«Голова в облаках»

***

      Марко Диаз знал, что влюбленность в Стар Баттерфляй не сулит ему ничего хорошего, но вот когда сама Стар влюбилась в него, это означало конец. Конец всему существующему миру для них обоих.       Чувства к Стар развивались медленно, это совсем не было похоже на его сиюминутную влюбленность в Джеки, которая, пусть и длилась годами, легко угасла, когда пришло осознание: Марко любит Стар, Стар любит Марко, и это просто чертовски огромная проблема.       Им всего по шестнадцать, а они вынуждены пуститься в бега, точно пара преступников — парнишка-мексиканец и юная принцесса из другого измерения. Принцесса, отрекшаяся от престола ради него.       Волосы лезут в глаза, и Марко с трудом удается сосредоточиться на дороге. Он жутко устал, но они должны ехать. Стар спит на соседнем сидении, прислонив голову к окошку. Сейчас она как никогда напоминает самую обычную девчонку в своих простых джинсах с кедами и красной толстовке с его плеча. Ему она уже мала, а на Стар велика, но все ее личные вещи пришлось оставить дома, по ее словам, они хранят в себе остатки магии, и так их смогут выследить.       Марко пришлось буквально угнать машину, ну и что с того, что это ржавый Понтиак его бабули, который уже давно пылится в гараже. Все равно теперь он чувствует себя немного плохишом. Бросил школу, украл машину, похитил принцессу…       То, что Марко полюбил Стар — это, конечно, проблема, но вот то, что Стар ответила ему взаимностью — самая настоящая катастрофа.              Марко и сам не знал, когда все это началось. Просто Стар появилась в его жизни и всколыхнула ее, точно вихрь. Марко любил стабильность и размеренность своей жизни, но в то же время умирал от скуки, мечтая о приключениях, потому не в меру деятельная принцесса, вначале раздражавшая его, через неделю после их встречи стала той, без кого он уже не мог представить себе ни единого дня. Стар привнесла в его жизнь волшебство, в прямом смысле этого слова, а еще сражения, путешествия и много-много веселья. А уж сколько раз она спасала его задницу — не счесть.       Настоящий друг. Но тогда у Марко была Джеки, в которую он втрескался еще в младших классах, а Стар переключала свое внимание с одного симпатяги на другого, видимо, в стенах королевского дворца и вообще мира Мьюни у нее никогда не было столько свободы. В конце концов, она остановила выбор на Оскаре, том странном парне, бренчащем на синтезаторе кислотные мотивчики и мающемся бездельем. Не похоже было, что его самого занимало что-то кроме этих самых мотивов. Можно было даже сказать, что Стар интересовала Оскара так же, как Джеки интересовалась самим Марко. Они оставались свободными. Почти.       Первым звоночком был тот самый треклятый Бал Кровавой Луны. Марко сразу не понравился этот Том, ее бывший. Конечно, мало кому может приглянуться демон, вспыхивающий точно спичечная головка от искры, стоит только чему-то пойти не так, но кроме того, в этом парне проглядывалось что-то дурное. Марко даже рискнул спуститься за Стар в Преисподнюю, что ему самому чуть не стоило жизни. Если бы не она и ее жезл... Каратэ, как оказалось, бессильно против пылающих гневом демонических сущностей.       Стар потом здорово обиделась на него из-за «недоверия» с его стороны, но ведь Марко просто беспокоился о ней. Как любой хороший друг. Очень удобно было убеждать в этом самого себя.       Вообще, сигналов было много. То они слишком часто и крепко обнимались, то предпочитали не разлучаться и ночью, даже дрались вполсилы, хотя Людо со своими приспешниками вряд ли бы это заметили. Вскоре Марко разонравилась Джеки, а Стар перестала каждый божий день трещать об Оскаре и прочих мальчиках.       — Ты слишком темпераментный, Марко Диаз, чтобы любить кого-то одного, — шутливо сказала Стар, ероша его волосы.       — Любить, так королеву, — со смехом ответил он, но улыбка с лица подруги медленно сползла.       Марко не думал тогда, что это может что-то значить. Им было по пятнадцать. О какой серьезности могла идти речь? Он просто наслаждался ее близостью как друга, делал успехи в учебе и в занятиях каратэ, и другие девчонки не были ему интересны только по этой причине. Были дела поважней — спасти мир, например, ну или, в его случае, не дать попасть жезлу Стар в крохотные скользкие ручонки Людо, пусть и комичному, но все же, в определенной мере, опасному властителю зла.       