, Ваше Величество… – Нет! – …Силой Командного Заклинания… ________________________________________ Глаза Вэйвера Вельвета расширились от того, что открывшиеся Врата Вавилона исторгли из себя кроваво-красное копье, пронзившее сердце Арчера. Король Героев шокированно пошатнулся и недоуменно взглянул на Гаэ Болг и кровь, капающую изо рта. – Токиоми? – прошептал он, по-прежнему шатаясь, но упорно держась на ногах. – Нет, это не он. Это… Арчер рассмеялся и, игнорируя боль от смертельной раны, своей несокрушимой волей создал связь между Мастером и Слугой. – Нет, не бойся, дитя, – прошептал он, почувствовав страх Сакуры через телепатическую связь. – Это не подходит достойной Эры Богов и той, кто убила Короля. Ты… ужасная женщина… как и твоя мать. Я прощу тебе это и в качестве наказания и награды… вручаю… видение… богини матери… Смех прервался, и колени Арчера, пытавшегося достигнуть Виманы подогнулись. Почувствовав страх, обернувшийся беспокойством, и сожаление, Арчер усмехнулся. – Король умирает только на ногах, – назидательно сказал он, обращаясь одновременно к Сакуре и Вэйверу. – Будь то я или же тот великий бунтарь, зовущийся Королём Завоевателей… Арчер закашлялся кровью, опершись на Виману. – Я Король всего рода людского, – прошептал он, глядя в звёздное небо. Тело его уже начало исчезать, – и потому стану Королём всех Богов. Прощай, дитя, и ты тоже, вассал Короля Завоевателей. Как и предсказывал Энкиду, я буду в одиночестве наблюдать за миром с высоты своего трона. Я увижу, как человечество преодолеет ограниченность мироздания и потянется к свету, что идёт до них миллионы лет. Призвав всю свою волю, чтобы ещё ненадолго продержаться в этом мире, Арчер протянул вверх руку и указал на Гаэ Болг. – Помоги мне, Энкиду… – попросил Арчер, глядя на оружие. – Я не умру с этой штукой в груди. Цепи, способные сковать Бога, обернулись вокруг копья и… руки Вэйвера. – Мальчик… – спросил Арчер, глядя на него, – что ты делаешь? – Ты убил моего Короля, – ответил Вэйвер, – но он уважал тебя. Он шёл на смерть с подобающей ему и тебе выдержкой. Ранее ты сказал мне почитать своего Короля… Если я не смогу помочь умереть достойной смертью его величайшему противнику, то разве я смогу с чистой душой почитать его? Арчер на это усмехнулся. – Твой острый язык тебе боком когда-нибудь выйдет, – сказал он, а цепи Энкиду напряглись и дрогнули. – Но я стерплю это, как и наглость дочери Кастер. Закончи же быстро. Вэйвер глубоко вздохнул и… вместе с Энкиду вырвал Гаэ Болг из груди Арчера. Из зияющей раны алым фонтаном хлынула кровь, и тело Слуги продолжило растворяться в воздухе. – Благодарю, мальчик, – сказал Арчер. – Сегодня ты почтил своего Короля, помни об этом. Вэйвер склонился в уважительном поклоне. Тело Слуги продолжило растворяться, и в какой-то миг он ощутил подле себя призрачное присутствие Энкиду и нежную руку на своем закрытом броней плече. – Человечество ведь ещё не пало, мой Король? – вопросил невероятно красивый зеленоволосый юноша. Арчер же усмехнулся. – Нет, мой единственный друг, – ответил Арчер. – Судьба человечества, возродиться ему или погибнуть, будет определена в ближайшее время. – Ты ведь уже знаешь, как всё закончится. – Ну конечно, знаю. Я же их Король. И не так уж они слабы. – Тогда давай же посмотрим, как заканчивается этот великий спектакль, как и решили когда-то давно. – Хорошо сказано… Друг… мой… ________________________________________ – Сакура? – позвала наконец Кастер. – Всё хорошо? Сакура медленно поднялась и кивнула. – Кто такая Богиня-Мать Земли? – Ах… – Кастер понимающе кивнула. – Он рассказал тебе о великом пророчестве, не так ли? Во времена Эры Богов считалось, что Великая Мать создала всё сущее и поддерживает до тех пор, пока не настает время переродиться. Она – как жизнь, так и смерть, а умирающие освобождают место для будущего поколения. Все божества и трансцендентные существа берут начало в ней, и никто, связанный ограничениями ее наследников, не может противиться Великой Матери. Кастер остановилась и глянула на Токиоми. – Современным Магам она известна под разными именами, и они стремятся к ней, не зная, что заранее обречены на провал. Даже если человечество и сможет достичь её, находясь на недостаточном для этого этапе развития – одно лишь это ярко показывает разницу между этим временем и Эрой Богов – искателя ждет лишь смерть. И даже если кто-то сможет выжить, то не сможет обуздать силу, которая нам была дана при рождении и предсказана Великим Пророчеством; он будет использовать лишь крохи, как