Лучший друг - ангел-хранитель

За плотно-закрытыми дверями тренировочного зала приглушенно играет музыка… Двое молодых людей – парень и девушка – синхронно и стремительно движутся под ритм латинского танго, резко шаркая каблуками своих туфель по гладкому паркету, как будто пытаясь его исцарапать … разодрать … испепелить… Рука в руке, шаг за шагом, малейший поворот головы и тела, сбивающееся от напряжения и скорости дыхание, стекающий по вискам пот изнеможения и неги – каждая деталь должна отразить в себе смысл танца, показать историю … жизнь!!! Главное – не оторвать взгляда, иначе все пропало! И вот новый разворот на 180°, высокая поддержка, выброс … и … … дрогнула рука у светловолосого юноши… Он промахнулся … мокрая ладонь проскользнула чуть выше, чем нужно, по гладкой шелковой материи черного платья. «Усаги!» - в ужасе кричит парень, бросаясь в последнюю секунду на землю, все-таки успев подхватить свою маленькую хрупкую партнершу. Он лежит на полу, крепко обхватив темноволосую девушку за талию и прижав ее голову с растрепавшимися волнистыми локонами к своей груди. Оба часто дышат, сбивчиво сменяя вдох выдохом, не веря до конца в избежание катастрофы. Девушка, крепко зажмурив глаза, судорожно сжимает ладонью воротник черной мужской рубашки, насквозь пропитанную смешавшимися запахами одеколона и пота. «Слава Богу!» - наконец выдыхает светловолосый парень, начиная приподниматься на локтях, все еще прижимая к себе хрупкую девичью фигурку. - Мотоки! Как это понимать? – чуть не в ярости закричала Усаги. – У нас через неделю выступление, а ты устраиваешь такое! И на том же самом месте… Уже нет времени менять программу! К тому же… - Я помню, - виновато понурив голову, сказал парень. – Помню, что сегодня приходит комиссия. - Тогда в чем дело? Парень лишь отвел глаза в сторону и пожал плечами. - Мотоки! – настаивала девушка. – Объясни мне, в чем дело? - Просто рука еще иногда дает о себе знать, я и так пытаюсь не думать о том разе во время тренировок, но в какой-то момент… - Но почему ты говоришь об этом только сейчас? – теперь уже сменив испепеляющий гнев на обеспокоенную милость, спросила Усаги, судорожно беря партнера за правую руку, и, быстро расстегнув пуговицы на рукаве, засучила черную ткань до локтя. От запястья до середины руки белелись совсем недавно зарубившиеся глубокие царапины, а по краям от затянувшейся раны наблюдалась учащенная пульсация. Девушка в нескольких местах прощупала руку Мотоки и подняла на парня глаза, как будто задавая ему вопрос. Тот лишь отрицательно покачал головой. - Врешь! – нахмурив брови, сквозь зубы процедила брюнетка. – Уж кому-кому, а мне голову не морочь! Давно уже болит? - Дня три… - обреченно, почти шепотом, сказал блондин, отведя глаза. Усаги протянула руку и повернула к себе его лицо, тем самым заставив парня посмотреть на себя. Так они сидели с полминуты, пока лицо девушки не приобрело ставшее уже привычным для него грустное сожалеющее выражение. - Мотоки, я же говорила тебе, не лезь… - нежно произнесла она, погрузив свою маленькую ладонь в светлые, струящиеся и влажные от пота локоны молодого человека. – Зачем ты там появился? Мы с Нару сами с ним справились бы! У тебя еще недостаточно опыта. Видишь, к чему привела твоя опрометчивость и излишняя самонадеянность. - Я не мог позволить, чтобы тебе причинили боль! – оборвал ее слова парень. – Этот монстр тебя схватил и начал душить! - Не настолько, чтобы меня убить! – в свою очередь остановила его Усаги. – К тому же, Нару нанесла бы ему смертельный удар. Увернуться бы я успела. Мы уже не раз прорабатывали эту систему. А теперь посмотри на это… (с этими словами она развернула его правую руку) … Кажется, я зря поручилась за тебя перед братом. Девушка поднялась с пола и, повернувшись спиной, пошла к лавке с вещами, чтобы выключить все еще играющую композицию. – Усаги! – воскликнул юноша, стремительно вскочив на ноги, и, схватив партнершу за