Любовь или Свобода: Выбор

      Элайя твёрдо шагал по коридору Неко. На сегодня ещё столько дел. Его обязанности старшего то-капитана включают в себя: составить команду, с которой он отправится на Эльсод, организовать дежурство и патруль вверенного ему участка базы, выбрать, кто несёт караульную службу на Эльсоде, и ещё много-много всего.       Блек недовольно скривил губы: впервые за долгое время он готов был променять всю любимую службу на девушку, оставленную в спальне… Послать к Юрхайю всё, только больше времени просто побыть с ней вдвоём.       — Блек! — окликнул его голос у правого прохода.       Элайя оглянулся и увидел решительно идущего к нему рыжеволосого Фроуда. Это был тот самый эльс, что предлагал в крейсере обменять Вороницу на кого-нибудь из его женщин. Фрод обладал невысоким ростом, широкими плечами и развитой мускулатурой. По жадному блеску светло-коричневых глаз можно было уверенно заявить: чтобы достичь желаемого, он пойдёт по головам.       — Ты уже составил группу для парада на Эльсоде?       — Только в голове, — Элайджа жестом пригласил его пройти с ним. — Как раз в ангар иду, чтобы нагляднее было по транспорту распихивать.       — Я слышал, что ты меня хочешь поставить в участие, — Фрод хмурился. — Надеюсь, это шутка.       — Почему шутка? — Элайя спокойно пожал плечами. — Ты то-капитан одной из частей, вверенных мне для организации на праздник. И я имею все основания назначить тебя на парад как хорошего пилота. Или ты предпочитаешь караул? — Блек устроился на верхней ступеньке, у выхода из ангара.       — Нет! — мрачно заявил Фрод. — Я предпочёл бы на трибуну в ложу! Это праздник, в глотку его Стейю! Я в отличие от всех вас, потомственных военных, добился своей должности сам! Так почему же меня постоянно в парад запихивают? Я далеко не лучший пилот для демонстрации! Может, потому что я не древнего рода и солдат по обязательству?       — Видишь дверь в другом конце ангара? — Блеку поднадоел его тон. — Открой её, оставь всю дурь за ней, а потом, если захочешь спокойно продолжить разговор, возвращайся.       — Элайя!       — Это приказ, солдат.       Губы Элайджи искривила лёгкая усмешка, когда Фроуд недовольно быстрым шагом направился к двери. Они познакомились на первой боевой операции Фрода. И быстро сдружились. Блеку понравилась целеустремлённость нового солдата. А вот с дисциплиной у Фроуда плохо. Он всегда вёл себя как наглая выскочка, сильно любящий себя. А дружба со своим командиром сделала его поведение совсем вольным и фамильярным. Поэтому Элайя частенько охлаждал его пыл подобными бесполезными приказами, чтобы поставить на место. И в самом деле, после возвращения с короткой прогулки наглость Фрода угасала, зазнайство затыкалось, но решимость получить своё никуда не уходила.       Укоризненно покачав головой, Элайджа вздохнул, взял списки отрядов, транспорта и погрузился в работу. Через пять минут рядом с ним послышался топот возвращающегося Фрода.       — Ну? — сразу хмуро начал он.       — Что ну?       — Ты меня посадишь в ложу?       — Нет, — Элайджа задумчиво дотронулся пальцем до подбородка.       — Блек! — возмущённо воскликнул Фроуд.       — Что «Блек»? — Элайя не показывал утомлённости. Почувствовав слабину, Фроуд вцепится ногтями, пока не получит одного из двух: либо своего, либо наказания.       — Почему нет? — он недовольно скрестил руки на груди.       — Потому, что ты прав.       — Чего?       — Ты прав, — спокойно повторил Элайджа, сделал несколько заметок и поднял голову. — Ты не из древнего рода. Ты прекрасно знаешь, что в первую очередь места в ложе даются знатным древним родословам и их потомкам, которых те пожелают там видеть. А то, что останется, отдают обычным солдатам старших званий.       — И что? Ни одного места, хочешь сказать, не осталось? — недоверчиво покосился Фрод.       — Не знаю, — Элайя вновь пожал плечами. Его взгляд привлекли открывающиеся ворота ангара. Здание наполнилось светом заходящего Келлеса, звездой, освещавшей Хелсес. — Не видишь? Я только начал.       — И при этом сразу говоришь «нет»? — Фроуд не потерпел, что внимание принадлежит не ему.       — Потому, что если скажу «да» или «постараюсь», ты меня потом живьём съешь, — Элайджа продолжал наблюдать, как три крейсера заходят на посадку.       — Но… при этом «нет».       — Фроуд, я всё сказал. Готовься к параду. Если вдруг случится чудо и место останется, я тебе сообщу, — Элайя по-прежнему смотрел прямо. Из крейсеров выходили пассажиры. В основном эльсы, доставленные к своим командирам для получения приказов по поводу праздника. — И если я услышу от тебя ещё слово по поводу ложа — вместо парада отправишься в караул.       — Ладно, — нехотя сдался Фроуд. — Тогда слово о другом. Как насчёт обмена твоей черноволосой красотки? Подумал? Я не шутил, когда предлагал всех за неё… Эй? Ты меня слушаешь?!       Но Элайджа его уже не слушал. Лицо его сияло улыбкой. Глаза радостно горели.       — Лекс! — крикнул он в толпу сошедших с крейсера солдат, совсем забыв о Фроде.       На окрик отреагировал красноволосый высокий эльс, стоявший справа от группы, с которой прибыл. Он завертел головой в поиске источника голоса.       — Лони! — Элайдже было уже не до работы. Он поднялся с места, спускаясь со ступенек на платформу.       — Блек! — красноволосый наконец заметил Элайю и радостно ринулся навстречу к нему.       Смеясь, они крепко обняли друг друга.       — Откуда ты здесь взялся, Алекс? Очень рад тебя видеть!       — Отдали на праздник под командование старшему то-капитану Зилейну. Обитает тут у вас на базе. Я тоже рад встрече, друг! Сколько мы не виделись? Год? Предлагаю отметить встречу. Как раньше!       — Поддерживаю! — довольно кивнул Элайджа.       — Блек, у тебя, вроде, была срочная работа, — резко напомнил хмуро подошедший Фрод. — Привет, Лони.       — И тебе привет, рыжеволосый с труднопроизносимым родовым именем, — алые добрые глаза Алекса нехорошо сверкнули.       Фроуд ответил ему не менее «нежным» взглядом и вновь повернулся к Элайе.       — К тому же мы не договорили.       — Договорили, — уверенно отрезал Блек. — А работу я с собой захвачу.       — Лони, а ты где будешь на празднике? — голос Фрода буквально исходил завистью. — Наверное, в ложе?       — Что я там забыл? — яростно фыркнул Лекс. — Там будут одни изнеженные сливки общества. Без обид, Блек, — он дружески хлопнул друга по плечу: Элайджа хочет-не хочет, а обязан быть в центральной ложе. — Делать мне больше нечего, как протирать штаны на бархатных подушках в изысканных беседах и всё это с достойной гордой осанкой по команде «смирно». Я в параде, поставит меня туда старший или нет.       — Хм… — вместо прощания выдавил из себя Фроуд и неудовлетворённо направился вон из ангара.       — Зачем ты общаешься с гадом? — спросил Алекс, когда они с Блеком весело поднимались на самый высокий балкон, прихватив с собой бутылочку эльсодского вина и работу Элайи.       — А почему нет? Он хоть и зануда, но неплохой солдат.       — Солдат, может, и неплохой, но, на мой взгляд, эльс гнилой. С твоей-то проницательностью не заметить…       — Я со многими общаюсь, кто жестковат даже по эльсодским меркам, — отмахнулся Блек.       — Да при чём тут жестковат, — жизнерадостно возразил Лекс, ещё больше взъерошив свои красные волосы. — Жёсткость как раз самое то. А вот отсутствие принципов и обилие подлости…       — Тебе Фрод никогда не нравился, — подвёл итог Элайджа, распахивая дверь балкона, — и ты не устаёшь об этом говорить при каждой возможности.       — А то тебе нравился, — Алекс устроился на бортике, свесив одну ногу вниз.       — Не особо, — признался Блек, сев напротив Лони, уложив на колени компьютерную панель со списком эльсов.       — А это дай мне, — Лекс выхватил бутылку с вином, открыл её и отхлебнул прохладный красноватый напиток, устремил взгляд на почти скрывшийся за горизонтом синий Келлес. Защитный барьер укрывал их от противного воздуха Хелсеса, но не мог скрыть красоту вечернего пейзажа, лишь изредка подрагивая, делаясь из полностью прозрачного мутным.       — Не стоило тебе тогда на Сежелле изначально давать ему столько вольности. Ну помнишь, та белая планета, где ты опробовал своё повышение до то-капитана?       — Помню. Это было больше сорока лет назад, — Блек тоже отпил вина. — На Сежелле я хорошо к нему относился, когда узнал получше — было уже поздно. Что толку сейчас говорить, чего стоило, а чего нет.       — Но мне же ты постоянно напоминаешь, что я сбежал из-под твоего командования после Сежелла.       — Ещё бы, — Элайджа откинул назад свои светлые волосы. — Ведь из-за тебя мы теперь крайне редко видимся.       — Ну, мне тогда показалось, что ты ко мне очень холодно относишься.       — Тебе что, на Сежелле тепла не хватило? — хмыкнул Элайя. — К тому же я был на тебя слегка обижен.       — Слегка обижен? — поднял брови Лони.       — Лекс, ты отодрал меня за уши на моём же выпускном! Разумеется, я был обижен!       — Вот как, — довольно растянулся Алекс, с удовольствием погрузившись в воспоминания. — То есть, когда я, твой тогдашний инструктор в военной академии, нашёл тебя, вдрызг пьяного в обнимку с двумя девушками, кстати, если ты помнишь, их категорически нельзя было проводить на территорию академии. И всё это, пока все выпускники стояли на церемонии и недоумевали, где же второй из лучших учеников… Мне стоило поступить с тобой по-другому?       Элайя ничего не ответил, давясь от смеха. Он хорошо помнил момент пробуждения. На радостях, что закончил академию, он решил устроить себе праздник, вот только не рассчитал силы. Хорошо ещё, что только Алекс нашёл его в таком виде.       — По правде говоря, да, — наконец смог произнести Блек, когда они отсмеялись. — Любой другой инструктор назначил бы серьёзное наказание.       — Мне совесть не позволила, — признался Лекс. — Ведь я в своё время пытался сделать то же самое. Только меня поймали ещё на входе.       Элайджа расхохотался, откинув голову назад.       — Кто бы мог подумать, что твой второй лучший выпускник станет твоим то-капитаном?       — Мне, честно говоря, тогда была больше интересна судьба первого лучшего выпускника. Помнишь его?       — Такого забудешь, — веселье Элайи тут же испарилось. Он помрачнел.       — Да, оригинальный субъект. Хотя я думаю, что ты просто поленился. Ты легко мог обойти его при желании, — Алекс не замечал, что Блек нахмурился сильнее.       — Он сейчас известный наёмник, — напряжённо заметил Элайджа.       — Ты с кем-нибудь встречался из своей группы?       — Нет, — отрицательно мотнул головой Элайя. — А ты не жалеешь, что сменил профессию? Ты был великолепным инструктором.       — Меня больше война привлекает, чем работа няньки. Тогда я не мог заняться, чем хотел, из-за отца. Нужна была работа в непосредственной близости от дома. Он сильно болел в свои последние годы.       — Ты единственный сын?       — Из признанных им — да, — поморщился Лони. — Мне вообще повезло родиться последним. Иначе у меня сейчас тоже было бы труднопроизносимое родовое имя.       Элайя вежливо усмехнулся.       — А как твоя семья поживает? — Алекс сделал ещё несколько глотков вина. — У вас хорошие отношения?       — Моя? — Блек задумался, одним глазом глядя в компьютер. — Отношения стандартно-прохладные и вежливо-отстранённые. У отца последний год. Ему уже сто девяносто девять. Он всё больше хочет одиночества. Приводит в порядок дела. С братьями я не общаюсь. Завещание составлять отец не хочет. Мы все получим по десятой доле наследства, а остальное перейдёт в совет.       Алекс понимающе кивнул.       — Знаешь, — Блек почесал нос и вздохнул, — я иногда думаю: почему эльсов так тянет к риску? Они воюют больше других рас и намного меньше ценят жизнь. Может, это всё потому, что мы знаем, когда умрём? Двести эльсодских лет, плюс-минус месяц. Какая ещё раса может похвастаться подобным? Да и месяц, который плюс-минус, мы выхватили только за счёт путешествий в космосе.       Повисла тишина. Элайджа растерянно покусывал губу, а Алекс рассматривал ночное небо.       — Элайя… — наконец протянул Лони. — Я с тобой больше пить не буду… Ты, когда выпьешь, начинаешь нести грустно-философскую чушь.       Блек прыснул. Весёлое хихиканье Лекса всегда вытаскивало его из задумчивости.       — Не будем о грустном, — весело взмахнул руками Лони, отчего чуть не улетел с балкона. Ему даже пришлось вцепиться в бортик. — Тут слухи ходят, что ты себе, наконец, вещичку приобрёл? И не просто женщину, а настоящую красотку.       — И когда же ты успел этих слухов наслушаться? — улыбаясь в компьютер, заметил Блек. — Ты же только что прилетел.       — Так они ещё по крейсеру ходили. Я бы даже сказал, бегали… — Алекс сгорал от любопытства. — Пилот рассказал. Теперь признавайся.       — Да, мне приглянулась одна девушка, — неохотно признался Элайя, допивая принесённую ими бутылку.       — И что за женщина? Землянка? Или погоди… — Алекс даже нагнулся вперёд. — Ты сказал девушка, в смысле Девушка? А я думал на Земле таких уже не осталось, чтобы и девушка, и красивая, и не ребёнок…       Элайджа открыл было рот, но сразу закрыл его. Он вдруг понял, что не хочет обсуждать пикантные подробности ни с кем. Даже с лучшим другом, хотя обычно все эльсы не против похвалиться победами.       — Ну, что молчишь? — не отставал Лекс.       — Да. Она землянка, — кратко ответил Элайя.       — И…?       — Не поверишь, — усмехнулся Блек. — Не хочу рассказывать.       — Тогда показывай!       — Нет.       — Блек, ты чего? Когда ещё встретимся?! — Лони от удивления даже встал. — А если меня внезапно убьют? Я что же так и умру, не увидев, что за красавицу отхватил себе мой лучший друг.       Элайджа не ответил. Он вдруг осознал то, чего не замечал раньше. Если с ним что случится, то Вороница…       — Нет, Лекс, я не стану тебе её показывать как зверя в зоопарке.       — Какие мы чувствительные, — подразнил его Алекс, немного обидевшись.       — Ты не поверишь… — Элайя тоже встал. — Кажется, я влюбился.       — Ты прав, — кивнул Лекс, скептически поджав губы. — Не поверю.       — Ты должен дать мне одно обещание, если со мной вдруг что случится.       — Какое? — Алексу неохотно пришлось признать, что его лучший друг предельно серьёзен. Даже на себя не похож.       — Моя Вороница… не должна попасть к другому эльсу.       — Так значит, её зовут Вороница?! — победно возликовал Лони.       — Лекс. Я серьёзно. В этом деле я могу доверять только тебе. Я хочу, чтобы ты кое-что сделал, если вдруг меня убьют…

***

      Утром Воронице очень не хотелось вставать. Она чувствовала вялость и слабость во всём теле. Вчера вечер прошёл незаметно быстро. Новая услужница, как оказалось, вообще не говорила на земном. Женщина молча наполнила ванну, так же молча принесла ужин, к которому Вороница не притронулась. Просто не нашла в себе сил или желание есть.       «Сегодня, — мысленно сказала она себе. — Этот жёсткий, наглый, самоуверенный, бесстыдный… эльс. Хочет сегодня… И ещё вообразил, будто я тоже хочу. Нет, ну я, конечно, могла бы хотеть, но могла бы и не хотеть…»       Она яростно забила кулаком в подушку.       — Блин, ну почему он мне так нравится. Ещё не хватало только влюбиться в этого… этого весьма привлекательного… монстра! Как же страшно!       Вороница снова залилась слезами.       — Хватит, — велела она сама себе дрожащим голосом. — Проревела полночи и опять начала… А который сейчас час?       Ища хоть какую-нибудь подсказку о времени, она бросила взгляд на стол.       — Уже завтрак принесли… Нет, обед! Я проспала полдня!       То, что на столе стоял именно обед, она поняла по цвету подноса. Утром приносили белый, в обед — чёрный, а вечером — металлически-серый.       — Не буду есть и всё, — заупрямилась Вороница. — А что он сделает? Отругает? Поугрожает? Еду в меня силой запихнёт? Хуже того, что он собирается сделать, и так не может быть.       Дверь в её комнату резко распахнулась. Вороница вздрогнула от неожиданности.       «Только не он!» — успело мелькнуть в её сознании. Но, увидев, что это всего лишь услужница, девушка успокоилась, наблюдая как инопланетная женщина, укутанная с ног до головы, скромно опустив лицо, входит в комнату.       Но стоило двери закрыться, как услужница резко подняла голову, подбегая к Воронице.       — Ео?! — вскрикнула землянка, совсем не ожидавшая её увидеть.       — Тише ты, — зашипела на неё хинирианка. — Если твой хозяин узнает, что я тут была… Я головой рискую!       — Зачем ты здесь? — зашептала в ответ Вороница, непонимающе моргая.       — Вот уж сама не знаю, что на меня нашло, — недовольно буркнула Ео, — но я не могу тебя бросить. Пыталась, но не смогла.       — Что?..       — Если ты ещё намерена бежать, то завтра минут через двадцать, как принесут ужин, выходи из комнаты. За дверью никого не будет. Я позабочусь. По коридору направо, на балкон. Я буду тебя там ждать, — протараторила хинирианка, постоянно нервно оглядываясь.       — Я … — Вороница с трудом осознала, что ей говорят. — Бежать? Да, конечно, но не завтра! Мне надо сегодня! — она ухватила край одежды Ео.       — Ты совсем обнаглела! — вскипела услужница, вырывая юбку из её рук. — Я рискую всем, чтобы помочь тебе…       — Умоляю! — Вороница испытала неописуемый прилив благодарности к хинирианке. Если бы она не была сейчас в таком отчаянном положении… Но побег нужен ей сегодня!       — Если я сегодня не убегу, он… он…       Гнев Ео как рукой сняло. Лицо слегка побледнело, в глазах читалось явное понимание того, что Вороница не договорила.       — Только завтра, — тихо проговорила она, сжав ладонь землянки. — У них праздник. Только благодаря этому всё стало возможно. Запомни, я рискую ради тебя всем!       Не дожидаясь, пока Вороница снова начнёт умолять её о невозможном, услужница, мигом напустив на себя скромный покорный вид, выскользнула за дверь.       — Но мне надо сегодня, — всхлипнула Вороница, разговаривая уже сама с собой. — Иначе я потеряю себя. Мне страшно. Мне очень страшно. И я не должна хотеть этого, но… — девушка почувствовала, что при мысли о прикосновениях Элайджи где-то внутри неё заворочалась неутолённая жажда… Жажда принадлежать ему. Вороница поняла, что с той самой минуты, как попала в его объятья, сопротивлялась уже не ему. Она боролась сама с собой. Со своими потаёнными, постыдными желаниями. И если сегодня придётся уступить им, то как тяжело будет бороться с ними потом.       Девушка обхватила голову руками, пытаясь для себя прояснить, что же на самом деле её беспокоит, и она нашла ответ в чём самая главная причина её сопротивления. Это не попытка сохранить честь. Это страх. Страх перед болью, которая неминуемо принесёт эта ночь, страх перед тем, что потеряет власть над собой.       — Я не подчинюсь, — твёрдо произнесла Вороница. — Если хочет, пусть берёт меня силой, а завтра я убегу, и он меня больше не увидит. И я его…       В состоянии своей холодной решимости она встретила новую услужницу, позволила ей приготовить себе ванну и упрямо показала знаком унести поднос с обедом, не желая даже смотреть на еду.       — Я должна быть смелой, — твердила себе Вороница, мечась из угла в угол, укутавшись в полотенце. Сегодня она не стала мыть волосы, и они рассыпались по плечам густой волной, придавая ей тепла. — Я не позволю к себе прикоснуться. Когда он войдёт, я пошлю его далеко и надолго. Может, удастся выиграть время. День… один день.       Она уверенно остановилась и, призывая на помощь все свои силы, уставилась на дверь, за которой послышался невнятный шум. Кажется, разговор.       — Ой, мамочки… — вырвалось у девушки при виде медленно открывающейся двери. В один миг растеряв всю свою решительность, она в панике заползла в самый дальний угол на кровати. Это был Элайджа. Дверь ещё до конца не открылась, но она уже узнала его тихий бархатный голос, отдающий приказы эльсу за дверью.       — Кто-нибудь помогите, — еле слышно прошептала Вороница, наблюдая, как он входит в комнату. В руках бутылка и два бокала.       Не успела девушка моргнуть, как одежда на нём трансформировалась в красный, мягкий халат. Вороница, закусив губу, не сводила с него настороженного взгляда. Вот он, момент, когда надо бы высказать все грубости, которые сочиняла весь день, но язык не слушался. В горле пересохло.       