Перемирие

*** Она знает эту программу наизусть, каждый жест, каждое движение. Знает, когда зайдут на твизлы, в поддержку, даже дорожку шагов, кажется, может повторить на льду, правда она никогда никому об этом не расскажет, особенно, Кацалапову. Никита не любит группу Queen, и эту программу тоже. "Вальс должен быть вальсом, а не черти чем" - любит говорить он, а она молчит: не хочет спорить, а согласиться не может. Ей нравится эта программа, нравится ее партнер, мм..., поправочка, бывший партнер. *** Вика спешит на трибуну для спортсменов-участников сразу после того, как назойливые журналисты оставили их в покое. Короткий танец откатан здорово, можно идти сверлить взглядом знакомое лицо. - Зай, ты куда? - останавливает ее Кацалапов, прикасаясь к плечу, - давай Марину найдем, она за протоколами пошла. - Я хотела посмотреть короткий, - тихо отвечает Вика и смотрит ему в глаза, как бы спрашивая разрешения. - Что там смотреть то, - недовольно бурчит Кацалапов. Он лихорадочно высматривает в толпе тренера, ведь у нее заветные бумажки, подтверждающие, что они сегодня превзошли сами себя. - Ладно, идем, - нехотя протягивает Никита и берет Синицину за руку. Ох, эти глаза синющие, нельзя так грустно-умоляюще смотреть. С чего ей вообще вдруг захотелось досматривать соревнования? Кацалапов ведет за собой девушку, направляясь к трибунам. Он знает ответ, его и самого тянет туда, где сейчас появится их бывшие партнеры, однако едва ли он признается в этом кому-нибудь, едва ли он признается в этом самому себе. Не успели они сесть, Никита тут же положил руку Вике на плечо и притянул девушку к себе. Она до сих пор не могла привыкнуть к такому собственническому отношению. Ей льстило это, но в то же время жутко смущало. Для Никиты само собой разумеющееся быть вместе не только на льду, Синицина же старалась не акцентировать на этом внимания, расценивать роман с Кацалаповым как некий бонус, который едва-едва окупал бы титанический труд, совершаемый ею изо дня в день. Никита нравился Вике, даже очень, но фигуристке в первую очередь важно было делать свое дело, идти к мечте. В тот день, когда она оставила каток в Медведково, никаких чувств к Кацалапову не было и в помине, был холодный расчет и эгоистичные мысли о том, что теперь все будет по-другому. А ведь, улетая в Америку, за спиной остался не только каток, но и тренера, ставшие родней чем кто-либо, Руслан. Да, его, пожалуй, стоило поставить на первое место. Даже думать о Жиганшине было больно, а смотреть, как он держит за руку Ильиных, смотрит ей в глаза, говорит ободряющие слова перед прокатом, еще больней. Она знала, что Руслан хороший партнер, замечательный человек, её не удивляли статьи о невообразимо быстрых темпах скатывания новой пары. Жиганшин, казалось, мог сладить даже с сатаной, что уж там о самовлюбленной, избалованной девчонке. Но чем больше фигуристка думала о всех хороших качествах своего бывшего партнера, тем больше чувство стыда сжигало её изнутри. Она хотела поговорить с ним, но страх всегда пересиливал. Вика боялась Никиту, который наглядно игнорировал бывшую партнершу на всех стартах, Руслана, чей взгляд заставлял с новой силой корить себя за прошлое, Лену Ильиных. Она боялась эту огненную, непредсказуемую, немного хищную партнершу Руслана. Ильиных уже считала его своим, она относилась к нему так же, как Никита относился к Вике, а это пугало Синицину больше всего. Все, что оставалось девушке - следить за каждым прокатом, наблюдать за успехами и неудачами, переживать, как за себя. *** Короткий танец был провален, Руслан упал на твизлах, все внимание было приковано на лед, и никто заметил, как сразу после падения на специально огороженной для спортсменов трибуне девушка блондинка чуть привскочила со своего места. Парень рядом тут же схватил её за руку и посадил обратно. - Сядь, ненормальная, - грубо сказал Никита Вике. У Синициной на глаза навернулись слезы, она не знала, за кого ей было обидней, за