Кузька

Здравствуйте, гости дорогие. Добро пожаловать в квартиру номер семь пятиэтажной хрущёвки по улице Ленина. Звать меня — Кузя. Я уже десять лет как приставлен оберегать домашний очаг этого помещения. Квартиру мне пока доверили тренировочную. Принадлежит она весёлой пенсионерке-активистке, которая жильё своё сдаёт молодёжи, а сама на эти деньги благополучно путешествует. Хозяева у меня сменяются частенько, да только экзамен на Домового всё никак сдать не получается. То невовремя из вентиляционной трубы чихну на весь дом, то споткнусь об стул и хозяев перебужу, то забуду разматериализоваться и явлюсь аккурат перед хмельным дружком хозяюшки, который решил ночью колбасой червячка заморить… Словом, мой теперешний хозяин — последняя моя пересдача. Если снова не получится благополучно до его переезда хозяйство поддерживать, то идти мне ещё на сотню лет доучиваться. А хозяин у меня славный. Больше всех мне пока понравился. Мужик он хозяйственный, своими руками всю проржавевшую сантехнику поменял, всю мебель в доме перечинил, даже моё убежище от пыли почистил, за что ему отдельное спасибо! Да только вот есть у хозяина невеста. Вот уж послал Господь фурию! Нет, баба она, конечно, старательная, но… То про суп на плите забудет — в сериал уставится, то утюг не выключит и уйдёт ногти пилить, то чёрный носок с белыми рубахами хозяина стирать начнёт. Словом, работы она мне доставляет немалой. Зато хозяин на свою красавицу не нарадуется. Какая она у него, мол, хозяйственная, красивая, чувственная… Ну, кстати, что есть — то есть. Так оргазмы имитирует — заслушаешься! Хозяин-то мой в этом деле, сказать по-правде, не такой уж и мастер, но Наталька ему об этом ни разу повода задуматься не дала. За это я её даже уважать начал. А уж бытовые-то мелочи… Для чего ж им тогда я, спрашивается? Словом, жили мы с ними вместе, почитай, без малого год. Наталька подыскивала квартирку попросторнее, видать, на будущую перспективу, хозяин часто ходил в раздумьях, видать, решался сделать предложение, а я писал курсовую по домоводству и готовился к получению постоянной семьи под опеку. Но одним хмурым пасмурным вечером всё пошло наперекосяк. Я сидел в вентиляции и старательно чертил план вверенной мне квартиры, как вдруг замок входной двери быстро повернулся и в дом вихрем ворвалась Наталька, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. Невестка выхватила с верхней полки шкафа чемодан и начала метать в него свои вещи, периодически всхлипывая. Следом за ней в комнату вошёл хозяин. Он жалобно наблюдал за сборами невесты, не смея подойти. — Подлец! Скотина! Чудовище! — злобно шипела Наталька, утрамбовывая тряпки так, чтобы в чемодан влезла вся её косметика. — Прости… — робко произнёс хозяин. — Никогда не прощу! — зарычала Наталька, кидаясь на хозяина с коготками. Тот вовремя перехватил её руки в сантиметре от выбритого лица. Наталья жалобно всхлипнула и вывернулась из его хватки, словно змея. Видать, серьёзно они повздорили… А ведь как всё шло гладко! Я осторожно высунул голову из трубы, вслушиваясь в бормотание Натальи, но так и не смог понять, из-за чего мои хозяева так сцепились. Хозяин молча стоял у входа в комнату и затравленно смотрел в пол. Переживает, бедный… Наталька с трудом застегнула молнию чемоданища и потащила его к выходу. На вежливое предложение хозяина помочь она одарила его таким гневным взглядом, что даже меня словно кипятком ошпарило! — …А ещё, чтоб ты знал, я с тобой никогда не кончала, понял! — гневно выкрикнула Наталька, и дверь в прихожей с грохотом захлопнулась. Вот уж это удар ниже пояса! Эх, бабы-дуры. Хозяин медленно сполз по стене и нащупал во внутреннем кармане пиджака пачку сигарет. Обычно он у меня не курит, но сегодня даже я бы закурил, ей Богу! Я отодвинул курсовую и осторожно выбрался из вентиляции, чтобы соорудить сквозняк и поскорее вытянуть сизые колечки дыма из комнаты. Хозяин просидел на полу до самого вечера. Сигарета давно уже догорела, но он по-прежнему гонял фильтр из одного уголка рта в другой, безучастно наблюдая за циферблатом часов. Видимо Наталья его своим уходом сильно ошарашила. Я принялся незаметно убирать погром, оставленный Натальей на память о своём фееричном уходе. Хозяин у двери начал тихонько сопеть, из-за чего на душе полегчало. И чего это я так