Можно стать твоим "Миром"?

Если говорить открыто, его собранность бесила. Не его самого, а остальных участников бэнда. Его собранность и воспитанность следовали за ним повсюду, время от времени принимая иные формы и отражаясь в других своейственных ему качествах: в ответственности, в учтивости, в немом, едва заметном покровительстве над другими, в услужливости, в спокойствии и дисциплированности. Но иногда это бесило и служило поводом многих споров-переспоров, вопреки общепринятым понятиям. И тут мнение молодой казахстанской кью-поп группы разделилось ровно наполовину по числу участников. Одна часть мемберов, смело возглавляемая наглой саркастичной ухмылкой Эйзи, неизменно заявляла, что его "правильность" мешает и даже не совсем подходит концепту. Другая же часть, принявшая облик непоколебимого и сдержанного Эйса, решительно опровергала первое утверждение и искренне считала, что любезность их общего друга - важная фишка группы, подкупающая фанаток. Она необходима, чтобы добавлять в темные дерзкие краски музыкальной палитры группы яркий, непринужденный светлый оттенок, тем самым разбавляя ее и делая более мягкой и легкой для слуха, ведь казахский рэп, как и язык, уже сама по себе штука тяжелая для восприятия аудиторией, даже на Родине. Амплуа типичного казахстанского робкого добряка-старшего брата - как раз то, что нужно. Все эти жаркие споры вокруг образа Алема между командой Эйзи, в которую входил Зак, что вполне объяснимо и понятно, и командой Эйса, в которую вошел в свою очередь макнэ, берущий пример со старшего и всегда поддерживающий его, начались еще с момента формирования окончательного состава группы. И так было всегда: Азамат с Дулатом выступали за более жесткий стиль и раскрепощенные образы, а Эйс с Бала настаивали на сохранении нейтрального, более нежного направления. А вот Батырхан всегда умел найти компромисс между двумя упрямыми по своему сторонами, но споры тут же переключались на егу скромную персону. Что же на этот счет думает сам виновник торжества - Батырхан? Он молча улыбается, скромно подмечая, что все, чего он хочет - оставаться самим собой и творить музыку. - Ску-ко-ти-ща. Звучит скучно, Батыр, вот почему тебя редко выбирают в качестве любимчика, - в привычном полунасмешливом, полкривляющимся тоне комментирует позицию своего товарища Зак. - - Желание делать музыку вместе с нами - это самый важный стимул, - с лучезарной обескураживающей улыбкой отвечает Эйс, привыкший относится к мемберам с особой долей понимания и терпения, окружать их заботой и так сказать "духом корейской солидарности". - Вот поэтому в тебе мало кто видит воплощение к-попа, отбрось ты эту излишнюю казахстанскую зажатость и будь посвободнее, бро, - с кривой подбадривающей улыбкой на лице, но в то же время в свойственном ему строгом, наставительно-нравоучительном тоне советует Эйзи, привыкший бороться за интересы группы и следить за ее развитием, как за собственным детищем. - Просто будь собой, этого достаточно, ты и так всем нравишься, не парься. И не забывай баловать меня, - беззаботно и паряще в силу возраста рассуждает Бала. И почему же собранность Алема так напрягала? Да вот хотя бы взять в качестве конктреного примера шестое февраля. И, кстати, в качестве последнего примера, ведь после этого дня весь концепт робкого и любезного парня полетел к чертям собачьим, но об этом позже. В тот день девяносто первые должны были стать венцом двух знаменительных мероприятией - автограф-сессии в столице и выступлении на вечеринке корейской музыки там же, не отходя от кассы. Парни уже вошли в бешенные темпы и ритм жизни медийных лиц, которым всячески треубется поддерживать связь со своей аудиторией, поэтому особо не напрягались и были готовы к фан-митингу, предварительно пройдя инструктаж от менеджера и стаффа. Но один человек в группе был далек от состояния а-ля "привык к славе", все еще воспринимая происходящее близко к сердцу и не зная, как себя следует правильнее вести. Несмотря на то, что вылет в Астану был назначен на 12 часов дня, а выезд из базы был установлен на 10:30, Алем все равно проснулся ни свет ни заря и буквальным образом сидел натянутый, как