ты нужен мне

грёбаный годфри словно яд, который добавили в красное полусладкое, он долбаный яд, обжигающий горло. роман больно вонзается своими клыками в нежную кожу питера, а тот вовсе не против. совсем нет. роман годфри — наркотик. блядский наркотик, который питер гоняет по венам. когда руманчек сжимает и больно оттягивает темно-русые волосы на голове романа, то слышит стон и тихое: «ебучий волк, ненавижу тебя», а потом всё снова продолжается: поцелуи до крови, укусы в шею, взаимная дрочка. питер курит ужасные сигареты, душит себя отвратительным дымом, хотя уже давно задушен романом, который, мать его, годфри. идеальный со всех сторон, только вот он упырь, а ещё жрет людей, зависим от крови и... сладкая и самая любимая кровь у питера. они оба друг у друга под кожей. они оба две ползучие твари, разрывающие друг другу все органы. но питер думает, что роман опаснее него. роман опаснее даже своей ебнутой мамаши. он, блять, и есть сама громко кричащая опасность, но питера тянет к нему. тянет в эту яму и невероятно приятную для глаз темноту. и когда роман трахает его возле дерева в лесу, после очередного превращения, то питер кричит: «ты нужен мне. ты нужен мне всегда, чёрт возьми». а когда они оба кончают, по телу разливается приятная нега, тягучее чувство чего-то прекрасного разливается по окровавленным внутренностям. годфри усмехается, у годфри маниакальная улыбка от которой бросает в дрожь. «ты тоже нужен мне, питер. лишь ты один, руманчек», — говорит парень с волосами цвета, кажется, сегодня они цвета грязи — грязно-русые. и, блять, так говорят? питер не знает. питер ни черта не знает, и то, что они сказали друг другу, что это значит? но зато это взаимно, чёрт побери. это даже не любовь, а просто долбаная зависимость и привязанность. питер продолжает курить ужасные сигареты, убивая свои легкие; трахается с романом во всех уголках хемлок гроув; думает ночами о том, а как бы всё повернулось, если бы он никогда сюда не приехал. и питер решает бежать, решает избавиться от колющего его чувства, от ржавой банки, которая царапает сердце... от романа, мать его, годфри. он уезжает на рассвете, никому ничего не говорит и старается не лить слезы, ведь, блять, он же мужик. он волк, который может разорвать на части любого. тупая боль внутри давит, и давит, и давит. роман остался снова один. в его комнате разбиты зеркала, перевернут шкаф, разорваны простыни, а ещё кровоточат костяшки пальцев, из-за сильного колочения по стене комнаты и проклинания ебучего волка, который струсил и уехал. тупая псина сдалась, когда, блять, сама сказала: «ты нужен мне. ты нужен мне всегда, чёрт возьми». пустые слова на ветер. роман кричит, пока не приходит мать, и пусть она и та ещё стерва, но она пытается успокоить свое детище. — тшш, пожалуйста, всё пройдет, — говорит она, целуя сына в макушку. и эта нежность так не свойственна ей, кажется такой напускной, что романа тошнит. — всё будет хорошо, — шепчет она. годфри хочет смеяться, но в горле стоит ком, а губы даже не дергаются в улыбке. — мне нужен он. мне нужен он, — повторяет он снова и снова. — мне, блять, просто нужен он. следующее, что роман слышит - это голос матери, который заставляет его окунуться в сон, но даже во сне он видит его. волка, который сжирает его сердце, разбивая голову об асфальт.