***
Песня: Three Days Grace – Never Too Late Десять - прекрасный возраст. Я в этом уверен не меньше, чем то, что я моя сестра заинтересована в новом ученике. Мэйбл клеится к нему с самого утра, а он только и делает, что пытается от нее скрыться. Я не удивлен, что он пытается сделать это. Мало того он перешел к нам в начале октября, что в этом году на удивление оказался теплым, так еще и выглядит совершенно не по-человечески. Нет, я не хочу сказать, что он не похож на человека. Он просто необычный. Он привлекает меня своей необычностью. - Как тебя зовут, милый? - начала наша учительница, когда он только вошел в класс с утра. - Билл, - кротко, но твердо ответил он. - Билл Сайфер. И тогда он поднял глаза. На одном из них была темная повязка, а второй светился на солнце золотым. И меня тут же приковало. Его светлые волосы не очень опрятно, но абсолютно естественно лежали на голове. Смуглая кожа, золотые глаза, острый нос, очень худое тело... И его черный галстук-бабочка. И белоснежная рубашка. И... У меня могло быть тысячи, миллионы "и", если бы я смог его дальше рассматривать, но его посадили туда, где я его не видел. Я никогда не расстраивался по этому поводу, но мне всегда хотелось видеть его на занятиях. Почему? Не знаю. Мне хотелось. В тот день нас должен был забрать дядя Стэн, но его очень долго не было, поэтому я сидел в сторонке и наблюдал, как Мэйбл продолжает попытки привлечь внимание нового ученика к себе. Правда, он только кивал ей в ответ, и его небольшой цилиндр, который он надел на голову в конце занятий, слегка трясся в такт киванию. Он был увлечен чтением. Все вокруг меня были чем-то увлечены, но не я. Я просто смотрел на попытки сестры и скучал. В один момент мне показалось, что Билл посмотрел на меня из-подо лба, не поднимая головы от книги, но я думаю, что мне только показалось. Он не мог смотреть на меня. А затем я уснул на портфеле, положив руки под голову. Проснулся я только дома, когда Мэйбл скучающим голосом разбудила меня. - Я дома?.. - я глазам не верил, где нахожусь. - А ты что думал? Что все еще на крыльце? - она плюхнулась на диван рядом со мной. - Билл донес тебя. Иллюстрация: https://pp.vk.me/c629109/v629109104/3d304/8kR7LVjgM3s.jpg - Билл? - еще более удивленно спросил я. - Но... Но почему? - Он вызвался помочь, потому что дядя Стэн забрал наши портфели, сказав, что они очень тяжелые. Он хотел даже подвезти Билла до дома, но он отказался, сказал, что сможет пойти от нас. - Погоди, он что, все это время ехал с нами? - Он вызвался помочь, я же сказала. Он посчитал, что, если сейчас нужна такая помощь, она понадобиться и потом. Он, правда, хороший человек, Диппер. Обязательно скажи ему "спасибо" завтра. И я сказал. А он улыбнулся, как лиса, и снова опустил глаза в книгу. Только я собирался уйти, он захлопнул ее и извинился, потому что не мог не закончить эту главу. Он, словно совсем взрослый, протянул мне руку и снова представился. Я пожал его холодную руку и тоже представился. - Диппер, значит... - протянул он, убирая руку в карман. - Думаю, это неплохое начало. - Начало чего? - Чего-нибудь. Так, - он мотнул головой, откидывая светлую челку, - что-то всегда да начинается. Он был прав. Так всегда что-то да начинается.***
Песня: Ronan Keating – When You Say Nothing At All Четырнадцать - хороший возраст. Мне он нравился. Ты потихоньку становишься настоящим парнем, меняешься, начинаешь привлекать внимание милых девушек, сам начинаешь присматриваться к другим. Но, как я заметил, только я и Билл, ставшие прекрасными друзьями за это время, еще не присматривались к людям противоположного пола. - Диппер! - по всему коридору ко мне бежит Мэйбл. - Что такое? Что-то случилось? - я убираю вещи в шкафчик. - Ты видел списки? - Какие списки? Мэйбл, о чем? - Ну, как же! - воскликнула она. - Списки на проект по химии. И, судя по реакции, ты еще не видел. - Опять по парам? - она кивнула. - Хорошо, мне попробовать угадать пару? - Ты сейчас будешь весь класс перебирать... - Тогда скажи мне, кто этот... Человек. - Счастливчик, Диппер. Он счастливчик. - Он? - Да. Ты в паре с Биллом. Думаю, тебе следует сказать ему. Ты же знаешь, что он не заинтересован в том, чтобы смотреть на списки, особенно в конце года. А ведь правда. Как только подходил конец года, Билл чуть в депрессию не впадал и начинал с абсолютным безразличием подходить к учебе. Декабрь вот-вот кончится, вот-вот должны выставить оценки, а он... А он в таком настроении. Я в последние пару дней не видел его, а сегодня даже не подходил. Он снова утыкался носом в книгу и быстро уходил в другой кабинет, просясь у учителя посидеть в тихой комнате, чтобы его просто никто не трогал. Надеюсь, он