струна, на своем чемодане уже в 8 утра. Взвинченный, перевозбужеднный от ожидания предстоящего фан-митинга, певец бесцельно листал приложение инстаграмма в полутьме коридора, перечитывая комментарии фанатов, пестрящих в большинстве своем радостными возгласами, вызванными персонами Азамата, Дулата и Данияра, которые у многих слушателей считались любимчиками. А Батырхан с Эйсом, к неловкому вынужденному осознанию, должны были принять тот факт, что в рейтингах так называемых "биасов" они числятся последними. Да, был такой междусобойный подсчет, который вели ребята потехи ради. Но трудолюбивого и упорного Батырхана, приверженца консерватизма в плане самоотдачи музыке, немного озадачивало то, что он делает не так. Может, действительно, его звездный имидж слегка...скучный? Однообразный? Как-никак рэперы у них яркие, самоуверенные и в представлении не нуждаются, зачитают так, что у всех девчонок традиционно голова идет кругом. Приятный плавный голос Азамата подкреплен корейско-восточным очарованием и обаянием, а этот трогательный прохвост-еркешка Данияр умудряется умилять поведением, заботой и наивной глупостью, полу-десткие ямочки на щечках и обезораживающая улыбка в комплекте с бесспорно сильным голосом трогают сердца не только юных девиц, но и самого Алема. Так что же могут сказать о нем? Опытный, взрослый, большой, надежный, ответственный. Этакий мужественный мишка, который может в любое время стать опорой и стеной...Не слишком ли скучная это личность для современной экстраординарной молодежи? Конечно, Маликов продолжал твердить себе, что главное - музыка, а по параметрам силы голоса и степени харизматичности он не проигрывает другим участникам группы, но все же, обновляя контент фан-групп и пабликов в соц.сетях и натыкаясь на очередное творение фанатов в виде коллажей, артов или даже так называемых "фанфиков", Алем редко мог увидеть, что его выделяют или подчеркивают. Шумно выдохнув в пустоту, Алем ощутил на своем плече чью-то руку. - О чем тоскуешь? - С искаженным корейским акцентом спросил его знакомый голос Азамата. Что было не мудрено, ведь именно они вдвоем первые привыкли начинать рабочий день с "пения петуха", в отличии от брутальных рэперов с таким же брутальным сопением во сне и Балашки, который просто в силу возраста позволял хёнам себя баловать, давил на жалость, пользовался положением и тупо отсыпался. Так-то у мемберов нет такой роскоши, которая могла бы позволить проваляться в кровати до полудня, казахстанская эстрада не спит, так сказать. Но сегодня следовало выспаться до поездки в аэропорт, впереди ожидало важнейшее за последнее время событие - встреча со своими слушателями и поклонниками. Волнительно, трепетно, то, ради чего каждый из них прошел этот не маленький путь. Батырхан не сразу поднял взгляд на причесанного и умытого высокого Эйса, не хотел показывать свое угнетенное выражение лица. - Хей, Батыр, ты как будто этой ночью сразу четыре хита родил. Ну чего ты такой изможденный? Опять Данияр во сне глупости болтал и тебе покоя не давал? - Эйс обычно был немногословен и достаточно скромен в выражениях, но с утра он всегда прибывал в приподнятом настроении и мог даже делиться им с окружающими, что и происходило сейчас: он приятно улыбался Алему, представляя, как тот замучался сглаживать жаркие споры рэперов и уговаривать Балашку записать очередной удачной кавер. Батыр ухмыльнулся, опровергнув последнее высказывание: - Да этот детёныш спит как убитый, его даже слоны не потревожат. Это скорее Дулат может вскочить посреди ночи и зачитать новопридуманный рэп, - Алем встал с небольшого темного чемодана и протопал в сторону небольшой импровизированной кухни, двигаясь тихо, чтобы не разбудить стафф. Азамат последовал за ним. - Волнуешься перед встречей? - Удивленно предположил Эйс, хмурясь. Ему подобное казалось невообразимым, ибо Алем никогда не высказывал беспокойства. Это же сплошной позитив, общение, возможность поближе узнать своих поклонников. Батырхан бы только радовался, а каком волнении идет речь? Что-то явно беспокоило парня. - Ну что-то типо такого, - со смущенной улыбкой отмахнулся брюнет, почесывая затылок и сонно