Глядя на сжавшуюся в углу девушку, Элайя снисходительно улыбнулся, но, не сказав ни слова, выключил свет. Теперь к панике добавился ужас. Он видит, Вороница — нет. Вчера, с повязкой на глазах, она чувствовала себя защищённой, а сейчас — уязвимой!       Что-то хлопнуло. Раздался звук плещущейся жидкости. Шуршание, негромкое потрескивание и снова тишина.       — Что ты делаешь?! — жалобно проговорила Вороница, ещё сильнее вжавшись в подушки. — Зачем выключил свет? Что?.. Ой!       Пока она бормотала, в ладонях у Блека вспыхнул бледно-голубой огонёк. Мгновение спустя он подбросил его — и тысячи крохотных светящихся точек разлетелись во все стороны, на секунду застыли в воздухе, после чего очень медленно закружили по комнате.       Вороница не смогла скрыть восхищения. Она даже невольно ахнула, привстав на колени и несмело протянув ладони к огонькам. Лицо её озарилось улыбкой, а глаза по-детски радостно заблестели.       — Выпей со мной, Вороница, — нежно сказал неслышно подошедший Элайджа, протягивая бокал с розовым игристым вином.       Землянка не ответила. Она оторвала взгляд от поразивших её светящихся точек и, поддавшись вновь нахлынувшему страху, отпрянула от Блека.       — Милая моя, — Элайджа не спешил снова приблизиться к ней, — я не хочу причинять тебе лишней боли. Не хочу привязывать тебя. Прекрати упрямо повторять, что не готова, потому что ты более чем готова. Прислушайся к себе. Ты хочешь этого не меньше чем я. Зачем борешься с собой?       — Не надо вина, — робко промямлила Вороница. Как ни хотела она закричать, что он не прав, не смогла заставить себя солгать.       — Ты ничего не ела, — он настойчиво протянул ей бокал. — А силы тебе понадобятся.       — Зачем? — с грустью осведомилась девушка.       — Увидишь. Пусть будет сюрпризом, — он нежно заглянул ей в глаза. — Доверься мне.       И Вороница доверилась. Она не может вечно бороться с желанием. Завтра будет завтра, но сегодня… Сегодня она хочет быть с ним, ощущать его прикосновения. Принадлежать ему. Ведь что главное из того, к чему она стремилась? Не остаться одинокой старой девой, а быть с любимым… А она влюбилась в Элайджу. Но как страшно!       Дрожащей рукой Вороница поднесла кубок ко рту и сделала глоток. Вино совсем лёгкое и очень сладкое. Но девушка ослабла, и кубок выскользнул из её вспотевшей ладони. Блек поймал его у самого пола и поставил на стол.       — Не бойся, мой Ягуарчик, — прошептал Элайджа, целуя её.       Он потянул её за собой, заставляя подняться с кровати. Она послушалась. Полностью отдать ему власть над собой было нелегко, но Вороница решилась. Его нежные руки обняли её. Сжали плечи, ласково поглаживая их. После чего Блек легко распахнул полотенце, и оно рухнуло вниз. Вороница прерывисто вздохнула, но преодолела привычку вопить и сопротивляться. Элайя заметил, как тяжело ей это далось, и остался доволен. Затем он, стоя прямо перед ней, сбросил халат, полностью обнажив своё тело.       Вороница не смогла отвести от него зачарованного взгляда. При слабом светло-голубом свете она нашла его особенно красивым. Светлые волосы обрамляли смуглое лицо. Широкие плечи, мускулистое тело, плоский рельефный живот. Нет, дальше смотреть Вороница не смогла. Чтобы скрыть своё замешательство, она снова подняла глаза к огонькам.       — А что это такое? — девушка ткнула в один из них пальцем, и тот поплыл по воздуху чуть быстрее прочих.       — Световая пыль, — хмыкнув, Элайджа прижал её к себе, дрожащую землянку, догадавшись о цели заданного вопроса. — К утру они полностью догорят, и от них ничего не останется, — он коснулся губами её уха и зашептал: — Не стесняйся, Ягуарчик. Моё тело, как и твоё, совершенно естественно.       Вороница тяжело дышала. Они близко, она всё чувствует, касается…       — Успокойся, расслабься.       Губы его прижались к её губам. Через мгновение они стали мягкими и нежными, словно уговаривали подчиниться. Этот поцелуй опьянил Вороницу сильнее, чем тонкое вино, которое они только что пили. Он был крепче, слаще, желаннее. Убедившись, что девушка охотно и с удовольствием отвечает ему, Элайджа упал на кровать и потянул её за собой.       Вороница в потрясении замерла. Она лежит сверху него, прижимаясь к нему. Он не удерживал её силой. Этого больше не требовалось. Страсть стала крепче стальных оков. Возбуждённое в ней желание требовало немедленно себя утолить.       Не отрываясь от её губ, Блек перевернул девушку на спину. Она обняла его, несмело проведя маленькой ручкой по налитым мускулам. Элайя оторвался от её уст и поцеловал веки. Потом коснулся языком мочки уха. Аккуратно куснул её и уже переключился на шею. Под атакой его поцелуев кожа Вороницы зарозовела. Девушка смущённо откинулась на подушки, позволив ему делать, что хочет. Наслаждение от этих ласк — слишком заманчивая награда за послушание.       Целуя шею, Блек спустился ниже, не забывая помогать себе руками. Потом с груди перешёл на живот, разбавляя поцелуи, покусывая её. Дождавшись от Вороницы довольного мычания, Блек перекатился вниз и завладел ступнёй девушки.       — Ой, — застеснявшись, дёрнулась девушка.       — Всё хорошо, мой Ягуарчик, — Элайджа поцеловал подъём ступни. — Всё твоё тело прекрасно, от макушки до пяточек, а значит, его всё нужно ласкать.       Вороница беспокойно вдохнула, но не смогла и уже не хотела останавливать его.       Постепенно поднимаясь вверх, Блек, закончив с ногами, приступил к ласке самой чувствительной части тела…       — Нет-нет-нет… — едва дыша, протараторила Вороница, но почти тут же слова сменились стонами наслаждения.       Эти поцелуи они… неправильные, постыдные, но так… так хорошо…       Элайджа действовал умело. В хаосе захлебнувших её эмоций страсть победила неуверенность, страх и остатки девичьей застенчивости.       Теперь в его движениях читалась ненасытная жадность. Вороница его. Ещё недолго — и эта земная красавица будет принадлежать только ему, по собственной воле. Именно так, как он и добивался. Элайджа сурово подавил в себе пробуждающуюся слепую похоть. У него ещё будет много времени, чтобы полностью испить наслаждение из её великолепного сосуда. Сейчас главное она!       Прервав ласки, Блек прочитал во взгляде Вороницы жажду и требование немедленно насытить её. Вороница практически перестала осознавать, что происходит. Её тело, ещё не забывшее вчерашней сладости, само желало подчиниться мужчине.       Элайя дотронулся до груди, и землянка со стоном выгнулась ему навстречу. Вороница приоткрыла губы в требовании поцелуя, и Блек дал ей его. Он уже сдерживался из последних сил. Воронице и так придётся пережить неприятные минуты. Но ждать больше не было смысла.       