руку, развернул к себе. Взяв ее лицо в ладони, он как будто взмолился, прижавшись лбом к ее лбу. – Я хотел защитить тебя! Даже через плотную вуаль я видел, как в ужасе расширились твои глаза, и как крепко напряглись скулы на щеках. Ты не могла вырваться из захвата монстра. А потом начала задыхаться под натиском его омерзительных клешней, крепко сжавших твою шею. Тут я не просто не мог оставаться в стороне. Тебе нужна была помощь, и я пришел на зов. И мне было совершенно все равно, что со мной произойдет. Я хотел лишь одного – спасти тебя, поскольку знаю, что не вынесу, если ты снова исчезнешь! Мне никогда не искупить своей вины за произошедшее три года назад. Если бы с тобой что-нибудь произошло – мне было бы незачем жить! С этими словами он упал на колени, обхватил девушку за талию и, одновременно задыхаясь и рыдая, продолжил: - Мой маленький печальный ангел! Я слишком люблю тебя, чтобы снова потерять! И никому не позволю коснуться даже волоса на твоей голове, даже края ленты твоей черной фуки! Усаги была в растеряна …, наверное, это даже мало сказано … она была шокирована… Разумеется, она знала о давних теплых чувствах, которые испытывал к ней ее дорогой ЛДП, но … Мотоки всегда был и останется для нее другом, старшим братом, защитником (это качество она сумела добавить лишь сейчас, и недавно произошедшие события, а теперь и последний кричащий монолог истерзанной и обездоленной души ее верного соратника, полностью доказали правильность сделанного выбора). Но сердце ее трепетало лишь в присутствии другого. Молодой человек это также понимал… вернее сказать, он знал об этом с самого начала отношений дорогого его сердцу существа и своего лучшего друга, Мамору Джиба. Даже когда сама Усаги не могла сама признать эту правду в себе, юноша уже отпустил ее, глубоко в сердце понимая, что возможно сейчас теряет самое главное счастье в своей жизни и что никогда больше не испытает подобного чувства. Ведь первая любовь никогда не забывается. И даже поэтому, осознавая это, он никогда не вставал между нерешающимися влюбленными, а иногда даже подталкивал их, давая возможность осознать свои первые чувства и наконец смело вступить в этот опьяняющий омут, созданный божественной фантазией и подаренный простым людям для счастья. Он был своего рода проводником, добровольно обрекший себя на страдания и изгнание. И сейчас, когда Усаги это наконец поняла, она не знала, что делать. Впервые она видела Мотоки таким. Этот всегда такой спокойный, рассудительный и понимающий юноша с большими принимающими глазами, всегда поддерживавший ее во всем, научивший стольким вещам, терпевший ее нескончаемый эгоизм с едва заметной улыбкой на губах и готовый в любую секунду подставить свое крепкое плечо, когда ей нужно было выплакаться в чью-то жилетку, теперь стоял перед ней на коленях, ухватившись за складки ее платья, как маленький потерявшийся ребенок держится за мать, пытаясь удержать и умоляя, чтобы его не бросали одного. «Сколько же ему пришлось вытерпеть за все это время?» - думала девушка, не сводя глаз со светловолосой головы, прижатой к ее ногам. Она никогда не могла смотреть на то, как страдают ее близкие, а теперь ее сердце безжалостно разрывалось на части, видя, как это невинное юношеское лицо все больше и больше покрывали фигурные дорожки горячих и горьких слез. И в этом никто не был виноват, ни сам молодой человек, ни она сама, а … неумолимая судьба, суровый рок беспощадно преследующий их по жизни. Усаги все это понимала, потому что сама подписала себе такой же приговор еще три года назад, а теперь обрекла на такие же мучения еще двоих дорогих ее сердцу людей, двух самых лучших друзей, плоды страданий которых она теперь пожинала сама. «Но опять же, - останавливал холодный разум ее мысли, - не ты их заставила пойти на это! Это был их выбор последовать за тобой, чтобы понять причину твоих перемен. Теперь эти двое получили ответы на все свои вопросы