Моя (не)идеальная жизнь

      Уже после обеда, голова болела настолько, что впервые я принял обезболивающее. Всё это началось из-за этого ужасного списка с материалами, которые мне необходимы для будущей работы. Сасори раз за разом, заставлял меня переписывать, дописывать, вносить коррективы и уточнения, от этой чехарды: с буквами, цифрами и формулами, у меня голова была готова разорваться. Но на этом мои мучения были не закончены. Сегодня, в моем расписании стояли первые совместные занятия, и слава богам, что моим учителем выступал шатен.       Спустя минут двадцать после начала «уроков», я хотел взвыть, это ужасно напоминало школу. Он пытался в меня впихнуть такие общие необходимые мне знания, как например: политика, юриспруденция, математика, физика, химия, биология, география, и так далее и тому подобное. Когда мы прервались на перекус, я растекся по столу и готов быть скулить от боли в висках сводящей с ума.       — Вот, выпей. — Сасори протянул стакан с водой и таблетку. Я даже не спрашивал что это, просто закинул препарат в рот и залпом осушил стакан. — Всё не так плохо, как я думал. У тебя хорошая база и азы, плюс ты достаточно быстро схватываешь, правда, точно так же быстро теряешь концентрацию.       Лежа головой на столе, я уставшим взглядом следил за тем, как двигаются его губы, «моя работа» с гордостью подумалось мне, отмечая, что опухлость спала, и остался лишь маленький синяк. На кухне мы никого не встретили, поэтому я даже перестал обращать внимание на отметины, что красовались на его шее.       — Я устал и хочу, есть. — Наверно я прервал его на полуслове, но меня это уже не волновало, потому что солнце за окном успело сесть, и самое время было поужинать, а мой напарник слишком сильно вошел в раж.       Он снисходительно улыбнулся, да, я устал, да, я отвык уже от школы, да, лучше бы я пошел поспать или из пушки пострелял. И не надо смотреть на меня как на капризного ребенка. Найдя в себе силы чтобы подняться, я размял плечи, пару раз хрустнув шеей, и потянулся.       — Пожалуй принесу сюда, а ты отдохни пока. — Шатен прошел мимо, но я неловко развернувшись, дернул его за рукав толстовки, заставляя обернуться. Поймав его подбородок и привстав на цыпочки, я облизнул его губы языком. Ничего так не поднимает мне настроение, как абсолютная обескураженность оппонента.       — Что за ненасытный ребенок? — Это фраза практически успела обидеть меня. Вот только его руки, до синяков впились в мои бедра, легко поднимая моё изрядно исхудавшее тело, и усаживая на край стола. — Не надейся увильнуть от занятий. — Он накрыл мои губы поцелуем, легко проникая языком внутрь.       Что же, он раскусил меня, неужели это было настолько явно? Закинув руки ему на плечи, я притянул его ближе, углубляя поцелуй. Аккуратно перебирая пряди его не очень коротких волос, я поймал себя на мысли, что для меня вошло в привычку целоваться с Сасори, более того, я чувствую необходимость в таком простом действии. Что же происходит между нами? Можно ли предположить что это не простое увлечение и моё любопытство? Он вроде не говорил что мы в отношениях или между нами что-то серьезное, что мне думать?       — Довольно, а то я застряну тут с тобой до поздней ночи. — Он поцеловал меня в здоровый висок, и я выпустил его из объятий, позволяя уйти, так и не задав интересующие меня вопросы. Ну и куда спрашивается делась вся моя хваленая уверенность, с каких пор я стал таким трусом?       