Так Марко твердил себе. Ведь все в порядке, пока рядом с ним такой друг, как Стар. Пока рядом?       — Ты никогда не говорила, насколько ты прибыла на Землю, — заметил Марко, когда однажды они засели перед телевизором. — Тебе ведь придется когда-нибудь вернуться на Мьюни?       Стар оторвалась от поглощения сырных начос Марко и изумленно взглянула на него, точно сама она об этом ни разу не задумывалась.       — Ну, хех, — принцесса натянуто рассмеялась, — пока не научусь идеально управляться со своей палочкой, я думаю.       — И когда это будет? — не унимался он.       — Слушай, я не-зна-ю, — пропела Стар, но Марко показалось, что впервые на его памяти она близка к тому, чтобы разозлиться. Розовые сердечки на ее щеках обратились маленькими язычками пламени, и он поспешил свернуть разговор, но у этой короткой беседы все равно были последствия.       Стар стала избегать его, больше не спускалась к завтраку, утверждая, что от лишнего приема пищи растолстеет (более гнилой отмазки придумать было невозможно), теперь в школу они ходили порознь: Марко пешком, а Стар какими-то окольными путями не без применения волшебства. На уроках, если они и пересекались, то она делала вид, будто его и вовсе нет, а при его попытках завести разговор у принцессы всегда находились дела поважней.       По вечерам Стар запиралась в своей комнате, где царила подозрительная для принцессы Мьюни тишина. Однажды прислушавшись, Марко уловил ее тихий разговор с кем-то. Должно быть, она болтала по Зеркалу, скорее всего, с Пони-хэд, если, конечно, в той школе-колонии можно связываться с другими мирами.       Марко злился. Отчего это общество летающей конской головы для Стар приятней, чем его, пусть они и не дружат с малолетства, она не раз говорила, что Марко ей дорог, что он ее лучший друг, пусть и с оговоркой «с Земли».       Даже всегда беззаботные родители заволновались.       — Стар случайно не заболела, сынок? — участливо поинтересовалась миссис Диаз.       Марко лишь пожал плечами, его самого снедало любопытство.       На следующий же день он настиг принцессу в коридоре, когда она, не глядя по сторонам и понуро опустив плечи, брела на математику.       — В чем дело, Стар? — прошипел Марко, затянув ее за руку в небольшую нишу около спортзала. — Почему ты меня избегаешь?       Стар отвела глаза, и сердечки на ее щеках стали еще ярче.       — Я… Поговорим об этом дома, Марко, — принцесса попыталась обойти его, но он, сам того от себя не ожидая, преградил ей дорогу.       — Дома? Дома тебя тоже застать невозможно. Что происходит?       Стар метнулась было в другую сторону, но и здесь дорогу ей перекрыли. Она вспыхнула, но вслед за этим сердцевидные отметины на лице побледнели почти под цвет лица. Марко ощутил, что в живот ему что-то упирается.       — Отпусти меня, Марко, не то я ударю по тебе нарвалами.        Он с недоумением посмотрел на нее, опустил руки, но не отступил. Стар закусила губу, и, казалось, ее глаза уже почти что были на мокром месте, и после этого она сделала кое-что, чего Марко от нее точно не ожидал. Она быстро чмокнула его в щеку и, бросив тихое «прости», унеслась прочь по коридору.       Марко смотрел ей вслед, приоткрыв рот от удивления, не в силах сбросить такую неуместную оторопь.       После занятий он не спешил домой. Решив сразу отправиться на тренировку, он убил два часа на чтение и болтовню с Фергюсоном. Из зала он вышел последним, когда вечерняя охровая заря уже догорала, и медленно поплелся домой.       К удивлению Марко, только в окне спальни его родителей горел свет. В доме было так непривычно тихо, что он даже поежился, точно от холода. На кухне около микроволновки его ждала порция маминого гуакамоле с кукурузными чипсами, но аппетита не было совершенно, потому Марко направился прямиком в спальню.       