потягиваясь. Он уже выровнил тон лица, что делало его светлым, волосы зачесал наверх, накинул черный джемпер и даже кожаную черную куртку, подчеркивающую его сильные мужественные руки и плечи. Эйс спихнул все свое непонимание на тонкости казахского языка, которые он мог успеть подзабыть из-за пребывания в Корее, поэтому больше не досаждал Маликову по этому поводу. Прилетят и он оклемается, Батыр всегда преображается перед фанатами, ведь он искренне предан своему творчеству. Азамат внутренне кивнул своим доводам. Пусть Батыр и не всегда акцентирует на этом внимание и порой не замечает, но его все в группе высоко ценят и уважают за излучающее чувство спокойствия, стабильности, комфорта и надежности. Это его харизма, которая, возможно, не так сильно пробивается на свет во время выступлений, но при личном общении обязательно ощутится. И Алем даже сам не представляет, как многим девушкам успеет запасть в душу во время сегодняшней встречи. Особенно одной из них, которая идет навстречу тоже с небольшим предвкушением, но со спокойным собранным настроем, никак не ожидая, что ее предпочтения вскоре найдут отображение в облике одного-единственного участника, который сумеет стать ее представлением "Мира". Мира музыки, шоу, веселья, и вместе тем уюта, комфорта и спокойствия. Часы лениво ползли по циферблату в небольшой комнате, обуродованной под кухню для восходящей музыкальной группы и её помощников. Азамат с Батырханом тихо перешучивались между собой, забавно хихикая под нос, что было скорее отражением их привычного невзбаламошенного характера, нежели признаком заботы за оставшуюся все ещё мирно спящую часть группы. Ямочки на припухлых щечках Алема с умелой долей обаяния маскировали его внутреннее беспокойство. Первый фан-митинг наверняка станет огромным показателем и толчком для ребят в плане того, что продемонстрирует наглядно, где и что им стоит улучшить. А быть может даже и кого стоит улучшить... Отмахиваясь от пустых тягот и заморочек, Маликов неловко откашлялся, прочищая горло, и громче заговорил: - Ну что там по времени? Не пора ли этим оболтусам подниматься? Азамат задумчиво пожал плечами и предложил попробовать поднять на ноги вечно пахающих мемберов. Зайдя в комнату, где спокойно должны были дрыхнуть Зак с Кулумшином, Эйс и Алем застали их за пустым валянием на кровати. Младший копался в сотке, по-кошачьи самоловольно улыбаясь самому себе(видимо наткнулся на очередное хвалебное сообщение о кенжешке или комент под его умелым кавером),а Зак лежал на кровати в наушниках и повторял какой-то иностранный текст, Бог знает для чего, может, чтобы совсем не забросить свои лингвистические пристрастия. Эйс сложил руки перед собой и с видом большого босса встал между кроватями двух ещё не умывшихся певцов и топнул решительно ногой: - Хватит валяться, умывайтесь, завтракайте и поедем в аэропорт, - младший что-то недовольно промычал, скверно сверкнув хитрыми глазками и укрывшись с головой одеялом, а Дулат понимающе кивнул, хотя вряд ли что-то конкретное расслышал, ведь голос в наушниках вторил ему совсем иное. Азамат устало вдохнул и глянул на рассмеявшегося в полголоса Алема, показывающего большой палец вверх. Все-таки ребята всегда умели сохранять хорошее расположение духа, редко, когда доходило до нервного или гневного напряжения. А вот Эйзи в комнате не оказалось. Парни решили, что тот уже в ванной, но она была открыта и пуста. Потерев затылок, Батырхан молвил: - Неужели вышел на пробежку? В такой-то день? Он же вчера поздно лёг с этими репетициями хореографии, - Батырхан прекрасно знал, что рэперу тяжело даются танцы в их коллективе, так что после них парень с запада спит беспробудно. Но, видимо, сила духа Эйзи не столь очевидна, как казалось Маликову, так что в такой значимой для группы день он решил все же привести себя в тонус и заняться оздоровлением тела и духа. Правда начал он поздно. Спускаясь снова на первый этаж и здороваясь с уже готовящимся к отлету стаффом, Маликов мыслями лишь надеялся, что в такой час в субботу Зенкаева не похитят караулящие фанатки и не задержат тем самым группе рейс до Астаны. Вся голова брюнета была забита мыслями о том, как