***
Арвен и остальные эльфы остались охранять Академию, а Эмма, Реджина, Гермиона, Белль, Килиан, Руби и Сириус отправились на помощь Дамблдору. Они переместились в тот самый лес, откуда Свон вместе с Джереми прошлой ночью вели наблюдение. Высокая трава и густые кустарники позволяли хорошо спрятаться и остаться незамеченными. Реджина собрала всех вокруг себя и предложила разработать план. Поскольку Эмма хорошо знает все коридоры замка, то она пойдет на поиски Дамблдора. — С тобой пойдет Руби, — продолжала Реджина. — Ее нюх поможет быстрее найти Дамблдора или почувствовать опасность. Сириус и Килиан, вы остаетесь у входа в замок. Гермиона и Белль, вы ждете нас здесь. Если кто-то чувствует опасность — быстро возвращается в Академию. Никаких самопожертвований. Ясно? — Ясно, — хором ответили все, кроме Эммы. — Эмма? — Реджина сурово посмотрела на студентку. Миллс прекрасно видела по ее глазам, что Эмма отправляется в замок Темного Жреца не только затем, чтобы освободить Дамблдора. — А ты что будешь делать? — Эмма попыталась отвлечь Реджину. — Я тоже пойду с вами, — тяжело вздохнув, ответила Миллс. — Кто-то же должен приглядывать за тобой. Пока Гермиона и Белль желали всем удачи, Эмма отошла в сторону, чтобы ее никто не слышал, дотронулась до амулета и в очередной раз попробовала призвать Светлую Жрицу. Ничего не произошло, и девушка чертыхнулась. — Не ругайся, — послышался знакомый голос. Эмма огляделась, но рядом никого не оказалось. — Мама? — Свон крутила головой по сторонам. — Не вертись, ты меня не увидишь. — Но почему? — Потому что я пригожусь тебе позже. Сейчас не время тратить мою силу. Запомни, Эмма, когда наступит нужный момент, подкинь амулет в воздухе и запусти в него пустышку. Камень треснет, и моя сила перейдет тебе. Только так ты сможешь остановить Темного Жреца. — Но если амулет сломается, я больше не смогу тебя увидеть, — в голосе Эммы послушалось отчаяние. — Ты должна победить его. Ты должна завершить мое дело, Эмма. — Мама, — почти беззвучно прошептала Эмма. Ее сердце сжалось от мысли, что ей в один момент придется попрощаться и с отцом, и с матерью. Она снова останется одна. Несчастная сирота. Именно в тот момент Эмма почувствовала теплую руку на своем плече. Обернувшись, она увидела обеспокоенный взгляд Реджины. Нет, она уже никогда не останется одна. Теперь у нее есть Реджина. И Белль с Килианом, и Гермиона, Руби, Сириус и многие другие, так нуждающиеся сейчас в ее смелости. Добравшись до замка, Килиан и Сириус помогли Эмме и Реджине перебраться через ров. Для Руби это не составило никакого труда. Волчица за один прыжок преодолела препятствие. У входа в замок никого не было, Реджина указала, в каком именно месте Сириус и Килиан должны их ждать. Те заняли свои позиции и вытащили волшебные палочки, чтобы быть наготове. Эмма кивнула Руби, и та по запаху повела их внутрь. Коридоры были пусты, и это настораживало. Неужели Жрец не ожидал их появления? Руби шла первая, принюхиваясь по сторонам. За ней на цыпочках следовала Эмма, перекручивая в руке энергетический шар. Последней шла Реджина, постоянно оглядываясь назад. Руби повернула за угол и начала спускаться в подземелье. Эмма посмотрела на Миллс, та кивнула и проводила взглядом студентку. Еще раз оглядев пустой коридор, Реджина опустила ногу на ступеньку и проследовала вслед за Эммой. Волчица остановилась. Ее ноздри раздувались, впитывая запахи, глаза были закрыты, и она постоянно облизывала губы. — Сюда, — указав на тяжелую деревянную дверь, прошептала Руби. Реджина отодвинула Руби и Эмму в сторону, приложила палец к губам и приказала молча ждать, открыла дверь и вошла внутрь. Эмма не удержалась и пошла следом. Руби решила остаться в темном коридоре, чтобы не оказаться захваченными врасплох. Это была та самая комната, где Жрец держал Дамблдора. Волшебник по-прежнему был привязан к столбу посреди своей камеры. Реджина подбежала к Дамблдору и быстро освободила его. Обессиленный волшебник упал женщине на руки. Эмма быстро подхватила директора с другой стороны и положила одну руку Дамблдора себе на плечи, помогая Реджине выводить его из комнаты. Руби довольно кивнула и повела их обратно к выходу. Когда они