ребенок, забавляющийся с игрушкой, вылепленной по образу и подобию реальной вещи. – Этого не может быть! – выдохнул Токиоми, которого настигло ужасающее понимание. – Именно, – подтвердила Кастер. – Вам она известна как Акаша, Исток Бытия. А Великое Пророчество превосходит инфантильные ограничения человечества, по воле Великой Матери оставляя позади мир и наследуя власть творения. – Король Гильгамеш… – прошептала Сакура. – Он сказал, что я должна буду исполнить пророчество как искупление за убийство Короля. – Это будет нелегко, – сказала Кастер. – Современные Маги ополчатся против тебя, как и сама Гайя. Планета, рожденная Великой Матерью и унаследовавшая её волю, не захочет, чтобы пророчество было исполнено. Она предпочтет уничтожить Человечество вместо того, чтобы наблюдать, как оно захватит силу её матери! – Настолько легко, что даже и думать об этом не стоит, – съязвила Сакура. – Ты сама меня этому учила. Кастер рассмеялась. – И правда, – согласилась она. – Теперь тебе, похоже, есть, к чему стремиться, когда подрастешь. Сакура просияла, но затем погрустнела. – Ах да, – заметила Кастер, – вернемся к нашей текущей задаче. Ну, окончательное решение за тобой, Сакура. Будешь ли ты милостива или же… нет? Сакура надолго замолчала, а затем обернулась и посмотрела на отца, лежащего на полу. – А знаешь, я хотела позволить тебе жить, – хладнокровно сказала она. – Сестре будет грустно, если ты умрешь. После всего, что ты сделал, я всё же готова была простить тебя… Но после того, как ты вломился в разум моей сестры… Токиоми опустил голову. – Убей меня, если это тебя осчастливит, – прошептал он. – Я сделал всё, что мог, ради вашего блага. А сейчас… всё, чего я желал и чем дорожил, лежит в руинах. Но пожалуйста… пощади свою сестру и… её мать. Кастер и Сакура промолчали, а спустя мгновение девочка повернулась к Кирею. – Отец Котомине… – сказала она, и на лице Кастер появилось разочарование, – отпустите Тосаку Аой. Мужчина подчинился, и женщина тут же бросилась к своему мужу и помогла ему сесть. Сакура вернулась к своей матери, а Кирей молча встал подле них. «Похоже, у Сакуры всё же не такое духовное мировоззрение, как у меня. Ну что же, полагаю, Хаотичный Добрый тоже неплохо, хотя в будущем это может обернуться определенными проблемами». Размышления Слуги прервала Сакура, взметнувшая руку по направлению к Аой и Токиоми. Раздалось потрескивание, и сине-белая молния сорвалась с пальцев девочки и ударила в пару, отшвырнув Токиоми назад и заставив Аой болезненно вскрикнуть. – Ты сказал, что все, чем дорожил, теперь в руинах, отец, – проговорила Сакура, подойдя ближе, чем вызвала восторг у Кастер и Кирея. – Ты это знаешь… но не до конца понимаешь. А понять ты сможешь, только испытав. Вспыхнул второй шквал молний, пригвоздивший к полу Аой, попытавшуюся встать. – Ты знаешь, кто моя мать? – спросила Сакура, выпустив из пальцев третью молнию. – Медея из греческих мифов. Она поняла, что ты сотворил со мной, потому что её муж сделал тоже самое с ней. Полыхнул четвертый шквал молний, на этот раз более длительный, который заставил Аой закричать в агонии. Подпитываемые Праной потоки прожигали одежду, оставляя на коже ожоги. – Сакура, пожалуйста, прекрати! – умоляла она, но ее плач был проигнорирован, а мучения продолжились. Физическую боль ещё можно было стерпеть… но эмоциональная агония была куда хуже. Её собственная дочь, которую она родила на свет, не только мучила её, но и не обращала внимания на мольбы о пощаде. – Дорогой… Токиоми! Помоги мне! Взревев от ярости, Токиоми напрягся, попытавшись оторвать тело от пола и преобразовывая магические цепи в нервы, чтобы восстановить контроль над конечностями. Зная, что это оставит его калекой как физически, так и магически, он рванулся к Сакуре, отчаянно желая прекратить пытку жены… Вот только Кастер буквально наступила на него, вновь прижав к полу. Класс Кастер, может, и самый слабый из всех, но Медея всё ещё оставалась Героической Душой. – Червям положено валяться в земле, вот и лежи, – выплюнула она и, рискнув бросить взгляд на Кирея, увидела лишь нейтральное выражение лица… однако глаза его сверкали садистским наслаждением. Губы Кастер дрогнули в улыбке, и она вернула Кирею контроль над телом. Священник почувствовал, что свободен… Но ему это уже было неважно. Он лишь продолжал наблюдать за происходящим, наслаждаясь звуком потрескивания молний, сильным запахом озона, витающим в воздухе, криками, издаваемыми в агонии, и жалкими мольбами о пощаде. Он словно любовался произведением искусства. А