Не зажигая свет и не раздеваясь, он повалился на кровать и прикрыл глаза. Марко показалось, что он уже готов погрузиться в сон, но краем уха он расслышал тихий скрип, а через пару секунд кто-то крепко обвил его руками со спины. Он вздрогнул всем телом, но в ответ его обняли еще крепче.       —Т-с-с, Марко, это я.       — Стар? Что ты тут…       — Я пряталась у тебя в шкафу.       — Зачем?! — Марко широко раскрыл глаза, поворачиваясь к ней.       — Это было весело, — Стар прыснула в кулачок, — но, кажется, я задремала.       Она взмахнула палочкой, и потолок зафосфоресцировал розово-фиолетовым. Теперь лица друг друга были им хорошо видны.       — К чему эти сложности, Стар? — спросил Марко, но сразу же сообразил, что четкого ответа он не получит точно.       — Я скучала по тебе, Марко.       — Мы живем в одном доме и… — он запнулся, заглянув в блестящую синь ее глаз. — Я тоже.       Губы Стар чуть дрогнули, словно она не была уверена, что услышит именно это.       — Через три недели мне исполнится шестнадцать, — медленно выговорила она.       — Это же замечательно, Стар, закатим вечеринку, пригласим друзей…       Марко стал пылко перечислять блестящие перспективы, упуская из виду, что принцесса опускает глаза и нервно потирает плечо. Потом он понял, что просто не хотел этого замечать. Стар прервала его словесный поток, прижав верхушку своего жезла к его губам.       — Через неделю начинаются каникулы. Оторвемся как следует! — с напускным весельем сказала она, а затем крепко прижалась к Марко всем телом, устроив голову у него на груди. Эту странность он тоже предпочел упустить из внимания, слишком уж был увлечен, перебирая ее светлые спутанные волосы, со своей полуманиакальной тягой к аккуратности разглаживая складки бирюзового платья принцессы и прислушиваясь к биению ее сердца, которое, казалось, билось за них двоих.       Следующие три недели действительно были самыми сумасшедшими за все два года их дружбы. Они почти не расставались, с утра до вечера посвящая каждую минуту друг другу. В школе на них даже стали посматривать искоса, при том, что всем и так было известно, что они неразлучная парочка.       Когда кончились занятия, уже ничто не останавливало их от всепоглощающего и безудержного веселья. Они одновременно просыпались, вместе готовили блинчики, завтракали и убегали из дома на целый день. Иногда Стар таскала Марко в другие измерения, но большую часть времени они проводили на Земле, познавая всевозможные радости земной жизни: от тройных порций мороженого со всеми топингами, которые только могли найти в кафе, до десятикратного катания на одних и тех же аттракционах.       Марко замечал, что Стар с большой неохотой отпускает его от себя, и вскоре понял — ему и самому этого совсем не хочется. Еще ему мерещились какие-то едва ощутимые предзнаменования надвигающихся бед, но он придумал способ их развеять.       — Стар, ты пойдешь со мной в кино? — скороговоркой выпалил Марко.       Его принцесса улыбнулась.       — Конечно, в твоей комнате или в гостиной?       — Нет… ты не поняла, — он ощутил что заливается краской. — Я имею в виду…       — О-о-о, погоди-ка, это ваш земной обычай? — Стар прищурила глаза. — Свидание?       Марко показалось, что его лицо полыхает огнем, но, собрав все силы, он смог кивнуть. Глядя на его пунцовую мину, Стар рассмеялась и, прежде чем он успел хоть что-то сообразить, бросилась ему на шею, сбивая их обоих с ног. Благо, лужайка за домом Диазов оказалась очень мягкой.       — Конечно, — вкрадчиво проворковала принцесса, ласково откидывая прядь с его лба. — Марко, от тебя у меня голова в облаках.       Стар глядела на него с нежностью, и Марко было тепло от одного ее взгляда. Последние сомнения были отброшены прочь. Он ни за что на свете не захочет проститься с этой солнечной девчонкой, задорной и невероятно прекрасной Стар. Марко в точности тем же движением убрал челку с глаз принцессы и, приподнявшись на локтях, с неловкой осторожностью поцеловал ее в лоб, закрыв глаза, в гладкую скулу и, наконец, в губы, и на вкус они ничем не отличались от сладчайших персиков.       Стар — вовсе не сахарная принцесса, Марко с первого дня знал об этом, как она с первого дня знала, что он не самый решительный парень, но тот момент, момент их первого поцелуя был поистине волшебным.       