поднимались по лестнице, Дамблдор очнулся. — Я так и думал, что ты не усидишь на месте, — в своей привычной шутливой манере обратился волшебник к Реджине. — Вините во всем Эмму, директор, — язвительно ответила Миллс. Эмма лишь улыбнулась тому, что с Дамблдором все в порядке, и они успели вовремя. — Вы долго еще собираетесь тащить мое тело, словно мешок с картошкой? — взбунтовался директор. — Простите, — Реджина отпустила руку Дамблдора. Эмма последовала ее примеру, и директор медленно выпрямился, расправляя плечи. — Так-то лучше, — Миллс протянула Дмблдору склянку, и тот в один глоток осушил ее. — Ну вот, а я думал, там ром. — Нет, — поджав губы, парировала Миллс. — Это всего лишь лечебный экстракт. — Тише, — цикнула Руби. — Я кого-то чую. Все моментально притихли. Дамблдор подошел ближе к волчице, оглядываясь по сторонам. Резкая вспышка, и Эмма провалилась в темноту. Жуткая головная боль отдавалась сильной пульсацией в висках Эммы. Студентка попыталась пошевелить руками, но у нее ничего не вышло. Кто-то крепко держал ее со спины. Свон продрала глаза и попыталась оглядеться. Большой зал замка. Только выглядел он не так празднично и нарядно, как на ее дне рождении. Окна были занавешены черными драными шторами, стены все в плесени и мхе, под потолком мерцают несколько свечей. Посреди зала стоял стол, за которым восседал Жрец. Отец внимательно смотрел на дочь и улыбался краешком губ. Эмма с ненавистью взглянула в его холодные глаза и попыталась что-то выкрикнуть, но у нее ничего не вышло. — Не рыпайся, — послышалось за спиной. Ее держал Драко Малфой. Рядом стояли все ее приятели, которых тоже держали на мушке волшебной палочки. Реджину обхватила Тенебрис. Гермиону сковал Снуп. Килиан попался в плен к Гастону. Белль, Руби и Сириуса держали трое из парламента, верные прихлебатели Драко. А на Дамблдора наставляла палочку не кто иная, как тетушка Лукерия. Эмма явно не была готова к такому повороту. Мало того, что их действительно поймали в ловушку, так еще и ее тетка оказалась на стороне Жреца. Это так взбесило студентку, что ее щеки заполыхали от ярости. — Какой же ты все еще глупый ребенок, — довольно осклабился Жрец. — Заманить тебя к себе оказалось еще проще, чем я смел ожидать. — Жрец встал и подошел к Дамблдору, который стоял ближе всех к нему. Он склонился над его лицом, продолжая пристально смотреть на Эмму. — Старик пытался меня убедить, что ты не придешь его спасать. Но разве может верная ученица не прийти на помощь своему любимому директору? Эмма заметила, что Снуп, слабый старик и камердинер Темного Жреца, что-то тихонько нашептывал Гермионе на ухо, и она тихо кивала в ответ. Свон перевела взгляд на Реджину и поняла, что они все о чем-то договариваются. — Ваша беда в том, что вы не умеете отпускать. Держитесь до последнего, — Жрец перешел к Руби, затем к Сириусу, поочередно заглядывая в их глаза. — Вы считаете свои привязанности силой, тогда как это ваша главная слабость. — Жрец стоял напротив Реджины. — Знаешь, Эмма, какая твоя самая большая слабость? — Отец пристально вглядывался в глаза дочери. Она смотрела на него, не отводя взгляд, давая возможность Гермионе незаметно переглядываться с Сириусом и Руби. — Они - твоя слабость. Жрец вплотную подошел к Реджине, оскалился, показывая белоснежные зубы, высунул язык и провел им по щеке женщины. Тенебрис довольно загоготала, а внутри Эммы все сжалось, она снова попыталась закричать. На этот раз из ее глотки вырвался слабый хриплый стон. — Тебе мало жертв? — Жрец опять повернулся к Эмме. — Скольких вы уже потеряли? Десять, сто, тысячу? И меня вы называете жестоким и беспощадным. — Все приверженцы Жреца засмеялись. Гермиона посмотрела на Эмму и жестом указала на запястье. Свон вспомнила про браслет Мерлина, который лежал во внутреннем кармане куртки. Она моргнула в ответ. — Эмма, скольких еще друзей ты готова принести в жертву ради своих юношеских амбиций? Жрец вернулся к Дамблдору и провел рукой над головой Лукерии. Эмма заметила, как тетушка закрыла глаза, а когда открыла их, они были полностью черными. Значит, она здесь не по своей воле. — Я предлагаю тебе хорошо подумать и дать мне свой окончательный ответ, — Жрец