Моя (не)идеальная жизнь

Болело абсолютно всё, даже то, чего не было. Вот только я не обрадовался тому факту, что мой приход в себя, произошел на заднем сиденье автомобиля. Медленно приняв сидячее положение я встретился с взглядом Дзецу, в зеркале заднего вида. Двуликий вел автомобиль молча, а маска спал рядом с ним, на соседнем сиденье. Трасса была пустой и мы, подобно стреле, мчались сквозь ночную мглу, освещая серый асфальт искусственным светом фар. Сиденье было в крови, хотя металлический запах стоял такой, что складывалось впечатление будто в крови было всё. Очень плохо. — Он мог ввести себе яд, чтобы инсценировать остановку серд… — Его сердце пронзили две катаны, и некоторые конечности, так же как и твои, отсутствовали. — Чушь. Он мог изготовить себе протезы, или Какудзо смог бы проявить чудо хирургии. — Дейдара. — Я вздрогнул. — Он мертв. — Я хочу увидеть тело, потому что я не могу пов… — Тела больше нет. Я уничтожил его. Мне плевать веришь ты в это или нет. — Он обещал мне. Он не мог предать меня. Нет трупа, нет смерти. Они меня разыгрывают. Может он договорился с Пэйном, чтобы обустроить свой отход из Акацуки? И он заберет меня попозже. А может я достал его, поэтому он меня не предупредил? Он не доверял мне? Он что, предал меня? Я сейчас сойду с ума. — Есть вода, м? — Обезвоживание и потеря крови привели тело к внеплановому повышения температуры, что сильно мешало моему существованию. Думать о том, как я оказался в машине информатора, абсолютно не хотелось. — Я думал что застану твою истерику и слёзы, а ты оказался бездушной тварью. — Откинувшись на спинку, я понял что дрожу, но не замечаю этого. — Циничная, двуличная скотина, играющая на чувствах и публику. — Представь как я тебе аплодирую, да. Хлоп, хлоп, хлоп, да. — Закрыв глаза, появилось чувство, будто тело находится в каком-то вакууме или ватном коконе, всё слишком странное и заторможенное. Такое я чувствовал когда кровь начинала густеть, от какого-нибудь особенного яда Сасори. — Мне необходима жидкость, иначе до отчета я не доживу, хм. — Маска сладко зевнул, делая вид, что мы его разбудили, но мне казалось, что он не спал вовсе. — И мне понадобиться специализация Какудзо, где он сейчас, м? — Шум в голове напоминал прибой, и мне так отчаянно захотелось оказаться у моря, зализывающего своей солью мои раны. Сейчас бы уснуть, и проснуться от будильника, чтобы шатен снова стал причитать, что я ни на что не годен. — Мы как раз направляемся туда, где вы сможете пересечься. — Не плохо, но сколько мне ещё держаться? — Тоби напои своего напарника, а то придется избавляться от ещё одного тела. — Чего, м? — Разлепив веки, я как в бреду наблюдал, как черные перчатки откручивают крышку на питьевой бутылке. — Я уже говорил, что избавился от его тела. — Дзецу издевался, я видел это в зеркале. — Я не об этом, да. Что ты сказал до этого, м? — Лицо пылает, вот только не ясно из-за ожога, температуры или новой информации? — Ах, ты о своем новом напарнике? — Не беси меня, сука! — Мой напарник — Сасори, да! — Я невольно повысил голос и подался вперед, появляясь в пространстве между передними сиденьями. — Семпай, Тоби тоже хороший. Тоби сможет позаботиться о вас. — Маска немного повернулся, оказываясь ближе. — Завали, придурок, и близко ко мне не подходи, да! — Я задыхался, а во рту было так сухо, что слизистая испарилась стягивая щёки изнутри. — Тоби подержит бутылку. — Он веселился, протягивая ко мне открытую и наклоненную емкость, заставляя нюхом почувствовать такую желанную влагу. Я бы даже сделал глоток, вот только застыл широко распахнув слезящиеся глаза, увидев поверх перчатки этого клоуна, кольцо. Кольцо Сасори. — Семпай? Семп… — Кажется я снова потерял сознание. На лицо вылили холодную воду, и