же все пройдёт в Астане и не будет ли срывов? Он ведь ещё не подозревал, что юный "срыв"в его размеренной творческой жизни, никак не входивший в его планы и распорядок, уже проснулся и накручивает свои локоны, параллельно нанося лёгкие и умелые штрихи мейк-апа в Астане, в домах за Азия парком. Ценители творчества Ninety One да и просто любители талантливых и симпатичных молодых парней подтягивались к отелю Ramada Plaza на улице Абая уже с десяти часов утра. Чего только не сделаешь, если ты истинный фанат или просто подросток, которому нечего делать, а познакомиться с молодой перпспективной группой всегда хочется. Взволнованная, возбужденная от восторга перед ожидаемой встречей толпа ребят уже собиралась в вереницу очереди в коридорах роскошного отеля, предвкушая общение с кумирами, пусть и не такое долгое, но способное вскружить голову, вдохновить и запомниться на долго. Пока отель в Астане наполнялся приходящими к его дверям участниками фан-мита, самолёт, в котором летели пятеро ребят, ещё парил где-то между Алматой и Астаной. Бала заговарил зубы их оператору о том, что в новом спэйсе его личико должно светиться побольше, на что тот отвечал беззаботным дружеским хохотом, Дулат читал наброски для нового рэпа Эйзи под его пристальным и изучающим заострённым взглядом, Эйс читал какую-то брошюру с особым энтузиазмом, а Алем просто откинулся на спинку кресла с наушниками в ушах, из которых доносилась чудесная английская песня с красивыми переходами, которую парень давно уже мечтал перепеть. В аэропорту отдохнувших и выспавшихся ребят встретил нанятый фургон, куда сели все гвозди события и их небольшая охрана, а также менеджер, оператор и помощник менеджера. В фургоне парни шутили, глазели на Астану и даже распевались, пытаясь угадать примерное количество поклонников, с которыми им сегодня предстоит пообщаться и дать автографы. Подъезжая к Рамаде с бокового входа, Дулат и Данияр особенно расшумелись, принявшись радостно хлопать и улюлюкать, отвлекая Алема от сосредоточенного и собранного выражения лица. - Ребята, соберитесь. Вам ещё нужны будут силы, нам целый день нужно вести себя собрано и достойно, - настойчиво потребовал Батырхан. Грозный вид он принимать не умел, так как природная скромность и порядочность мешали ему решительно командовать парадом, но быть доходчивым и убедительным он умел, мягко улыбаясь, но уверенно и твёрдо произнося слова. - Не будь таким серьёзным, всех фанатов распугаешь, - хмыкнул самодовольный Данияр, пользуясь своей особой привилегией у Батырхана; его он никогда не может отругать или заткнуть. - Батыр прав, давайте соберёмся и выложимся сегодня по полной. Ninety One, файтинг, алга! - Улыбчиво и озорно поддержал инициативу Эйс, парни сжали кулаки, махнули ими в воздухе и по очереди принялись выпрыгивать из фургона. Охрана отеля сопровождала ребят и указывала им, куда дальше идти. В соседних смежных коридорах был слышен гогот и шум, шаги и громкие указки охранников. Так звучал предстоящий, вот-вот готовый начаться фан-митинг. С лиц Эйзи, Эйса, Бала и Зака не сходила радостная улыбка с момента, как они услышали эти подбадривающие звуки. И только один Батырхан напрягся и нахмурился. - Алем, что за угрюмое лицо? Лимон съел? - Поинтересовался Зак, когда пятеро парней уже зашли в зал и стали занимать свои места за столом, за котором им предстоит поставить далеко не один автограф. За дверями уже шумела толпа, а в зале приглушённо поставили фоном песни из первого мини-альбома группы. - Опять мы где-то накосячили, Батырхан-ага-а? - Капризно, но с чувством вины перед напряжённым Алемом протянул Кулумшин, склоняя голову на плечо Дулату и заглядывая брюнету в глаза, желая приободрить его. Алем ухмыльнулся этой картине, не в силах сдерживать улыбку, когда видит ёрзающего и переживающего кенжешку, но затем снова глянул на дверь и свёл брови на переносице. - Вы не слышали ничего? Похоже, охрана ведёт себя неподабающе. Я расслышал какой-то насмехающейся тон по ту сторону двери. - Парни все как по команде выпрямились, некоторые раздраженно закусили губы и в миг вся детскость ушла с черт лица. Суровые казахстанские реалии быстро