Вороница закрыла глаза. Её тело пылало, подчиняло себе разум. Она тонула в искусных ласках Элайджи. Вкушать его поцелуи, обнимать его… такие простые вещи доставляли ей сказочное удовольствие. Она забыла обо всём на свете… Но резкая, пронизывающая боль вырвала её из состояния забвения. Вороница хотела закричать, но не смогла, поскольку рот был занят поцелуем. Лишь острые ногти вонзились в спину Элайи, словно в отместку. Из глаз землянки брызнули слёзы. Она почувствовала себя маленькой и слабой девочкой.       — Тщ… — Блек ласково вытер упрямые слезинки. — Всё хорошо. Сейчас всё пройдёт. Только расслабься.       Вороница прижалась к его груди, всхлипывая от лёгких движений, заставляющих её стонать от боли. Элайджа не торопился, давая телу время привыкнуть. Чтобы не кричать, Вороница ухватила зубками его за плечо. Но то, что поначалу приносило волны боли, теперь захлестнуло её наслаждением. А это вынести беззвучно землянка не смогла.       По тому, как расслабились напряжённые мышцы, Элайджа понял, что громкие крики — признак удовольствия и страсти. Больше не было преград. Теперь она его женщина. Только его…       Вороница приоткрыла глаза, вовремя, чтобы заметить мимолётный жёсткий блеск, мелькнувший в его глазах: он знает, что завладел не только её телом, но и душой. Наслаждение росло, поднимало её всё выше и выше. Его ласки опустошали, топили в неземном блаженстве, окутывали облаком. Прерывистое дыхание и стоны становились громче, переходили в крики. Тело землянки напряжённо выгнулось. Она вновь впилась ноготками ему в спину, но теперь уже не замечая этого. Высшее наслаждение пронзило её, словно кинжал, пробежало по каждому нерву и погрузило в пучину блаженства. Тяжело дыша, Вороница расслабленно опустила голову на подушки. Элайя устало лёг рядом, не трогая её, давая ей прийти в себя.       Спустя мгновение, землянка что-то неразборчиво промычав, потянулась к нему, по-прежнему не открывая глаз. Блек охотно принял новоиспечённую женщину в объятья. Она прижалась к нему, уютно положив голову на плечо. Когда его губы нежно коснулись её лба, землянка невольно улыбнулась и буркнула:       — Ненавижу тебя.       Элайджа расхохотался.       — Сильно? — поддразнил он её.       — Безумно.       Вороница наконец полностью пришла в себя и открыла глаза.       — Я хочу пить, — она лениво потянулась.       — Я тоже, — Элайя, игриво подмигнув ей, поднялся и, долив в кубки прохладного вина, вернулся к Воронице.       Землянка с жадностью припала к кубку. Только сейчас, утомлённая ласками, забывшая страхи, она смогла по достоинству оценить всю прелесть изысканного напитка. Он тонизировал, придавал бодрости и сил, к тому же был очень приятен на вкус.       — Как ты? — Элайя терпеливо дождался, пока юная женщина допьёт.       Вороница собиралась высокомерно метнуть в него взгляд полный презрения, но не смогла. Помимо воли, её щёчки зарумянились, а губы растянулись в довольной улыбке.       — Пойму это так: понравилось, но стесняешься признаться, — Блек самоуверенно хмыкнул и забрался на кровать, облокотившись на мягкую подушку.       Вороница промолчала, позволив ему притянуть себя.       — У тебя на лице написано, что есть вопросы, — Элайджа легко перебирал её волосы. — Что тебя интересует?       Вороница не ответила. Он прижал её ближе и начал осыпать поцелуями шею.       — Мой прелестный Ягуарчик, — зашептал Блек, — не стесняйся меня. Обязательно спрашивай, если есть вопросы.       — Я… — начала неуверенно Вороница. — Я немного не ожидала…       — Чего?       — Что будет так…       — Как? — Элайджа снисходительно улыбнулся.       — Так одновременно…       Блек рассмеялся. Он понял суть её невнятного вопроса.       — Моя маленькая глупышка, — вздохнул Элайджа, — я же не человек. У эльсов иная физиология. Как долго продлится секс — зависит только от нашего желания. Хоть пять часов, хоть пять секунд. Я ждал пока ты удовлетворишься, и только потом позволил того же себе. А теперь перестань краснеть, Ягуарчик. — Элайджа поцеловал её. — Нам нужно в ванну.       Вороница согласно кивнула.       — Кажется, я сильно проголодалась, — призналась землянка, поднимаясь с кровати.       — Интересно, с чего бы, — ехидно хмыкнул Блек. — Ты всего-то весь день не ела.       — Я боялась, — призналась Вороница.       — Есть? — продолжал шутить Элайджа. — Ладно-ладно, я же по-доброму, — капитулировал он, поймав яростный взгляд Вороницы.       — Я позову услужницу.       — Сейчас? — удивилась землянка. — Мы же не одеты. Я поем утром.       — Нет, Ягуарчик, сейчас, — спокойно возразил Элайджа. — И не спорь со мной, — добавил он, заметив, что Вороница уже готова возразить. — Мы, вроде, собирались в ванную.       — Вместе? — нахмурилась землянка.       — Разумеется, вместе, — улыбаясь, Элайя набрал на часах сообщение, после чего взял Вороницу за руку и повёл в ванную комнату.       Для приличия скривив губы, женщина, вовсе не сопротивляясь, последовала за ним. Ей вновь захотелось оказаться в его объятьях.       — Ты ведь умеешь ей пользоваться? — Вороница упрямо подошла к панели вместе с ним.       Элайя, улыбаясь, взглянул на неё, приподняв бровь в ожидании пояснения цели глупого вопроса.       — Научи меня тоже! — требовательно топнула ножкой землянка.       Теперь Блек приподнял вторую бровь, продолжая взирать на свою женщину.       — Ты всё ещё думаешь, что я утоплюсь?       На мгновение Элайя перестал улыбаться, внимательно посмотрев ей в глаза, после чего произнёс:       — Нет. Теперь уже не утопишься.       — Тогда научишь?       — Хорошо, — снисходительно засмеялся Блек. — Смотри внимательно.       Вороница обрадованно следила за тем, куда нажимал Элайджа, слушая его пояснения, как включить и остановить воду, где какой аромат. После чего требовательно настояла дать ей попробовать.       Вскоре в ванне заплескалась ароматная вода с мягкой пеной, воздух наполнился благоухающим паром. Но Элайя почему-то смеялся. Вороница надулась и демонстративно направилась к воде, собираясь залезть вовнутрь, но Блек ухватил её за талию и отнёс обратно к панели.       — Пусти, — совсем обиделась землянка.       — Не советую тебе касаться воды, — давясь смехом, проговорил Элайя.       — Это ещё почему?       — А какую температуру ты установила?       — Никакую… — растерянно моргнула Вороница и обернулась. Вода быстро испарялась вместе с благовониями. Они не ощущали жара только потому, что пар тут же уходил в вытяжку над ванной.       — Я же сказал обязательно установить температуру воды, иначе она выберется случайно. И у меня такое ощущение, что только желающим сварить конечности можно дотрагиваться до твоей ванны.       Вороница капризно скривилась.       — Не дуйся, Ягуарчик, — продолжал посмеиваться Элайджа, — но лучше оставь это дело мне или услужнице. Сейчас я всё исправлю.       