я громко отплевываясь и выдувая из носа непрошеные капли пришел в себя. Маска точно так же протягивал мне горлышко бутылки, в которой жидкости осталось чуть больше половины. Я скривился и в очередной раз пожалел что у меня нет рук, потому что я отдал приказ своим оторванным конечностям вцепиться в шею этого ублюдка, но вместо этого мои обрубки лишь жалко трепыхнулись под плащом. — Сколько ещё ехать, м? — Это какой-то эксперимент или проверка? Дзецу большую часть времени смотрел на меня через зеркало заднего вида, и это напрягло, ведь он был за рулем. — Семпай, ваша вода! — Тоби уже извернулся на сиденье, лишь бы дотянуться бутылкой до моего лица, но я продолжал игнорировать его. — Часа четыре или пять. — Значит на базу мы приедем утром, жаль что мой вертолет отправился к своим праотцам, потому что такое расстояние я бы играючи преодолел за час… — Вода. Воооодааааа. — Хотя без рук это было бы сложно сделать, но Сасори летал со мной, поэтому думаю мы бы справились. — ВО-ДА! — Заткнись, придурок, да! — Что же ты никак не успокоишься? — Семпай… злой! — Моё лицо встретилось с новой порцией жидкости, и этот придурок меня взбесил окончательно. С силой ударив в его кресло, он так неловко отлетел вперед и заскулил, что было бы даже смешно, если бы его рука не уцепилась за локоть двуликого, заставляя того выкрутить руль прямо на встречку. — Дейдара! Ты пешком хочешь идти до базы?! — Дзецу рыкнул так, что я замер с жаром втягивая воздух ноздрями. — Это я виноват, м? — Отчаянная ярость бурлила так, что глаза жгло изнутри. Это форменное издевательство. — Утихомирь своего придурка, да! — Какого черта он лезет ко мне, а отгребаю я? — Это теперь твой придурок! — Я рассмеялся громко и истерично, окончательно теряя рассудок. — Хрен вам всем, да! — Мой придурок? Да я вас в капусту покрашу, за такие шутки! — Меня не извещали, да! — Неправильно. Это всё неправильно. Почему я вообще пошел с ними? Ведь Пэйн не отдавал мне такого приказа? А что если Сасори была нужно моя помощь, а я просто ушел… Что если они специально захотели от него избавиться? Нет. Он жив, и это всё ошибка. — Я тебя известил! — О чем ты? Я потерял нить разговора. — О чем, м? — Брови вопросительно сошлись по центру. — Что Сасори якобы умер? — Он же не ровно дышал к моему шатену, что если он захватил его? Ведь он сказал что избавился от тела. — Не смеши, да! Пока мне не дадут доказательств, можешь забить свои извещения куда поглубже, да! — Я поймал себя на том, что кричу так, что едва не брызгаю слюной. — Ты как со мной разговариваешь, тварь?! — Наши взгляды схлестнулись. — Пошел к черту, да! — Я рухнул на сиденье, прислоняясь щекой к холодной ткани. — Следи за дорогой, а не за мной, да! — Как ни странно, но последняя фраза возымела эффект, лишая меня пристального внимания и позволяя провалиться в свою агонию, на грани жизни и смерти. «Я обязательно, ты слышишь… Я обязательно сделаю всё, чтобы мы могли быть вместе, чтобы ни случилось. Я буду твоей тенью и последую за тобой хоть к вратам рая, хоть в пучину ада». Сасори часто шептал мне что-то столь смущающее когда мы спали, и даже если в этот момент я не до конца успевал провалиться в сон, я всегда молчал. Молчал, потому что верил. Я всегда ему верил. — Ты сказал что его нужно всего лишь подлатать! Может тебе зрение проверить?! Я отказываюсь! — Разлепив мокрые веки, я увидел Какудзо, который громко выражался, заставляя двуликого поджать губы. Странно, но теперь рука информатора вновь была перевязана, неужели мой мозг так жестоко играет со мной? — Ты всё равно уже приехал, просто возьми с него побольше. — Интересно у меня получиться подняться? — Его счет пуст! — Это каким образом? У меня точно были деньги. — Я снял с него за порчу имущества, но