будет рад меня видеть. Я догнал его в коридоре в конце дня. Он опять уходил самый последний, поэтому никого, кроме нас двоих, тут не было. Я тихонько позвал его по имени, и он сразу же остановился, будто его приклеили к полу. Затем он захлопнул книгу и медленно повернулся на меня. - Билл, я... - Диппер, ты в порядке? - он склонил голову на бок. Голос его не звучал безразлично. - Ты видел списки на проект по химии? - А, и ты их уже видел... - расстроенно протянул он. - Думал устроить тебе сюрприз сегодня вечером. - Ты хотел прийти ко мне, чтобы сделать проект? - А ты против? - он резко перекинул голову на другой бок и, чуть сведя брови, посмотрел мне прямо в душу. - Нет, что ты, я не против! Просто... Я думал, ты не знаешь. - Тогда до вечера? - Ты не пройдешься со мной? - Прости, я не могу сейчас. Нужно зайти в библиотеку, поменять книгу. Миссис Квольв очень уж любит говорить со мной о книгах, поэтому это займет довольно продолжительное время. - Приходи, как только сможешь, не жди вечера, если уж на то пошло. Он кивнул, прикрыв глаза. Сейчас я смотрел в оба золотых глаза и не мог отвести взгляд. Золото было печальным, наверно, поэтому он в один момент резко отвернулся и, углубившись в чтение, быстро зашагал от меня. А я так и остался стоять, прикованный к двум золотым глазам. Я, наверно, никогда не привыкну к их плену. С тех пор, как он снял повязку с глаза, меня приковывает в два раза сильнее. Что было такого в его глазах, что мне хотелось видеть снова и снова? Что это было за золото? Он пришел на закате. Было не поздно, а впереди были выходные, поэтому родители не были против, что ко мне придет друг, чтобы мы могли сделать проект. Ну, или хотя бы начать его. Билл был все в той же одежде, что и в школе: песочная жилетка, белая рубашка, черная бабочка и серые брюки. Его золотые глаза все еще были печальными, а волосы лежали в беспорядке. Он снова не надел на голову шапку, а куртку застегнул не до конца. Мы ушли в гостиную и принялись за проект. Сначала Билл строил из себя дурачка, говорил, что ничего не понимает из того, что я ему говорю, хотя химию, как все думали, он знал лучше всех в классе. Затем он заставил меня чувствовать себя дураком. Причем абсолютным. Вскоре он лежал на диване и просто пальцем рисовал в воздухе элементы, проговаривая их вслух, а я записывал за ним, будто студент за лектором или ассистент за доктором. Блондинистые волосы хаотично лежали на диванной подушке. Его глаза были закрыты, а губы были в легкой улыбке. Ему нравилось, что я, словно сумасшедший, записываю за ним, заполняю оставшееся место на ватмане под его командование. Его левая рука лежала вдоль худого тела, а правая то писала в воздухе, то лежала на животе. Долгое время он говорил обычным голосом, но только работа начала подходить к концу, его голос становился слаще, тише, ласковее. Он становился более сонным, выдавая всю усталость своего обладателя. Когда мы закончили, я лег на спинку дивана и спросил, не засыпает ли он случаем. Билл открыл свои золотые глаза и, приковав меня к ним, ответил, что совсем не чувствует, что засыпает, но прекрасно видит, что глаза слипаются у меня. Это долгое время не было правдой, но именно сейчас, после его слов, мне захотелось зевнуть. Обманывать его я не хотел, поэтому долгое время мотал головой, чтобы не зевнуть, широко открыв рот. - Ты засыпаешь, - все так же сладко говорил он, будто убаюкивая меня. - Это не так. - Это так, - он мурлыкал эти слова, и я, правда, начал засыпать. Я положил голову на руки и, закрыв глаза, еще раз сказал, что не засыпаю. Последнее, что я услышал, это был его сладкий мурлыкающий голос, пожелавший мне спокойной ночи. Кажется, я улыбнулся... Я не помню. Я, правда, не помню, улыбнулся ли я ему тогда. Кажется, да, потому что почувствовал, что он смотрит на меня. Когда я начал просыпаться, то заставлял себя снова засыпать. Мне было вроде и тепло, но меня тянуло к холоду рядом. Я слышал перешептывания, но на них только чуть сильнее прижался к тому холоду, что был рядом со мной. Я чувствовал, что чья-то рука лежит у меня на талии, но не придавал значения этому. Меня манил холод, и я просто хотел, чтобы он не кончался. А шепот все не утихал... Иллюстрация: http://cs631828.vk.me/v631828998/1c817/OsXrajtAC8Y.jpg - Их нужно разбудить. - Перестань, они устали. Посмотри, какую работу они проделали. - Почему им нужно спать именно... именно так? - Почему нет? Они же дети, это не страшно. - А родители Билла? Мы даже не можем с ними связаться и сказать, что их сын остался у нас. Я даже не видел их ни разу, а ты. - А что я? Билл - милый мальчик, но его мама почти не бывает дома, поэтому он предоставлен сам себе. Бедный, бедный Билл... - Предоставлен сам себе? А он не опасен? Если подростков бросить, они могут натворить дел. - Перестань, ты просто ищешь повод, чтобы они расстались. - Возможно. - Ладно, пойдем, не будем им мешать. Они устали. Пойдем-пойдем, не стой столбом. Именно тогда я узнал, что Билл был холодный. Его руки, его тело, его чувства, его мир... Все они были холодными.***