возвращали с небес на землю, напоминая, что тут настроение фанатам может подпортить не просто неулыбчивое лицо кумира, а даже стафф и охрана места, где проводится мероприятие. К сожалению, образованными тут можно было назвать далеко не всех. - Будем следить теперь, чтобы охрана уважительно к ним относилась. Так что внимательны будьте, ребята, - с безмоциональным и сдержанным лицом бесцветно обратился к мембрам Эйзи. Все кивнули, понимая, что это тоже часть их заботы и внимания к иглз. Бала и Зак одарили Алема восхищенными взглядами, ведь он первым заметил подобный нюанс. Действительно, Батырхан всей душой болел за их команду и за своих иглз, даже тогда, когда они этого и не заметят наверно. Первый поток дождавшихся заветного момента ребят нахлынул на парней с бешенной скоростью так, что они не успели ничего толком осознать, вкусить момент истинной популярности или славы, как уж там принято говорить. Ребята просто принялись улыбаться подходящим незнакомцам, чьи глаза горели от восторга, а рот некоторых буквально не закрывался от потока слов и визга, говоривших и расписывавших их восхищение, обожание и так далее. Так много любви не косвенно, а прямиком из рук непосредственных иглз ребята не получали ещё никогда. Правы были опытные певцы, фан-митинг и концерт - две разные, несравнимые вещи. Батырхан справлялся блестяще, к своему счастью. Он пытался ко всем подходящим относится предельно уважительно, внимательно, тепло и радужно, чтобы те часы ожидания в коридорах отеля с той охраной показались им сущим пустяком. А ещё он поставил перед собой задачу встречать и приветствовать всех девушек одинаково, чтобы никого не обделить. И пока все оставались довольны. Внутри Алем просто млел и таял от комплиментов в свою сторону, но он умел собраться и сдерживать вырывающиеся в ответ слова глубокой признательности, чтобы выглядеть достойно и как подобает идолу. Он жал руки подходящим застенчивым и скромным девушкам, обнимал, приятно купаясь в аромате ухоженных и как на подбор красивых фанаток. За первым истекающим потоком следовал второй, состоящий из еще более разнообразных и необыкновенных девушек. Парни чуток выдохнули между этими потоками, попивая воду и обсуждая, кто круче справился, кому чаще жали руку и прочую веселую ерунду. Алем сидел ровно и не смотрел лишний раз по бокам, чтобы всегда быть на чеку и никого не пропустить если что вдруг. Зак усмехнул и толкнул серьёзного друга локтем в бок: - Нашёл уже себе подходящую Музу, Батыр? Первой реакцией на подкол со стороны участника было возмущение, причём дикое, ведь прозвучавший наглый вопрос казался неуместным и чересчур вызывающим, они ведь все здесь не для того, чтобы невесту себе выбирать! Это все ради музыки! - О чем ты вообще гов... - Начал было уже негодовать вежливый и собранный Батырхан, как увидел расцветающую издевательскую шутливую ухмылку на лице рэпера. Вот ведь идиот. Он же просто прикалывается над певцом! Алем тут же остыл и прыснул, отмахиваясь головой от приставучего и озорливого Зака, перебывавшего в веселом настроении. Конечно, парни смотрели на лица, фигура и глаза девушек, на некоторых смотрели дольше, кто-то изначально не цеплял взгляд. Чей-то голос казался красивым, чья-то походка подкупала. Но в целом у мемберов голова была забита вовсе не амурными делами и времени не было на то, чтобы успеть оценить столичную красоту или привлекательность. Да и Батырхан уже к середине второго потока даже не пытался, отметая эти глупые, непрофессиональные заморочки. Как будто изюминку девушки можно было бы успеть приметить за несчастные доли секунд раздачи автографа. Очередной плакат с их фоткой аккуратно был передан в руки Маликову, а сам он склонился над ним, чтобы расписаться и написать чьё-то имя. - Как Ваше имя? - Стандартный, уже звучавший тысячу раз вопрос издаётся из уст певца. - Малика. Мягкий, сдержанный, вежливый, уверенный тембр голоса. Он почти бессознательно заставляет Батырхана приподнять голову, чтобы взглянуть на обладательницу этого приятного мелодичного голоса и столь же гармоничного имени, которые словно бы заглушают гам, творящийся в зале фан-митинга. Изначально фанатки, пришедшие сюда, делились для Алема(да и для других мемуаров наверняка) на две категории: чересчур эмоциональные, раскрепощенные, возбужденные и энергичные, пытающиеся влезть к ним, обняться, сфоткаться и т.