Часть 1
16 февраля 2016 г. в 16:31
Этот день запомнился Людвигу на всю оставшуюся жизнь.
Первый урок — математика. Класс окутан пеленой сна, лишь голос старого учителя, бодро вещающего о прелести сей точной науки с кафедры, шелест тетрадных листов, да редкий шепоток, проносившийся по рядам. Понедельник всегда был одним из самых тяжелых дней, особенно для выпускников, ведь выходные у многих прошли явно весело.
Людвиг прилежно записывает лекцию в тетрадь, стараясь не упустить ни слова из речи учителя. Байлшмидт — гордость школы, лучший ученик за последние пять лет. Конечно, Людвиг и сам не прочь вздремнуть, ибо обстановка как раз располагает к тому, что неплохо бы окунуться в мир грез.
Но вдруг парень ощущает вибрацию телефона в своем кармане. Людвиг уверен на сто процентов, что это его старший брат Гилберт, который вдруг вспомнил о существовании младшего. Но Байлшмидт злится на своего родственника, который уже двое суток не появляется дома. "Очередной загул", — зло думает Людвиг. Отвечать на звонок он не станет. Во-первых, он — прилежный ученик, который отключает звук и убирает телефон с глаз долой. Во-вторых, Гилберт прекрасно осведомлен, во сколько начинаются и во сколько заканчиваются уроки Людвига. А в-третьих, Байлшмидт-младший хочет проучить своего брата и по совместительству единственного опекуна, несмотря на то, что почти совершеннолетний и прекрасно может сам о себе заботиться.
Гилберт — гонщик, и довольно хорошо продвинулся в таком рискованном деле. Опасная работа полностью обеспечивает их маленькую семью, однако каждую победу Байлшмидт-старший привык обмывать с друзьями и приползать домой в невменяемом состоянии дня через два после попойки. Эту отвратительную привычку никак не может простить ему Людвиг.
Телефон звонит еще три раза, но Байлшмидт-младший, в душе предчувствуя что-то нехорошее, все-таки заставляет себя углубиться в глубокие математические дебри. Пусть Гилберт тоже понервничает.
Когда до конца урока остается совсем чуть-чуть, ни с того ни с сего включается громкая связь.
— Людвиг Байлшмидт, Людвиг Байлшмидт, срочно пройдите в кабинет директора. Повторяю, Людвиг Байлшмидт срочно пройдите в кабинет директора, — разносится противный металлический голос.
Класс сразу оживился и зашептался в предвкушении новой загадочной сплетни, ибо речь пойдет о такой блистательной личности, как Людвиг Байлшмидт, любимец всех учителей.
— Тихо-тихо, — пытается вернуть порядок старенький учитель, постучав сухоньким кулачком по кафедре: — чего расшумелись-то? А Вы, Людвиг, идите, раз вызывают.
Байлшмидт лишь кротко кивает в ответ и, провожаемый любопытными взглядами своих одноклассников, покидает аудиторию. Выйдя из кабинета, Людвиг первым делом достает телефон. Так и есть: первый звонок поступил от Гилберта, но вот второй и третий от какого-то незнакомого номера, а последний вообще от классного руководителя. Что за бред? У Людвига тревожно на душе, почему его ищут?
Быйлшмидт бежит к кабинету директора, стараясь успеть до повторного по громкой связи. Вот первый этаж, а вот и тяжелая деревянная дверь. По привычке Людвиг замирает перед ней на несколько секунд, а лишь потом тихонько стучит. Как и все ученики, он тоже робеет перед страшным директорским кабинетом.
— Входите! — раздается голос из-за двери.
Разрешение получено, и Людвиг входит в кабинет, здоровается - все, как полагается прилежному ученику. Директриса, тоже дряхлая старушка, прозванная учениками ведьмой, стоит у стола и задумчиво разглядывает бумаги, словно не заметив присутствия Байлшмидта.
— Вы меня вызывали? — тихо спрашивает Людвиг. Молчание действовало на него угнетающе.
Директриса наконец замечает его.
— Людвиг, — вздохнув, говорит она, — твой брат, Гилберт, находится в реанимации, звонили из больницы № ****.
Парень замирает, как вкопанный. В горле стоит ком. "Этого не может быть. Не может быть", — в голове замерла лишь одна назойливая мысль. Директриса неловко обнимает Людвига. Конечно, это всего лишь жалость. Людвиг чувствует сильный запах лекарств вперемешку с духами. Своеобразный запах, который всегда преследует стариков. Байлшмидт стоит как истукан, не зная что делать.
Директриса продолжает:
— Он находится в тяжелом состоянии, но врачи... — короткая пауза — мы будем надеяться на лучшее.
Людвиг почти не слышит ее слов, будто реальность померкла перед ним.
— Позвольте мне навестить его. Сейчас, — его голос срывается.
— Да, ты можешь навестить своего брата, — отвечает она, наконец выпуская Людвига из таких неуместных сейчас объятий.
Парень спешит быстро покинуть кабинет. Уже перемена, но Байлшмидт не замечает этого, не замечает он и перешептываний своих одноклассников. Молча собрав свои вещи и даже не попрощавшись, Людвиг уходит. Ему срочно надо в больницу, там его ждет брат.