переживаю за такого-то недотёпу? Закончив с уборкой, я сел напротив хозяина и принялся разглядывать его. И чего Натальке не понравилось? Хороший же мужик. И работящий, и хозяйственный, и красивый. Волосы чёрные, глаза голубые, плечи широкие, стан крепкий… Да за такого мужика лет двести назад бабы в кровь бы передрались! И не только бабы. Не сдержавшись, я материализовался и провёл шершавой рукой по его волосам. Мягкие… Только пахнут неприятно. Сигаретами и духами какими-то противными. Их Наталька хозяину на день рождения дарила. Всё никак не закончатся. Надо будет спрятать их куда-нибудь. Люди всё-таки удивительно красивы. Гладкая кожа, мягкие волосы, лучистые разноцветные глаза и лица… У каждого своё. Домовые ведь все, как на подбор. Рыжие, лохматые, кареглазые и курносые. А здесь… Сколько ни рассматривай людей — не найдёшь двух одинаковых. Даже рождённые в один день от одной матери чем-то, но будут отличаться. Но такие дураки иногда, что диву даёшься! Ведь наверняка с Наталькой из-за ерунды поссорились! А крику-то было… Соседские домовые теперь замучают с расспросами. Хозяин что-то пробубнил во сне и открыл глаза. Еле успел разматериализоваться. Чуть не попался ведь! Стряхнув с себя остатки сна, хозяин неловко потянулся, хрустя затёкшими суставами, поднялся с пола и направился в ванную. Вода приятно зашумела, и я скользнул в вентиляцию, чтобы проверить исправность труб. Закончив с обязательным осмотром, я свернулся клубочком у решётки в ванную комнату и, приглядывая одним глазом за происходящим внизу, продолжил заносить сведения в курсовую. Хозяин тем временем набрал воду в ванную, разделся и нырнул, смывая остатки прошедшей ссоры. Шипящая пена стирала с его кожи неприятные запахи, наполняя воздух свежим ароматом. Я окончательно успокоился, вытягиваясь во весь рост внутри трубы. Если б умел это делать — задремал бы сейчас. Не получилось с этой Наталькой — ну и леший с ней! Краем глаза я заметил, что хозяин уже минут пять вертит в руке лезвие из старой бритвы. Это чего он там задумал?! Я прильнул лицом к решётки вентиляции, наблюдая за хозяином. Он медленно провёл большим пальцем по острию лезвия, и оно оставило тонкий красный след на его коже. В этот момент я позабыл все инструкции и правила, желание остановить непоправимое оказалось сильнее здравого смысла, поэтому я с криком «Не смей!» вывалился из вентиляционной трубы, но, видимо, от волнения материализовался и плюхнулся прямо в воду, расплескав её по всей ванной. Мыльная вода ударила в нос и защипала глаза. Отфыркиваясь, я выбрался, пытаясь сфокусироваться. Стоило зрению вернуться, как я встретился взглядом с хозяином. Сказать, что он был удивлён, — это назвать меня лесной феей в ситцевом платьице. — Здрасьте… — я глуповато улыбнулся, соображая, как буду выпутываться из сложившейся ситуации. Лезвие хозяин по-прежнему сжимал в руке. Кажется, переэкзаменовку я провалил так, как не проваливал ещё никто и никогда. — Мужик… Ты откуда вообще здесь взялся?! — хозяин, наконец, обрёл дар речи. Его голубые глаза строго сощурились, заставляя съёжиться. Эх, самому интересно, почему я вдруг с перепугу материализоваться решил. — Я это… Вентиляцию чинил. Случайно к вам… Лезвие опустите, пожалуйста. Хозяин послушно положил железную пластинку на бортик ванны и продолжал изучающе смотреть на меня. Да уж, неприятная ситуация. — Я пойду, наверное. Я попытался подняться, но наступил под водой на невесть как попавший обмылок на дне ванны и снова рухнул прямо на хозяина. Его тёплая гладкая кожа под моими пальцами вызвала не совсем правильные мурашки по телу. Это был самый подходящий момент, чтобы разматериализоваться, пока хозяин, матерясь, отфыркивается от мыльной воды, но я впервые оказался так близко к человеку, а потому любопытство… Сгубило Кузьку. Неловко шевельнувшись, я задел в воде у хозяина то, что окончательно вынесло мне смертный приговор совета Старейших. Я так увлёкся лезвием, что совершенно не обратил внимание на то, чем занята вторая рука хозяина. А она с лихвой компенсировала ему отсутствие женской ласки. — Дожили, у меня галлюцинации. — усмехнулся хозяин. В попытке встать, я снова задел рукой его горячую плоть, от чего он хрипло зарычал мне в самое ухо, приятно опаляя его своим дыханием. Ох, Кузька, и достанется тебе потом… Вдруг