Руслана или за себя, она понимала только, что так больше не может продолжаться: ни одна медаль не принесет ей должного удовольствия, пока все несчастья, что происходят с Русланом Жиганшиным она связывает со своим предательством. *** - Малыш, ты чего? - Никита попытался заглянуть в глаза партнерше, но та неотрывно смотрела на термос с чаем, который держала в руках. Они сидели в фойе недалеко от гостиничного ресторана, только что закончился ужин. - Он давно остыл, если что - добавил Кацалапов, слегка толкнув её в бок, - извини, что накричал сегодня, я был не прав. Простишь? Синицина едва заметно кивнула головой. Она уже и не думала о том неприятном инциденте во время короткого танца, ее новый партнер был вспыльчивым, но отходчивым, полутора лет хватило, чтобы привыкнуть. - Завтра произвольный, Вик, - аккуратно произнес Никита после того, как молчание девушки стало затягиваться - нужно настраиваться на наш прокат, а не думать о других. В этот момент девушка оторвала глаза от действительно уже холодного чая и посмотрела в глаза партнеру. - Да, ты прав, давно пора, - с этими словами она вскочила с мягкого дивана и направилась в сторону лифтов, - Прости, Никит, мне нужно побыть одной. *** Вика не знала, куда идти, ей не хотелось в номер, но, зайдя в лифт, она нажала цифру "2", свой этаж. Девушка спускалась с седьмого и следила, как на электронном табло медленно сменяли друг-друга номера этажей: 7...6...5... Вдруг лифт остановился и двери открылись. - Вы наверх? - Поинтересовался довольно полный пожилой мужчина, занимавший собой почти весь проход в кабину. - Вниз, - безразлично ответила Вика и уже приготовилась нажимать кнопку "закрытия дверей", как вдруг из-за мужчины показался молодой парень, которого трудно было заметить поначалу. - Разрешите, пожалуйста, - он слегка отодвинул мужчину, - мне вниз, - сказал он и вошел в кабину. Синицина застыла, держа руку у панели с кнопками: перед ней стоял Руслан Жиганшин, её бывший партнер. - Привет, - полный равнодушия голос, - мне на третий. Вика машинально нажала нужную кнопку. Девушка столько раз прокручивала голове свою встречу с Русланом, столько раз думала о том, что может ему сказать, но действительность накрыла её слишком неожиданно, она полностью растерялась. Двери лифта закрылись, через минуту Жиганшин уйдет, а она так и не сможет с ним поговорить. 5...4...3 Двери медленно открывались, как вдруг: - Подожди, - девушка хватает Руслана за рукав. - Мне на третий, Вик. Она выходит вместе с ним. - Руслан, мне очень нужно с тобой поговорить, - на одном дыхании произносит девушка и кажется, что она вот-вот упадет в обморок. - Что-то случилось? - он смотрит на нее с беспокойством в глазах, - давай сядем, - Жиганшин кивает головой на диванчики, стоящие недалеко от лифтов. Вика кивает головой и на ватных ногах доходит до одного из диванов. Не перед одним стартом ее не трясло так, как в тот момент, Синицина понимала, что от этого разговора будет зависеть вся ее жизнь. Они сели, Жиганшин казался невозмутимым, но Вика слишком хорошо его знала, чтобы в это поверить. Ему было интересно, что она скажет, но проблема была в том, что Синицина сама не знала, что сказать. В голове снова не оказалось ни одной полезной идеи для начала разговора, она выпалила первое, что пришло ей в голову: - Я не знала, что вы решили жить в отеле. Руслан пристально посмотрел на нее. - А ты вообще много чего знаешь обо мне в последнее время? Это было сказано не зло и даже не обиженно, а спокойно, с юмором, однако Синицина похолодела после этих слов, они будто укоряли ее. - Руслан, я хочу попросить у тебя прощения, - выпалила Вика и посмотрела на бывшего партнера, ожидая реакции, - я поступила просто ужасно, - неуверенно продолжила она, не дождавшись ответа, - я должна была сказать раньше, поговорить с тобой. Ты об этом узнал самым кошмарным способом и я чувствую себя просто отвратительно с того самого дня. - Уж прям с того самого и без