даже после этого он остался должен приличную сумму за вертолет, а ты предлагаешь мне сделать ему благотворительную операцию? Я похож на идиота? — Вот как, значит про вертолет уже всем известно. Чертовски плохо. — Сними со счета Сасори, ему уже всё равно это ни к чему! — Рывком я принял сидячее положение, наконец, рассматривая место, в которое мы прибыли. — В конце концов, чего ты мне всё это высказываешь? Звони Пэйну! — Шутка? Я знаю это место! — Здрасте. — Прохрипел я, едва поймав недовольный взгляд «хирурга». — Не могу понять то ли ты чертовски везучий, то ли фортуне нравится иметь тебя во всех позах камасутры. — Дзецу хмыкнул, на фразу финансиста и направился к внутренней двери гаража, а мы продолжали смотреть друг на друга. — Я не работаю бесплатно. — Я мог лишь вздохнуть и кивнуть. — Можем сэкономить на наркозе, хм. — Громогласный хохот мужчины заполнил всё пространство, практически пустого гаража, нашей базы в Англии. — Что ж, я тебя за язык не тянул. Пойдем, малолетний мазохист. — Он отвернулся продолжая тихо посмеиваться, и мне пришлось подняться, чтобы не упустить его. Что-то мне подсказывало, что если я не смогу дойти самостоятельно до операционной, то Какудзо передумает марать о меня руки. — Знаешь что такое реплантация? — Я не очень разбираюсь в хирургии, хм. — А то что этот термин принадлежит именно к этой области медицины, я не сомневался. Идти становилось всё сложней, поэтому перед ступеньками вниз, ведущими к большой и технически оснащенной операционной, я привалился спиной к стене. — Операция займет минимум двенадцать часов. — Может мне проще умереть? — Начну я самостоятельно, но позже ко мне присоединятся несколько ассистентов. — Видимо всё серьезней, чем я себе представлял. — Максимум удастся восстановить девяносто процентов предыдущих возможностей владения конечностями. — Я, продолжая боком опираться на стену, медленно спускался вниз. — Поэтому мне не ясно зачем тебя оставлять в организации. — Я слишком много знаю, м? — Он уже был в комнате, а я всё ещё плелся по коридору. — Поэтому тебя проще убить. — Я смотрел на подготовленную операционную, не переступая порога. Моя правая рука находилась в кейсе со льдом и выглядела она отвратительно, но больше всего напугала моя левая конечность. — Что это, м? — Я будто онемел, а внутри всё затряслось, при виде «монстра». — Отрезанная конечность проживет не более двадцати четырех часов, без циркуляции крови. — Я помню как напарник пытался прогнать несколько кругов крови, когда мы были в Италии. — Видимо Сасори понимал, что ты ещё не скоро встретишься со мной, и он пытался сохранить твою конечность, чтобы не делать для тебя протез. Думаю ты понимаешь что инвалидность не пошла бы тебе на пользу. — Я переступил порог, внимательней присматриваясь к тому что лежало около стены. — Твоя рука, была пришита к человеку, с которым вы совпадаете не только группой крови, и благодаря этому удалось пересечь двадцати четырех часовой рубеж. — Из ноги мужчины, чуть ниже колена, росла моя рука, и выглядела она вполне не плохо, но увиденное всё равно меня повергло в глубокий шок. — Он погрузил своего подчиненного в состояние похожее на кому, и вчера это тело привезли его люди. Странно что ты об этом не знал. — Наверно он сделал всё это в первую ночь, когда мы спали в разных комнатах, точней я думал что он спал, а он оказывается даже тогда, страховал мою жизнь. — Мы ещё не успели поговорить об этом, хм. — Какудзо очень странно смотрел на меня, но возможно мне это только казалось, как и почти фантастичность происходящего. Хирург стоял за моей спиной и когда его руки легли на мои плечи я не вздрогнул, позволяя развернуть себя. Его пальцы были полной противоположностью пальцев Сасори, и сейчас я мог убеждаться