Песня: Sam McCarthy – Can You Feel My Heart (Acoustic Cover) Пятнадцать - милый возраст. Именно сейчас начинаешь серьезно задумываться о том, кем ты хочешь быть, чем хочешь в дальнейшем заниматься. Самые интересные мысли появляются в голове, и ты все чаще не спишь довольно долго по ночам. Ты думаешь. Ты увлечен. И нет ничего интереснее, чем думать. Близился конец учебного года, а значит и экзамены приближались к нам все ближе. Билл все время подбадривал меня, говорил, что главное - наплевать, что это экзамен. Нужно представить, что это просто контрольная, которой, в принципе, бояться - глупее не придумаешь. И я успокаивался. А Мэйбл, наоборот, требовала к себе больше внимания по этому поводу, и Билл его заботливо уделял. Правда, он часто бросал на меня взгляды, будто беспокоясь, что я исчезну со своего места. В один из дней мне пришлось чуть не успокаивать его. Билл пришел подавленный и усталый. Второе, что я заметил, он покрасил волосы. Его белокурые пряди теперь смешивались с темно-шоколадными. Не сказал бы, что ему нравился этот новый имидж, но он определенно ему шел. В плюс ко всему, он был не в песочной жилетке, а в мятной кофте с розовым глазом, которая тоже на удивление была ему к лицу. Он не выспался и был раздражен, это я заметил сразу же. Какой бы он ни был сегодня... милый, наверно, но он выглядел паршиво. Правда, это заметили все, к сожалению, и на него посыпались оскорбления, от которых он сначала активно отбивался, а потом попросил меня отойти, чтобы хотя бы мне не доставалось. В конце дня он задремал на одной из парт, пока ожидал учителя, чтобы сдать дополнительное задание, которое он брал. Кто-то пришел и нарисовал ему на лбу такой же глаз, что у него на кофте, и со смехом вышел из школы. Я сразу понял, что это как-то связано с Биллом, но остался ждать его на крыльце, как он и попросил. Я, на самом деле, волновался, что он выйдет еще более подавленный, чем был с утра, но, наверно, к счастью, он остался в прежнем духе. Мэйбл, пока я ждал Билла, принесла мне мороженое, потому что посчитала, что ждать я буду долго, а на улице жарко. Я не мог его съесть, потому что был в раздумьях, что же станет с Биллом, когда он увидит глаз у себя на лбу. Я даже чуть не пропустил, как он вышел и бросил портфель рядом со мной. - Ты в порядке? - первое, что я спрашиваю у него. - Да, все отлично, - спокойно отвечает он. - Надо мной не в первый раз глумятся, поэтому это, - указал на лоб, - не страшно. Мэйбл принесла? - он кивнул в сторону мороженого. - Да. Я хотел уточнить, точно ли он в порядке, как он приблизился и облизнул не тронутое мной мороженое. Я сразу же покраснел, а Билл оставался невозмутимым. Иллюстрация: http://cs631828.vk.me/v631828998/1c810/2QmT0Vz2nY4.jpg Когда он поднял на меня глаза, облизывая губы, он сначала удивился, что мои щеки залиты красным, а потом прочистил горло и засмеялся. Я никогда не слышал, чтобы он так смеялся. Незнакомый мне истерический смех смешивался с его обычным. В уголках глаз выступили маленькие, едва заметные хрустальные капельки слез. Он смеялся, высмеивая из души свою боль, страх и неловкость. А я застопорился. Мои щеки все еще горели красным, но я не чувствовал себя ужасно. Наоборот. Это было странно, но по-билловски странно. Я понял, что заслушался и слишком неожиданно для себя застыл. Он, перестав смеяться, похлопал меня по плечу и предложил идти домой, будто ничего не случилось. Я был поражен. И заворожен. Он просто сделал что-то безумное, а потом высмеивал сам себя. Он странный. Он удивительный.***
Песня: The Fray – Never Say Never Шестнадцать - странный возраст. Это я понял, когда мне это забавное число только исполнилось. Мэйбл к тому времени была уже самой настоящей девушкой, и я был горд. Горд, что у меня такая сестра. Боже, да она просто прекрасна, хоть и несколько сохранила свои детские привычки. На самом деле, они ее красят. Я люблю свою сестру. Утром я получил поздравления от членов семьи, что были на тот момент в Гравити Фолз. Мама и отец позвонили и сказали, что приедут к вечеру и уже тогда поздравят. Я был рад, что они приедут. Все-таки было бы ужасно, если бы это было не так... Дядя Стэн все утро с чем-то провозился в своей комнате, и увидели мы его только к обеду. Дедушка Форд был первым, кого я увидел с утра. После