Очевидно, для Стар это был новый опыт, но она быстро вошла во вкус, и этот вкус был самым разнообразным. Вкус карамельного попкорна, когда они все-таки отправились в кино на какую-то глупую комедию, где полсеанса хохотали, а вторую его половину целовались; мятный привкус зубной пасты, когда Стар настигла Марко прямо у выхода из ванной комнаты ранним утром; пряный вкус приправы для начос, оставшийся на ее губах, когда она вертелась в юрком танце, не желая выслушивать его лекции о вреде чрезмерного поглощения жирной пищи, и в арсенале Марко остался только один способ привлечь ее внимание; вкус земляники из измерения, где она плодоносит целый год под ласковым солнцем, вкус ванильных хлопьев, шоколадных шариков, вкус карамелек и пастилы, желейных мишек и ореховой пасты.       А потом…       — Все пошло по звезде, Марко! — громко и отчаянно произнесла Стар, хватаясь за волосы обеими руками.       Марко лишь с недоумением следил за ее хаотичными перемещениями, присев на край незаправленной кровати с балдахином.       — Мне шестнадцать, Марко! — пояснила она, устало свалившись рядом.       — Еще бы мне не знать, — он загадочно улыбнулся, — я пришел поздравить тебя первым.       — Ты не понимаешь, это конец, — принцесса закрыла глаза ладонями, и вот тогда он встревожился. Марко хотел было уже начать расспросы, но с его губ не сорвалось ни единого слова. Он разглядел полнейшую тоску на ее лице, сменившуюся озабоченным выражением.       — Помнишь, ты спрашивал, как скоро мне придется вернуться на Мьюни, так вот…       Теперь уже Марко ходил взад-вперед, обхватив голову руками. Как же он не догадался, как же не понял? О чем думал вообще? Марко Диаз, простой парень с Земли, и принцесса Баттерфляй — более дичайшего мезальянса и придумать невозможно. Конечно!       Конечно…       Стар — будущая королева, рано или поздно она займет место на престоле, и рядом с ней должен быть король или принц, кто угодно, но не Марко, даже демонический Том более подходящая кандидатура.       К тому же, землянин Диаз малодушно ушел из дому, «чтобы собраться с мыслями», оставив Стар одну с ее проблемой. Хорошо хоть родители взяли на себя организацию вечеринки. Может быть, принцесса сама оттолкнет его, может быть, Марко даже уже успел ей надоесть своими занудством и правильностью, он поможет ей убедиться окончательно. Стар вовсе необязательно знать, что со своей живостью и безалаберностью она ему точно не надоест. Никогда.       — Стар? Что ты делаешь на крыше?       Принцесса дернула плечами, прижимая левую руку с зажатой палочкой к виску.       — Слишком шумно.       Марко не поверил своим ушам. Внизу вечеринка в ее честь действительно была в самом разгаре, но обычно именно Стар была эпицентром любой заварушки с музыкой и танцами, и вдруг ей захотелось уединения на крыше.       Вид у нее был более чем несчастный, по правде сказать, он вообще никогда не видел ее такой. Марко вздохнул и взобрался по скату крыши, чтобы присесть рядом.       — Хей, Стар, — весело начал он, — может, все не так уж и плохо? Наверняка на Мьюни весело, веселей, чем здесь, ты же сама рассказывала. И мы можем созваниваться хоть каждый день.       Стар взглянула на него как на предателя, но ответила, насколько это было возможно, сдержанно:       — Мьюни — отстой, Марко, быть принцессой — еще больший отстой. И я не хочу созваниваться с тобой каждый день! — голос ее подскочил до крика, а в уголках глаз заблестели слезы. — Я хочу каждый день проводить с тобой. Понимаешь! — ошалело добавила она.       Стар, что есть сил, тряхнула его за плечи, а когда их взгляды пересеклись, они до конца осознали то, что и так было глупо отрицать.       — Катастрофа, — произнесли они одновременно, завороженные, точно свет Кровавой луны вновь засверкал над их головами, а затем их губы встретились. Марко чувствовал сладость и горечь одновременно.       — Ты думаешь о том же, о чем и я? — хитро сощурив глаза, спросил он.       Стар сузила глаза в щелочки вслед за ним.       — О мыльных пузырях и воздушной кукурузе? — произнесла она, но, увидев как заговорщицкое выражение сползло с лица друга и превратилось в обычное удивленное, звонко расхохоталась. — Шучу я, шучу… Значит, побег!              