в этом наблюдая как он раздевает меня. — Ребра сломаны. — Это был не вопрос, поэтому я не ответил, лишь зажмуриваясь когда он с дьявольской силой привел одно из них в нужное положение. — Даже так! — Какудзо довольно хмыкнул, и повторил процедуру с другим ребром. — Сасори поднял твой болевой порог, интересно, интересно… По десятибалльной шкале, насколько я сделал тебе больно? — Это было больше неприятно, нежели больно. — Два, м? — Мой ответ вновь заставил Какудзо рассмеяться и немного отстраниться. — Сасори, чертов плут! Даже после своей смерти продолжает опекать тебя, но мне… — Он не мертв, да! — Да почему вы все повторяете одно и тоже! Моментально он стал серьезным, не оставляя и намека на улыбку. — Если ты тронулся умом, то я не вижу смысла возиться с тобой. — Я сидел на краю операционной кушетки, с оголенным торсом, и сейчас он склонился ко мне, нос к носу, будто пытаясь найти в моих глазах признаки безумства. — Баста! Теперь ты сам по себе. Сасори ты уже загнал, и он самоустранился. Не представляю каким об… — Телефон вибрировал на столике совсем рядом, привлекая внимание моего палача. — Да, он здесь. — Именно так начался разговор Какудзо. К моему уху поднесли телефон, а я продолжал играть в статую, слушая, как заходиться в оглушающем стуке, сердце. — Я сейчас в твоем доме, в Бельгии. — В моем? По щекам потекли крупные слезы, а губы затряслись, абсолютно бесконтрольно. — Нужно вывезти вещи, которые позволят выйти на Акацуки, потому что жить здесь один, на момент реабилитации, ты не сможешь. Есть какие-нибудь пож… — Я взвыл, закрывая глаз и просто разрыдался в голос. Я закричал, закричал так, что склянки в шкафу задрожали, алые пятна поплыли перед глазами и больше я не слышал голос Пэйна, а укол который ввел Какудзо не позволил мне и дальше разносить операционную. — Ещё одна такая вспышка, и я остановлю операцию. — Какудзо говорил громко, но смысл слов ускользал от меня, возможно из-за того, что мозг был перенасыщен кислородом, из-за маски, а возможно из-за боли, которая пронизывала всё тело. — Зажим. — Проморгавшись я пересчитал новоиспеченных ассистентов «хирурга», коих оказалось четверо. — Сколько по десятибалльной? — Я ответил не сразу, но меня никто не торопил. — Пять, м. — Во рту пересохло, и собственный голос я не расслышал. — Тогда есть смысл сократить общее время операции, но анестезию я тебе не дам. — Значит не слышал себя, только я. Веки вновь закрылись хоть это действие подарило только жуткий страх и заставило пульс ускориться, о чем всех присутствующих известил прибор, к которому я был подключен. — Хорошо, хм. — Я был полностью раздет, но нижнюю часть тела прикрывала пока ещё белая простынь. Без зрения ощущения становиться острей, но я не издал ни звука, когда боль перешла порог семерки, из-за того что помимо правой, теперь стали возиться ещё и с левой рукой. Иногда мне казалось что я отключался, а иногда тело подводило меня, и пыталось вывернуться из-под рук Какудзо, который ловко препарировал меня на живую. Все мои попытки пресекались достаточно грубо и резко, а слуха касалось только самодовольное хмыканье. Минуты растягивались в часы и я медленно сходил с ума. Они переговаривались, но этого было слишком мало, чтобы заставить мозг не думать о смерти. Почему я должен жить? — Я хочу, чтобы ты посмотрел видеозапись. — Глаза открылись, но я не спешил что-то спрашивать, из-за того что боялся услышать ответ. Справа цветные картинки сменяли друг друга, привлекая моё внимание и заставляя повернуть голову. Зачем ты так поступаешь со мной? Это месть? Обида? Или это отработка долгов? Слишком мало криков и эмоций я тебе показываю в этот раз и нет того садистского удовольствия от происходящего? Слезы вырисовывали короткие соленые