Сасори слишком строгий преподаватель, он не обращал абсолютно никакого внимания на то, что я устал, что мне скучно и так далее. Если я переставал его слушать, он как заезженная пластинка повторял раз за разом одно и то же, пока я не выходил из себя и не начинал говорить, что я слушаю и уяснил, всё, что он сказал. Я понял, что ненавижу теорию, мне нужна практика, так, мой мозг начинает работать в разы лучше. Зато сегодня, впервые, у меня было полноценное трехразовое питание, я уже, даже забыл, когда это было в последний раз. Настроение только подпортил приход Дзецу, который известил нас о собрании, а это значило, что мне необходимо написать личный отчет Пэйну, и после общего сбора занести его.       До вечера мы снова занимались, правда Сасори всё же сделал несколько перерывов, но только для того чтобы сделать заказ по моему списку, а мне же в это время пришлось писать личный отчет Пэйну. Что конкретно от меня требовалось, я так и не понял, поэтому просто описал личные ощущения, естественно о корректировки и речи не шло, я же не идиот и не самоубийца просить о чем-либо в ближайшее время нашего главу. Материал вышел скудный, но ведь и тестов пока не было, так что ещё раз критично пробежав глазами по тексту, я свернул лист и убрал его в задний карман джинсов.       Сегодня, центром нашего собрания был я. И если во время всего этого мероприятия мои «коллеги» лишь ограничивались неприкрытыми взглядами, то до собрания, практически каждый умудрился спросить, что же со мной произошло, а точней что с моим глазом. Ничего умней кроме как вынужденной операции я придумать не смог, дальше, как правило, они переключались на Сасори, который так и не прикрыл свою шею, вот только у него они ничего не спрашивали. Смешно становилось, когда они начинали судорожно переводить взгляд с него на меня и обратно, честное слово, мне даже интересно о чем они думали в этот момент и что представляли.       Сегодня отчитывались Какудзо, Хидан и Дзецу, Конан на собрании не присутствовала, она ещё не скоро должна вернуться, так как, оказывается, улетела в Америку. Как ни странно, но чувство ностальгии, по другому континенту, к которому я был готов, так и не появилось, наверно я не успел соскучиться по «своей» стране. Так же на собрании всем официально объявили о моих занятиях, и не более чем ради приличия, Пэйн спросил о возражениях, которые естественно никто не озвучил, но я на сто процентов уверен, что не довольны были все. Сасори известил Пэйна, о моей лаборатории, в дискуссию вступили и другие участники, в частности Какудзо говорил, что это дорого и нерационально, а Дзецу давил на то, что это не безопасно.       — Я не ребенок и умею обращаться со своим оружием. Если с огнестрельным я не так силен, то сразу попросил натренировать меня. Но будьте уверены, что взрывчатка это моя специальность. И если у вас есть сомнения по этому поводу, то это ваши проблемы, я знаю свою работу, точно так же как и вы свою. — Мой голос прозвучал не громко, но все замолчали, явно не ожидая от меня комментариев, а всё потому, что меня бесило происходящее. Все такие взрослые и умные, один я идиот малолетний!       — И это нам спизданул одноглазый? — Ввернул своё слово седой, и я понял что с этим типом мы похоже никогда не сработаемся.       — Помолчи, Хидан. — Вот уж не ожидал, что Какудзо попытается его утихомирить. — Эта операция никак не связана с отсутствием у него нужной для убийцы квалификации, так что твой комментарий не уместен.       Повисла долгая пауза, которую нарушил Пэйн, он дал своё согласие, на заказ моей лаборатории. Вот интересно Сасори был настолько уверен, что мне не откажут, или он как-то подстраховался? Ведь заказ он сделал днём, когда ещё точно ничего не было решено. На этой прекрасной ноте собрание завершилось, и мы вышли из зала, а дальше был ужин, пустые разговоры, в ходе которых Дзецу очень хотел узнать, что же это была за «плановая» операция.       