Мэйбл, конечно. Она первая прибежала ко мне с поздравлением к нашему шестнадцатилетию. Она снова ведет себя как ребенок, что всегда делает ее моей сестрой, которая никогда не поменяется. Ближе к четырем Мэйбл снова вбегает в нашу с ней комнату ровно так же, как и рано утром. Она кричит, визжит и прыгает на месте. Я сначала не понимаю, что она хочет этим сказать, а потом вспоминаю, что она готовила мне сюрприз, который должен был стать моим подарком, ведь она совершенно не знает, чем еще может меня обрадовать. Но я упорно продолжаю смотреть на нее непонимающими глазами, застегивая красную клетчатую рубашку, медленно, пуговица за пуговицей. Потом она говорит, что время для ее сюрприза, и тянет меня во двор, чтобы я на него посмотрел. Я покорно иду за ней. Перед тем как выйти, она завязала мне глаза, а потом вытолкнула на крыльцо. Я чуть не упал, но меня подхватили тонкие, но сильные руки. - Осторожно, так же и расшибиться недолго, - сказал знакомый голос, и я тут же выпрямился, сняв повязку с глаз. - Привет. - Билл! - воскликнул я и - даже на свое удивление - обнял его, чуть сжав его зеленую рубашку. - Я безумно рад видеть тебя здесь! - Спокойней, Сосенка, - он лишь слегка приобнял меня и похлопал по спине. - Я не мог не приехать. - Но, погоди, как ты узнал, что я все еще здесь? - я внимательно посмотрел в золотые глаза. - Мэйбл, - слегка улыбнувшись, сказал он и надел мне на голову слетевшую кепку. - Она сказала, что было бы здорово, что я приеду. Я подумал, что ты будешь рад меня видеть. Тем более, полагаю, никого, кроме меня, из приглашенных гостей не будет, что меня радует. Я не очень хорошо схожусь с людьми. Его слова запали мне в память навсегда. Он, необыкновенный человек, притягивающий к себе всем, чем только возможно, плохо сходится с людьми, но он здесь. Здесь... Он здесь для меня. Теперь я был точно уверен, что даже не жду приезда родителей. Со мной был Билл, и большего мне было не нужно. Удивительное чувство. Оно воистину прекрасно. Я люблю чувствовать именно его. Его - мое прекрасное чувство. Я показал Биллу все, что хотел я, и все, что хотел он. До самого приезда родителей, я ощущал спокойствие. Но, как только они появились на пороге Хижины, я немного занервничал. Я знал, что так я оставлю Билла одного, и он может заскучать или захотеть свалить отсюда быстрее, чем этого захочется мне. Я не хочу, чтобы он уезжал. Правда, он воспринял все это более чем нормально. Он сказал, что посидит и подождет меня там, где я его оставлю. Я оставил его на крыльце и долго в душе метался, что он действительно заскучает. Но, когда я вернулся, он мирно беседовал с дедушкой Фордом. Они были увлечены разговором. Точнее сказать, дедушка Форд был увлечен разговором. Он что-то увлеченно рассказывал Биллу, а тот внимательно слушал. Он, правда, был сосредоточен, но все равно немного улыбался. Обычно, он так улыбается, когда Мэйбл рассказывает что-то обо мне. Наверно, они действительно говорили обо мне. Когда мне все-таки удалось "вырвать" Билла из этой пучины историй, мама позвала нас к столу. Билл был поистине мил с моей семьей, я даже не ожидал от него такой выдержки. Он не любил сходиться с любыми людьми, но, я полагаю, у него или нет выхода, или он, правда, пытается пересилить себя, ради меня. Ради меня... Если это так, то я поражен им больше, чем обычно. Он удивительный. Он меня завораживает. Когда стемнело, родители предложили всем вместе пойти на поляну в лесу и взорвать фейерверки. Билл сказал, что лучше смотреть на это издалека, и я с ним согласился. Только так можно было остаться вдвоем. А мне этого хотелось. Я показал ему, как подняться на крышу, и мы сели на нее, свесив ноги вниз. - Билл?.. - начал было я, но он не откликнулся. Я решил, что все мои слова могут подождать. - Замечательная ночь, - сказал он уже знакомым мне сладким голосом. - Да, и правда. Довольно тепло, не находишь? - Почему ты так нервничаешь? - резко спросил он. - Я... Я не знаю. - Успокойся, все нормально, - он присел чуть ближе и приобнял меня за плечо. - Сегодня день исполнения твоих желаний, Диппер, поэтому все, что желается, обычно исполняется. - Никогда... - тихо протянул в ответ я и отпустил глаза вниз, будто стыдясь своих слов. - Никогда не говори "никогда", - сразу же отозвался Билл. - Вот чего ты хочешь? - его золотые глаза блеснули в свете первого взорвавшегося фейерверка. - Поцелуй меня, - резко отозвался я, не понимая, что говорю. Его глаза, смотревшие прямо в мои, сводили меня с ума. Он убрал руку с моего плеча и, близко поставив ее к моей, так, что его пальцы касались моих, прошептав "Молодец", он поцеловал меня. Иллюстрация: https://pp.vk.me/c628517/v628517342/2f2da/iyO_UI4dbGY.jpg Эмоции захлестнули меня. Я никогда не думал, что хочу именно этого, но я понимал, что его губы, такие холодные и мягкие, были мной желанны. Я знать не знал, что всегда хотел его поцеловать. Я закрыл глаза и давал ему меня целовать. Он делал это ловче меня, а я хотел в нем раствориться. Он не просто хотел приехать сюда. Я манил его в это далекое место. Поэтому он бросился сюда. Ко мне. Я тонул в нем. Я хотел, чтобы он был рядом. Я любил его.***
