Проклятие Валентина

Я молча стояла, боясь даже пошевелиться. Руки тряслись. Эван что-то говорил, но я не слушала. Мой мозг не мог осознать того, что этот человек стоит передо мной. Я, конечно, понимаю, что здесь он жив и т.д., но перед глазами стояла картина того, как он прыгал с моста. Я боялась, что голова пойдет кругом, и я снова вырублюсь. — Ты меня вообще слушаешь? — сказал Эван. Я кивнула. Надо взять себя в руки. Грузить свой мозг буду, когда он уйдет. — Я думаю, что мой брат объяснил тебе сложившуюся ситуацию. И, судя по всему, явно выразил свою позицию по этому поводу, — сказал он, посмотрев на меня оценивающим взглядом. Я сжалась, пытаясь прикрыть себя руками. — Я никогда не понимал, почему мужчины хотят тебя. Мой брат, Чарли, Джастин. Я ничего не понимала. — Я знал, что они следили за тобой, а позже обсуждали позы, в которых будут тебя трахать. Кстати, они оба работали на меня какое-то время. Ты знала, или мальчики тебе не говорили? Сотни мыслей тут же пролетели в голове. Это что, какая-то шутка?! Они меня просто отдали этому маньяку? Все вокруг стало казаться таким нереальным, а последние дни … Как они могли?! Хотя… это моя вина. Я просто им доверилась. Как дура! И сама за это расплачиваюсь. — Тебя же не было в городе 7 лет, как ты мог с ними видеться? — Мне не нужно было ездить в Нью-Йорк. Они часто навещали меня в Лас-Вегасе и Чикаго. Их рассказы казались такими красочными, что было ощущение, будто я стоял рядом, видел и чувствовал все то, что чувствовали они. И вот сейчас я стою здесь, смотрю на тебя, ты такая жалкая и подавленная, но что-то все равно в тебе есть, — я боялась того, что он может со мной сделать. — Кажется, я понял… Я заметила его взгляд на себе. Нет. Я знаю этот взгляд. Я слишком хорошо его знаю. Я сделала шаг назад. Эван заметил это и слегка напрягся. Я увидела, как он собирался шагнуть, и сделала это первой. — Ты ведь в курсе, что находишься в комнате, и, отступая, рано или поздно упрешься в стену? Я тряслась от страха и пятилась назад. Он шел на меня, не скрывая того, что рад моему безвыходному положению. Когда я прижалась спиной к стене, я закрыла глаза и постаралась поднять подбородок как можно выше, будто так я смогу улететь отсюда. Его дыхание чувствовалось на моей шее. — Не нужно бояться этого, — сказал он мне на ухо. Он коснулся моего подбородка и опустил его. Я открыла глаза, он смотрел на меня. — Я этого не хочу. Отпусти меня, пожалуйста, — мои глаза стали наполняться слезами. — Милая, так легко не получится. Вы с Бибером очень сильно меня разозлили. И кто-то из вас должен понести за это наказание. А так как я здесь главный, то я решаю, что с тобой будет, когда и как. Эван положил руки на мою майку и порвал посередине. Остатки ткани просто спали с моих плеч и упали на пол. Бежать было некуда. — Пожалуйста, — шепотом, от наступающих слез, проговорила я. — Теперь ты не такая дерзкая? Снимай с себя все. Я стояла как вкопанная. — Тебе сто раз нужно повторять?! — он начал орать. — Лучше тебе делать все, что я скажу. Мне было так страшно, что тело меня не слушалось. Я собралась с силами и расстегнула пуговицу на джинсах, а затем и молнию. — Мне это надоело! Эван закинул меня на плечо и бросил на кровать. Я почувствовала, как по всему телу пронеслась волна боли, напоминающая о побоях. Я начала пятиться назад, упираясь в спинку кровати. Внутри все тряслось, биение сердца отдавалось в ушах, от этого я почти не могла различать звуки. В это время парень подошел к столу, открыл свой чемоданчик, достал оттуда веревку и, подойдя ко мне, привязал мои руки к спинке кровати. Я боялась сопротивляться. После он отстегнул лямки моего лифчика, а затем расстегнул его. Эван положил руки на мои трусики и стянул их с меня. Я лежала абсолютно голая. Мое тело тряслось так, слово у меня эпилептический припадок — Зачем все это? — он схватил меня за ноги и притянул к себе. Эван навис надо мной, не произнося ни слова, я лишь старалась сохранять спокойствие. Парень коснулся губами моего живота, не отрывая взгляд от моего лица. Он ехидно улыбнулся, ему нравилось мое положение. Я, может быть, и могла кричать, брыкаться, но толку? Я все равно отсюда не выберусь. Эван начал спускаться ниже, он раздвинул мои ноги, касаясь синяков, но я тут же сжала их обратно. — Ты же не хочешь, чтобы я и твои ноги привязал? Я не хотела быть еще более беспомощной, я кивнула, парень ухмыльнулся и вновь раздвинул мои ноги. Он ухватился руками за мою попу, я вновь закрыла глаза от боли, и