дорожки, которые тут же прерывались из-за кислородной маски. Я знал что будет на экране, ещё до того как повернулся и увидел кадры нашего разговора, с отрядом Какаши. Дешевое любительское кино, но почему тогда сердце так болезненно сжимается? Втянув рефлекторно сопли, я наблюдал наш поцелуй, отчего невольно зажмурился и стал сотрясаться всем телом в беззвучной истерике. Это не могло быть прощанием! Я знаю что любую видеозапись можно подделать, при мне Пэйн отдавал своим шестеркам такой приказ. Почему все так хотят чтобы я поверил в то, что Сасори умер? Чуть больше часа я наблюдал как мой напарник гонял старуху и девчонку, которые ему в подметки не годились. Вот только мне не нравилось как он реагировал на слова бабки, как он постепенно терял свой запал. Я видел как её слова ломали его волю, и я видел как он сдался. Это разрывало меня изнутри, и когда два клинка пронзили его сердце, он даже не увернулся, хотя я отлично видел, как он засек начало атаки. Он предал меня. Он забыл то, что мне обещал. Он забыл меня. Я не должен был оставлять его наедине с этой старой дрянью. — Сасори действительно страдал из-за тебя. Сколько раз ему доводилось видеть твои измены? — Что? — Ты видел его боль, но почему-то отказывался исправлять это. Сасори чах из-за любви к тебе, вместо того чтобы цвести. Он знал что ты его использовал, но до последнего он отказывался принимать это. Ты предал его… — Маску с лица у меня убрали, а аппарат отключили, вот только я продолжал удерживать глаза широко распахнутыми, боясь вздохнуть, потому что тихий голос Какудзо сейчас медленно меня разрывал на мелкие кусочки. — Это он предал меня, да! — Мы остались одни, и судя по всему, я настолько был поглощен происходящим на экране, что пропустил момент того, как операция закончилась. — Такой шлюхе, как ты, не пристало говорить такие вещи. — Он рявкнул так, что я вздрогнул, а из глаз снова потекли слезы. Я сейчас сдохну! — Какудзо, умоляю… — Я практически выстонал эту фразу, в надежде быть понятым. — Ты? — Его холодный голос был пропитан издевкой. — Ты умоляешь меня и думаешь, что я прислушаюсь к твоим мольбам?! Знаешь… ты не значишь для меня ровным счетом ничего, чтобы я оказывал тебе такую честь, маленькая мразь. — Я задыхался, не понимая что вообще происходит. Должно произойти что-то ужасное, непоправимое, об этом сигнализировало всё моё естество, и я впервые, по-настоящему, испугался Какудзо. — ПОЧЕМУ?! — Я заорал, зажмуриваясь и сотрясаясь в такой уже привычной агонии. — МРАЗЬ?! ТАК УБЕЙ, ДА! — Не заслужил. — Я зарычал, когда его пальцы сомкнулись на моей шее, приподнимая голову. Вой был похож на звериный, и кажется, я даже скалился, закатывая глаза. — Смотри на меня, сука… В глаза смотри! — Казначей рявкнул так, что я содрогнулся и прожег его взглядом, сплевывая в лицо оппоненту пену. — Ишь, как расхрабрился… Провоцировать меня вздумал?.. Все твои действия вранье! Ложь — это единственное, что ты способен давать! Мерзкий подонок, я бы размазал твоё смазливое лицо об пол, я бы придушил тебя твоими же безвольными руками, но я вижу тебя насквозь. Хочешь чтобы я оборвал твою никчемную жизнь? — Прежде холодный голос Какудзо, теперь сменился резким громким ревом, яростным и озлобленным. Он был прав. Единственное, чего я теперь хотел — это умереть, как можно скорей, чтобы больше не чувствовать того, что со мной происходит. Я виноват в смерти Сасори. Я не смог получить его прощенье, теперь я никогда не смогу этого сделать. И осознание того, что это конец, заставляет меня выть от своего бессилия. — Чего же ты ревешь теперь, шлюха! — Я закрыл глаза, больше не в силах выносить происходящее со мной. — Ты заслужил наказание, но умереть я тебе не дам. — Шепот в самое ухо, заставил меня ужаснуться от