Мы не спускались с крыши до самого возвращения моей семьи. Мы немного поговорили и решили разойтись. Мэйбл оставила свою кровать на эту ночь Биллу, а сама перебралась в другую, где бы ей было так же удобно, как и со мной в комнате. Она не сказала, что это за комната, но и это было не так важно. Мы снова были с Биллом вдвоем, и, после того, что случилось на крыше, я боялся, что он закроется от меня. Но нет. Он лишь попросил принести ему воды, чтобы ему лучше спалось. Я с радостью решил выполнить его просьбу. Но, видимо, вернулся я слишком рано. Иллюстрация: https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/236x/6c/cb/4a/6ccb4a7a168b9546e7bd91dbb5cce691.jpg Он снял рубашку и хотел натягивать футболку, которую он привез с собой, ожидая, что останется на ночь, но не успел. Я позвал его по имени, когда увидел его истерзанную спину. Черный треугольник, по которому стекали засохшие капли крови. Я видел, как затряслись его руки. Затем из них выпала футболка. Он упал на табуретку рядом с ним и сжался, защищаясь от меня. - Билл, я не... - у меня затрясся голос, и он тут же меня прервал. - Слишком поздно... - протянул он. - Садись, не стой. - Билл, прости, - я больше не знал, что сказать. - Тебе не за что извиняться, - его голос был холодным, не то что пару минут назад. - Но я... - Я сказал, что тебе не за что извиняться, Диппер, - он сказал это слишком жестко. Он сразу одернул себя, дернувшись от собственной интонации, и провел пальцами по плечу. - Прости. - Ты не виноват. - Не следовало мне приезжать. - Перестань! Ты... - Я все испортил, Диппер, - он говорил это с такой жалостью, что я замер со стаканом в руках. - Прости. А теперь ложись, у тебя был трудный день, - он натянул футболку на свое тело и повернулся на меня. - Ложись, не смотри на меня такими глазами. - Как же ты?.. - я, не сводя с него глаз, лег в кровать. - Я еще посижу, посторожу твой сон. Доверься мне. И я доверился. Я погасил свет и, точно зная, что пара золотых глаз смотрит на меня, уснул.***
Песня: Red – Already Over Я открыл глаза от того, что понял, что больше не чувствую холода глаз на себе. Я медленно встал и тронул пальцами кровать Билла. Она была застелена и даже не тронута. Складочки были на тех же местах, что и с утра, когда Мэйбл застелила свою постель. Я быстро оделся и, тихо выбежав из дома, огляделся. В тени я увидел, что мелькнула желтая одежда. Отчего-то я знал, что это Билл. Я сразу же побежал за ним. Мы углублялись все дальше в лес, а затем все в глазах потемнело. Я не знаю, почему, не знаю, что случилось, но все резко потемнело. Больше я не помню ничего. Было темно. Никаких звуков вокруг. Будто все в один момент погибло. Когда я открыл глаза, предо мной на камне сидел Билл в ярко-желтой одежде. Его золотые глаза смотрели на меня, поблескивая в свете восходящего солнца. Мои руки и ноги были связаны, а на шее я чувствовал, что что-то режет мою кожу. Я попытался высвободиться, но когда шея начала слегка кровоточить, я мгновенно замер, смотря в золотые глаза, сияющие болью в свете восходящего солнца. - Диппер, не делай таких резких движений, - сказал он тихо, будто извиняясь. - Ты не должен был идти за мной. - Почему ты ушел? - спросил я. Это действительно интересовало меня. - Так нужно, - он приподнял цилиндр и провел рукой по волосам. Треугольные серьги в его ушах качнулись, коснувшись лица. - И перестань вырываться, так будет только хуже. - Хуже кому? - В первую очередь, тебе. Леска может изрезать всю твою шею. Я бы не хотел, чтобы это произошло. - Ты вырубил меня? - Да. Прости за это. Но ты не оставил мне выбора. - Не оставил выбора? - мои глаза широко открылись. - Я водил тебя кругами, чтобы ты не шел за мной, но ты не сдавался и шел другими тропами, все равно находя меня, - он встал со своего места и стал подходить ближе ко мне. - Тебе не следовало идти за мной, Диппер. - Но почему? Почему ты не пускаешь меня с собой? Почему оставляешь меня одного? - Одного... - повторил он, замерев довольно близко ко мне, затем опустился и развязал мне ноги. - Ты привязался ко мне? - он внимательно посмотрел мне в глаза. - Да, Билл! - твердо сказал я и чуть приподнялся, чтобы было удобнее. - Да, я привязался к тебе, эгоистичному