придвинул ближе к себе. Веревка у рук затянулась сильнее, и я невольно зашипела. Эван коснулся языком моего клитора, я чувствовала, как внутри все ломается. Парень не остановился, он закинул мои ноги к себе на плечо, и веревка вновь начала затягиваться. Я вскрикнула. Было ощущение, будто он хотел оторвать мои руки. Эван поднял на меня глаза. По ним было видно, что ему нравятся мои страдания. Он снял рубашку, затем брюки, я знала, что сейчас будет. Я закрыла глаза и пыталась повторять про себя: «Все будет хорошо!». Я почувствовала, как Эван вошел. Я старалась не подавать никаких эмоций, но его холодные пальцы впивались в мою кожу, все больше и больше причиняя мне боль. С каждым его толчком мои страдания увеличивались. Все тело ужасно ныло. Хотелось плакать от физической, а еще больше от душевной боли. Я все-таки надеялась, то сейчас Джастин откроет дверь и заберет меня домой, но с каждой минутой этого унижения надежда уходила все дальше. Я, правда, старалась успокоиться, но слезы не переставали стекать по моим щекам. Эван опустился ко мне и сказал: — Открой глаза. Я сделала так, как он сказал. -Ты, правда, думаешь, что я хочу причинять тебе боль? Нет, но вы разозлили меня и моего брата. А я стараюсь переносить агрессию исключительно на ее источник. Он поцеловал меня. Господи, он целуется точно также. Толчки продолжились, а я считала секунды, все надеялась, что помру на этой кровати. Но время будто остановилось. Все длилось бесконечно долго, как мне казалось. Наконец он сделал последний толчок и вышел. Я чувствовала себя сломанной игрушкой в руках вредного мальчика. Эван оделся, ничего не говоря, и вышел. Я так и лежала, привязанная к кровати. Могу с уверенностью сказать, что так плохо мне еще не было. *** Отвязать меня пришли какие-то мужчины. Они заставили меня подняться и повели куда-то. Голую. Я не хотела, чтобы это продолжалось, я сопротивлялась и кричала, а они лишь толкали меня вперед. Мы остановились у какой-то двери. Один мужчина ее открыл и зашел в помещение, туда же затолкали и меня. Это была душевая. Как в больницах, с несколькими высокими кабинками и пустотой посреди комнаты. — Иди, вставай туда, — мужчина указал мне на стену. Я встала, но страх меня так и не покинул. Я закрыла глаза и просто ждала худшего. И вдруг почувствовала, как вода под напором стала покрывать мое тело. Я завизжала от боли и неожиданности. — Пожалуйста, прекратите, хватит, — кричала я. Они остановились. Вода перестала причинять мне страдания. Я вжалась в стену и снова заплакала. — Иди в кабинку. Я, обняв себя руками, зашла в душевую кабинку. Там лежало мыло, мочалка, гели, шампуни, бритва и т.д. Я включила воду. Она стекала по моему телу, перемешиваясь со слезами и потом. Я рыдала, но старалась не издавать ни звука. Было больно прикасаться к некоторым частям своего тела, но я все-таки усиленно старалась смыть с себя все это унижение. Наконец я вышла из кабинки. Тот мужчина до сих пор находился в комнате, он и подал мне полотенце. Я обернулась и ждала, что будет дальше. Он открыл дверь, я поспешно вышла, не хотела, чтобы меня вновь толкали. За дверью стояло еще двое. Они, правда, думаю, что я сбегу? Я даже не знаю, где нахожусь, откуда я должна знать, как отсюда выбраться. Один мужчина хотел взять меня за запястье, но я резко сказала: - Пожалуйста, просто скажите, куда мне идти, и я пойду. Мы шли по коридору, было ощущение, что я нахожусь в каком-то бункере. Здесь нигде не было окон, и, в общем-то, солнечного света. Подойдя к одной из дверей, мы остановились. Мужчина открыл ее, и я спросила: - Мне сюда? Он не ответил и просто толкнул меня внутрь, заперев дверь. Это была уже другая комната, не та, в которой меня держали изначально. Здесь была кровать, рядом с ней стол, тумбочка, а на самой кровати пакет и записка. Я взяла ее в руки. «Я не добрый, ты должна это запомнить, мне не важно, что с тобой будет после того, как мы с тобой закончим, но пока ты здесь, я хочу видеть на тебе это. Я словно ювелир, и считаю, что на женское тело нужно смотреть исключительно в красивой оправе. Я зайду к тебе завтра. Нужно многое обсудить.» Я смяла бумажку и выбросила в угол комнаты. Затем я взяла в руки пакет, там лежало нижнее белье и большая рубашка. Перед тем, как одеться, я стала искать камеры. На стенах их не было и в скрытых местах тоже. Это показалось мне подозрительным. Они снимали то, как меня имеет Эван, но не будут снимать то, что со мной будет дальше. Остается вопрос: «Что они хотят со мной сделать?»