Несколько прикосновений к панели — и в ванне кипящая вода сменилась нормальной.       — Идём, — Блек потянул землянку, но Вороница не тронулась с места, обиженно скрестив руки на груди.       — Хорошо, тогда пойдём другим путём, — упрямство женщины ещё больше развеселило Элайджу. Он просто нагнулся и легко подхватил её на руки.       Вороница, взвизгнув, обхватила хохочущего эльса за шею. Пол в ванне скользкий, но Блек спокойно зашёл в воду со своей драгоценной ношей и аккуратно опустил её в приятную мягкую пену.       — Нечестно, — промурлыкала Вороница, вовсе не злясь. Выглядела она наоборот весьма довольной. Расслабленно откинув голову назад, девушка позволила обнять себя.       Элайя зачерпнул немного воды с пеной и ласково провёл ладонью по её груди, потом сделал то же самое с шейкой. Вороница едва слышно хихикнула, застенчиво улыбнувшись.       — Тебе это нравится? — подразнил Элайя.       Вороница, продолжая хихикать, демонстративно пихнула его, но моментально её ручки оказались в его ладошках и покрылись поцелуями. Женщина заулыбалась ещё довольнее. Вино опьянило её, окончательно вытеснив желание сопротивляться.       Раздался тихий стук в дверь. Землянка, охнув, нырнула в воду по шею, полностью спрятавшись под пеной. Элайджа что-то коротко произнёс на незнакомом Воронице языке.       В комнату тут же вошла услужница с большим подносом в руках. В женщине Вороница мгновенно узнала дикую скиталицу и сразу отругала себя за то, что не стала изучать их язык. Элайджа кивком указал на пол, и услужница, поставив поднос около Вороницы, бесшумно удалилась.       — Ты, оказывается, стесняешься даже женщин? — хмыкнул Элайя, беря с подноса большой красный предмет. Вороница, расширив глаза, медленно поползла в сторону от него, так как предмет по форме и размерам напоминал сердце.       — Куда, глупышка? — воскликнул Блек, подтаскивая её обратно. — Это всего лишь фрукт! Плод сердцевинного дерева. Растёт на Фародоксе.       Вороница недоверчиво на него покосилась.       — Сама попробуй, — он поднёс плод к её губам. — Ну же, смелее, — подбодрил он, поскольку Вороница неуверенно замешкалась. — Зачем мне тебя обманывать?       Землянка бросила на него испытывающий взгляд и нерешительно надкусила. Ярко-алый сок брызнул во все стороны и потёк по щекам и подбородку, но вкус оказался изумительный! Распробовав, Вороница вновь впилась зубками в сочную, прохладную мякоть, ещё больше перемазавшись в соке.       — Что, понравилось? — Элайджа широко улыбался. Сок так маняще блестел на её лице, что Элайя потянулся к сладким губам.       Вороница зажмурилась под атакой его поцелуев, чувствуя себя вконец опьянённой. Она хищно распахнула свои карие глаза, когда Блек наконец оторвался от неё. Элайя с интересом увидел в её взгляде шаловливые коварные огоньки. Не успел он ничего подумать, как Вороница ткнула ему в лицо этим же плодом, хорошенько измазав в соке.       — Вот неугомонная, — беззлобно возмутился Элайя, с любопытством ожидая, что за этим последует.       Продолжая довольно хихикать, Вороница обхватила его голову руками и с удовольствием слизала красный сок, точно так же как до этого он.       — Да ты пьяна, — Блек обнял её за талию и посадил к себе на колени. В его голосе не было слышно ни капли сожаления этим фактом. — Тебе не стоит есть больше сердцевинны. У него очень крепкий сок.       — Ничего не крепкий, — возразила Вороница, но про себя отметила, что он прав. Подумать только, она совершенно голая сидит в одной ванне на коленях эльса и, главное, ей совершенно плевать на стеснение. Напротив, Вороница с наслаждением вкушала его ласки, со страстью отвечала. В ней вновь разгоралось желание, в нём — тоже.       Со стоном оторвавшись от своей женщины, Элайя поднялся на колени.       — Встань, — шёпотом приказал он. — Я хочу тебя. Прямо сейчас. Упрись животом о борт.       — Но… — Воронице слишком не хотелось вылезать.       — В воде для тебя ещё рано, — кратко пояснил Блек. Не в силах ждать, пока она медлит, он сам развернул её к себе спиной, а после поднял и заставил наклонившись прижаться к полу.       Вороница прерывисто вздохнула, когда его длинные пальцы коснулись её. Но страха не было. Может, он развеял его раз и навсегда своими ласками, а может, просто вытеснил на время вином и хмельным фруктом… неважно. Сейчас она ему доверяет. Хочет его. Желает получить наслаждение. И эта жажда настолько велика, что заставляет её бесстыдно открываться своему похитителю.       Элайя не торопился. С такой дикой женщиной, как Вороница, спешка — непростительная ошибка. Пусть она горит, плавится, стонет, кричит от желания. Вороница должна понять, что он хозяин положения. Что она получит всё, только когда он сочтёт нужным. Землянка стала женщиной всего какой-то час назад. И её покладистость только на время. Она открывается только изведанному, а Элайе нужно полностью укротить её, обуздать. Заставить доверять себе во всём.       Медленно дразня её своим телом, он почувствовал, как она подалась назад, навстречу ему. Гордая, молчит, ни о чём не просит, но уже не может терпеть.       — Не спеши, Ягуарчик, я ещё не полностью тобой насладился… — хрипло остановил её Блек.       Вороница закусила палец и громко застонала, когда ощутила его поцелуи на своей нежной плоти. Сладкая пытка длилась долго.       — Не могу больше, — вскрикнула Вороница, пытаясь поцарапать пол.       — Можешь, — Элайджа был слишком искусен в любовных играх. Он умело держал Вороницу на грани, не давая больше ни на шаг продвинуться дальше или остыть.       — Пожалуйста!       — Пожалуйста что? — подразнил он.       — Сделай как в прошлый раз!       — Как, Ягуарчик? — пиратски ухмыляясь, спросил Блек.       — Возьми меня! — громким шёпотом выдохнула землянка.       — Ну, раз ты так вежливо об этом просишь…       — Ненавижу тебя! — не выдержала Вороница, попытавшись резко подняться.       — Я так не думаю, — Блек не позволил ей этого.       Он уже сам не мог стерпеть, поэтому дал женщине, чего она так хотела. Но Вороница резко напряглась, вскрикнув.       — Нет, стой, мне больно!       — Знаю, — Элайджа аккуратно прижался к ней. — Потерпи немного, боль быстро пройдёт.       — Нет! — всхлипнула Вороница. Она не этого ожидала. Думала, что всё страшное уже позади. Но снова было больно. Не так сильно, как в первый раз, но всё равно острая, режущая боль пронзила её вновь.       — Тсс… — Элайя поцеловал её в плечо. — Совсем немного — и тебе снова станет хорошо.       Он не соврал. Наслаждение пришло быстрее, чем в первый раз. Такое же яркое, стремительное, пронизывающее.       