и безжалостному к себе и окружающим! К тебе, терпящему унижение и прощающему их, унижающих и ненавидящих тебя! К тебе, человеку с самыми красивыми глазами и самым обаятельным голосом! К тебе, что очаровал меня! - Диппер... Я... - А вот теперь ты замолчи и слушай меня! Почему ты оставил меня? Все из-за поцелуя? Я готов ко всему, что ты будешь делать, лишь бы расплатиться со мной за это дурацкое желание! - Не в желании дело, Сосенка! - резко выдал он, и его лицо приблизилось к моему. - Забудь ты это желание. Мне нужно уйти, и ты не должен идти за мной. Делай все, что сможешь сделать сейчас, но ты все равно снова погрузишься в сон, и я верну тебя в Хижину. - Все, что смогу сделать? - Все, что сможешь, Сосенка, - повторил он и оттянул карманы моей кофты тонкими пальцами. - Что ты хочешь, Диппер? Иллюстрация: http://cs631828.vk.me/v631828998/1c800/iOGB-0RABYo.jpg Я, закрыв глаза, потянулся поцеловать его. Я точно знал, что его смуглое лицо ни на миллиметр не сдвинулось, и продолжал тянуться, даже если чувствовал, что леска вот-вот начнет рвать мою кожу. Я хотел коснуться его губ еще раз, потому что знал, что не прощу себе, если не сделаю это еще раз. Он был глотком воздуха, которого мне не доставало. Он должен спасти меня. Когда я все-таки дотянулся до его губ, он резко подался вперед и, положив руку в черных перчатках мне на затылок, легко, но впечатал меня в столб, к которому я был привязан. Он прикусывал мои губы, проводил свободной рукой по моему лицу. Он хватался за меня. То ли я был буйком, из-за которого он держался на плаву, то ли он был камнем, что не давал мне улететь. Я не знаю. Но мы держались друг за друга. Только потом я понял, что он вытягивает из меня кислород своим поцелуем. Как бы это ни было прекрасно, но он вытягивал из меня воздух, зная, что я просто так не отпущу его. Он воспользовался моим слабым местом, чтобы уйти. Ему нужно было, чтобы я выпал из реальности на какое-то время, чтобы он мог покинуть меня. Проснулся я уже в своей кровати. На тумбочке была записка от Билла. "Прости". Одно слово он мне оставил. Видимо, я не услышал его, когда все-таки потерял сознание. Самое противное, что я все еще чувствовал холод его губ на своих.***
Песня: Sick Puppies – Maybe Иллюстрация: http://cs631828.vk.me/v631828998/1c809/VMNjj9tBh_s.jpg Девятнадцать - неплохой возраст, если еще в шестнадцать тебя не растерзали. Правда, я держусь прекрасно. Но никто не знает, что я все еще ищу знакомые золотые глаза в толпе. Только теперь не для того, чтобы поцеловать их обладателя. Я хочу ударить его. Я не видел Билла три года - почти четыре! - и все время менял свое отношение к нему. Сначала я верил, что он вернется. Потом, что он не вернется и оставит меня с разбитым сердцем. Затем, что он не вернется, но при встрече я ударю его с той ненавистью, с которой он распрощался со мной три года назад. Иногда мне кажется, что я вижу его, и сердце начинает колотиться, как сумасшедшее. Я не думаю, что люблю его. Я не думаю, что любил его. Он был просто привязанностью, которая себя не особо хорошо оправдала. Зато он поступил по-человечески: он ушел той ночью, и я его больше не видел. Разве что во снах, где его холодные губы целуют мои, его руки прикасаются ко мне, а его сладкий голос принадлежит только мне. Я гулял по Гравити Фолз, вспоминая дни, когда мы с Вэнди, ее компанией, Мэйбл и Сусом бегали по этому городу. Все мы были в той или иной степени дети. Я любил это время. Я любил его. Было прекрасно и незабываемо. Та самая история, которая никогда не забудется. Я держу в руке, на которой около года назад сделал татуировку, книгу, подаренную дедушкой Фордом. Замечательно, что он и дядя Стэн все еще живы. Я, правда, рад, что они рядом со мной. Резко я остановился. На сцене, окруженной людьми со всех сторон, стоит высокий худощавый парень. У него смуглая кожа, белокурые вперемешку с шоколадными волосы, золотые глаза, на одном из который черная повязка. На нем желтый костюм на белую рубашку с черной бабочкой, длинные черные брюки. На спине небольшой плащик, на котором красуется черный глаз. На голове цилиндр. В руках, на которых надеты черные перчатки, трость. А вот он ловко перебросил ее в одну из рук, а во второй подкинул белоснежные зубы. Он улыбается. Это Билл. Он прекрасен. Иллюстрация: http://41.media.tumblr.com/2795564a1dee149143a7117e6152ee03/tumblr_nd1qgcHRAk1rogx6xo1_500.png Я замер, засмотревшись на его ловкие движения во время выступления. Для него все это - игра, а зрители - его марионетки. Он в этом хорош. На какое-то мгновение мне показалось, что он смотрит на меня, а потом просто резко отвернулся, продолжая свою идеальную игру. Он передвигался по