и не захотели оставлять тебя одну с этим бременем. А цену, увы, пришлось большую заплатить! Обреченность на вечное одиночество… Ужасное наказание для хранителей равновесия в этом мире, которое способно сломать человека, и не только морально. Вы с Нару уже давным-давно свыклись со своей участью, а вот Мотоки… он еще молод и неопытен, как страж. Все время до своего перевоплощения он жил в созданном им волшебном мире грез, но теперь розовые очки сорваны, а на их место надета маска безразличия и желания вершения правосудия ради Высшей Цели. Парень хочет видеть все в тех же красках, но жестокая реальность выбивает у него землю из-под ног, потому он и пытается схватиться за последнюю надежду, за свое внутреннее благородство, которому теперь не место в Новом Мире, в котором вы трое живете. Ты же, несмотря на свое доброе сердце и еще не полностью отравленную душу, уже успела забыть о том, каким прекрасным казался тебе мир в твои детские годы. Ты пережила эту перемену, не сильно пострадав, потому что этот момент пришелся на твое взросление – превращение ребенка во взрослую личность. А другу твоему уже 20 лет, но даже несмотря на это, он остался верен своим внутренним предубеждениям и юношескому максимализму, так надолго задержавшемся в его разуме, – потому ему и тяжело привыкнуть к новому миру. Ломаются стереотипы, вокруг рушатся судьбы людей, изменить которые вам не под силу, - вот его психика и достигла своего предела… Надлом свершился! То юное и пылкое существо с горячим сердцем вырвалось наружу! Вот оно, перед тобой! Открыто, как чистая книга. Какая палитра тебе понадобится для создания нового человека, позволившего распоряжаться собой по своему усмотрению… осмелишься ли ты нанести первый мазок кистью по этому чистому полотну? Во что превратишь ты этого уже давно раздавленного суровой жизнью смертного? И сумеешь ли завершить то, что начала? И последнее… а что на это скажет тебе сам человек? Как воспримет твои действия?» Внутренний голос заглушал крики души юной танцовщицы. Она и правда не знала, как успокоить этот бесконечный поток слез, который казалось сейчас обрушит нерушимую плотину ее плотно запечатанного сердца, и тогда вода хлынет вдвойне только теперь и из ее глаз. Если она обрушит на Мотоки поток упреков, то причинит тому боль от того, что не смогла поддержать его в столь трудной ситуации и навсегда потеряет этого милого парня, как своего лучшего друга, готового в любую секунду прийти на помощь. Но, если она сейчас бросится утешать его и примет в свои объятия, то это будет означать только одно – что она ранит того еще больше, дав бесполезную надежду на счастье и осуществление глубоко спрятанной мечты. Усаги не могла так поступить со своим ЛДП. Она даже задумалась о том, что сделала бы, не живи сейчас в ее сердце многострадальная любовь к тому молодому человеку с жгуче-черными волосами и глазами цвета бездонного спокойного океана. Наверное, в той ситуации она несомненно выбрала бы второй вариант. Но теперь… Все в ее жизни приняло совершенно иной оборот. И теперь девушке приходилось найти золотую середину для своего решения. Прошло еще несколько минут… но ничего в той картине не изменилось. Молодой человек по-прежнему стоял на коленях, прижав к себе хрупкую фигурку своей партнерши, и как будто ждал чего-то. Усаги же так и оставалась стоять на ногах перед ним с маской невозмутимого безразличия на лице, обращенной куда-то в сторону. Но вдруг дернулась ее правая рука и поднялась до уровня плеча юноши. На первый взгляд, можно было бы посчитать, что девушка собирается приласкать того, но нет… … это был сигнал. Знак к тому, что сейчас все закончится. - Мотоки, - произнесла тихо Усаги, все ближе и ближе поднося ладонь к его виску. – Прости меня! Но у меня нет выбора. Будет лучше, если все обернется таким образом. Я не могу больше видеть тебя в таком состоянии. Еще раз, прости меня, сейчас все закончится! По щеке девушки медленно