***
Надо сказать, выход из анабиоза дался парню не так легко, как может показаться. Целых два месяца было потрачено на его реабилитацию и адаптацию. Отключения от нигилиновой установки, безболезненный переход тканей в другой среде существования, переход к нормальному образу жизни — всё это требовало времени и тщательного подхода. Когда крышку кокона подняли и подсоединили тело Кира к системам жизнеобеспечения в палате интенсивной терапии, из парня торчало множество трубок, а мониторы чутко следили за каждым изменением состояния противным писком. Пациент несколько недель не желал приходить в себя, ибо (в прямом смысле этого слова) отмороженная душа никак не могла полностью вернуться к своим обязанностям. Она просто отогревалась в возрождающемся теле. Органы тоже не хотели приживаться с первого раза. Но бдительные врачи не допустили, чтобы материал пришлось вживлять повторно, а быстро ввели вакцины, подавляющие агрессивные антитела, поэтому трансплантации прошли успешно. И когда организм наконец-то окреп, душа решила: пора! Она пришла в полную кондицию и рвалась вновь управлять этой предоставленной ей белковой структурой. Кир резко открыл глаза и был ослеплён ярким белым светом, который ударил в сознание ядерным взрывом. Парень тут же прищурился и ощутил тяжесть и боль, а ещё какая-то штука, застрявшая в горле, ужасно мешала дышать. Парень было хотел от неё избавиться, попытался поднять руку, но она тут же безвольно упала назад, не сдвинувшись даже на пару сантиметров от того места, где лежала перед этим. Приборы тут же дико запищали, и в палату вбежало несколько врачей. Они стали говорить со своим пациентом, увидев стабильность дыхания, отключили аппарат ИВЛ, вынув дико досаждающую трубку из горла. Но Кир не мог даже губами пошевелить: атрофированная мускулатура не слушалась его. Поняв это, врачи придумали систему общения закрывать-открывать глаза. И на первых порах разговаривали именно так. Затем потекли месяцы реабилитации. Ведь мышцы никак не желали приходить в норму, отвыкнув от каких-либо нагрузок за такое длительное время. Этот факт очень огорчал некогда хорошо и крепко подтянутого физически парня. Поэтому Кир с тройными усилиями старался следовать всем предписаниям и быстро пошёл на поправку. Наконец настал тот день, когда парня готовы были выписать и отпустить домой. Но и тут всё оказалось не так просто.***
— Правительство возлагает на вас большие надежды! Мы вернули вас к жизни, дали работу, обеспечили жильём, и мы надеемся на длительное и плодотворное сотрудничество, в противном случае вы будете лишены всех предоставленных благ, а также памяти, вплоть до полной физической утилизации как индивидуума и полноправного члена общества, — серьёзно проговорил генерал Петров, грозно глядя сидящему напротив лейтенанту Лажаеву в наполовину искусственные глаза. — Лажаев, вы осознаёте возложенную на вас ответственность? Надо сказать, что сам Кир ещё ничего не понимал толком, но суровые речи генерала быстро привели его в чувство. — Да! — отсалютовал парень. — Служу Родной Отчизне! После Лажаев подписал контракт и прошёл детальный инструктаж, получил задачи и уже готов был приступить к их выполнению, когда инструктор сказал: — Камера включится только через неделю-две, а пока адаптируйтесь к новой жизни. За время Вашего анабиоза многое изменилось, вам нужно привыкнуть. А когда датчик начнёт работать, лейтенант Лажаев, вы обязаны будете протоколировать каждый день о своих впечатлениях, не упуская ни единой детали. По плану камера должна будет фиксировать любую биохимическую реакцию, связанную с эмоциональными процессами в теле Вашего оппонента, а вот как это будет выглядеть… Запечатлеть, а затем донести до нас — это и есть возложенной на вас задачей. Цель ясна? — Так точно, товарищ инструктор, — кивнул Кир. — А теперь можете быть свободны. На лице инструктора не отразилось ни единой эмоции. Оно больше напоминало маску или же голову робота.