Собака собаке...

Ему больно. Уилсон всегда старательно отворачивается, когда особенно сильные спазмы скручивают тело изнутри калёными щипцами, и не перестаёт искусственно бодрым голосом нести какую-нибудь ерунду. Испещрённая раковыми пятнами кожа будто багровеет, но Ванесса делает вид, что не замечает этого. Уэйд, который теперь носит забавное до жути имя "Дэдпул", заполняет разговор рассказами о новых сериях "Ходячих мертвецов", и голос его чуть слышно дрожит. Кажется, он снова забыл, что они смотрели их вместе. Иногда он вспоминает что-то из их прежней жизни и воодушевленно озвучивает эти моменты, как будто таким образом пытается снова вернуться в прежнее русло, из которого выбил чертов рак. Но Ванесса нежно улыбается в ответ и кивает, хотя раньше Уэйд редко даже заикался о таких вещах, всегда предпочитая идти вперёд и не оглядываться на прошлое. Порой же Уэйд, когда с него слетает циничная маска сумасшедшего наемника, совершенно серьёзно хочет уйти от проститутки, считая себя главной помехой её жизни. Как будто не понимает, что Ванесса готова терпеть что угодно, выдержать любые испытания, лишь бы немного сгладить его боль, причиной которой сама невольно стала. Тогда Уилсон выглядит как побитый пёс, прячущий гноящиеся, грустные глаза под грязной лапой, осознающий своё уродство и стыдящийся его перед окружающими. И снова Ванесса мягко убеждает его, что эти тревоги не стоят даже малейшего внимания, ведь она дорожит им не из-за милой мордашки. - Мне больно, - доверительно говорит ей Уэйд ночью, прижимаясь к её животу и осторожно гладя покрывающуюся мурашками кожу. Проститутка ничего не говорит, только ласково целует в лысую макушку, и спустя ещё долгие полчаса Уилсон засыпает, сжимая её маленькую ладонь в своей руке, не имея слов, чтобы выразить свою благодарность за то, что Ванесса есть на этом свете. Она не спит и молча глядит в стену красными от слез глазами, в которых застыла бесконечная боль и жалость - как в глазах бродячей собаки, лежащей рядом с тем уродливым псом.