скатилась большая слеза и упала на отстранившееся от ее талии лицо молодого человека, а из тонкой ладони заструилось сиренево-серебристое сияние. Усаги закрыла глаза и сосредоточилась. «Да, (думала она про себя) я все делаю правильно. Это будет мешать тому, ради чего мы пожертвовали стольким. Еще мгновение, и все будет так, как и должно. Но, почему же, так больно в груди? Такое знакомое чувство… Как будто я предаю его, а не пытаюсь помочь. Когда-то уже было такое, очень-очень давно. Еще до того, как я стала вершить Правосудие, когда была еще обычным человеком. Но тогда я бежала сама от себя! Неужели я такая жестокая?!!» По прочерченной дорожке сбежала еще одна слеза. До виска молодого человека осталось не более нескольких миллиметров. Сияние из ладони усилилось. «Прощай, милый друг, и снова прости!» - пронеслось в мыслях обоих. Но вдруг… Легкий рывок отстранил ладонь, и вылетевшая оттуда искра, не достигнув своей цели, моментально растворилась в воздухе. Эти двое снова стояли друг напротив друга, глядя прямо в глаза, девушка – с недоумением, а парень… что-то в его взгляде изменилось. Он был совершенно спокоен, но была видна тень осуждения и укора. - Понимаю, - неторопливо и даже холодно произнес он. Все это время он крепко держал девушку за запястье, отведенное далеко в сторону. – Ты хотела помочь. Но мне лучше знать, что я хочу и не хочу забывать. И именно этот момент и эти чувства я оставить в своих воспоминаниях. Хорошо, Усаги? Брюнетка оценивающе смотрела на него, и вдруг в уголках ее губ замелькала легкая улыбка. - Я рада, что ты наконец повзрослел, братик! Цени свою жизнь и душу так же, как и других! Вот то главное, чему я, как предводитель, должна была обучить, перед тем как ты перейдешь к Рубеусу. И… (сделала она долгую паузу, стирая с щеки след от коварных предательских слез) … спасибо тебе!!! Если бы ты меня не остановил, я бы винила себя в этом до конца жизни! - Милая моя! – сказал Мотоки, нагнувшись к ней и взяв за плечи. – Подумай, а разве ты сама этого хотела? Хотя, ты во всем права. Человек без горячего сердца – не человек. Но вот что-то я сомневаюсь, что от твоего космического хука справа я бы избавился от своей любви к тебе и от всех земных чувств в целом! С этими словами он развернулся к девушке спиной, разогнулся, закинув руки за голову, через секунду вновь повернулся и, подмигнув, добавил: «Разве сейчас я не прав, сестренка? Хотя… думаю, мне окончательно бы от него снесло крышу!!!» Заметив, что над головой его маленькой партнерши начали сгущаться тучи, он, весело насвистывая, быстро направился к лавке, не дожидаясь, пока бомба рванет. Как никак только Мотоки знал свою подругу настолько хорошо, что предугадывал ее действия еще до того, как она приведет их в исполнение. А чтение мыслей, которое передалось ему от нее, намного упрощало этот процесс. Он моментально закинул свою тренировочную сумку на плечо, вытащил из второй два полотенца и размеренно направился к двери зала. - Так ты все знал?! – натянуто спросила Усаги, обращая в сторону своего ЛДП не на шутку колючий взгляд, приобретший окрас грозового неба. - Эмм, дай-ка подумать… - остановился он в проеме, перебирая пальцами по зафиксированной створке двери, и всеми способами избегая всепоражающих молний, вылетающих из ее глаз. – Да! Ты слишком предсказуема, когда в своем обычном облике, моя дорогая!!! - Мотоки!!! – девушка завопила настолько громко, что затряслись стекла в окнах. – Ты!!! Ты просто… невыносим! (Она резко рванула в его сторону) Тот выглянул на секунду в коридор, вновь шагнул в зал, прикрыв за собой дверь, и просто прижал к себе никак не ожидавшую такого поворота и неуспевшую вовремя затормозить на скользком паркете партнершу. - Что вытворяешь? Ты совершенно неисправим! Отпусти меня немедленно, изверг!!! - Да ни за что!!! – от души смеясь и совершенно не обращая внимания на то, что его колотят, сказал Мотоки и еще крепче сжал руки