наклонил голову и посмотрел на Эмму. — Либо ты присоединяешься ко мне, и все останутся живы, — его глаза горели решимостью. Эмма видела чудовище, готовое пойти на все, ради полного подчинения и власти. — Либо я убью всех до последнего. Эмма посмотрела на Реджину, задержав взгляд дольше положенного в надежде, что Миллс ее поймет. Свон подняла голову, прокашлялась и сказала: — Отпусти их, и я сделаю все, что ты мне скажешь. Мысли слишком быстро проносились в голове Эммы. Она собирала в себе последние силы, чтобы отец не смог разгадать ее план, чтобы он не догадался. — Освободи ее, — приказал Жрец Драко. Тот опустил волшебную палочку, и Эмма почувствовала, что снова может шевелить руками. Она потерла запястья, встретившись взглядом с Реджиной. Миллс поджала губы и слегка кивнула. — Подойди, — повелительно приказал Жрец своей дочери. Эмма послушно сделала два шага, но остановилась. Одно неверное решение приведет к трагедии. В этот момент Эмма должна взвешивать каждое свое действие. Это то, к чему ее всегда призывала Реджина. И сейчас, именно сейчас она может доказать себе, ей и всем остальным, что способна на подвиг. Эмма снова двинулась вперед и подошла к отцу. — На колени, — спокойным тоном произнес Жрец. Эмма стиснула зубы, вглядываясь в мертвые глаза отца, но послушно выполнила приказ. — Произнеси клятву верности, и я отпущу твоих друзей. Как-то еще на первом курсе Гермиона рассказывала студентам, что клятва верности — это непреложный обет, который дает один волшебник другому. После того, как последнее слово клятвы будет произнесено вслух, волшебник становится полностью подвластен своему новому повелителю. Единственное условие — клятва должна быть дана добровольна. Эмма чувствовала, как ее спину прожигает взгляд Реджины. Свон наклонила голову, пытаясь поймать взгляд Миллс, но встретилась с напоенными уверенностью глазами Гермионы, которая опять кивнула девушке. — Я, Эмма Свон, — начала свою клятву Эмма. Она слышала, как Белль и Килиан в один голос попытались ее остановить, но им быстро заткнули рты. Молчание Гермионы и Реджины могло означать только одно, они поняли ее замысел. — Я, Эмма Свон, клянусь до последней капли крови, до последнего вздоха быть верной… На этих словах она увидела, как Гермиона неслышно одними губами произносит «Сейчас». Эмма подскакивает с колен, ловким движением достает браслет и направляет его на жреца. В это мгновение Руби превращается в волчицу и перекусывает глотку своему захватчику. Сириус вырывает руки и выпускает заклятье против своего. Килиан, пользуясь суматохой, вырывается из рук Гастона и направляет волшебную палочку прямо ему в лицо. Побледневший парень лишь поднимает руки и пятится назад. Килиан выпускает сонное заклятье и бросается в сторону Белль. Дамблдор одним ловким движением накрывает ладонью лоб тетушки Лукерии, и та падает на пол. Реджина схватывается с Тенебрис, швыряя в нее огненный шар. Тене увернулась и запустила в Реджину смертоносное заклинание, но в этот момент Снуп отпустил Гермиону, и женщина успела закрыть собой Реджину. Глаза Грейнджер вспыхнули, лицо побледнело, губы сжались, и ее тело рассыпалось на миллион маленьких ярких искорок. Реджина взревела и выпустила в Тенебрис целый залп зарядов, от которых волшебница не смогла отвертеться, и последний шар попал ей в грудь. На лице Тене застыла маска ужаса, кожа потрескалась, и черный пепел полетел вверх. Во всей этой суете никто не заметил, как Драко подбежал к сыну и, окутав их черной дымкой, испарился. Эмма с отчаянием огляделась и вернула взгляд на Жреца, который воздел руки вверх, разрывая браслет Мерлина. — Глупая девчонка! — взревел Жрец. Дамблдор завел всех за себя, закрывая собой. Эмма поняла, что-либо сейчас, либо никогда. Она сжимала в руке талисман, свою единственную связь с матерью. Сердце разрывалось на части, но героический поступок Гермионы не оставил и тени сомнения в душе Эммы. Она подбросила амулет и запустила в него пустышку. Подвеска сверкнула, и белая пыльца заполнила весь зал. Эмме показалось, будто время остановилось. Она огляделась по сторонам и увидела застывшую маску бешенства на лице Жреца, спокойное и уверенное лицо Дамблдора, взгляд надежды в