д. И чересчур зажатые, перепуганные, обомлевшие, скромные, забывшие все земные слова при виде своих кумиров. И тех, и других представителей иглз девяносто первые любили. Это были предсказуемые и ожидаемые реакции. Но при виде этой странной своей обыкновенностью девушки Алем хотел уже привстать и на полном серьезе у неё поинтересоваться: "Что ты тут делаешь? Ты что тоже слушаешь нашу музыку?" Не выказывая никакого недопонимания, Батырхан решительно выводил буквы на плакате около своей фотки, пока над ним возвышалась фигура черноволосой девушки среднего роста с бледной кожей лица, с глазами интересной и не избитой формы рыбки, со спокойным и умиворотворенным взглядом, за которым, кажется, скрывается большее. В них есть и доброта, и терпимость, и робость, и энергия, и любовь, и смелость, и дерзость, и... изюминка. Которая ещё не раскрыта, ведь эта девушка не раскрывает себя только что встреченным незнакомцам, даже кумирам. Она не любит навязываться, вторгаться в личное пространство, она уважает и ценит их музыку. Она ещё такая юная и ранимая в этой чёрной водолазке и юбке, а это ожерелье на чёрное фоне так красиво гармонирует. Но в ней чувствуется постоянство, надёжность, опора. Это была третья категория иглз, которая не поддавалась пониманию Батырхана. Если она такая молодая, неопытная фанатка, как она может быть такой собранной,спокойной и сдержанной, как сам он? Да даже самому Алему понадобилось много времени, чтобы нацепить на себя такой непроницаемый миролюбивый вид! Глаза девушки шарили по нему слегка неловко, но уверенно. Эта черта и свойства девушки по имени Малика казались милыми... А как от неё приятно, дурманяще пахло шампунями, кремом, духами... Заставив себя сосредоточиться на плакате, Алем готов был подскочить от ужаса. Задумавшись о незнакомой девушке, он нарисовал в порыве парящих мыслей просто жутко неровное, стремное сердечко. Стыд и срам, это просто позор. Было стыдно отдавать этот плакат девушке по имени Малика. Он хотел запомниться именно ей чем-то другим, а не убогим сердцем на плакате. Батырхан чуть было не раскраснелся впервые за долгое время в своей жизни перед какой-то юной и неопытной девчонкой с выразительными глазами и шелковистыми волосами, как зелёный юнец. Слава богу в зале был приглушённый свет, музыка и шум других фанатов, которые отвлекали внимание от его громких мыслей и лёгкого румянца на щеках. Обескураженно улыбнувшись, Алем заставил себя решительно глянуть на прелестную невинную брюнетку и выдавить хоть что-то, что его реабилитирует. Может, пошутить, чтобы заставить её улыбнуться или рассмеяться? Глядя на правильные и мягкие черты лица, аккуратный нос, ровные брови и добрые глаза Батырхан чуть снова не завис на минут пять, представляя, как Малика искренне, безудержно, заливисто смеётся над его удачной шуткой. Встряхнувшись, Батырхан заставил себя осознать, что удачно шутит он редко, и то не факт, что это понравится этой таинственной девушке, чьё присутствие столь уютно и ненавязчиво. Ничего дельного так и не придумав, Алем искренне выпалил: - Извини, я не умею рисовать сердечки, - ему стало ещё более неловко за себя и свою неуклюжесть, так что он готов был сквозь землю провалиться. И все из-за чего? Просто эта девушка вызвала смешанные чувства. Чертов Дулат, наколдовал что-то странное, что теперь творится с вечно серьёзным и собранным Маликовым. Кстати, теперь его фамилия стала казаться ему злой насмешкой судьбы, а не просто очередным обстоятельством рождения. Алем разглядел в глазах девушки просьбу, поняв, что она сейчас хочет о чем-то попросить, и подтянулся, приготовившись обнять, прижать к себе эту девушку...