Прикрытие

Кондо Исао по долгу службы приходилось работать под прикрытием. Внедряться в преступные банды, выслеживать опасных нарушителей порядка, искать их секретные базы, чтобы потом арестовать всех членов группировки, которые покушались на безопасность и спокойствие жителей Эдо. Правда, с тех пор, как он стал главой Шинсенгуми и его лицо стало все чаще и чаще мелькать в газетах и по телевизору, работу под прикрытием пришлось переложить на плечи других членов полиции. Хиджиката и Окита, как говорят, неплохо с этим справлялись. Если только Сого не придет в голову сковать наручниками Тоши и того кучерявого парня… но это уже совсем другая история. Шимура Отае никогда не шифровалась и была пряма, как ее боевое копье. Смело говорила в лицо все, что думает о людях. Говорила, какой безответственный и хамоватый Гинтоки, какая боевая Кагура, какой хороший ее младший брат. А еще говорила, какой Кондо-сан все-таки несчастный Горилла-сталкер, в очередной раз отвергая его ухаживания. Говорила всем, кроме него самого. Это была их совместная миссия под прикрытием. Распустить слух, что Отае отвергает Кондо, создать видимость напряженных отношений. Почаще бить его на людях, чтобы никто, никогда и ни при каких обстоятельствах не подумал, что они могут очень даже уживаться вместе, а ухаживания Кондо могут быть приятными. Нет, она правда сначала считала, что это просто городской сумасшедший, для которого вполне нормально посвятить на публику голым задом и не только. Ей правда хотелось убить его и помучительнее, когда она в очередной раз находила его у себя под потолочными балками. Но все изменилось, когда он пошел вызволять ее из “лап Ягью Кьюбей”. Бесхитростно и честно. Абсолютно безвозмездно. Он даже не ждал, что ее брат и остальные придут ему на помощь. И даже после “чудесного спасения” принцессы из башни дракона он ничего не просил взамен. Даже как будто бы в хост-клуб “Улыбка” ходил реже семи раз в неделю. И тогда Отае поняла, что ему можно доверить все. Ее жизнь, ее свободу, ее сердце. Что он будет любить и оберегать. Ну… пусть и немного специфично. Спустя неделю он осмелел и сам пришел в хост-клуб. Отае мило и зловеще улыбалась. Для виду заставила купить всем гостям и девочкам Дон Пери. Пару раз ударила в челюсть. Тоже для вида. Ударила даже почти нежно. А когда он в очередной раз боязливо полез к ней с объятиями, взяла за ворот рубашки и потащила в подсобку, с той же дьявольской улыбкой обещая особо жестокую смерть. Кондо все было ни по чем и он послушно за ней поплелся — от рук любимой и смерть в радость. Она забросила его в противоположную стенку кладовки , зайдя внутрь, захлопнула дверь. Для виду пообещала все кары Египетские. Как можно громче, чтобы весь коридор слышал. Кондо как будто даже вжался в стенку. На него надвигалась разъяренная, пусть и обожаемая фурия. Он по-детски зажмурился. Кондо Исао никак не мог ожидать того, что случилось дальше. Отае повисла на его шее, прижимаясь к нему и поцеловала. В губы. Так сразу. Кондо подумал, что умер и за что-то попал в рай. Он открыл глаза. Она стояла перед ним, залившись румянцем. Нежная, хрупкая. Настоящая. Нет, так не пойдет. Ему было мало. Он притянул ее обратно. — За что? — спросил он ее, когда они смогли оторваться друг от друга? Тае рассмеялась. Глупая, глупая Горилла. — Я же тебя не била. Кондо пожал плечами. — Ну… Она шутливо ударила его. На удивление не больно. Кондо перехватил ее кулак, она опустила глаза. — Мне кажется, тебе все же можно доверять, Горе-сан. Кондо Исао решил, что он самая счастливая горилла на свете.