Видимо, говоря, что принцессой быть отстой, Стар нисколько не лукавила. У Марко замелькало в глазах от скорости ее передвижения по комнате в поисках необходимых вещей. Сам он с трудом соображал, что они будут предпринимать. Понимал только, что с прежней жизнью покончено.       — Что случится, если… когда твои родители узнают? — осторожно спросил Марко, следя за тем, как Стар вынимает из-под кровати книгу-инструкцию к своему жезлу.       — Отправят в Святошку, ясное дело, — будничным тоном ответила принцесса, а он сам содрогнулся от воспоминания об этом жутком месте, его холодных коридорах, вышколенных гувернерах и вечном полумраке.       — Боже правый.       — Именно! Поэтому мне нужно убраться как можно дальше. Пока мне не исполнится девятнадцать, и по законам Мьюни я стану совершеннолетней.       Стар помолчала. Она уже успела переодеться в удобную и абсолютно земную одежду.       — Пока нас легко выследить… Вспомни, Пони-хэд не удалось скрыться.       — Что же делать?! — Марко был близок к тому, чтобы начать паниковать, но принцесса, по всей видимости, знала, что предпринять.       Раскрыв книгу, Стар громко и четко позвала Глоссарика. Синий джинн-служитель не заставил себя долго ждать.       — Чем могу служить, Ваше Высочество.       — Позаботься о ней, — Стар сунула ему свою палочку прямо в руки и сделала два шага назад, точно боясь, что передумает.       Марко никогда особенно не нравился этот тип, но тот быстро сообразил, что к чему, и не стал ничего спрашивать.       — Как скажете, — Глоссарик торжественно склонил голову и стал постепенно растворяться в воздухе.       — От палочки нужно избавиться, — пояснила Стар, не дожидаясь вопроса, — магические предметы оставляют след, я ничего не могу взять из своих вещей.       — Ваше Высочество, — внезапно подал голос почти полностью исчезнувший джинн, от него, как от Чеширского кота, осталась одна голова, благо, не только улыбка, — есть такие места, где вас не смогут найти даже самые пронырливые ищейки.       — И где же это? — оживилась Стар.       Но Глоссарик лишь загадочно улыбнулся.       — Ну же, — вклинился Марко, — я куплю тебе столько школьного пудинга, сколько смогу унести.       — Вы почувствуете, — шепнул он прежде, чем исчезнуть полностью. Марко раздосадованно вздохнул и потер виски.              Далее все сложилось почти само собой — молниеносная идея и ее быстрое воплощение. Сбор немногих пожитков, бабушкин голубой Понтиак со Стар на переднем сидении и курс на север. Денег у Марко было совсем немного. Посвятить в тайну родителей они не могли, скорее всего, чета Диаз ее не сохранила бы хотя бы «ради блага детей», поэтому с парой сотен долларов в кармане они двинулись в путь.       У Марко в голове вертелась одна мысль, где можно занять денег, они заедут в небольшой городишко в Орегоне, где живет его троюродный брат, он даст в долг, а дальше… Дальше Марко подумает, когда голова не будет так гудеть от усталости.              Когда занимается летняя заря, они едут по двухполосному шоссе посреди леса. Пару раз на дорогу выскакивают молоденькие олени или белки, и Марко не оставляет ощущение, что они попали в какой-то зачарованный лес. Однако безмятежность утра длится недолго, и проблемы вновь дают о себе знать. Мотор начинает глохнуть, и Марко едва успевает неловко увести машину к обочине. Он пытается завести машину, но безрезультатно, повторяет попытки до тех пор, пока до него не доходит очевидное — топливный бак пуст — в спешке они не подумали о том, что нужно заправиться еще раз.       Выйдя из машины, Марко снова пробует дозвониться Хесусу, но ни в скайпе, ни в мессенджере он не отвечает. В отчаянии Марко решает определить их местоположение на карте и оказывается…       — Эй, Стар, проснись, — он легонько теребит принцессу за плечо, — мы почти приехали.       Стар нехотя разлепляет веки и с легким удивлением осматривается, затем широко, так по-старовски, улыбается.       — О, мы будем жить в лесу, Марко?       — Да нет же, — он тоже невольно улыбается, — до нашего места назначения около мили. Но машина сдохла, придется идти пешком.       