Ну, то есть сделать то, что она попросит, не обязательно же обнимать её... - Можно с Вами сфотографироваться? - Вежливо и тихо попросил тот же плавный, гладкий, будто убаюкивающий голосок. - Конечно, - слишком прытко и быстро выпалил Батырхан, успокаивая себя тем, что он просто торопится из-за фан-митинга. Да, всему виной фан-митинг. Девушка потянулась к нему так трепетно и нежно, что Батырхан уже протянул к ней руку, как к тёмной, заманчиво-хрупкой бабочке, как вдруг её принялись отталкивать назад чьи-то телодвижения, что будто бы пролило на него холодную воду. Кто имеет право не допускать эту девушку к нему? Да ни у кого нет такого права! Алем сам забыл, когда перестал контролировать с поразительной педантичностью свои действия, боясь обидеть других фанатов. Сейчас ему было плевать на других фанатов и чем заняты хихикающие с боку другие мемберы, взгляд его был сфокусирован лишь на аккуратных, тонких чертах азиатского не назойливо и не едко красивого лица Малики, которое отдалялось от него. Он в бессознательном порыве протянул к ней свою руку, чтобы она не уходила, не прерывала встречу, давая понять этим жестом, что выполнит её любую просьбу, пусть и в рамках жалкого фан-митинга. Алем, вопреки инструкции стаффа, привстал из-за стола, чтобы улыбнуться в переднюю камеру сотового телефона брюнетки. На миг на экране телефона застыло изображение этой пары, и какой-то вздох удовлетворения и восхищения их красотой вырвался из груди Батырхана. Это было так быстро, но так нежно и трепетно. А потом момент испарился, как и сама девушка. Она отошла, исчезая с поля зрения. Батыр растеряно хлопал глазами, словно чары рассеивались, а разум прояснялся. Но как же так? Почему все так быстро закончилось? Продолжать это дальше уже не было никакого желания. Слишком много вопросов без ответа возникло в голове у певца. Сколько ей лет? Кто её любимчик в группе? Она пришла ради кого-то другого, не ради него, ведь так? А что ей нравится в их группе? Что она думает о песнях, о манере его пения? А любит ли она сама петь? А чем увлекается? Хотелось узнавать и узнавать её больше, Батырхану было слишком мало. Словно показали какой-то заманчивый загадочный мир и тут же закрыли в него дверь. Чувство опустошенности поселилось в душе, Алем уже не мог сидеть спокойно, хотелось поскорее поехать в ресторан, спеть там, побегать и попрыгать, чтобы наваждение ушло. Также быстро, как и сама Малика. Батырхан был настолько погружён в свою возникшую апатию, что не сразу заметил озадаченные и любопытствующие взгляды, направленные в его сторону. - Хей, что это было? "Я не умею рисовать сердечки"? Батыр, ты серьёзно? - В насмешливом, но любопытствующим тоне осыпал вопросами Дулат, ехидно сверкающий глазами. Да уж, в наблюдательности ему мало кто мог составить конкуренцию. Зак прекрасно знал, что такое поведение, тем более растерянность, не свойственно Маликову, привыкшему все держать под контролем. А уж тем более, чтобы тот так неуклюже по-детски извинялся перед поклонницей за сердечки... Неужто в душу запала? И что это он сидит теперь такой загруженный, не замечая других фанатов, тупо им кивая? И ни один он это заметил. Фанатки тоже стали с подозрением косо глядеть на кумира, уж больно задумчивым он стал. А этот инцидент с потянутой рукой и вовсе не остался незамеченным, хоть его и быстро замяли... - Эй, Батыр, что за криминал ты вытворил? Менеджер аж глазами зыркнул, когда ты чуть не встал из-за стола ради одной фанатки... Как неосмотрительно с твоей стороны, - окликнул Алема Зенкаев, принявшийся злорадствовать над вечно дисциплированным и послушным Маликовым. Тот и сам ещё не отошёл от шока от самого себя. И что на него нашло? - Не мешайте расписываться, - угрюмо отмахнулся от назойливых ехидных вопросов удивлённых мемберов Алем, игнорируя дальше их усмешки и косые взгляды. Азамат с Данияром сделали вид, что ничего не было, чтобы не смущать ещё больше распереживавшегося Маликова, за что он им был смертельно благодарен. Хватало и укоров со стороны цепких и колких рэперов, всегда знающих, что сказать и каким образом, чтобы попасть в точку. Фан-мит уже подходил к концу, а Батырхан так толком и не поднимал больше взгляда на подходивших к нему разодетых и манящих взорами поклонниц. В голове крутился лишь один вопрос: "Нашёл уже себе подходящую Музу, Батыр?". Черт, да он за эти доли секунды нашёл больше, чем Музу. Он нашёл целый потайной мир, который ускользнул от него, наверно, навсегда.