хозяин обхватил крепкой рукой меня вокруг талии, помогая принять более устойчивое положение. Наши лица оказались слишком близко, и он слегка коснулся губами моих губ. Это было лёгкое, словно случайное прикосновение, но я невольно зажмурился от его тепла, подаваясь вперёд, чтобы продлить ощущение. Сам того не желая, я дал ему безмолвное согласие на продолжение. Его голубые глаза ехидно сощурились, а пальцы прошлись под мокрой рубашкой по позвоночнику. Готов поклясться, я даже замурчал в этот момент, как это делают кошки. Впрочем, мы — домовые — по своей ментальной сути очень на них похожи. — И как же зовут тебя, ремонтник? — шепнул мне хозяин. Его губы коснулись моей шеи, оставляя тёмную метку на шершавой коже. — Кузя… — выдохнул я, прогибаясь под его прикосновениями. Ощущать тепло его тела под собой оказалось слишком приятно. Я слышал о том, что некоторые домовые соблазняли в былые времена особенно красивых хозяек, но чтоб хозяев… — Приятно познакомиться, Семён. — хозяин продолжал гулять руками по телу, вызывая приятную дрожь. — Какой, однако, реалистичный сон на почве недотраха… Забывшись в ощущениях, я совершенно пропустил момент, когда мой хозяин успел избавить меня от намокшей одежды. — Тебе не кажется, что нужно тебя немного отмыть? — аргументировал он свои действия. Его мокрые пальцы гуляли по самым отзывчивым местам человеческого тела, выметая из головы любые здравые мысли. Эх, к Лешему всё! Экзамен ведь я при любом раскладе уже завалил! Так почему бы не использовать шанс и узнать, каково это — быть с человеком? Руки хозяина были везде, не ведая стыда. Я потянулся к нему, повторяя траекторию его прикосновений. Хозяин отзывался блаженным мычанием, что ещё больше возбуждало. Дура эта Наталька. Тут от одних поцелуев кончить можно, а она сексом довольна не была. Но стоило пальцам Хозяина сомкнуться на моём члене, как из головы пропали последние мысли. Я забыл обо всём, рассыпаясь от умелых ласк своего страстного Хозяина. Лёгкие болели от недостатка воздуха, мышцы начинали ныть, не выдерживая вес собственного тела. Какой же всё-таки хрупкий человеческий механизм, ведь так не хочется прерывать эту связь из-за такой мелочи, как глоток воздуха. Хозяин отстранился, разворачиваясь спиной, и, выдавив на пальцы немного геля для душа, завёл руку за спину и ввёл в себя сразу два скользких пальца. Зрелище это меня почему-то заворожило. Никогда прежде я не видел ничего подобного. Хозяин добавил третий палец, сладостно постанывая в такт своим движениям. Кажется, ему приятно ласкать себя в столь странном месте… А я не мог оторвать взгляд от его движений. — Трахни… меня… — прерывисто выстонал Хозяин, вынимая пальцы. Блестящий от смазки вход приглашающе пульсировал, гипнотизируя своим развратным видом. Внутри Хозяин был очень узким, каждое моё движение приносило наслаждение острое, почти болезненное. Хозяин кончал снова и снова, но в этой его роли его гиперчувствительность лишь ещё больше распаляла страсть между нами. Мы сорвали голос, упиваясь творящимся между нами безумием. Я рычал, словно зверь, одержимый своим любовником. И пусть эти ханжи потом сварят меня в кипящем масле, ведь оно, чёрт возьми, того стоило! Комната кружилась перед глазами, выворачивая стены наизнанку. Перед глазами плясали красные пятна. Руки Хозяина соскользнули с бортика ванны, и он ушёл под воду, захлёбываясь мыльной пеной. Именно в этот момент моё тело прошило искрами мощной разрядки. Хозяин излился следом, тряпичной куклой обмякнув в моих руках. Опомнившись, я вытащил его из воды и понёс на кровать, прислушиваясь к бешеному стуку его сердца. Первый раз видел, чтобы от секса теряли сознание. Приведя квартиру в порядок, я в последний раз посмотрел на Хозяина, который теперь улыбался во сне, словно довольный кот. Перекинув через плечо узелок, я поклонился дому по четырём сторонам и разматериализовался, чтобы кануть в загробный мир и предстать перед комиссией. Домовой-гомосексуалист. Такого в мире духов и нечисти ещё не встречалось. Впрочем, с таким хозяином любой бы с ума сошёл. Утром Семён обо мне даже не вспомнит... Или сочтёт случившееся обыкновенным сном. Но я всё-таки надеюсь, что он найдёт мой подарок, когда в следующий раз полезет чистить вентиляционные трубы. Целый месяц ведь этот план квартиры рисовал.