Стар, похоже, такая перспектива ничуть не расстроила, она бодро выскакивает из машины, до середины голени погружаясь в ярко-зеленую траву и сладко потягиваясь.       — В городе нам помогут.       — Значит, полный вперед! — она берет Марко за руку и тянет за собой.       Они идут, энергично вышагивая, до самой таблички-указателя «Добро пожаловать в «Гравити Фолз». Перед их глазами предстает город, лежащий в долине, окруженной холмами и лесом. Марко ощущает, что рука Стар чуть крепче сжалась на его ладони, он переводит взгляд на нее и заражается ее тревогой. Несколько часов они действовали под эффектом куража, а сейчас реальность происходящего оглушает их. Марко сжимает руку принцессы в ответ и одними губами произносит:       — Мы справимся, Стар.       Она смотрит на него своими большими, невыносимо голубыми глазами, и в их уголках собираются крошечные смешливые морщинки, а уголки губ слегка приподнимаются.       — Справимся, Марко, — вторит ему принцесса, и они продолжают свой путь.              Первый же кафетерий, который им попадается, производит странное впечатление — он напоминает нечто среднее между опрокинутой консервной банкой и дорожным трейлером. Его немногочисленные посетители не менее чудные: старик в дырявой шляпе с забинтованными руками и пластырями на длинной седой бороде, невысокий парень с глазами точно у олененка, ничего бы необычного, если бы не усы, черный костюм и красная лента через плечо с надписью «Мэр». За большим столом сидит компания лесорубов, все разного возраста, но одеты, как один, в клетчатые рубашки, они режутся в карты и, несмотря на ранний час, передают по кругу бутылку виски. Один из них награждает Марко таким взглядом, что он больше не решается оглядываться по сторонам и за локоть тянет Стар к ближайшему свободному столику.       Заказ у них принимает дородная пожилая леди, у которой не поднимается одно из век. На бейдже значится «Сьюзен». Сьюзен тоже неприветливо оглядывает приезжих здоровым глазом, но вскоре удаляется выполнять заказ. Марко вздыхает и смотрит на Стар. Та, похоже, мало удивлена. Ну еще бы.       Кофе отдает чем-то прогорклым, но он выпивает весь кофейник, отказавшись от своей порции глазуньи в пользу принцессы. Хесус так и не дал о себе знать, и Марко старается сберечь как можно больше денег. Его затуманенный усталостью мозг в несколько раз преувеличивал их беды, но Стар заметно повеселела, и это его немного успокаивает. Настолько, что он откидывается на спинку диванчика и прикрывает глаза.       Марко кажется, что он задремал всего на пару секунд, но из дремоты его выводит возмущенный возглас.       — Дядя Стэн, я так больше не могу!       Марко распахивает глаза и поворачивает голову. Столик напротив занимают седовласый крепкий мужчина, девочка и мальчик, которому, очевидно, и принадлежит ломающийся голос. С виду подростки на пару лет младше их самих, похожи как брат и сестра. Даже больше, как двойняшки.       — Терпи, парень, в твоем возрасте я уже вкалывал по десять часов и не жаловался, — отрезает старик, поправляя на голове красную феску, совершенно не подходящую к его костюму-двойке. В этом месте в обычае, что ли, носить странные головные уборы, думается Марко.       — А дядя Форд говорит, что… — пытается было снова начать паренек, но его грубо прерывают.       — Мне плевать, что думает и говорит этот нахлебник, по его милости я чуть не разорился! — старик так эмоционально машет руками, что Стар, едва сдерживаясь от смеха, зажимает рот ладонью.       — И поэтому ты нас эксплуатируешь? — не унимается парнишка.       — А ты хотел кормиться все лето за мой счет, малец? Знаешь, сколько стоит завтрак хотя бы в этой вшивой забегаловке?       Официантка Сьюзен громко бряцает кофейником о стойку, давая понять, что это камень в ее огород, но никто из них троих даже не смотрит в ее сторону.       — Мы могли бы завтракать дома, — подает голос девочка. — Радужные оладьи от Мейбл! Пальчики оближешь!       — Ну нет, малышка, — почти ласково осаждает ее старикан. — Дядин страховой полис это не покроет.       Мейбл корчит обиженную гримаску, но это длится не более пары секунд, затем она запихивает в рот целиком вывалянный в клубничном джеме блинчик.       — И вообще, это Кордрой виновата, черт ее дернул, простую девку, свинтить в колледж. Пф, пустая трата времени, — Стэн, кажется, забывает о неком Форде, на которого возложил ответственность перед тем. — И Сус, конечно, кто же еще? Подумать только, подался в Портленд, кольцо купил…       Парнишка закатывает глаза, очевидно, понимая, что дядю уже не остановить. Марко тоже постепенно отключает внимание от ворчливой болтовни и снова погружается в дремоту, пока в этом потоке слов четко не звучит «Хесус Рамирез».       — … был просто находкой для меня, — твердит старик.       — Хесус Рамирез? — ошеломленно и громко говорит Марко, и три пары одинаково карих глаз с удивлением уставляются на него. Он невольно и неловко откашливается.       — Ты знаешь Суса? — недоверчиво уточняет парнишка.       — Он мой троюродный брат, — скороговоркой выпаливает Марко.       В помещении повисает молчание, даже компашка лесорубов отвлекается от своей игры и смотрит в их сторону. Марко непроизвольно вжимается в сидение, а вот Стар, напротив, больше не сдерживает смех, и это разряжает обстановку. Она смеется, стуча кулачками по столу, и девочка напротив срывается с места и хлопает в ладоши.       — Троюродный брат нашего Суса! — она бросается ему на шею и так крепко стискивает, что Марко не может сделать вдох. Стар продолжает хихикать.       — Марко, ты не рассказывал, что нас ждет такой теплый прием, — говорит принцесса. — Я Стар.       Очевидно, она протягивает новой знакомой руку, так как ему удается наконец-то глотнуть воздуха и прохрипеть: «Я и сам не знал».       — Мейбл, — представляется девочка и наконец отлипает от Марко. — Это мой брат Диппер и…       — Стэн Пайнс, владелец «Хижины тайн», — старик крепко жмет ему руку, расправив плечи.       — Тот самый мистер Пайнс? Хесус много о вас рассказывал.       — Надеюсь, не слишком много? — хохотнув, спрашивает Стэн.       — О, нет, в самый раз, сэр.       По правде сказать, когда разговор с Хесусом заходил о Стэне Пайнсе, он мог длиться часами, и в нем могли сообщаться его не самые лицеприятные поступки, однако тот и о них говорил с восхищением. Этот забавный факт заставляет Марко усмехнуться, но вслед за этим он сразу мрачнеет.       — Значит, уехал? Проклятье, — тихо добавляет он.       Стэн Пайнс изгибает бровь в удивлении, и Марко кажется, что он каким-то сверхъестественным образом все понял. Да и вообще, на какую мысль его может натолкнуть уставший, неряшливо одетый парень, думает он.       Стар увлеченно беседует с Мейбл, рассказывая той какую-то невероятную историю, и, похоже, ее брат тоже обратился во внимание, поэтому Стэн тянет Марко за локоть в сторону и торопливо говорит:       — У тебя неприятности, малыш?       Марко нервно закусывает губу.       — Наша машина заглохла где-то в миле отсюда.       — А кроме этого?.. У тебя такой вид, точно тебя вышвырнули из дому.       Марко открывает было рот, чтобы выпалить «да», но решает все же не порочить светлое имя своих родителей.       — Не совсем так, сэр… Я… Мы… Нам пришлось…       — Можешь не продолжать, — обрывает его Стэн и начинает внимательно рассматривать его, точно оценивая, но в этот миг возле Марко появляется Стар и, извиняясь, тянет его на улицу.       — Мне кажется, это то самое, — заговорщицким тоном говорит принцесса, оглядываясь по сторонам.       — О чем это ты? — недоумевает он.       —Место, о котором вчера говорил Глоссарик. Место, где нас не найдут, Марко.       — Ах да, — Марко тогда не придал значения словам джинна-прислужника, считая его полоумным и просто дурным советчиком. — Как ты это поняла?       — Я не могу объяснить, — нетерпеливо говорит Стар, едва не подпрыгивая на месте, — но есть в этом месте что-то… Будто купол?       — Поле? — уточняет Марко.       — Вот! Да и к тому же, мне здесь нравится. Мейбл сказала, что через неделю у них будет какой-то крутой местный праздник, где будет очень весело. Останемся?       Принцесса глядит на него своим фирменным старовским взглядом «мне-что-то-нужно-очень-очень».       Марко вздыхает.       — Ну не знаю, раз Хесус уехал… Нам нужны деньги.       