догадки, что сейчас произойдет. Так вот о чем вопили мои инстинкты. Я дернулся всем телом, отдавая приказ рукам вцепиться в чужие плечи, чтобы оттолкнуть нависшее тело, вот только всё это было напрасно. Моих сил не хватило даже приподняться, не говоря уже о том, чтобы принять вертикальное положение. — Прекрати строить из себя мистера целомудрие, Дейдара! — Покрывало отправилось куда-то на пол и моё обнаженное тело поежилось от одного взгляда Какудзо. — Хватит, да! — Голос дрогнул, от страха, что сковал даже мои связки. — Я обещал Сасори, да! У нас договоренность и я не… — Меня резко сдернули вниз кушетки, заставляя ягодицами упереться в край, вот только носки никак не могли достать пола, из-за высоты. — Я сказал хватит, да! — Его большие и грубые руки развели мои бедра. Животный страх грозил вылиться в оцепенение. — КАКУДЗО! — Заткнись! — Мощная пощечина практически свернула мне шею, заставляя приложиться лицом о кушетку. — Я не намерен играть с тобой. — Сасори убьет меня… — Слезы текли по щекам, а я просто зажмурился, боясь шевельнуться. — Сасори мертв. — Ярость и гнев, это единственное что принял мой рассудок, позволяя выдернуть одну ногу и с силой ударить в грудь хирургу, заставляя отлететь его к стене. Бежать! Я оказался на полу, но конечности отказывались мне повиноваться, и даже ноги не хотели держать чертово тело. Кожей почувствовав приближение брюнета, я отчаянно продолжал ползти в сторону двери, но лапа сгребла меня за волосы, и точно тряпичную куклу вздернула в воздух. В этот раз я оказался на животе, извернувшись я укусил чужую конечность, но тут же моё лицо перешло на более близкие отношение с кушеткой, поцеловавшись несколько раз с этим безэмоциональным предметом. Кажется, я снова потерял сознание. POV Какудзо — Ты что, никогда не любил, м? — Мне казалось, что мальчишка вырубился, но он продолжал зубоскалить даже после сильного удара черепной коробки о твердую поверхность. — Отпусти меня, да. — Он плакал и всхлипывал от каждого прикосновения к своей коже, будто у него был сильнейший ожог. — Пожалуйста, да. Даже когда я разложил Хидана в первый раз, он не был столь эмоционален, а эта смазливая морда, будто специально провоцирует меня ещё больше. Чем больше жертва чувствует безысходность и молит о пощаде, тем больше хищник упивается своей властью. Как же я хочу тебя маленькая глупенькая жертва. Ты так весело смеялся и купал свое тело под солнечными лучами, совсем не зная о том, как этот мир заглотит тебя и перемелет под свои стандарты. Латексная защита конечно поубавит приятных ощущений, но кто знает, что могла подцепить эта маленькая потаскуха по пути сюда? — Мадара-сан, не надо, да! — Надо же, он впал в беспамятство. Это задержало меня всего на секунду, после чего я рывком вошел в довольно узкое отверстие, повреждая наружный сфинктер заднего прохода. Сладкий вопль заполнил всё пространство, заглушая мой довольный стон. Он далеко не девственник, но видимо давно не занимался анальным сексом и без подготовки это достаточно болезненно, и ему не повезло, что у меня большой размер. — Кажется, я немного тебя порвал. — Он тяжело дышал, но я не торопился делать новый толчок, в конце концов, это не входило в мои планы. Мои пальцы раздвинули упругие ягодицы, позволяя оценить ущерб, выраженный небольшим количеством крови и скорей всего, анальной трещиной. Качнув бедрами я достал член наполовину и вновь вогнал его с шлепком, вызывая новый приступ воплей мальчишки. Вытянув руку вперед, я ухватился за его светлые волосы, натягивая податливое тело на себя, для большего удобства. Из-за невысокого роста, лежа на животе, он не мог опереться ногами о пол, фактически лишая себя опоры. Шлепки, свидетельствующие о соприкосновении двух тел, стали слышны