Оставаться

-Ох, Ваше Величество, я рада, что вы наконец начали ложится спать вовремя, а не как обычно за несколько часов до рассвета, - Сабе весело захихикала, выпутывая волосы Амидалы из сложной причёски. -Надо же когда-то высыпаться, - Падме фальшиво улыбнулась. В самом деле не говорить же служанке, что стоит только ей вновь сесть за документацию после официального окончания рабочего дня, как раздается насмешливое: «Снова трудитесь, Королева?» И сколько бы девушка не вертела головой ни разумного, говорящего это, ни голографии с ним, рядом не было. Одной своей частью Падме понимала, что на самом деле этот голос раздается у неё в голове, но другая её часть, логическая и рациональная, просто кричала, что такого совершенно не может быть. Наббери тяжело вздохнула. Сабе уже закончила расчесывать её волосы и, пожелав спокойной ночи, удалилась. Пора было ложится спать и предстоящего сна-встречи никак уже не избежать. Сладкая дрожь против воли прошлась по телу. -Ты ведь тоже чувствуешь это, Падме? – голос незнакомца хриплый, глухой, отдающийся чем-то странным глубоко-глубоко в самую суть её естества, куда даже она сама не заглядывала. Он снова в её голове. Падме хочется плакать. Это походит на сумасшествие. Ей бы сейчас не мешало по-настоящему выспаться, провалившись в сон, как в глубокую подводную яму и не выплывать из него до самого утра, пока силы, потраченные за долгие часы работы, окончательно не восстановятся. Ей необходим сон, обычный сон без сновидений и нежданных гостей. Сон, который поможет ей примириться с этой удушающей, презрительной реальностью, где правят коррупционеры-политики, а простой народ вынужден умирать в их манипуляциях и интригах. Незнакомец лишает её этого сегодня. Снова. Падме открывает глаза и вместо своих покоев видит песок. Много песка. Проходит несколько секунд, прежде чем она понимает, что это пустыня. Её пейзаж кажется ей странно-знакомым, точно так же, как и два ярких до белизны солнца в небе, но мысль, внезапное воспоминание, исчезает, когда Падме пытается на ней сосредоточиться, она скользит совсем рядом, на краю сознания, так и не сформировываясь в полноценный ответ. Девушка несколько раз оборачивается, пытаясь увидеть хоть что-нибудь знакомое, за что можно зацепиться, вспомнить, понять, что она здесь делает. Вокруг неё только песок и это сводит с ума. До того, как Амидала осознает, что происходит, её ноги делают шаг, а потом ещё один и еще. Провидение ведет вперед, и она не сопротивляется. Еще в первый раз ей понятно объяснили, что этого делать лучше не стоит. Мир вокруг меняется. Время утекает, как вода сквозь пальцы, день сменяет вечер, а потом и ночь. Падме кажется, что она идет совершенно одна по дороге из звезд, настолько ярко и нереально близко они сияют. Ей от их безразличного света становится холодно и одиноко. Её сон, – её мир, - одинок без привычного чужого присутствия. Где ты? - не говорит, думает Падме. -Здесь, - мужские, теплые ладони ложатся на её обнаженные плечи, согревая, прогоняя холод звезд. – Я всегда буду здесь. Кожа его рук грубая, шершавая и мозолистая, Падме она нравится, потому что обычно у мужчин, окружающих её, нет таких рук, ведь они не воины – политики, и все что они могут, это красиво говорить и ставить подписи. Честно говоря, Падме нравятся не только руки, но этого она не произносит даже в мыслях, справедливо опасаясь, что их опять подсмотрят. Мужчина только усмехается, ловя в Силе невысказанные слова и чувства. Он подходит ближе, наклоняясь к ней и упираясь своим лбом в её. Слишком близко! Оттолкни. Оттолкни его! - вопит гордость внутри нее и Падме почти слушает её, потому что разочарование слишком сильно разъедает сознание. Его лицо, красивое и мужественное, омраченное тоской и болью, знакомо ей, но вспомнить, кто же это, она не может также, как и пустыню, что их окружает. Это странно и немного страшно. А ещё очень обидно. Сколько бы она ни просила, имя свое он так и не назвал. -Скоро ты узнаешь, Ангел, - сказал Незнакомец в прошлый раз и рассмеялся. Её интуиция буквально