Часть 1
16 февраля 2016 г. в 17:27
— Давай-давай! — весело крикнул Энтони, стараясь удержать камеру ровно и поймать в кадр разворачивающееся перед ним действие: Иен неуклюже пытался забраться на горку, с трудом карабкаясь наверх и таща за собой синюю ледянку. Со стороны это выглядело ужасно потешно, и Падилла то и дело заливался смехом, выпуская изо рта лёгкое облачко пара. На улице стояла довольно тёплая погода. Ну, для тех, кто привык к такому. Для Энтони же это всё было в новинку — он довольно редко видел снег, к тому же такое количество — и это его забавляло. Что может быть лучше прогулки на свежем воздухе с лучшим другом? Они прекрасно проводили время, катаясь с горки, подшучивая друг над другом и снимая всё на камеру — фанатам должно понравится. Но это их сейчас мало волновало, они просто наслаждались обоюдным обществом и весёлыми покатушками.
Из раздумий Энтони вывело радостное улюлюкание: Иен на космической скорости пронёсся мимо и опять, к зависти Падиллы, попал на построенный ими трамплинчик, а подскочив, проехал дальше к забору. Вот у Энтони так нормально и не получилось подпрыгнуть на этом трамплине — он всегда проезжал мимо, кроме раза, когда он въехал в пенёк, но это не считается. Отбитый копчик отозвался неприятной болью, разбуженной воспоминаниями, но парень быстро отвлёкся, широко улыбаясь подошедшему к нему другу.
— Давай, твоя очередь, — Иен протянул ему ледянку, поправляя съехавшую ему на глаза шапку с их лейблом и забирая камеру.
Энтони подумывал сначала отказаться, ведь он постоянно промахивался мимо цели, но это было так весело и необычно, скатываться со снежной горки. Несколько секунд, но сколько всего в них: снежинки, ветер, комья снега, летящие в глаза, при неудачном спуске, сугробы и смех Иена, когда он уезжает куда-нибудь не туда или врезается во что-нибудь. Оно того стоит.
По-удобнее ухватив громоздкую ледянку, Падилла начал тяжёлый подъём, скользя и падая, но не сдаваясь. Иен его подбадривал снизу, отпуская шуточки на камеру и откровенно веселясь. Добравшись до верха, парень умостил себя на эту пластиковую штуку и про себя пробормотал:
— Ну, не подведи меня. Нужно обязательно попасть, — и оттолкнулся ногами.
Радостный крик сорвался с губ, стоило ледянке начать скатываться вниз. На такой скорости, по мнению Энтони, управлять ею было невозможно и, как оказалось, он опять ехал не туда. Удачно проскользнув между двумя пеньками, он только сейчас осознал масштаб трагедии. Он катился прямо на Иена, а тот упрямо этого не замечал, настраивая что-то в камере. Времени на предупреждающий выкрик или экстренное торможение уже не осталось, он как-то поздновато это осознал, и в итоге со всей силы врезался в ноги Хикокса, опрокидывая того на себя. Было довольно неприятно, даже очень — Иен, здоровый мужик, упал на него с высоты своего роста, к тому же врезав Энту локтём в живот и выбивая из того воздух и болезненный стон. Камера полетела куда-то в сугроб, а оба парня теперь нелепо барахтались в снегу.
— О Боже, слезь с меня, — прохрипел Падилла, рукой пытаясь спихнуть с себя друга. — Какой же ты тяжёлый.
На это Иен недовольно крякнул, перекатываясь на спину и давая Энтони нормально вздохнуть.
— Ты мне там всё отбил, — продолжил жаловаться Энт, держась ладонью за живот. — Ой! Кошмар!
— Сам виноват. Надо смотреть куда едешь, — парировал Хикокс. — Я ведь не говорю, что ты мне ноги ушиб своим костлявым телом… Нет, погодите-ка, говорю. Мудак.
— Пошёл в жопу.
— Сам пошёл! — Иен, зачерпнув приличную горсть снега, швырнул её в друга, прицельно попав в лицо и захохотав, удивляясь своей меткости.
Энтони, отфыркавшись от минисугроба, не стал с этим мириться, и сделал тоже самое, но использовав обе ладони, чтобы кинуть как можно больше. Эта импровизированная война длилась долго: они сидели в снегу друг напротив друга и быстро лепили снежки, целясь в уязвимые места. И только тогда, когда пальцы, лица и ноги у обоих промокли и окоченели, они всё же пошли на мировую, поступившим принципами, ибо такой дубак для них, не привыкших к таким морозам, был поистине адским.
— Ну всё, хватит, я уже тела не чувствую, — Иен отбросил снежок в сторону и поднял руки вверх, капитулируя. — Камере, наверно, конец. Где она?
— Какая разница? — Энтони растирал ладони и дышал на них, пытаясь согреться. — У меня пальцы не гнутся. Вот это важно.
Температура явно существенно понизилась, оно и понятно, солнце почти скрылось за горизонтом, отдавая день во власть сумерек. Что-то они заигрались, пора бы и честь знать.
— Может в дом пойдём? Ребята нас, наверняка, потеряли, — предложил Иен, рассеяно озираясь. Камера потонула где-то в снежных просторах и в полумраке почти невозможно ничего разглядеть.
Энтони украдкой взглянул на друга: щёки, скулы и нос покраснели от снега и холода, и он зябко кутался в куртку, что почти не спасало, так как вся одежда промокла.
— Наш домик далеко, замёрзнем, пока будем идти, — Энтони готов был засунуть руки по локоть в рот (ну что за жесть?!) лишь бы согреть их.