чаще и приобрели более влажный оттенок. Меня уже давно что-то жгло внутри, что-то глубокое, практически болезненное и непонятное. Эта маленькая тварь успела отметиться везде, даже на моем собственном напарнике, но тогда я смолчал. Он может только строить миленькую мордочку и округлять свои глазища, за что получает всё что просит. Наращивая темп, я выбивал из юного тела остатки воздуха, которыми он давился, отчего из приоткрытого рта бесконтрольно текла слюна. Вот так ты и должен выглядеть. Это и есть твоё место. Когда сообщили что он мертв я не испытал жалости или печали, нет. Вместо этого внутри меня разлилось нечто другое, более сильное и темное, что заставляло все переворачиваться только от одной мысли о том, что эта сука сдохла, до того как я успел поставить его на место. У меня не было ложных ожиданий относительно мальчишки, как у остальных — хотя он не переставал удивлять меня с самого первого нашего знакомства. Но мне не понравилось видеть его таким беззащитным и уязвимым, было как-то неправильно, что он должен так много страдать. Не из-за меня. Я давно пытался подобрать нужные слова, чтобы описать что именно чувствую и желаю по отношению к этому телу. Но я не мог их найти — все мысли были в беспорядке рядом с ним, и даже долгожданный секс не принес облегчения. Тугие мышцы что так долго сжимали мой член расслабились только после того как блондин окончательно потерял сознание, что позволило мне уже более комфортно дотрахать его тощую задницу. Войдя непростительно глубоко, я обильно кончил и выскользнул из латексного пристанища, оставляя его внутри мальчишки. Дыхание долго не хотело приходить в норму, а тело, что так упорно мозолило мне глаза последние четырнадцать часов, сейчас казалось изломанным и безжизненным. Нужно вызвать Хидана, подумал я, рассматривая большой синяк поперек грудной клетки. — Что всё это значило? — Едва я вышел в коридор, как от меня потребовал ответа наш глава, стоявший прямо напротив двери, облокотившийся к стене и держащий руки скрещенными на груди. — Я не работаю в долг. — Разве он не должен приехать часов через шесть? — Или у тебя были на него планы? — За этим скучающим выражением лица никогда не разобрать что он думает на самом деле. — Я не намерен больше терять своих подчиненных, и заниматься подбором новых кадров, у нас просто нет времени. — Пэйн оторвался от стены и медленно пошел к лестнице явно намереваясь продолжить со мной разговор. — Я же его не убил. — Это чистая правда, к тому же, это моё личное дело чем и с кем я занимаюсь в свободное время. — Если об этом узнает твой напарник, то кто-то из них умрет, ты же сам это понимаешь. — Ах вот ты к чему всё это. — Поэтому пользуйся тем, что принадлежит тебе, иначе потери в основном составе будут неизбежны. — Хидан и так мастурбирует на образ этой сучки, а если я ему сообщу о том, что сделал, ты прав, он трахнет и убьет Дейдару. — Он же теперь свободен. — Глаза устали и я был бы не против отправиться спать, но видимо у Пэйна были другие планы, потому что мы продолжали идти рядом. — У него теперь новый напарник. — Конечно, напарники сами обеспечивают себя во всех потребностях, и выведение одного из них из строя ложится тяжелым грузом на другого, но так быстро кто-то взял мальчишку под опеку… — Кто? — Неужели это… — Тоби. — Я даже довольно хмыкнул. Я вдруг вспомнил как мальчишка скулил и подумал на другую кандидатуру, но эти два клоуна будут хорошим дуэтом. — Вздох похож на облегчение. С чем это связано? — Значит заметил, не удивительно. — Я подумал, что это сам Мадара, потому что он явно трахал этого мальца. — Пэйн замер и мотнул головой в сторону своего кабинета, явно намереваясь продолжить разговор там. Плохой знак, ведь хвалят прилюдно, а линчуют тет-а-тет.