завопила - вот оно! Но что «оно» Падме так и не поняла. До сих пор она бьется и бьется над этой загадкой, изводит свой разум и свое тело, но такой желанный ответ ускользает, теряется среди выжженной, бесплодной пустыни, будто решивший спрятаться скер. Девушка вздрагивает. Ей отчаянно хочется проснуться и забыть эти дурные сны, мимолетные видения полуночного бреда от переутомления. Прикосновения мужчины, - или юноши, она все еще не до конца понимает, - становятся неприятными, его руки хочется стряхнуть с собственных плеч, оттолкнуть его и убежать, чтобы больше никогда-никогда не видеть болезненного излома наглой ухмылки и отчаянной тоски в головокружительно голубых глаз. Но Падме лишь мелко дрожит, опускает голову вниз, смотрит на острые крупицы песка, режущие её босые ступни. И шепчет, буквально одними губами, как мантру, не разбирая слов: «Исчезниисчезнипожалуйстаисчезниоставьменяуходи.» Незнакомец лишь грустно улыбается ей в ответ. Его руки безвольно падают вдоль тела. -Я не хотел обидеть тебя, Ангел. – он отходит на несколько шагов. -Но обидел, - её голос неожиданно для неё самой звучит обиженно, по-детски. Юноша-мужчина тихо смеется. В мгновение ока он вновь оказывается рядом с ней. За её спиной. Сильные руки обхватывают её талию и валят на песок. -Ты просто невероятна, - его лицо в миллиметре от её, искаженное страстью, мольбой не уходить, не покидать его, позволить ему ещё немного быть рядом с ней. Сухие, обветренные губы обжигают её, губят. Падме задыхается в поцелуе, потому что останавливаться совершенно не хочется, потому что мало, чертовски мало снов, потому что утром она снова проснется одна в своей комнате, слишком большой для нее одной постели, голодная, жаждущая, почти брошенная. Это точит её уверенность в собственной силе и независимости, разрушает ее по кусочкам изнутри. В своем огромном дворце, окруженная толпой верных слуг, охранников и любовью своего народа, Падме Амидала Наббери, величественная Королева Набу, чувствует себя одиноко. Ей все чаще становится холодно, даже в самые жаркие, летние дни. Поэтому сейчас она просто поддаётся, впитывает в себя немного неумелые, но страстные ласки. Мужчина над ней, на ней и в ней, грубый, резкий, опасный. Его руки блуждают по её телу не щадя нежной кожи, касаясь так, что остаются синяки. Падме нравится, даже когда крепкие зубы оставляют следы укусов. Ей хорошо, как никогда не было и она в очередной раз убеждается, что это ЕЁ мужчина. Пусть и возможно созданный её воспаленным усталостью разумом. Когда все заканчивается, они все так же лежат рядом на песчаном ложе, которое, послушное воле её любовника, стало мягче любых королевских матрасов. Прикосновения до этого жаркие и бесстыдные, становятся робкими, почти неловкими. Юноша, - теперь она чётко видит, как он ещё молод, - смотрит на неё неправильно. Не смотрят так на тех, с кем только что переспал, в секундном порыве страсти. Нет. Таким взглядом смотрят на жен, невест и матерей. Будто всю Галактику готовы к их ногам отдать. Так не смотрят на случайных любовниц, -мелькает мысль быстрее, чем Падме успевает её заглушит. Безымянного будто подбрасывает. Он вскакивает, в его глазах полыхает гнев, но не успевает Неббери даже удивиться, не то что испугаться, как его ноги подкашиваются. Юноша падает перед ней на колени, охватывая её ладони в аккуратно целуя изящные, тонкие пальцы. Лихорадочный шепот срывается с его губ. Он шепчет, что она не случайная нет-нет, что она самая лучшая, любимая, прекрасная, самая-самая для него, что он никогда её не оставит, не покинет, потому что она - Падме, его Ангел, его любовь. Его жизнь. Что он понял это в их самую первый встречу, реальную, настоящую, как и то, что она обязательно станет его женой. Он шепчет, что она - его, и скоро он это докажет, что вскоре они встретятся и она поймёт, все обязательно поймёт! Падме на все его слова лишь грустно улыбается и качает головой. Невыплаканные слёзы жгут глаза и она рывком заставляет себя проснуться. На Набу ранее утро. Его она встречает в полном одиночестве. Снова.