остановки? - спросил Руслан в шутливом тоне. - Ты ведь понял меня, - отчаянно сказала Синицина, никогда ей не было так тяжело в буквальном смысле выдавливать из себя слова, - просто, пожалуйста, постарайся меня простить, - с мольбой в голосе пролепетала она. Вика посмотрела в глаза фигуриста и увидела, что в его взгляде не осталось и доли той шутливости, что была секунду назад. - Вик, я простил тебя очень давно, - ответил ей Жиганшин, и, немного подумав, продолжил, - Лена – лучшее, что есть в моей жизни, она невероятный человек, прекрасная партнерша, не было ни дня, чтобы я пожалел о том, что случилось. Я счастлив кататься с ней. Но я хочу, чтобы ТЫ ответила на один вопрос. Фигуристка с готовностью посмотрела на бывшего партнера. - Тебе хорошо с ним? - спросил Жиганшин. - Да, - не кривя душой ответила ему девушка. - Значит, ты нашла свое счастье, Вик, - тихо сказал Руслан, а потом несмело добавил, - а я нашел свое. Судьба. Синицина улыбнулась. Будто что-то перевернулось в ее душе в этот момент. - Да - произнесла она, - я не желала услышать большего чем то, что теперь у тебя все хорошо. Следующие пару секунд фигуристы молчали, как вдруг Вика посмотрела на Руслана смеющимися глазами и сказала: - Ой, пожалуйста, давай только больше не будем так наглядно друг-друга игнорировать на всех стартах, это ведь просто ужасно. Жиганшин рассмеялся - Это все Лена, - попытался оправдаться он, - я ни при чём! Синицина ухмыльнулась, но ничего не ответила. Между бывшими партнерами снова повисло неловкое молчание. - Значит мир? - По-детски спросила Руслана Вика и протянула ему ладошку. - Мир, - кивнул фигурист и пожал тоненькую ручку фигуристки, - он ведь всегда был миром, Вик. - Для тебя, - несмело ответила она и встала с дивана, - спасибо, я очень давно должна была с тобой поговорить. Я не хотела бы после стольких лет работы вместе даже не смочь тебя за это поблагодарить! Я пойду, удачи в произвольном! - искренне пожелала спортсменка. Руслан тепло улыбнулся ей и пожелал удачи в ответ. Девушка медленно пошла по направлению к лестницам, ехать на лифте один этаж не хотелось. Внутри все просто бушевало от эмоций, пережитых только что, она улыбалась, вновь и вновь прокручивая в голове разговор с Жиганшиным. Теперь Вике казалось странным, что она боялась поговорить с Русланом. Такой открытый, такой добрый, такой замечательный, он не мог бы сделать ничего дурного. Ему хорошо с Леной. Это главное. Они и дальше будут идти к своей цели, их дорожки разошлись, но остались рядом. А лучше этого и быть не может. Спустившись на второй, девушка почти дошла до своего номера, но буквально за пару шагов свернула в противоположную сторону и через несколько секунд уже стучала в чужую дверь. Синицина знала, что делать, все ее напускное равнодушие к своему партнеру исчезло, стоило ей наконец проситься с прошлым. Они с Никитой способны на многое вместе, Руслан прав, это была судьба. *** - Вика? - удивленно спросил растерянный парень, открывая дверь. - Угу, - улыбнулась Синицина, - впустишь? Никита Кацалапов отошел в сторону и впустил внутрь свою партнершу. Вика вошла и пристально посмотрела на фигуриста. Он уже успел переодеться в пижамные штаны и футболку, растрепать прическу. Синицина смотрела и, кажется, только сейчас понимала, это ЕЁ партнер. - Ты, наверное, за термосом зашла? Я забрал его, ты оставила тогда на диване, - он показал на пластиковый стакан у себя на тумбе. - Плевать на термос, - смело произнесла Вика и подошла почти в плотную к Никите, - как там твой настрой на завтра? - Вик, ты чего? - удивился Кацалапов, но не отступил, а наоборот положил руки девушке на талию. - Я сама не своя сегодня была, прости меня! - будто, отмахнувшись от вопроса, сказала девушка. - Мы же завтра всех перетанцуем? - поинтересовалась она и обняла партнера в ответ. - Хорошая моя, - тут же смягчился Кацалапов и поцеловал партнершу в губы, - даже не сомневайся, - добавил он, закрывая за Синициной дверь.