— И что делать? Спасателей вызывать? Два дебила катались с горки, а потом заигрались, не смогли добраться до дома, по какой-то причине, и замёрзли насмерть — вот, что будут писать в Твиттере или ещё где. Не круто.
— Хорошо, — Энтони растянул губы в коварной улыбке, с прищуром смотря на Иена, который тут же заподозрил что-то неладное. — Есть один способ.
Он резко подался вперёд, запуская ладони под куртку и свитер Хикокса, а чтобы тот не начал активно возмущаться, с явным напором прильнул к его губам. У обоих они были холодные, обветренные, но горячая полость рта быстро исправила это недоразумение. Иен собрался было возмутиться, оттолкнуть Энта от себя, потому что-то, что сейчас касалось его кожи на животе не являлось человеческими пальцами, это ледышки какие-то, но та безумная страсть, вперемешку с любовной нежностью, с которой Энтони сейчас его целовал, мигом выкинула из головы лишние мысли. Он приоткрыл губы, разрешая любовнику пошлые вольности, и в то же время обвил его шею и плечи руками, в порыве, прижимая того ближе к себе. Найти тепло у двух продрогших до последнего волоска тел, задача не из лёгких, но та магия, что сейчас творилась между ними, создавала маленькое чудо — нет, они не согрелись мгновенно, позабыв обо всём на свете, но тех крохотных крупиц тепла, которыми они делились друг с другом, с лихвой хватило на сносящий крышу поцелуй. Наконец, оторвавшись, они, однако, не разомкнули объятий, разглядывая лица, подмечая мельчайшие детали.
— Так пойдёт? — спросил Энтони, выдыхая густое тёплое облачко пара.
— Пойдёт, но руки твои там явно лишние и чертовски холодные, — Иен прижался ближе, утыкаясь носом в шею друга и согревая горячим дыханием.
— А у тебя щетина колется, но я же молчу, — прошептал Падилла, сдувая снежинки с чужой шапки. В ответ ему был лишь тихий смешок.
Обниматься это приятно, но только не тогда, когда ты уже не чувствуешь ни рук, ни ног, ни лица, и даже объятия любимого человека не спасают ибо он так же превращается в глыбу льда. И тогда Энтони снова, но уже более настойчиво, предложил всё же пойти домой, на что Иен сразу согласился не раздумывая. Кое-как отлепившись друг от друга, так как мокрая одежда успела замёрзнуть, парни пошатываясь поплелись в дом, чьи огни можно было увидеть издалека — на улице стало совсем темно. А Энтони по пути даже нашёл камеру, ну как, просто наступил на неё. Стоило им перешагнуть порог бревенчатого домика, что они всей командой снимали на время проведения Зимних игр, как парней сразу окружили взволнованные друзья. Как оказалось, их действительно потеряли и уже собирались отправится на поиски. Но всё прекрасно разрешилось само собой. Какое облегчение.
Спустя долгое и шумное время, избавившись от назойливого внимания, сдав камеру команде и переодевшись в сухую одежду, парни, наконец, смогли расслабиться. И сейчас они сидели на полу, рядом с камином, прижавшись друг к другу. Плечи обоих покрывал тяжёлый вязанный плед, а между ладоней они сжимали по кружке горячего какао с плавающими на поверхности зефирками. Пламя не спеша танцевало, перескакивая с деревяшку на деревяшку и еле слышно потрескивая, разнося уютное тепло по всей комнате. За окном остался противный мороз, снег и ледянка — они, кажется забыли её забрать. Иен пододвинулся ещё ближе, кладя голову на плечо Энтони, а тот, улыбнувшись, чмокнул его в макушку.
— Согрелся? — спросил он, отпивая сладкий напиток и чувствуя, как приятная горечь прокатывается вниз по горлу, грея продрогшее тело.
Иен промычал нечто похожее на положительный ответ, неотрывно наблюдая за танцем огня в камине. Блики и причудливые тени, создаваемые его светом на полу и предметах мебели, напоминали своеобразный театр. Довольно необычно, так, что не оторваться. И, возможно, у него появилась новая идея видео для основного канала, надо будет её обязательно записать или рассказать Энтони, но сейчас ни двигаться, ни говорить не хотелось. В голове внезапно появилась одна мысль, отринуть которую он не мог и не в силах более медлить, он медленно провёл подушечками пальцев по предплечью друга, спускаясь ниже и переплёл его пальцы со своими, прижимая ладонь Энтони к щеке.
— Ты чего это делаешь? — поинтересовался Падилла, не противясь, однако, действиям друга.
— Ты тёплый, — пояснил Иен, поднимая взгляд вверх и смотря Энтони в глаза — в свете каминного огня они были совсем тёмными, как чёрный шоколад.
Энтони мягко улыбнулся и, отставив кружку с недопитым какао в сторону, склонился, нежно целуя Иена в губы. Тот подался вперёд, отвечая. Воздух вокруг спустился, словно укрывая двоих пушистым одеялом и даруя такой необходимый сейчас уют. Тихое завывание ветра за окном, потрескивание дров, биение сердца и тепло любимого человека — всё это сильно действовало на обоих парней, склоняя ко сну. Глаза начали слипаться, движения стали совсем медленными и рассеянными. Иен несколько раз моргнул и, в конце концов, не выдержав, улёгся на пол, кладя голову на колени Энтони. Тот лишь ухмыльнулся, беря в левую руку кружку, а правой поглаживая друга по мягким пушистым волосам, зарываясь в них пальцами. Медленно цедя сладкий напиток и смотря на пляшущие языки пламени, он слушал тихое сопение уснувшего друга и думал, что завтра они снова пойдут на улицу. Ведь это так весело, кататься со снежной горки.