Почему опасно становиться Личностью

      Если и существовало на этом свете что-либо глупое, несуразное, выходящее за всякие рамки не только приличия, но и банального здравомыслия, то одними из этих вещей были, несомненно, Имена. К421 сразу же подумал об этом, когда его компаньон — И342 — рассказала ему об отдельных словах или названиях (К421 вообще не до конца осознавал, что это такое, и, что главное, зачем(!) оно), которые давались людям с рождения в те времена. И342 заявила, что таким образом люди раньше подчеркивали индивидуальность человека. Отрицательное слово. Он смутно припоминал, что видел его в списке запрещенного.       — Чушь, — заключил К421. — Людям даются номера, этим Создатели подчеркивают нашу неотъемлемость от Всеобщей Системы. А эти Имена — полная глупость или, того и хуже, провокация. Не буду спрашивать, где ты нахваталась этого, скажу только одно: впредь даже не заикайся о подобном, иначе я буду вынужден доложить начальству.       И342 не была согласна с напарником, но тут же замолчала, опустив взгляд к своим до блеска начищенным черным ботинкам на шнуровке. Истребителям не дозволено даже мысли допускать о подобных вещах. Жители Системы не могут иметь собственного мнения, тем более Истребители — хранители Ее порядка. Система приказывает — они выполняют.       И342 чувствовала нечто, что заставляло испытывать холод и жар одновременно; ее нижняя губа дрожала. Она чувствовала страх и не понимала, как это могло случиться именно с ней.       Поезд двигался бесшумно. Истребители направлялись в Четвертую зону, чтобы выполнить стандартную процедуру: ликвидировать зараженных.

***

      Это случилось через несколько недель. Страшное событие, от которого волосы вставали дыбом. И342 начала видеть сны.       Сначала это были далекие, размытые картинки и неразборчивые слова, о которых она, проснувшись, ту же забывала — лишь смутное, непонятное предчувствие преследовало неосязаемой тенью. Но с каждым днем изображения становились все ярче и реальнее, а слова все четче и громче, неумолимо отпечатываясь в памяти. Они въедались в мозг, они будоражили сознание, заставляя просыпаться по ночам и закрывать рот ладонью, широко раскрывая глаза. И342 действительно боялась. Что, если кто-то узнает? Что, если кто-то услышит? Что, если кто-то заметит? Что, если этот ужас не прекратится? Она знала (хоть и не желала признавать), что всем её страхам суждено сбыться.       Свой первый настоящий сон Истребитель запомнила в мельчайших деталях: ей виделись люди с того света. Их Имена звучали странно и непривычно, но так красиво, что хотелось повторять вновь и вновь — Фиона и Август; она слышала симфонию звуков, прекрасных и завораживающих, и где-то на задворках сознания всплывало давно забытое слово — "музыка"; она быстро перебирала ногами, неслась с немыслимой скоростью по залитой утренней росой траве, а солнце играло с её спутанными от теплого ветра волосами; она смеялась и чувствовала что-то тёрпкое и невыносимо приятное — это было счастье.       Ей снился мир неизведанного и неизвестного. Она видела людей, живущих семьями, а не отсеками. Она видела истинную любовь и настоящее горе. Она могла вдыхать соленый запах океана и созерцать усыпанную звездами темноту небес, она могла смеяться и плакать.       Она впадала в ужас и отчаяние при мысли о новых снах, и в то же время желала их увидеть так, как не желала ничего другого. Вряд ли она вообще могла бы когда-либо чего-либо желать без этого.       С каждым днем становилось всё труднее убивать ликвидировать зараженных. Оборудование работало исправно, оружие не подводило, ничего не мешало ей кроме неё самой. Это было так же очевидно, как и неизбежно — она больше не была И342, она не являлась частью Всеобщей системы. Она становилась Личностью.       Она знала, что рано или поздно это погубит её.       Она больше не боялась.

***

      К421 был человеком надежным, он был верным псом своего хозяина. Потому Истребитель, подмечая все большие изменения в своей напарнице, все же доложил о неподобающем поведении И342, также подметив о крайней степени угрозы. Система отдала приказ. К421 подчинился.       Он работал четко, без каких бы то ни было лишних действий или движений. Имелся строгий план, состоящий всего из трех пунктов: захватить, обезвредить, уничтожить. Нельзя было допустить, чтобы Вирус Индивидуального Человека распространился в рядах Истребителей, а потому бывшего компаньона надлежало устранить.       Она смотрела ему прямо в глаза, так осознанно и пронизывающе, что К421 стало не по себе от непонятно откуда взявшегося чувства, которое, впрочем, он прогнал мгновенно, пообещав себе позже назначить визит к доктору.       — Я прощаю тебя, — её губы искривились в неизвестном для него жесте, который (он этого не мог знать) назывался улыбкой.       К421 выстрелил.