сцене плавно, мягко, будто парил над ней. Я действительно засмотрелся на него. Затем он, попрощавшись, сбегает по ступенькам и идет к своему шатру. Я сразу же вырываюсь из его плена и стремительно иду за ним. Это то самое время. Время, когда я смогу ему отомстить. А он не смотрит на меня, не оборачивается. Я уверен, что он знает, что я иду прямо за ним, но не оборачивается, провоцируя меня. Хорошо, ладно, я подожду. Я ждал тогда, я подожду и сейчас. Но терпение и сокращающееся между нами расстояние дают о себе знать. Я срываюсь и, бросив книгу и сжав кулаки, бегу на него. Но он уворачивается и сам ударяет меня. Через какие-то мгновения он уже держит меня за запястье одной рукой, а второй - касается моего лица в тех местах, где ударил. Иллюстрация: https://a.wattpad.com/cover/29036677-256-k340237.jpg - Сосенка, рад видеть тебя, - улыбаясь, говорит он. - Я же несильно тебя ударил? - Сайфер, ты придурок, - вырывается у меня. Я бесконечно зол на него. - Ой, да перестань. Знаешь, ты довольно милый, когда злишься. - Не любезничай со мной, предатель. - Не затыкай мне рот, Сосенка, - он приближается ближе к моему лицу, и его острый нос теперь довольно близко к моему. - Я же извинился. Так было нужно, Диппер. - Плевал я на твои извинения, - руки снова сжимаются в кулаки, а чувства начинают путаться. - Разумно, - все еще улыбаясь, спокойно говорит он, будто зная, что сейчас я его не ударю. - Ты так вырос и так помилел, что аж удивительно. Когда увидел тебя, не сразу узнал. А эта татуировка только красит, знаешь. И все эта же кепка. Приятные воспоминания навевает. - Замолчи, - твердо выговариваю я, выделяя каждый слог. - Ой, перестань, разве ты не рад снова видеть меня? Я застопорился. Я хотел ударить его, ведь он был так близко ко мне, но меня что-то тянуло этого не делать. Что это? Почему я не могу занести руку и отвесить ему хотя бы пощечину, которую он заслужил? Я в бешенстве, что он так сладко говорит со мной и так ласково смотрит на меня своими золотыми глазами, но я понимаю, что и не злюсь. Что это? Что со мной не так?! - Рад был повидаться, Сосенка, - бросает он, оставив у меня на щеке легкий поцелуй. - Приятно снова было тебя увидеть. Он отпустил мое запястье, чуть проведя по нему тонкими пальцами, и, задержав взгляд, отвернулся. Он шел так, чтобы я мог вернуть его, но и так, чтобы я не смог догнать его. Я узнал этот его взгляд. Одинокий, полный боли и страха. Чего он боится? Почему считает себя одиноким, когда способен управиться с целой толпой и своим шармом заманить к себе в сети? И главное... Что он делает со мной?***
Песня: Troye Sivan – Talk Me Down Тридцатое августа... И мне уже почти не двадцать. Двадцать один так скоро, что мне и не верится. Мэйбл ночует сегодня у подруг, поэтому комната полностью в моем распоряжении. Стэн и Форд говорят, что уже довольно стары, чтобы сидеть допоздна. Они приглядывают друг за другом. Хоть старость проходит у них вместе, не то что молодость... Я сижу на полу в своей комнате, прислонившись спиной к стене. Мне нравится этот дом. Я не хочу снова покидать его. И я никуда не поеду. Дедушке Форду и дяде Стэну будет нужна помощь, и я бы хотел им помогать. Поэтому я останусь здесь, в Гравити Фолз. За это лето я углубился в науку еще больше, чем когда-либо в другое время. Я стану ассистентом Стэнфорда до того времени, пока оно не закончится. Мэйбл тоже хочет остаться, но пока не знает, чем будет заниматься. А я точно останусь здесь, в Гравити Фолз. Мне не дают покоя вот уже год золотые глаза, наполненные одиночеством и болью. Ему было больно быть рядом со мной. Так кто из нас страдал больше - он или я? Только сейчас я захотел прояснить все, поговорить, закрывшись с ним в комнате. Думаю, нам нужно поговорить. А еще я чувствую присутствие. Мне кажется, будто на меня кто-то смотрит, но и не смотрит одновременно. Я поднялся и выглянул в окно. Он сидит на земле и смотрит прямо на меня. Я жестом зову его подняться, а он идет на мой зов. Я слышу, как он тихо входит и идет ко мне. Он знает, как сюда подняться и, уверен, знает, какого самочувствие моих родственников в этом доме. Он медленно переступает порог комнаты и поднимает от пола на меня свои золотые глаза. Они слегка потускнели с нашей последней встречи. А еще он похудел. Кожа слегка побелела. Волосы теперь были просто белокурыми, такими, какими я помню их из самого детства. Он закрывает дверь и проходит ближе к середине комнаты. Он поднимает глаза на меня, сидящего на том же месте, где я и почувствовал его взгляд с улицы. - Билл, - тихо говорю я, смотря прямо в его печальные глаза. Кажется, он вот-вот заплачет. - Диппер, - так же тихо он произносит мое имя. Он