***
На селение опустилась ночь, темная, без единой звезды. Луна бледным светом освещала дома горожан и тонкий силуэт, стоящий на утесе и смотрящий на покой, царивший там. Его взгляд проникал в каждый дом — он видел, что у каждого жителя на душе, какие грехи они совершили и какие помышляют. Но они не успеют воплотить их — кара опустится на всех до единого. Ведьма исказила обугленные губы в усмешке. Все эти люди, смотревшие на ее мучения ничем не лучше бездомных собак — озлобленных, диких и голодных. Они всегда ищут виновного, не желая смириться со своими ошибками. Ее сожгли, веря, что если исчезнет ведьма, то и их проблемы исчезнут тоже. Вот только сколько бы невинных они не убили, все равно ничего не изменить — причиной неурожая были не проделки нечисти, а засушливый сезон. Но эти монстры убили ее и ее ребенка — единственный луч света в ее темной жизни. И она заставит их заплатить. Ведьма развела руки в стороны и подняла взгляд на небо. Из ее губ срывались проклятия, она просила Всевышнего о возмездии. И она была услышала. Пламя медленно потянулось от ее ног к деревне. Уже через несколько минут оно достигло ворот, через час все было охвачено огнем. До Элеоноры доносились мученические крики людей, их плач. Они суетились, не в силах совладать со стихией. А ведьма смотрела на все это с легкой улыбкой. Шоу продолжается.Часть 1
14 февраля 2016 г. в 13:07
Она испуганно обернулась, пытаясь скрыться от монстров, преследующих ее за деревьями. Но тщетно: гул разносился по всему лесу, железные вилы угрожающе скрипели, иногда цепляясь за ветки. Они преследовали ее, искренне веря, что совершают благое дело, ведь злу не место среди них. Впереди, восседая на коне, был мужчина в черных одеждах: он громко читал отрывки из стариной книги в кожаном переплете, не забывая в перерывах подгонять толпу — что-что, а это удавалось ему прекрасно. Глаза горожан горели пламенем ненависти, пытаясь найти «зло». Она продолжала бежать, не разбирая дороги — лишь бы скрыться, лишь бы уберечь его.
Громкий детский плач заставил девушку испуганно вздрогнуть и попытаться успокоить ребенка, но тщетно. Он, напуганный и ничего не понимаюший орал во весь голос, требуя еды по расписанию. Беглянка ускорилась, надеясь, что ее преследователи не слышали этого плача. Но они услышали и обезумевшая толпа тут же поспешила на этот звук. Она оказалась окружена вооруженными людьми. Бежать было некуда.
Девушка упала на колени, прижимая к себе маленький сверток. Она всматривалась в их лица, пытаясь найти в них хоть что-то человеческое. Но видела лишь искаженные огнем гримасы гнева и жестокости.
— Пожалуйста. — она металась по кругу, но вилы, наставленные на нее не давали прохода. Она уже не чувствовала, как беззвучно плакала от безысходности. — Я ничего плохого не сделала.
— Не верьте ей! — Громкий голос заставил толпу замолчать. Мужчина презрительно смотрел на девушку, а после слез с коня и вошел в круг. Беглянка пыталась отойти от него как можно дальше, но не могла. предводитель подошел и схватил девушку за огненные кудрявые волосы, представляя ее лицо толпе. — Смотрите! Вы видите ее истинное лицо! Этот монстр оглядывает вас, выискивая следующую свою жертву! Мы не можем этого допустить! Ей не обмануть нас!
Под крики толпы и пламенные речи инквизитора девушку увели в селение. Она кричала, молила о расследовании, которое по правилам нужно было провести прежде, чем обвинить ее и назначить наказание, но этого никто не слышал. В их головах прочно засели слова мужчины «Эта женщина - зло.»
В церковной тюрьме ее разделили с ребенком. И это было страшнее смерти — мать не знала, где ее ребенок и что они с ним делают. Люди в балахонах читали молитвы, стул с деревянными шипами протыкал плоть обвиненной. И криков девушки, казалось, и не было вовсе.
На рассвете возле церкви собралось все селение. Горожане с интересом смотрели, как осужденную привязывают к столбу, как кладут вокруг нее ветки и солому. Над ее головой была доска с рядом надписей — ее обвинений. И рядом стоял рослый мужчина с ребенком на руках. Он поднял руку и гул сошел на нет.
— Раскаиваешься ли ты, Элеонора Одли в своих грехах? Готова ли ты искупить свою вину перед Господом?
Наступила тишина. Девушка подняла сияющие в свете лучей зеленые глаза и прошлась взглядом по толпе. Собралось все селение, и все смотрели на нее с презрением. Вот стоит ее соседка, с которой они часто встречались на базаре — она испуганно смотрела на рыжеволосую девушку, стараясь не быть замеченной в толпе. А вот ее подруга, с которой они пережили не один трудный год. Она вызывающе смотрела на осужденную, обвиняя ее во всех смертных грехах.
— Я ничего не сделала. Мне не за что раскаиваться. — охрипшим, сорванным голосом произнесла она и подписала себе приговор. Но это не было так важно — куда важнее то, что эти нелюди сделают с ее ребенком. Инквизитор едва заметно ухмыльнулся и развел руки в стороны.
— Эта женщина отказалась от спасения! Она, смотря в ваши глаза, лжет! — инквизитор повернулся лицом к девушке. — Элеонора Одли обвиняется в колдовстве, богохульстве и сожительстве с дьяволом.
Люди стали кричать и бросать камни в девушку. Некоторые из них достигали своей цели и на бледном худом теле появлялись отметины. А мужчина, все еще усмехаясь, забрал младенца из рук помощника и поднял его вверх. Элеонора, казалось, перестала дышать.
— Эта женщина — ведьма! На ее теле была найдена Дьявольская метка! Сомнений быть не может. — инквизитор выставил руки перед собой, демонстрируя ребенка осужденной. — И ребенок, глаза которого абсолютно белые — от дьявола! За преступления, совершенные против Бога Элеонора Одли и ее ребенок подлежат смертной казни! Сжечь ведьму!
Они начали с ребенка. Мужчина в костюме палача взял малыша на руки. Привычного топора с ним не было, но от этого было не легче. Он взял ребенка и одним движением свернул тому шею. Детский крик умолк навсегда, его невидящие глаза закрылись. Площадь разразилась женским криком, пропитанным невыносимой болью. Веревки заскрипели, но продолжали сковывать осужденную. Толпа стала свистеть и одобрительно кричать палачу требуя продолжения шоу. И он не собирался отказывать людям в этом. Факел был брошен на солому. Пламя осветило площадь, а крики разбудили оставшихся в своих домах жителей.
— Чудовища! — ведьма пыталась вырваться, но веревки были крепко затянуты и все, что ей оставалось — ждать, когда пламя охватит ее тело. — И вы называете себя людьми! Вы убиваете невинных лишь за то, что они пошли против вас! За что, что они не подчинились вашим правилам! — глаза налились кровью. Языки пламени оставляли после себя волдыри, ее ноги уже не выглядели, как человеческие ноги. И это же ждало все ее тело.
Пламя уже охватило ее по пояс. Час настал. Ведьма в последний раз посмотрела на пришедших и губы беззвучно прошептали: — Дьявола не существует. Вы и есть Дьявол.
Когда ее тело уже обуглилось люди стали расходиться по своим делам. Обряд окончен. Ведьма сожжена. Напасти должны отступить, ведь она была их причиной.
— Да прибудет с нами Божья сила и защитит она нас от соблазнов и грехов. — инквизитор приказал избавиться от останков ведьмы и ее ребенка и удалился сам.