Silence

Фил. Филипп. Филя. Вечно что-то напевает по утрам, когда готовит завтрак, а от его возмущенного "пьиздец", когда случайно обожжется о чайник или ударится мизинцем ноги о плиту, хочется громко ржать. Что Полина, в принципе, всегда и делает, слушая тихое недовольное бухтение в ответ. Филу нравятся красивые фильмы о любви. В его ноуте можно найти "Дневник памяти" и прочую дребедень. О том, что Полина сама иногда поглядывала скачанные Ричардсом фильмы и даже пару раз всплакнула, упоминать было необязательно. Это так... слабости. Временные. А вот Фил слабости показывать не стесняется — из-за расставания с Катей и у Полины на плече успел поплакать. Полина гладила соседа по голове и не очень-то представляла, что тут можно сказать. Ситуация все же нестандартная — девушка оказалась лесбиянкой и закрутила шуры-муры с Филиной бывшей. Глубоко из груди рвался громкий хохот, но ради Фила Ульянова держалась как могла. Он ведь того заслуживал. Филька. Отличный сосед, рубаха-парень, прекрасный друг, хоть и занудой бывает. А еще с ним классно резаться в приставку. Фил так смешно орал, когда они катались на американских горках, в тот самый "день избавления от бывших". Впрочем, сама Полина тоже не могла похвастаться железной выдержкой. Вряд ли она сама выглядела хоть сколько-нибудь адекватней. Как все начало меняться, Полина сама не заметила. Ульянова ничего не анализировала, только лишь однажды обнаружила, что гораздо приятней возвращаться в квартиру и знать, что сейчас будешь ужинать и гонять чаи с Ричардсом. Ну, или по бутылке пива, зависит от настроения. Он будет рассказывать про терки с Купитманом, часто возмущенно, всплескивая руками от избытка эмоций, или, наоборот, с довольной улыбкой, если удалось поставить старого еврея на место. Так Купитмана, конечно, называла Полина, Фил же ограничивался официальным "Иван Натанович". Сама Ульянова поведает про очередную взбучку от Быкова, без взбучек никак, конечно же. Возможно, на этом разговоры не закончатся, иногда (особенно ближе к выходным) бренчание чашек-бутылок затягивается. Вечерняя Москва постепенно затихнет, рассыпаясь гроздьями фонарей по широким проспектам, но окно одного из многочисленных панельных домов продолжит светиться бледно-желтым. Конечно, такие посиделки случаются не каждый день. Вставать на работу тоже ведь кому-то надо. Но в последнее время все чаще и чаще. Тоналки для замазывания синяков под глазами стало значительно меньше. Все эти мысли вихрем проносятся в мозгу Полины сейчас, пока она сидит с Филом рядом, в прихожей на полу. Непонятно, почему он решил приземлиться именно в этой точке квартиры, но вообще — как-то все равно. Что-то другое сейчас наиболее важно и волнительно. Фил, Фил, Фил, везде Фил. Его вдруг стало слишком много в последнее время. Настолько, что даже сейчас, когда они сидят бок о бок, девушка думает о Ричардсе. Конечно, Полина догадывается, что и сосед вряд ли сейчас размышляет о квантовой физике. С такой улыбкой об этом не думают. Ульянова и сама растягивает лыбу до ушей. Подниматься не хочется. Фил — забавный. Взять хотя бы тот случай, когда он рассчитывал по своей наивности на секс втроем — с Ульяновой и с пациенткой. Как же дико Полина тогда ухохоталась. Да и сейчас начала хихикать, вспоминая об этом. Только что-то вдруг начало корябать внутри — слабо так, незаметно, тихонько, и заставило на миг сползти улыбку с лица. Это было так давно. Все уже тысячу раз поменялось. Все ушло, и даже Катя с Алабаевым — где-то на территории Северной Америки, слава богу, что по отдельности. Как интересно складывается жизнь. А сейчас... А сейчас Фил сидит рядом и смотрит на нее так... иначе. Полина никогда не видела такого его взгляда. И это успокаивает, заставляя вновь улыбаться в ответ. Все-таки Ульянова не дура и все понимает. И Фил тоже понимает, это видно по его радостным, а может даже, счастливым глазам. Но пока... они молчат. Да и разговоры на данный момент не главное. Беседы будут потом — за кухонным столом, наверно, и окно снова будет долго светиться желтым. А сейчас — прихожая, пол и две идиотские улыбки. И как же хорошо, что с переездом к Любе ничего не вышло.