хрипит, будто кричал несколько часов напролет. - Что с голосом? - твердо, но спокойно спрашиваю я. - Она умерла, - говорит он и шумно сглатывает. - Кто? - Мама. Она все-таки умерла. - Мне жаль. - Ты не понимаешь, - он качает головой, опуская глаза, будто прячась от меня. - Тогда расскажи мне, - мягко говорю я, пальцами постукивая по полу рядом с собой. - Я ушел тогда не потому, что хотел тебя бросить, - начал он, сев рядом со мной. - Мне позвонили из больницы, сказали, что ее госпитализировали. Рак легких. Такое бывает. Я не первый и не последний переживший это наяву. Мне нужно было уехать к ней. - Ты не появлялся в школе, чтобы объясниться. - Потому что она перевела меня. Когда я сказал, что хочу съездить в другой штат на пару дней, чтобы сразу к школе вернуться, она разозлилась. Я уехал, а она сразу же забрала мои документы и по связям устроила в другую. Обратно бы меня уже не приняли, потому что она заставила и себя, и меня там ненавидеть. А что еще я мог объяснить? Истерзанную татуировку на спине? Это клеймо, которое мать поставила на меня, чтобы никто меня не тронул. Поэтому меня никто не ждал и не хотел видеть. - Ты мог бы прийти ко мне, если на то пошло, - я говорил все мягче и мягче. Он объяснялся, говорил со мной. Ведь я так ждал этого. - Я не мог. Она лично меня отвозила на учебу и с нее же забирала. Если бы я пропал, она бы сделала все, что угодно, но вернула меня обратно, а потом бы сделала еще раз все, что угодно, чтобы этого не повторилось еще раз. - Ты мог бы ей сказать. - Я хотел, но не успел. - Не успел? - эхом повторил я. - Не успел. Рак начал подкрепляться другими болезнями, и я носил ее на руках, причем иногда буквально. В школе на меня не давили, потому что знали мою беду. Я пропускал занятия, не ходил неделями, иногда пропускал целый месяц, потому что не мог от нее отойти. - Я понимаю... - Нет, Диппер, ты не понимаешь, - чуть более твердо сказал он. - Я работал днями и ночами, чтобы хоть как-то расплатиться за ее лечение. Я каждое утро натягивал на это лицо, которое я возненавидел, улыбку и шел на работу или в школу, а иногда сначала туда, а потом туда, потому что были нужны деньги. Я слишком долго держал ее в живых при многочисленных болезнях, которые развивались из-за рака. "Мистер Сайфер, вы же знаете, что ее не спасти, так давайте просто усыпим ее. Ей так будет легче", - он прочистил горло, - ненавижу. И то выступление... Я был действительно рад видеть тебя, Диппер. Если бы ты знал, как я хотел все рассказать, но не мог. - Замолчи, - я протянул это жалостливо. - Ты только себя терзаешь. - А есть другой способ? Диппер, я остался совсем один. Я не пришел к тебе жаловаться на то, какая у меня отвратительная жизнь. Я не пришел, чтобы плакаться тебе в жилетку, потому что мне плохо. Я пришел, потому что мне нужна помощь. Не материальная, нет. Мне просто нужна помощь. И, полагаю, я ее получил, - он поднялся с места, но я успел схватить его за запястье. - Что такое? - Останься со мной. Он застопорился. Мне показалось, что его глаза вновь вспыхнули настоящим золотом. Билл повернулся ко мне и сел мне на колени, чуть прижавшись. Я чуть согнул ноги, чтобы ему было удобно. Он смотрел мне прямо в глаза, гипнотизируя меня, и я положил руку ему на бедро. Он едва заметно вздрогнул, а потом зажал одной рукой мои волосы, чтобы я не отводил от него взгляда, а второй лишь слегка коснулся лица. Я знал, что мои щеки вспыхнули, ведь он был несколько настойчив, но я продолжал смирно сидеть. - Интересно... - протянул он, заглядывая мне в самую душу. Иллюстрация: https://pp.vk.me/c631828/v631828998/1c81e/ZaiyK0t6Slc.jpg - Интересно? - эхом отозвался я. - То ты пытаешься меня целовать, то хочешь убить, то пытаешься останавливать. Что ты за человек, Диппер Пайнс? У меня не было ответа на этот вопрос. Я не знал, что я за человек. Я Диппер Пайнс, и все. Это единственное объяснение моим поступкам. Я - это я. Все. Больше ничего. - Я Диппер Пайнс, и на этом все объяснение. - И все? - он проговорил это как-то даже разочарованно. - И все. - Нет, еще ты придурок. - С чего это? - С того, что теперь ты в ответе за меня, балбес. Он чуть сильнее сжал мои волосы и поцеловал, настойчиво, но мягко. Он проводил побелевшими пальцами по моей коже. Он все еще такой же холодный. И руки, и тело, и губы. А еще он не душит меня своим поцелуем, как это было в последний раз. Он осторожничал, но был и настойчив. Он давал понять, что я в ответе за него. Наверно, он прав. Я и правда придурок. - Это будет моя первая и последняя ошибка. - Ошибка? - Не целовать тебя четыре долгих года, проведенных в кромешной тьме одиночества. Я тону в нем. Я хочу, чтобы он всегда был рядом. Я люблю его.