Людвиг нервничает. Он все-таки позвонил на телефон брата. Ему ответил незнакомый женский голос, юноша сразу бросил трубку. Неизвестный номер ответил тем же голосом и передал ту же информацию, что и директриса. Сомнений не было: Гилберт в больнице. Словно по закону подлости, автобус еле-еле плетется по улицам города. Утро — самое время для пробок. Но для Людвига каждая секунда кажется вечностью. Сегодня у него нет времени. Когда автобус снова замер на очередном перекрестке, Байлшмидт не выдержал и попросил водителя открыть дверь и выйти.
Его просьбу исполнили, и Людвиг изо всех сил рванул к больнице вверх по улице.
***
В реанимацию Байлшмидта, конечно же, не впустили. У ресепшена его встретили врач и полицейский. Усадив парня на диван, они рассказали о случившемся. Как оказалось, Гилберт победил в своей последней гонке, обогнав своего соперника всего лишь на секунду. Естественно потом последовало бурное пиршество с алкогольными напитками: надо же было обмыть победу. А затем, когда Гилберт переходил дорогу, из-за угла вывернул автомобиль и сбил Байлшмидта-старшего. Судя по сведениям, это был один из проигравших.
Рассказанную историю создали по показаниям свидетелей, но Людвигу от этого легче не становилось.
— Скажите, он выживет? — он перебивает полицейского и обращается к врачу.
— Я не могу ничего обещать. Мы сделали все возможное, — печально вздыхает врач, — ваш брат впал в кому.
Кома — жуткое и безликое слово.
— Он выживет? — опять спрашивает Людвиг, ведь ему нужно знать точный ответ.
— Понимаете, — врач увиливает от прямого ответа, — это не только от нас зависит.
Снова эта неуверенность. Неужели все настолько плохо?! Людвиг смотрит на своего брата сквозь стекло. Гилберт лежит на больничной койке, буквально увитый различными трубочками, идущими от множества приборов. Белая-белая простынь почти сливается с бледной кожей Гилберта, и только на бинтах, которыми перевязана голова, алеет большое пятно крови. Людвиг бессильно сжимает кулаки, он ни чем не может помочь своему брату.
— Это еще не все, — голос врача вырывает Байлшмидта-младшего из сетей собственного бессилия, — у Гилберта аллергия на большинство препаратов, которые мы используем. Ему нужны особые лекарства.
— И? — Людвиг непонимающе смотрит на врача.
— Это дорогостоящие препараты, ты не сможешь их оплатить, а без них он не выживет, — врач старается не называть Гилберта по имени.
— То есть Вы предлагаете мне собственноручно убить родного брата, — Людвиг холодеет от ужаса, — я этого не сделаю. Никогда! Слышите!
— Пойми же, что даже с этими препаратами невелика вероятность того, что он очнется, — продолжает врач, — ты — несовершеннолетний, тебе не достать таких денег.
— А мне плевать, мой брат в беде, и я должен помочь ему! — Байлшмидт-младший срывается на крик.
— Как знаешь, — врач уходит, оставляя Людвига одного, — список препаратов заберешь в регистратуре.
Байлшмидт-младший остается в одиночестве.
— Господи, — тихо шепчет он, прижимаясь затылком к холодному стеклу, — за что?
Людвиг медленно опускается на пол и закрывает лицо руками. Глухое рыдание вырывается у него из горла. Он не может скрыть своих слез. Впервые в жизни прилежный ученик не знает, что делать.
Спустя три месяца.
Людвиг — студент захудалого педагогического института. Его мешкам под глазами может позавидовать любая панда, потому что Байлшмидт работает в ночную смену на фабрике, а в оставшееся время либо на паре, либо подрабатывает официантом, либо обучает ленивых детишек тайнам немецкого языка. Как видите, есть лишь жалкие минуты на сон. Некогда блестящий ученик, гордость школы, вынужден снимать угол в самом захудалом районе города и, грубо говоря, бороться за выживание чуть ли не каждый день.
Однако за такой промежуток времени произошло несколько важных событий. Во-первых, нашли и осудили того водителя, который сбил Гилберта. Им, как и предполагалось, оказался тот соперник, занявший второе место в гонке. И теперь он заслуженно отбывает наказание, а также выплачивает определенную сумму на лечение Байлшмидта-старшего. Справедливость, конечно, восторжествовала, но этих денег не достаточно, поэтому Людвигу приходиться много и упорно работать.
Из-за случившегося с его братом, многие сочувствовали Байлшмидту-младшему, пытаясь всячески помочь. Например, директриса помогла ему поступить в институт, пусть не самый лучший, но там можно было пропускать пары "безнаказанно" учась на заочке, что играло важную роль, ибо Людвигу все-таки хотелось иметь высшее образование. Естественно, друзья Гилберта тоже не остались в стороне, они помогли найти Байлшмидту-младшему самое дешевое жилье, плату за которое Людвиг отрабатывал помогая хозяину в кафе три раза в неделю, собрали также энную сумму денег для Гилберта. В общем, с одной стороны дела были не так уж и плохи, ведь четверть суммы для Байлшмидта-старшего удалось собрать. Но с другой....
***
— Людвиг, просыпайся! — раздался звонкий детский голосок, — а то папа опять будет ругаться, что ты спишь на рабочем месте!
— А, что? — сонно пробормотал Байлшмидт-младший, мирно дремавший за барной стойкой, все равно посетителей не было.
