Мы разбиваемся.

Эта ночь была волшебной и более холодной, чем обычно в это время года. Пушистый снег покрывал собой всю землю, словно белая скатерть, а следы самых разных ботинок рисовали на ней узоры и рисунки. Это было похоже на поединок художников на лучшую картину, где в итоге никто так и не сможет победить. В этот сочельник все выглядело как никогда празднично. Гирлянды блестели на ёлках и домах, освещая всю ночную улицу. Люди оканчивали суету с покупкой подарков, спеша поскорее прийти домой, чтобы согреться и провести вечер с семьёй. Красиво... Как и они — его глаза. Такие манящие и требовательные. В них легко можно утонуть. Я бы отдал все, что угодно, лишь бы смотреть в них всю жизнь. Моё поглядывание на тебя не остается незамеченным. Ты украдкой кидаешь на меня взгляд, доставая своими длинными, тонкими пальцами из пачки очередную сигарету. — Прекращай пялиться на меня, Дил, — говоришь ты с еле заметным возмущением в голосе. — А ты прекращай курить эту гадость, Томми. — С твоей стороны следует смешок, и я тоже улыбаюсь. Мы стоим на балконе твоей квартиры. — Странно, что Белла не здесь, — прервав тишину, замечаю я. — Она проводит свой уик-энд с друзьями. — И с бутылкой виски. — Помолчи, — раздражённо кидаешь ты мне. «Как понять этого блондина? Вчера он говорит, что любит меня, а сегодня заступается за эту сучку... Или он любит и её? Или только её... Я совсем запутался. Кто ты? Я так и не узнал тебя. Что скрывается за этим глубоким взглядом? О чём ты вообще думаешь? Сейчас хорошо бы было иметь способность читать мысли. Или это всё испортит? Я правда запутался.» Мне бы прервать эту озадаченность, сжать твои плечи — да посильнее — и выкрикнуть: «Очнись, Томми! Это же я — твой Дил-Дил!» — Конечно, вы ведь отличная пара, извини, — наконец выдавливаю из себя я, сдерживая свои эмоции и загрустив окончательно. Боковым зрением я заметил, что ты печальными глазами смотришь как бы сквозь меня, не зная, куда себя деть. Обернувшись, я понял, что ты плачешь, точно ребенок, которого мучила совесть. В недоумении я взял тебя — моего Томми — за руку и начал было говорить, но ты меня опередил: — Сейчас ты стоишь передо мной. Такой красивый и желанный, с этими невозможными родинками на своем лице и невероятной грустью в глазах. Я знаю, что причиняю тебе боль. Опять. И в тысячный раз проклинаю себя за это. Я просто устал. Я так запутался, Дил... Перегрузившись работой, фанатами, концертами, я совсем забыл про тебя. Я устал и от Беллы. Она любит меня, но я... Ох, Дилан. Я всегда уделял тебе мало времени, всегда звонил раз в два дня, когда ты трезвонил по пять раз на день. Я и не отвечал-то почти на них, отмазываясь работой. Я разрываюсь между тобой и ней. Ты — моя пьяная страсть, а она — моя робкая любовь. Если честно, то с твоим появлением, Дил, всё изменилось. Я не могу жить как прежде. Ты нашёл тот заветный ключ, ключ от моего сердца. Но я противлюсь сам себе. Я противен сам себе. Я просто не смогу бросить Беллу. И что скажут другие? Мы должны отдалиться. Вот зачем я это делаю, зачем говорю всё это тебе. Я смотрю куда-то вдаль, пытаясь принять всё сказанное тобой. «Я понимаю», — думаю про себя. — «Мы должны отдалиться». — Мне больно. — Я знаю, — с дрожью в голосе отвечаешь ты. Твоя ладонь скользит по перилу балкона, оставляя след на свежевыпавшем снегу, и ты поворачиваешься ко мне. Твои пальцы касаются моих, нежно переплетаясь. Несколько шагов в мою сторону, несколько движений, и я прижат к стене. Твоё тёплое, любимое до невозможности дыхание, хотелось слушать вечность. Предвкушая момент, я притянул тебя к себе. Уличный мороз отошёл на второй план, сейчас только пылающая страсть овладевала нами, и никакая Белла этому не помешает.Коснувшись красными от смущения щеками, ты робко обхватил мою верхнюю губу, затем нижнюю. Мне не хотелось останавливаться, не отталкивать его, не думать, что через пару часов я буду ехать домой, живя прежней жизнью. Жизнью без него... Не выпуская тебя из своих рук, я страстно отвечаю на твой сладкий поцелуй. Поцеловав меня в последний раз, ты улыбнулся. Утонув в объятьях, я потянулся к тебе, но ты лишь отстраняешься, приложив свой палец к моим губам. Затаив дыхание, я смотрю на тебя. Мы молчим в полной тишине, изучая каждый миллиметр лиц друг друга.