В этот самый момент дверь кафе распахивается, и Марко снова ловит на себе оценивающий взгляд Стэна Пайнса, на сей раз — почти молниеносный. После, глядя ему прямо в лицо, старик серьезно спрашивает:       — Гвоздь сможешь вбить в стену, парень?       — Э-э-э, да, — выпаливает Марко, не подумав. Впрочем, он не врет, курс ремесел в школе он сдал блестяще.       —Ты принят, — коротко бросает Стэн.       — Что? Куда?       — Скажи спасибо этому нытику, — он кивает в сторону насупившегося племянника, что появился рядом секунду назад.       — Дядя Стэн, — пытается осадить его Диппер, но замолкает, когда на его плечи обрушивается сестра.       — Ура! Дип-дип, теперь у нас с тобой будет больше времени.       — Не спеши радоваться, Мейбл, кассир «Хижине» все еще нужен, — говорит Диппер, раскрасневшись от ее медвежьих объятий. Однако, не успевает девочка скорчить обиженное выражение личика, в разговор вступает Стар.       — А как насчет меня, мистер Пайнс? — спрашивает она. — Я могла бы устроиться к вам на работу.       — Ты? — старик смотрит на нее с сомнением.       — Конечно, — ничуть не смутившись, отвечает принцесса. — Дадите мне шанс?       Стэн явно колеблется.       Однако через час с небольшим Стэн Пайнс широко улыбается, с трудом удерживаясь от радостного потирания рук. С дружелюбной улыбкой Стар сплавила пять залежавшихся экспонатов, семь футболок по двадцать долларов каждая, больше десятка наклеек и значков, а также покрытое толстым слоем пыли чучело непонятного зверя, кое-как скроенное из частей тела, явно принадлежащих разным животным, и все это за сорок пять минут.       — Черт возьми! Да эта девчонка — золотая жила, — владелец «Хижины тайн», оказавшейся, по мнению Марко, пародией на полумузей-полулавку, казалось, вот-вот готов броситься Стар на шею.       — Королевский маркетинг, — говорит Стар с неотразимым видом, — у меня было разностороннее образование.       Она подмигивает Марко.       — Называй это, как хочешь, главное, что работает, — Стэн Пайнс энергично пожимает ей руку. — Ты принята, куколка. Начнешь завтра.       Мейбл счастливо хлопает в ладоши, а Марко только и может, что выдавить из себя удивленное «Воу». Скептически настроенный брат Мейбл выражением лица сейчас очень напоминает его самого.       — Ну, это значит, добро пожаловать, — говорит Диппер, неуверенно улыбаясь.       От него Марко узнаёт, что Хесус, которого все тут зовут просто Сусом, уехал еще в конце прошлого лета, после того, как его бабушка отошла в лучший мир, осчастливленная тем, что у ее внука теперь есть спутница. Он продал дом и уехал в Портленд, но в планах у него было немного попутешествовать с Мелоди, чем, видимо, и объясняется отсутствие связи с ним.       Когда Марко, шутя, спросил, всё ли в их городе такое необычное, Диппер на минуту призадумался, а затем сказал, что со временем он сам все увидит и поймет. Он пообещал познакомить Марко со своим вторым дядей, который сейчас был в отъезде, говоря, что втроем они точно не заскучают. Диппер отправился по своим делам, и на Марко снизошло небывалое спокойствие.       Марко сидит на крыльце «Хижины тайн», расположенной у кромки леса. Это место должно стать его новым домом — городишко в окружении вековых сосен и холмов со странными, но, очевидно, добрыми людьми.       Он разглядывает фруктовый лед, который сунула ему в руку Мейбл, прежде чем унестись наверх вместе со своей новой подругой в лице Стар. Марко все еще не верится, что они проделали это за сутки — круто перевернули свою жизнь, бросили старую вместе с вещами принцессы и прежними SIM-картами. Может, это ошибка, а может — единственный выход.       Марко слышит позади себя легкие шаги. Стар опускается рядом с ним и отнимает его лакомство, а другой рукой крепко прижимает его к себе. Она все еще одета в его толстовку, немного растеряна и совсем чуточку испугана, и это то немногое, что осталось им от прошлого в Калифорнии, это то «слишком многое», что заставляет отбросить сомнения, ну или, по крайней мере, задвинуть их подальше.       Стар целует его в щеку липкими губами, и Марко думается, что они могут попробовать быть счастливыми в Гравити Фолз.