вокруг плеч Усаги. – Какой же ты еще ребенок! Такая же буйная, как и три года назад! Ой, ну прости-прости, знаю, виноват!!! А сама-то! Доверилась бы мне, и ничего подобного не случилось! И вообще, не собирался я тебе в тот день устраивать никаких чудовищных тренировок… - Не выкручивайся сейчас!!! - Да правду я говорю, глупая! Мне что тебе доказательства предъявить, что ли? У меня билеты в аквапарк были на целый день, как поощрительный приз за две недели утомительных упражнений. Так что, мне их реально принести? - Не надо! – сквозь зубы процедила Усаги. Ей нечего было сказать. Она просто сжала губы и переводила взгляд из стороны в сторону. Да уж, потребовалось три года, чтобы понять и признать процент своей вины в том происшествии. - Ну вот и хорошо! – произнес парень, потрепав подругу по волосам и протянув заранее приготовленное полотенце. - А теперь пойди и приведи себя порядок. Комиссия будет здесь через 7 минут. - Ты и это смог предугадать… - переспросила она, стоя в дверях зала. - Да нет, просто видел быстро бегущего по лестнице директора. А других вариантов быть не может. И … у тебя уже шесть минут. - Да иду я, иду!!! – весело рассмеявшись, девушка скрылась за дверью. - Да уж, мне тоже надо бы поторопиться. – про себя сказал блондин, с визгом расстегивая молнию сумки и вытаскивая оттуда сменную одежду. Моментально сменив брюки и туфли, пока никого не было, парень достал чистую белую рубашку с слегка напускными рукавами. Бросив мокрую насквозь черную рубашку на скамейку, он вытер спину и грудь махровым полотенцем, надел сменную и начал медленно застегивать пуговицы медленно поднимаясь от низа. Когда он дошел до уровня солнечного сплетения, правый рукав, который парень еще не успел застегнуть, подло обнажил ту ужасающую картину в виде недавно зарубцевавшихся шрамов на руке. Но парень лишь улыбнулся в ответ. - Это ничего! Просто впредь я должен быть внимательней и посчитывать все до мелочей. Но, Усаги, в каждом своем облике она такая разная, что трудно предугадать, как лучше поступить! Но, если мы работаем в команде, значит – так тому и быть! И поспокойнее мне нужно быть, в Мамору я уверен, он позаботится о ней. Но, черт возьми, не слишком ли много он на себя берет, раз спасает всех подряд. Странно то, что он воспринимает Усаги как такого же воина, как и Сейлормун, но… вот ведь ирония… я должен хранить этот секрет даже от него. Зачем? А, впрочем, какое мое дело… Придет время – она сама все ему расскажет. А я пока просто буду с ней рядом, охранять и поддерживать ее, и даже иногда сдерживать. Закончив с переодеванием, Мотоки сел на лавку, взяв в руки свою старую рубашку, и внезапно нервно захихикал, вытирая ею лоб. - Силы небесные, я реально чуть концы не отдал, когда она мне решила мозги прочистить. И ведь додумалась же, елки зеленые! Во дает, подруга называется! И что мне потом было бы делать? А сам-то, не…, это ж надо было так оплошать, совершенно перестал себя контролировать. Даже не помню, что на меня нашло! Вот идиот! Только напугал Усаги… Слава Богу, хоть вовремя успел остановить. Но все-таки в последнюю секунду она ведь передумала… Просто оглушить захотела, и за это я должен благодарить, а не она. Эх, Усаги, Усаги!!! Ты ничуть не изменилась, даже после того как пожертвовала своим сердцем и звездным семенем! Где-то вдали послышались торопливое постукивание женских каблучков… еще пять секунд… три… две… одна. Дверь распахнулась, и на пороге показалась сияющая Усаги Тцукино в своем новом платье, заново уложенными волосами. она выглядела совершенно свежей и обновленной, как будто и не было еще полчаса назад никакой утомительной тренировки. - Ну что, готов? – спросила девушка своего партнера, протягивая тому руку. - Всегда готов. - Ну, тогда пошли! Директор сказал, что просмотр будет проходить в главном зале. Мотоки взял в одну руку магнитофон, на вторую повесил две сумки, свою и Усаги, и они дружно направились к выходу.