затем все закончилось. Сакура ослабила натиск, наблюдая за сильно обгоревшей женщиной, которая с трудом дышала, дрожа на полу. Ее одежда сгорела, как и волосы, а всё тело было покрыто жуткими ожогами второй или третьей степени. Аой уже почти нельзя было узнать в этом полу-трупе. Ей, может, и удастся выжить, если она пройдет долгий курс реабилитации без гарантии на успех, но ее жизнь точно будет сломана. Тосака Сакура безэмоционально глядела на неё, мысленно просматривая воспоминания. Она видела себя, играющую с сестрой на цветочном поле, и мать, присматривающую за ними. Видела, как та учит их с сестрой писать и читать. И видела, как мать ухаживала за ней, когда она заболела. Мато Сакура закрыла глаза… и снова увидела яму с червями и прочие отвратительные вещи. Она видела, как мать с ободряющей улыбкой провожает её, окруженную безэмоциональными мужчинами, до машины, где с хищной улыбкой ждал её «дедушка». Принцесса Сакура Колхидская открыла глаза… и выпустила последнюю, пятую молнию. Интенсивность её была такой, что треск перенасыщенного озоном воздуха полностью заглушил предсмертные крики Тосаки Аой. Резкий запах озона смешался с вонью расплавленного жира и сожженой плоти. Завитки молнии соскочили с тела, ударили по стенам и, прорвавшись сквозь Замкнутый Барьер и заклинания защиты, без разбору начали уничтожать книги и бесценные реликвии. Токиоми закричал и яростно взревел от гнева и отчаяния, надеясь, что это придаст ему сил… но все было безрезультатно. Закатив глаза, Кастер жестко надавила ногой на его позвоночник, и мужчину парализовало ниже талии. И наконец всё было кончено. Почерневший труп лежал на полу среди руин мастерской Тосака, а новая Принцесса стояла рядом с ним, и грудь ее тяжело вздымалась. – Как ты себя чувствуешь, Сакура? – уверенно спросила Кастер с выражением удовлетворения, также промелькнувшим и на лице Кирея, и совершенно игнорируя наполненные отчаянием всхлипы Токиоми. Сакура тяжело вздохнула и обернулась с улыбкой на лице, контрастирующей бездушным глазам. – Устала, – ответила она, и Кастер рассмеялась. – Молния — это чистая энергия… А я ещё слишком юна, чтобы использовать её так долго. Быть может, когда я стану старше… Можно же мне помечтать? Кастер засмеялась, тепло обняв Сакуру и пройдя мимо Токиоми. Девочка широко улыбнулась. – Конечно можно, дорогая, – заверила её Кастер, поцеловав в щеку, и Сакура захихикала. – Ты унаследуешь мою власть и с благословения Короля Героев станешь во главе мира. Затем Кастер запоздало спросила Кирея: – И что ты теперь будешь делать, священник? Что будешь делать, приняв свою истинную сущность? Кирей громко расхохотался, впервые в жизни ощущая гармонию с самим собой. Вопросы ещё оставались, но истина была в том, что его внутренней пустоты больше не существовало. – Нам предстоит сделать ещё очень многое, не так ли, Кастер? – спросил он с улыбкой. Слуга рассмеялась. – Да… а теперь идём. Финальная битва ждёт нас! Кирей подошёл к Кастер, и Слуга телепортировала их в безопасное место. Оставшись в одиночестве, Токиоми пополз к Аой, оставляя за собой кровавые следы от ран. Силы покинули его прежде, чем он дотянуться до неё, но не сдаваясь, он протянул руку и сжал пальцы… когда наконец заклинание сработало, и его нервная система прекратила своё существование. Не способный дотянуться до своей возлюбленной, с исчезнувшей магией, но яркими воспоминаниями об убийстве, совершенном собственной дочерью, Токиоми Тосака в отчаянии закричал. ________________________________________ От переводчика: Тут был крик души переводчика, теперь его нет *^* Я переосмыслил своё отношение к главе :D Спасибо за прочтение.С уважением, переводчик, Джон Малфой.
От автора: Ах, могу сказать, рискуя показаться эгоистом, что эта глава, наверное, лучшее, что я когда-либо писал. Некоторые из вас спросят, почему Вэйвер поклонился, но отказался кланяться в прошлой главе? Всё просто, тогда он бы кланялся как побежденный враг, а здесь он поклонился как последователь Александра, признанный умирающим соперником своего Короля. Что касается Богини Матери Земли… Смотрите подробнее на Type-Moon Вики. Там описывается то, что она Исток и что Гайя произошла от неё. Опережая планету, человечество обретет силу, чтобы бросить вызов власти и авторитету потомков Гайи и её потомков. И поскольку Гильгамеш – Король всего рода людского, это позволяет ему претендовать на титул «Король Богов» (поскольку его поданные превзошли Богов). Ну и наконец, я, Император Палпатин, представляю вам принцессу Сакуру (ржунимагу).