Я оттягивал до последнего свой поход к Пэйну, мы даже вместе с Сасори вернулись в комнату, но ближе к полуночи, он выпроводил меня, сдавать личный отчет, ведь об этом маленьком уговоре я ему рассказал. Но если бы он знал, что произошло в моё прошлое общение тет-а-тет с главой Акацуки, он бы не был так относительно спокоен. Сегодня я понял что не хочу, чтобы он вообще когда-либо узнал об этом, я просто не хочу пасть в его глазах. В коридорах было пустынно и свет уже приглушен, не отдавая себе отчет, я шел как можно медленней и тише, прислушиваясь к едва различимым голосам, которые иногда доносились из комнат. Дышать становилось тяжелее, и голова вновь разболелась не на шутку. Мой стук в дверь напугал меня самого, отчего сердце ускорило пульс, но после короткого «входи», я набрал полную грудь воздуха и открыл дверь. Видимо, никто кроме меня уже не должен был оказываться здесь, он ждал именно меня, поэтому и сказал «входи», хорошо хоть имя не добавил, не весело подумал я.       Первое что я увидел, это чужая спина человека, сидевшего на краю стола, и его обнаженная кожа, практически серебрившаяся от капель пота. Его длинные волосы облепили плечи и шею, черные, как и мои, мысли. Это зрелище завораживало, поэтому я с трудом смог перевести взгляд на Пэйна, что откинувшись на спинку своего кресла, внимательно наблюдал за мной. Ещё секунда, и я, наконец, закрываю за собой дверь, а щелчок замка заставляет мои мысли заработать в нужном ритме. Практически всё, что было на столе у главы в моё прошлое посещение этого места, сейчас находилось на полу, а рыжие волосы были немного взлохмачены. Глаз отметил опухшие губы и три вскрытые, знакомые мне ампулы, ох и не вовремя я зашел!       — Я уже не надеялся, что ты придешь. — Интересная фраза. Это намек на то, что на месте того кто сидит на столе, должен был быть я, и мне повезло только из-за того что я пришел позже? Или это означает, что он думал, что я не приду и поэтому решил развлечься, не опасаясь, что его может кто-то прервать? Слишком сложно.       — Мне жаль, что я вас прервал. — Плечи длинноволосого дернулись, как от удара. — В следующий раз я уточню время своего прихода. — Брюнет соскользнул со стола и подобрал свою одежду, его руки не слушались и даже слегка тряслись. Я сглотнул подступивший ком, не хочу думать и знать, что здесь было десять минут назад.       — Не бери в голову. — Ага, бери в рот, легче сплевывать будет, мысленно продолжил я фразу. Вытащив из заднего кармана свернутый лист бумаги, я подошел к столу и положил его на гладкую и пустынную поверхность. Рыжий даже не взглянул на листок, продолжая прожигать меня взглядом.       — Пока ещё рано делать какие-то выводы, но в целом всё в порядке. — Я специально использовал общую фразу, хотя скорей всего красноглазый уже был в курсе, и смысла в этом не было.       — Хорошо. — Пэйн прикрыл глаза, видимо я ответил на его незаданный вопрос, поэтому и получил похвалу. — Сейчас уже поздно, поэтому на сегодня этого будет достаточно. — Я не много не понял, к кому конкретно относилась эта фраза, но поспешил удалиться, предварительно кивнув в знак согласия и благодарности, однако Итачи видимо тоже расценил эту фразу как адресованную себе, поэтому в коридоре мы оказались практически вместе.       Красные глаза сейчас казались простыми темными ободками, его лицо было бледнее обычного, а растрепанные волосы липли ко лбу и щекам, делая вид брюнета ещё более болезненным. Он шел в нескольких шагах позади меня, и между собой мы не обмолвились и словом, потому что на меня даже не взглянули. Я абсолютно не знаю, что ему сказать, может мне нужно его как-то поддержать? Но я не чувствую жалости и все мои слова будут неискренне. Вечно с этим Учихой один геморрой.       — Ты там ещё не придумал просьбу, которую я для тебя выполню? — Чуть повернув голову я спросил у красноглазого. — Может, хочешь, чтобы я хранил молчание по поводу увиденного?       — Не надейся, что я потрачу нечто ценное на такую ерунду. — Вот даже как?       — Значит, ты не против если об этом инциденте узнает, скажем… Конан? — Потому что из той книги, которую дал мне Сасори, я понял, что синеволосая не совсем простой сотрудник для Пэйна.       — Я бы даже на это посмотрел. — Его голос приобрел привычные нотки снисходительного высокомерия. — Во-первых, у тебя нет доказательств, и твои пустые слова разобьются о такое простое алиби, как периодичность появлений в нашей комнате особей женского пола. — Шлюхи, про себя добавил я. — Во-вторых, чтобы придать ещё больше вес своим словам, я расскажу о том, что ты делал в кабинете Пэйна, ведь я получил от тебя признание, с помощью гипноза. Мне поверят, так, как всем известно, что ты у нас не совсем придерживаешься традиций, и думаю, она убьет тебя быстрее, чем это сделает Сасори, который как я понимаю тоже пока не в курсе. Так что вперед. Можешь рассказать ей. — Нутром я чувствовал, что не вся логическая цепочка, озвученная им, настолько хорошо, но найти гнилые звенья я пока не мог.       — Я тебя ненавижу! — Тихо прошипел я, ускоряя шаг. Бесит! Он никогда ничего не делает просто так. Этого человека мне никогда не будет жалко, если он развлекается с рыжим, значит, он сам для себя так решил. Скорей всего, он что-то от этого или получил или получит в будущем, мразь.       — Я помню. — Донеслось где-то за спиной.       Каким образом он это делает? Как он может думать на столько ходов вперед, такое чувство, что изначально все мои действия и фразы он знает наперед, и я как идиот иду точно по той дороге, которую он выложил для меня на много миль вперед. Убью! Когда я влетел в темную комнату, меня ещё лихорадило от злости.       — Всё в порядке? — Я даже забыл о том, что живу не один, и голос Сасори, заставил меня вздрогнуть.       — Эм, да. Извини что разбудил. — Я быстро покинул комнату скрываясь в ванной, несколько раз умывшись я наконец взял себя в руки, и стараясь не шуметь, закончил свои дела. Сегодня я уснул быстро и без сновидений, хорошо что расспросов не было.       Утро наступило слишком рано, я проснулся от того, что Сасори выпустил меня из кольца своих рук и поднялся, направившись в ванну. Моя кисть лениво соскользнула на пол и нащупала телефон, пять минут восьмого, отвратительно, я же не выспался. Широко зевнув, я потянулся, но сил встать так и не было, поэтому я накрыл голову одеялом и снова попытался уснуть.       — Я с Какудзо сейчас уеду, советую тебе перед тренировкой с Кисамэ успеть поесть. И пожалуйста, без твоих оригинальных выходок, таблетки на столе, пей, в крайнем случае. — Звук застегиваемой молнии доносился слишком приглушенно, наверно это была куртка, но я продолжал делать вид, что сплю. — Я знаю, что ты не спишь, в случае необходимости позвони мне. — Сквозь теплую завесу одеяла я почувствовал как он аккуратно погладил меня, или может мне это всего лишь показалось.       Шатен выдержал паузу, но у меня абсолютно не было настроения отзываться, и спустя несколько секунд он покинул комнату, оставив меня наедине с самим собой. Уснуть так и не вышло, с яростью откинув одеяло я опустил ноги на пол и понял что этот день я уже ненавижу. Раздражало абсолютно всё, и то, что в комнате было холодно, и то, что я проснулся в такую рань, но больше всего меня бесило то, что ночью я чуть было, не стал сопереживать человеку, которого больше всего ненавижу.       