любимых глазах Реджины. — Ты готова, — послышался голос матери. Эмма почувствовала, что Светлая Жрица подошла к ней сзади и положила свои руки поверх ее. Свон вытянула ладони вперед и увидела призрачное прикосновение матери. Такое теплое, нежное и всепоглощающее. — Я всегда буду с тобой, доченька, — прошептала Жрица. Слеза скатилась по щеке Эммы, и девушка запустила заряд в Темного Жреца. Время снова завертелось со своей скоростью, и Жрец отразил заряд. Эмма сжала кулаки, которые накрывали руки матери, и направила в сторону Жреца поток всей светлой энергии, которая была в ней и в Светлой Жрице. Соединение светлых потоков выглядело как золотисто-серебристая спираль, встречающаяся с черным потоком Жреца. Поток Эммы все сильнее давил на Жреца, тот сделал шаг назад и еще яростнее закричал, выпуская свой поток черной энергии. Эмма чувствовала маму позади, поэтому смело шагнула вперед, опуская отца на колени. Жрец не сдавался, выпуская все новые потоки. Эмма ощутила, как начинают дрожать ее руки. Но уверенные прикосновения матери наполняли ее новыми силами, и девушка все ближе подходила к отцу, который из последних сил сопротивлялся общей энергии дочери и жены. — Спасибо, мама, — прошептала Эмма, и выпустила из рук последний поток, который разбил черную энергию Жреца и врезался в него, проходя внутрь и заполняя собой все его тело. Жрец поднялся, пошатываясь, смотря на дочь с поражением и с гордостью одновременно. Его тело вспыхнуло огнем, и ослепляющий свет заполнил зал. Эмма зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела лишь затухающую искру. Она больше не чувствовала прикосновений матери и повалилась на пол. Слезы градом катились по щекам.Эпилог
Жизнь в Академии не сразу пришла в обычное русло. Вернее сказать, жизнь в волшебном мире больше никогда не будет прежней. Воскрешение Темного Жреца стало настоящей вехой для каждого волшебника, эльфа, дракона. Все с горечью вспоминали темные времена. Никто не хотел признаваться в своих слабостях, но именно с тех пор тайные желания, похоть и грехи обучались и приручались. Каждому волшебнику пришлось встретиться лицом к лицу со своей темной стороной. Дамблдор вернулся в кресло директора в Академии. Со временем им удалось восстановить Академгородок. И жизнь снова закипела. Студенты бегали по коридорам, раздражая слишком консервативных профессоров, первогодки попадали в нелепые ситуации, а старшекурсники снова боролись за звание лучшего факультета. Эльфы вернулись в свой факультет сразу после исчезновения Темного Жреца. Арвен после обучения стала новым деканом факультета. И ее политика сильно отличалась от политики Галадриэль. Арвен хотела, чтобы эльфы больше общались с волшебниками, поэтому сделала проход в свой факультет свободным для каждого желающего. Килиан и Белль обручились еще на последнем курсе. Сам Дамблдор обвенчал студентов, давая свое благословение. Естественно, Белль по окончании учебы пригласили преподавать, на что она с радостью согласилась, но лишь при одном условии: что Килиана тоже возьмут в штат учителей. Директор предоставил ему место учителя по боевым искусствам. Пират, конечно, мечтал покорять моря, но быть рядом с женой оказалось для него куда более важным. Руби вернулась в непроходимый лес. Сириус в свой бар. Гастон с отцом скрылись, и больше никто их не видел и не знал об их дальнейшей судьбе. Реджина и Эмма дождались, пока студентка закончит обучение и отправились в путешествие по магическому миру. Они побывали во всех отдаленных уголках, познакомились с разными волшебниками и колдунами, встретили невероятных существ. Но главное — они наконец-то могли побыть наедине, просто наслаждаясь близостью друг друга. — Спасибо тебе за все, — с первыми лучами солнца прошептала Эмма на ухо своей любимой женщине, когда та сонно продрала глаза. — Если ты не перестанешь благодарить меня каждое утро, я заставлю тебя спать на отдельном диване, — сонно пробурчала Реджина. — А вот и нет, — Эмма поцеловала кончик носа женщины. — Ты слишком меня любишь, чтобы позволить себе провести хоть одну ночь в одиночестве. — И то верно, — улыбнулась брюнетка и ласково посмотрела в ясные глаза Эммы. — Чья очередь готовить завтрак?