Вороница выгнулась и вскрикнула, потому что в этот момент Блек ухватил её за длинные волосы и дёрнул на себя. Вороница вынуждена была резко подняться и упереться спиной ему в корпус. Жадные руки тут же сомкнулись вокруг неё, а горячие ладони опустились на грудь. Этого оказалось достаточно, чтобы тело землянки, не выдержав, взорвалось волной неземного блаженства, захлестнувшего разум и вырвавшегося из её сознания.       Обмякнув, Вороница без чувств начала падать, но Элайя сразу подхватил её.       — Что за… — он бережно опустил землянку обратно в воду, чтобы согреть и облокотил на себя, поддерживая одной рукой.       Такое он видел впервые. Недавно дрожащая от страха девственница потеряла сознание, потому что не совладала со страстью. Блек смотрел на неё и думал, что свихнётся. Именно такую он ждал. Непредсказуемую, дикую, дерзкую… Но с ней никогда просто не будет.       Элайя зачерпнул воды и слегка побрызгал ей на лицо. Вороница слабо пошевелилась. Она в растерянности нахмурила брови, желая сесть прямо.       — Не спеши-ка пока, — Элайджа удобнее устроил её на себе. — Полежи немного спокойно.       — Что случилось? — тихо проговорила Вороница, облизнув пересохшие губы.       — Ты потеряла сознание. Я немного недооценил твой темперамент. Ты просто кипишь страстью.       — Неправда, — капризно шмыгнула носом Вороница.       — Правда, мой маленький Ягуарчик. И сначала мне придётся удовлетворить её, только потом обучать тебя более томительным и искушённым любовным играм. Сдаётся мне, я слишком долго ждал с первым разом.       — Нет, — Вороница протестующе замотала головой.       — Да, — коротко возразил Блек. — Ну чего ты испугалась? Время назад же не отмотаешь? Что сделано, то сделано.       — Я не хочу больше.       — Сегодня больше ничего и не будет, — заверил её Элайя. — Для первого дня предостаточно.       — Мне снова было больно, — пожаловалась землянка, уткнувшись головой ему в щёку.       — Это пройдёт, — Элайджа прижал женщину крепче к себе, успокаивающе погладив по предплечью. — Первые несколько раз будет больно. Но с каждым разом всё легче и легче. Нужно время, чтобы твоё тело привыкло.       Вороница снова начала таять в его объятьях. Вновь почувствовала себя маленькой и беззащитной. Хмель проходил. Она яснее смогла осознать, что произошло.       — Я знала, что ты меня обманешь, — женщина провела рукой по воде, подгоняя к себе побольше пены.       — Обману? — поднял брови Элайя.       — На корабле ты пообещал, что не тронешь меня, но сам не собирался выполнять своё обещание, изначально.       — Нет, Ягуарчик, — Блек наблюдал за игрой с пеной. — Ты хотела, чтобы я пообещал это, но какой смысл давать обещание, если знаешь, что его выполнить невозможно? Я дал слово, что не сделаю тебе ничего плохого, — он ласково убрал мокрые волосы с её лица. — Пить хочешь?       Вороница кивнула.       Элайджа потянулся к подносу и взял металлическую трубочку с дугой на конце и большой светло-бежевый треугольный плод. Похожий Вороница уже забраковала для себя в прошлый раз, и сейчас, увидев, что собирается предложить ей Блек, женщина наморщила носик.       — Я не буду это есть! — упрямо заявила она.       — Есть? — посмеиваясь, переспросил Элайя.       — Он гадкий и сухой!       — Его вовсе не едят, — Блек плавным движением воткнул трубочку дугой в верхушку треугольника, аккуратно покручивая, протолкнул вовнутрь. — Его пьют.       — Но он же…       — Попробуй, — ухмыляясь, перебил Элайджа землянку.       Вздохнув, Вороница ухватила губками трубочку и осторожно сделала глоток. Жидкость, хлынувшая ей в рот, не обладала сладким вкусом, поэтому она не решилась назвать её соком. Но Воронице понравилось. Прохладный напиток насыщал и утолял жажду.       — А сразу нельзя было сказать? — нахмурилась женщина, отпив примерно половину. — Откуда мне было знать, что это и как этим пользоваться? Я попробовала откусить его и потом долго отплёвывалась.       — А что, на Земле инопланетной еды не привозят? — Эльс взял себе такой же треугольник.       — Привозят, — Вороница села повыше, чтобы было удобнее пить. — Но простые люди не могут себе её позволить. Слишком дорогая.       — Что ж, наслаждайся. У тебя есть возможность много чего попробовать.       — А это что? — Вороница с любопытством заглянула в глубокую миску на четырёх ножках. Там лежали небольшие бордово-коричневые кусочки.       — Мясо, — Элайя протянул ей острую палочку с зажимом на конце. — Просто проколи, а зажим не даст еде упасть.       — Наши вилки удобнее, — раскритиковала землянка предложенный ей столовый прибор.       — Хорошо, в следующий раз прикажу подать тебе привычную посуду, — пожал плечами Элайя.       — А чьё это мясо? — Вороница придирчиво крутила в руках тарелку. Рядом с Элайей она была готова на большие эксперименты, чем в одиночестве.       — Пиризи. Они что-то вроде дикого скота на Эльсоде.       — Вроде? — девушка принюхивалась к кусочкам, не решаясь откусить.       — В отличие от людей, эльсы не выращивают животных, которых едят. Мы предпочитаем оставлять их дикими. Только следим, чтобы популяция не снижалась. Так животные сами о себе заботятся, а мы охотимся.       — Но это же неудобно.       — Кому как. Вряд ли среди эльсов найдутся те, кто захочет заниматься скотоводством. А слуг или вещей не напасёшься.       — Вещей? — Вороница нахмурилась.       — Рабов, — пояснил Элайджа. — Многие расы практикуют работорговлю. Это выгодный источник рабочей силы и наложниц. Кто с завоёванных планет, кто похищен, кто законно куплен.       — Работорговля отвратительна, — Вороница даже забыла про еду. Ведь теперь её тоже считают вещью. — В ней нет ничего законного.       — Ошибаешься, Ягуарчик, — Элайя примирительно поцеловал её в щёку. — На многих планетах сами обитатели добровольно идут в рабство. Для кое-кого это единственный шанс выжить.       — Пусть так, — землянка не желала успокаиваться, — пусть рабы есть на других планетах. Но не на Земле! И меня похищать ты не имел никакого права!       — Моя маленькая глупышка, — Блек снисходительно покачал головой. — Мы всё это уже обсуждали.       — И что?! — упрямо тряхнула волосами Вороница. — Я всё равно буду стоять на своём!       — Стой, — спокойно улыбаясь, ответил Элайя. — Если тебе так лучше.       Вороница обиженно скрестила руки на груди. Что толку доказывать эльсу свою правоту, если всё равно ничего не изменишь. В конце концов голод пересилил негодование, и женщина вернулась к еде. Попробовав несколько видов мяса и фруктов, Вороница отметила, что практически вся еда либо пресная, либо сладкая, либо очень острая, но ничего солёного, о чём сразу же спросила Элайджу.       — Эльсы плохо переваривают соль, — пояснил Элайя. — Да и на вкус её мало кто любит. Если тебе нужны какие-то солёные продукты, я могу заказывать тебе их с Земли, но часто не получится.       — А ты часто летаешь на Землю? — Вороница устало зевнула.       — Нет, а теперь буду ещё реже. На счастье землян, служба солдат туда пока не зовёт.       — А на другие планеты?       — Довольно часто.       — А меня с собой брать будешь?       Элайя изучающе посмотрел на женщину.       — Может быть, иногда. Если это не военная миссия.       — Я хотела бы увидеть другие планеты, — задумчиво протянула Вороница. — Люди могут везде летать, но почему-то этого не делают. Они засели на Земле, лишь изредка посылая корабли к другим планетам. Обычным туристам в космос не пробраться.       — Ты хочешь посмотреть другие планеты или удрать от меня? — медленно уточнил Элайя, нахмурившись.       — Нет, посмотреть, — Вороница развернулась к нему лицом. — Я не собираюсь больше пытаться…       И тут она осеклась, вспомнив разговор с Ео. Вороница совсем забыла, что она уже договорилась о побеге. Только вместо облегчения, испытанного днём, это повергло её в ужас.       Элайджа хмурился, словно прочитал её мысли.       — Вороница, — в чёрных глазах Блека больше не было ни мягкости, ни тепла. — Я уже устал тебя предупреждать. Если ты не способна понять слова, мне придётся с тобой разговаривать на языке силы.       — Я поняла, — робко произнесла Вороница.       — Дай мне слово! — снова потребовал Элайджа, взяв её за плечи. — Поклянись, что больше никаких попыток побега!       Вороница испуганно посмотрела ему в глаза. Она думала. Думала над договором с Ео, думала о своём доме, думала о свободе… и о том, что любит этого проклятого эльса, о том, что хочет попробовать остаться с ним.       — Я обещаю, — решилась Вороница, сглотнув. — Никаких побегов.       — Обманешь меня — я больше в жизни тебе не поверю, — предупредил Блек.       Вороница кивнула. На глаза навернулись слёзы, и одна из них, не удержавшись, покатилась по щеке.       — Иди сюда, — шепнул Элайя, крепко обнимая её и успокаивающе поглаживая по спине. — Всё хорошо. Ну чего ты, глупышка, опять расплакалась?       Землянка промолчала. Он не знал и не мог знать о её заговоре. Остаётся только надеяться, что никогда не откроется того, что они с Ео собирались сделать.       — Пошли спать? — предложил Блек. — День у тебя оказался насыщенный.       — Да, — согласно всхлипнула женщина. — У меня уже глаза слипаются.       Элайджа улыбнулся, поднимаясь. Затем протянул руку Воронице, но вылезать не спешил.       — Погоди-ка, — Элайя подошёл к стене, соединённой с одним краем ванны, и лёгким нажатием выдвинул скрытую панель управления. Включив слив, он нажал ещё пару кнопок.       Вороница ойкнула. С потолка потекли капли воды, постепенно наращивая силу, переходя в потоки. Землянка развеселилась, поскольку струи меняли цвет, отливая то синим, то зелёным, то оранжевым.       — Я этого не видела! — восхитилась Вороница, подставляя ладони.       — Приберёг на потом, чтобы удивить тебя.       — Удивил, — призналась Вороница, мгновенно перестав переживать из-за завтрашних проблем, уверенно отбросив их на завтра.       Несколько секунд она колебалась, но всё же решилась:       — Поцелуй меня, — требовательно произнесла женщина, закинув за спину мокрые волосы.       Поднять голову с открытыми глазами под потоками воды не представлялось возможным, поэтому разглядеть самодовольного выражения лица Блека не получилось. Вороница могла только чувствовать нежнейшие касания его ладоней своего лица и горячий поцелуй. Её руки оплелись вокруг его шеи, он в ответ обхватил землянку за талию, прижав к себе. Забывшись, Вороница куснула Элайю за губу.       — Так мне и надо, — тихо пошутил Блек. — Связался с дикой кошкой, теперь буду весь искусан и исцарапан.       Вороница хихикнула и возобновила прерванный поцелуй. Водопад над ними медленно затихал. И когда последние капли упали ей на ресницы, Вороница смогла оторваться от своего эльса, распахнув глаза.       — Мы собирались спать, — пиратски ухмыляясь, напомнил Элайя.       Вороница весело моргнула.       — Не возбуждай меня сильно, Ягуарчик, — Элайя ослабил объятья. — Сегодня с тебя хватит.       — И не хочу я вовсе, — Вороница совсем сбросила с себя его руки. Гордо тряхнув головой, она зашагала прочь из ванны.       — Куда ты? — осведомился Элайджа, продолжая улыбаться.       — Спать, — наигранно безразличным тоном произнесла землянка.       — С мокрой головой? — Блек не отрываясь смотрел на свою женщину, наслаждаясь её неумелой игрой в спокойствие.       — Вытру полотенцем, — равнодушно дёрнула плечом Вороница.       — Полотенцем? Я так не думаю, — покачал головой Элайджа. Ловким прыжком выпрыгнув из ванны, он подхватил Вороницу, играючи перебросил через плечо и под визг и вопли понёс в другой конец комнаты.       — То-то я удивился, что у тебя волосы всё время мокрые. Ты про сушку не слышала? — Элайджа соизволил поставить Вороницу на ноги.       — Зачем меня тащить?! — огрызнулась Вороница, убирая с лица прилипшие локоны. — Нельзя словами сказать?       — Не к тебе одной пришла охота повредничать, — отмахнулся Элайя, включая тёплый воздух. — Стой ровно.       Вороница презрительно поджала губы, но осталась на месте. Со всех сторон обдавало тёплым ветерком, а от яркого света землянка мгновенно зажмурилась. Впрочем, всё продолжалось недолго. Несколько секунд — и её волосы абсолютно высохли.       — Ну что, не страшно было? — подразнил её Элайя, увлекая за собой в спальню. — Будь добра, не ложись больше с мокрой головой. Ещё не хватало, чтоб ты здесь заболела.       — Что, боишься заразиться? — буркнула в отместку Вороница, с удовольствием забираясь на мягкую постель.       — Нет, Ягуарчик, — Элайджа ласково ухватил её за ступню и снова подтянул к себе. — Я не заражусь от человека. У эльсов иммунитет ко многим бактериям. А вот тебе стоит поберечься в незнакомой среде.       Чтобы лишить Вороницу возможности возражать, Блек занял её рот поцелуем. Какое-то время Вороница пыталась что-то протестующе мычать, но, смирившись, сдалась. К тому же капризничать при его поцелуях — по-прежнему задача не из простых.       — Прекрати меня таскать, — сонным голосом попросила Вороница, едва они оторвались друг от друга.       — Неа… — широко улыбнулся Элайджа, касаясь лбом её лба.       Не удержавшись, Вороница также улыбнулась.       — Спать? — капризно надула губки она.       Блек мягко кивнул. Землянка немного разочарованно уткнулась лицом в подушку. Да, она безумно устала. Истощилась как физически, так и эмоционально. Хочет спать, но где-то в глубине души всё-таки теплилась надежда, что уснуть ей не дадут. Хотелось ещё ласк. Почувствовав обжигающую ладонь Элайи на своей талии, Вороница довольно замурлыкала.       — Засыпай, моя милая, — Блек скользнул к ней под одеяло. — Этой ночью я никуда не уйду.