Ровно в десять утра начинались мои занятия с Кисамэ, и так как я не знал, куда именно мы отправимся, я просто сел на полу рядом с дверью в их комнату. Щелчок и дверь легко распахнулась, но мой крайне недовольный взгляд встретился с безразличным взглядом красноглазого, а не веселыми глазами громилы.       — Если ты решил побыть моим сталкером, то спешу тебя огорчить, ты с треском провалился. — Он вскользь окинул взглядом меня и пустой коридор.       — Катись к черту! — Я положил подбородок на колени, что были подтянуты к груди. — Кисамэ ещё у себя? — Глаза б мои тебя не видели.       — Кисамэ, к тебе Дейдара. — Чуть громче и обернувшись назад, произнес Итачи. Дверь медленно закрывалась, а брюнет уже удалялся, идя по коридору в сторону лестницы, ведущей на первый этаж.       — Привет! — Как всегда, мой «учитель» на сегодня, излишне радостный. — А чего ты не в спортзале? — Я поднялся и размял шею.       — В расписании не было сказано, где конкретно будут проходить занятия, а вчера уточнить не вышло. — Признаваться, что я на самом деле забыл об этом, не хотелось.       — Ой, извини, я забыл об этом. — Надо же, как быстро и легко он признается в этом.       Тренировка была жестокой, я думал, что умру уже спустя десять минут после начала, спустя ещё двадцать минут, я взмолился о перерыве, но меня будто и не услышали. Во время занятий акула абсолютно менялся, он становился если не серьезным, то очень собранным и сконцентрированным. Он выкладывался полностью и заставлял меня делать то же самое, мышцы ныли и когда мы прервались на перерыв, я просто рухнул на пол, не в силах пошевелиться. Легкие? Да зачем они мне? Выплюнуть бы этот саднящий орган, который должен был бы качать воздух, но вместо этого заставлял меня задыхаться. Интересно, а мне вообще по медицинским показаниям разрешены такие нагрузки?       — Эй, ты, что заболеть вздумал? — «Тренер» присел рядом, с довольным выражением лица изучая моя жалкие потуги подняться. — После активной тренировки твоё тело слишком разгоряченное, для того чтобы лежать на холодном полу, так недолго и пневмонию подхватить. — Да хоть пусть чуму бубонную, дайте мне две минуты перерыва!       — Я знаю, просто у меня нет сил, подняться. — Устало произнес я, снова попытавшись привести тело в вертикальное состояние, но и эта попытка не увенчалась успехом.       Сильная рука подтянула меня за шкирку, ставя на ноги. Едва Кисамэ разжал свой кулак, как я с испугом уставился на него, ноги, как у семидесятилетнего старика стали трястись, и я с трудом смог стоять, мышцы сводило судорогой. Гримаса боли исказила моё лицо, и я стал заваливаться назад, не в силах продолжать держаться на ногах.       — А ну стоять! — Легко подхватив меня под мышки, Кисамэ не позволил мне растянуться на полу. — Наверно я немного переусердствовал для первого занятия. — Он легко рассмеялся, и закинул меня на плечо. Моя гордость, конечно, пострадала, но лучше уж так, чем ползти по коридорам до своей комнаты. — Предлагаю сауну, отлично приведет мышцы в порядок.       — Мне нельзя. — Мои мысли хаотично носились в голове, а здоровяк остановился, явно надеясь на пояснения с моей стороны.       — Да чего ты стесняешься? Как маленькая девочка! Мы же оба парни, не бойся, и не комплексуй, у тебя ещё вырастет! — Его громогласный хохот казалось, услышал весь дом.       — Не в этом дело! — Щеки явно алели, или это просто кровь прилила к голове, из-за того что я вешу к верху вниз. — Из-за операции мне нельзя проделывать ничего подобного.       — Аааа, ну прости, прости. — Его излишняя веселость и простодушие меня просто убивают, как можно быть настолько простым и говорить все, что есть в этой полупустой голове? — Тогда придется воспользоваться другим способом. — Он развернулся, и мы отправились к выходу из спортзала.       — И что же это за способ? — Чисто из любопытства пришлось поинтересоваться, мало ли, может и этот «способ» для меня сейчас противопоказан.       — Просто разомнем мышцы. — Вот не нравится мне это, точно так же ты говорил и перед началом тренировки: «Сегодня мы просто разомнем мышцы». И теперь снова их разминать, просто признайся, что я тебе не нравлюсь, и ты хочешь меня медленно и мучительно умертвить.       — Действительно, и как я сам до этого не догадался? — Мой не прикрытый сарказм разбился о непонимание таких простых вещей как интонация, потому как Кисамэ принял всё за чистую монету.       Шли мы не долго, и как я и предполагал, вернулись ровно к тому месту, где мы и встретились, а именно к комнате громилы и красноглазого, я даже не удивился. Сгрузив меня на диван в общей комнате, Кисамэ известил меня, чтобы я никуда не уходил, я поспешил его заверить, что даже и в мыслях не было, про себя же добавляя, что чисто физически именно уйти то, у меня и не выйдет, максимум позорно уползти. Сам же здоровяк направился в ванну. По мне будто каток проехал, и я еле слышно постанывал, пытаясь подняться. Левую ногу свело судорогой, и я заскулил, пытаясь не позориться ещё сильнее.       Кисамэ что-то напевал под шумные струи воды, нужно было быть глухим, чтобы не услышать этого, но похоже этого здоровяка вообще не волновало, что о нем могут подумать и то, какое впечатление он создает о себе. Я завидую ему. После начала тренировки я понял, что в принципе у меня нет одежды для всего этого, футболка вмиг стала мокрой от пота, штаны же не позволяли делать нормально движения, а кеды не предназначены для занятий в спортзале. Нужно будет раздобыть себе нормальную спортивную обувь и хотя бы штаны ну или шорты, судя по сегодняшней тренировке, мне в любых шмотках будет жарко.       — Раздевайся. — Голос здоровяка заставил напрячься, до меня не сразу дошел смысл сказанного им, поэтому я просто смотрел на него немигающим взглядом. — Говорю, раздевайся, у тебя все вещи грязные.       — Я могу пойти в комнату и переодеться. — То, что я могу пойти я, конечно, преувеличил, но суть надеюсь, он уловил.       — Успеешь ещё, давай только побыстрей, через час полдник и я зверски голоден. — Он обнажил свои острые зубы в улыбке, а я продолжал обдумывать, что сейчас происходит.       — Слушай, я пожалуй пойду, мне реально нужно в душ, от меня разит за километр — Я несмело улыбнулся, подыскивая ещё какой-нибудь аргумент для того чтобы свалить.       Громила практически смеялся в голос, подойдя ко мне, он протянул мне мокрое полотенце, пришлось взять такой презент, судя по всему, оно было чистым, просто он его специально вымочил.       — Снимай футболку и оботрись, ты же всё равно не в состоянии подняться и уйти отсюда на своих двоих. — Едва он это произнес, как его лицо стало сосредоточенным, и именно сейчас почувствовалась та самая разница в возрасте, опыте и выучке. Он был профессионалом своего дела, и вся его простота и недалекость являлась маской, и сейчас передо мной стоит тот настоящий Кисамэ, с которым мне не хотелось бы находиться по разные стороны. — Снимай всю одежду, я пока подыщу тебе сменную, и даже не вздумай попытаться сбежать, растянешь связки и несколько недель постельного режима тебе обеспечены.       Я продолжал сжимать полотенце, не верится, что это человек может стать в одну секунду таким авторитетным и серьезным, мысли спорить с ним, у меня даже не возникло. Футболка, штаны и обувь, грязной кучей лежали на полу, а я продолжал испытывать наслаждения от прикосновений холодного полотенца к горящей коже. Кисамэ вышел из своей комнаты со свертком одежды в руках, я лениво бросил на него взгляд и продолжил обтирать шею и плечи. Он обошел меня сзади и повесил вещи на спинку дивана, мышцы на спине сами собой напряглись, не люблю, когда кто-то находится вне поля моего зрения.       — Спасибо. — Я поднял руку с мокрым, но уже таким горячим полотенцем. Кисамэ забрал теперь уже бесполезный предмет, вот только уходить он не спешил.       — Сейчас будет немного больно, но потом тебе станет хорошо. — Ох, как и напрягла меня эта фраза, комок сам собой подступил к горлу.       Краем глаза я поймал движение полотенца, которое тоже теперь покоилось на спинке дивана, две огромные руки просто опустились на мои плечи, я не мог пошевелиться, во рту пересохло, я даже не мог издать звука. Нажим стал гораздо сильней, только теперь, я почувствовал каждую мышцу, что так ловко перебирали толстые пальцы Кисамэ, под моей кожей. Боль была адская, с меня будто снимали кожу, пытаясь отодрать её от мяса и тонкой прослойки мышц.       — Это второй способ привести твои мышцы в порядок, он гораздо болезненнее, но и ровно во столько, же раз и действеннее простой сауны. Название этому массаж.       Было адски больно, но этот здоровяк знал своё дело, периодически я не выдерживал и кричал, но он лишь смеялся и говорил, что для первого раза всё прошло вполне не плохо. Буквально сразу после начала мне пришлось принять горизонтальное состояние, он нависал сверху, практически заставляя меня слиться с диваном под его мощными нажимами.       Вся эта процедура продолжалась около получаса, и когда он, наконец, известил меня, что я могу надеть чистую одежду, я был полностью расслаблен. Говорить пока сил не было, но я легко поднялся на руках и принял сидячее положение. Аккуратно поднявшись на ноги, я с удивлением обнаружил, что могу стоять. Да, мышцы болели и ныли, но я могу стоять, не боясь упасть. Темные простые штаны, были длинными и немного большими, не думаю, что Кисамэ вообще в них когда-то влезал. Входная дверь тихо распахнулся и вот уже второй раз за день я встретился взглядом с красноглазым.       — Кисамэ? — Он резко перевел взгляд на своего напарника, продолжая стоять на пороге. Я ухмыльнулся и наконец, надел футболку.       — Да, вы были правы, это действительно было больно, но сейчас я чувствую себя прекрасно, уже нет тех ужасных ощущений. — Повернув голову к громиле, произнес я.       Наклонившись, я поднял свои грязные вещи, едва заметно морщась, свободной рукой я придержал поясницу, и, прихрамывая, отправился к выходу. Брюнет тяжело и шумно дышал, он не сводил взгляда с меня, а я же просто игнорировал его.       — Итти, ты всё не так понял! — Я практически поравнялся с брюнетом.       — Скажи мне, что я ошибся, и это не моя одежда. — Ого, так вот почему мне она показалась такой маленькой по сравнению с Кисамэ, любопытно.       — Ты всё равно этим не пользуешься, просто мне нужно было переодеть его.       — Всё, не продолжай. — Итачи с силой сжал переносицу и зажмурился, на этом спектакль завершился закрытием двери. Подслушивать сидя под дверью мне совсем было не интересно, поэтому я прямой наводкой пошел к себе. Настроение быстро взлетело вверх, как же я люблю это выражение лица, полное непонимания, его так легко прочитать, не та обычная раздражающая маска.       Сасори вернулся спустя минут двадцать после моего прихода, я успел переодеться в свою одежду и даже написать очередной отчет Пэйну, по крайней мере, выяснилось, что при больших физических нагрузках отклонений у меня не было. Я долго жаловался на зверство тренировок, а Сасори лишь выслушивал меня, мне уже начинает казаться, что ему нравится моя излишняя эмоциональность. Ужин и вечерний сбор прошли без лишних происшествий, и сегодня я решил отправиться к главе сразу же после общего собрания.