Детские игры

Действие раз. Для начала, надо было найти место. Его мы нашли достаточно быстро. Подвал заброшенного дома на окраине города подошел идеально. Большой, просторный, с хорошей звукоизоляцией и несколькими комнатами, плотно закрывающимися дверьми. На подготовку подвала ушло 5 дней. Мы бы справились быстрее, если бы не учёба. Учимся мы или нет — это никого не волнует, но посещать её, хотя бы для вида, таки надо. Продумали всё — замки на двери, матрасы — чтобы можно было спать, пара обогревателей — чтобы не окоченеть ночью, маленькая электрическая плита — для перекуса. И по мелочам: наручники, веревки, кляпы, разнообразная коллекция ножей, несколько ошейников с шипами вовнутрь, и прочее оружие. На этом решили пока остановиться и дальше смотреть по ходу. Не забыли и про перчатки — пальчики по всему подвалу оставлять не надо. Наши, по крайнем мере. Действие два. Когда основные подготовления были завершены, встал вопрос о жертвах. Их мы тоже нашли довольно быстро. Две девчонки, из школы при нашей академии. Заманить их в дом не составило особого труда, благо популярность богатых отпрысков играет свою положительную роль. Усыпив их хлороформом, перетащили в одну из подготовленных комнат. Связали, приковали наручниками к батарее, заткнули рты, чтоб не кричали. *** Надо было разжиться снотворным. Нейролептики у нас уже были, а вот о снотворном забыли. Решили осторожно прогуляться в город. Особо мелькать там, нам не следует. Девочки все равно проснуться не скоро. Час-полтора у нас точно есть. На выходе ты прижал меня к стене, впившись в мои губы. — Ааааа, — я попробовал отстраниться, — не до крови же… — Я буду острожным, — ты хитро улыбнулся. Снова эти чертики. Не могу перед ними устоять. Сегодня будешь вести ты. Тебе нравится, когда подчиняюсь. ***** Вернулись часа через три. Притормозили у входа в новоиспеченную темницу. Стали прислушиваться. Глухие стоны сквозь кляп и скрежет наручников по батарее доказывали тот факт, что девочки проснулись. Дверь немного заскрипела, и мы вошли. Наши пленницы с ужасом в глазах уставились на своих похитителей, т.е. на нас… Интересно, о чем они сейчас думают? — Расслабьтесь, девочки, мы не собираемся вас насиловать, — ты успокаивающе посмотрел на них, поправляя перчатки. — Выведи рыжую…, — шепнул ты мне на ухо. Я утвердительно кивнул. Отстегнув ее от батареи, отвел в соседнюю комнату, и, снова приковав, оставил там. Вернувшись, я застал тебя перебирающим разложенные на столе ножи и какие-то предметы, похожие на длинные иглы и мини-дрели, как в зубном кабинете. Сомневаюсь, что ты собираешься ими воспользоваться, но для нагнетания ситуации они очень кстати. Взяв шипованный ошейник, ты присел на корточки рядом с жертвой, которой повезло быть первой, и резко стянул его у нее на шее. Шипы впились в кожу, и она дернулась. Ты прижал ее к полу и прошептал почти в губы: — Тшшшш, боль скоро пойдет. Тебе еще понравится, — поднявшись на ноги, ты вернулся к столу, и, захватив небольшой скиннер*, обнял меня за шею. — Ты начнешь или я? — спросил отрывисто, сделав ударение на «ты» и «я». — Начни, я хочу посмотреть. — Как хочешь, — ты подмигнул и повернул голову в сторону пленницы, — Уверен? Я кивнул. Ты вновь подошел к девочке, в свою очередь, не сводившей взгляд с ножа в твоей руке. Сев на неё и зафиксировав ноги, ты расстегнул кляп и властно впился в ее губы, буквально раздирая их. Девочка выгнулась. Хм…, — я склонил голову на бок, — она явно не против, хотя ты говорил, что мы не собираемся их насиловать. Видимо, забыла. Я пнул ногой ножку стола, и ты обернулся в сторону шума. Увидев мое недовольное лицо, соблазнительно улыбнулся и, выдохнув: «Не бойся, тебе понравился», вернул кляп на свое законное место. Даже сейчас ты хотел быть нежным. Хотел, чтобы ей понравилось. Я усмехнулся. Задрав джемпер и оголив ее живот, ты провел дорожку от пупка до солнечного сплетения обухом ножа, затем перевернул и вдавил лезвие в кожу. Глаза девочки распахнулись от острой и внезапной боли, ты лишь довольно улыбнулся, и сильнее прижав ее к полу, начал вести лезвие вниз… Я знаю — тебе больно, очень больно… Лезвие почти на треть ширины входит в твоё тело…. Потерпи малыш, очень скоро тебе начнет нравится… Тем временем, она сжала ладошки в кулаки, и зажмурилась, по щекам текли слезы. — Тшшш, боль скоро пройдет, — я повторил твои недавние слова, хотя, скорее, просто подумал вслух. Ты облизал нож и, обняв её за талию, склонился над окровавленным животом. Попробовав языком её кровь, ты аппетитно облизнулся и, словно вампир, принялся высасывать её. Вырисовывая дорожку от пупка к сплетению и обратно, ты ни на секунду не отрывался от её кровоточащего животика. Сжимаемый в руке нож в кровь царапал ее спину. Поддавшись, девочка снова выгнулась. Даааааа… — тебе нравится. Спустя несколько минут я вышел. Не хочу смотреть. Нет, я не ревную, просто надоело. Зашел в комнату к её подружке. По-моему, она сидела в той же позе, в какой я её оставил. Увидев меня, она вжалась в угол. Правильно делаешь, я не буду нежным…, не хочу. — Твоей подружке нравится. Это видно. Думаю, ты догадалась, кто будет следующим. — Она еле заметно кивнула. Я хотел ей что-то ответить, но в дверь постучали. — Не скучай, я скоро вернусь…, — кинул ей и вышел в коридор. В коридоре было пусто. Я вернулся в комнату, где оставил тебя. Закинув ногу на колено, ты сидел на стуле, эротично облизывая лезвие ножа. Девочка корчилась на полу, и явно от боли. — Что с ней? — кивнул в ее сторону. — Ничего…, — вяло ответил ты и, подойдя ко мне вплотную, добавил, — Я немножко переборщил… Я перевернул ее на спину: чуть ниже живота джемпер и джинсы были окрашены ярко красной краской. — Ты не сердишься? — спросил ты по–детски виноватым голосом. Я притянулся к твоим губам. — Нет, что ты. Это нам даже на руку. На твоем лице засияла улыбка. — Привести рыжую? — указал пальчиком на дверь. — Не надо. Там закончу, потом уже. Пойдем, — я потянул тебя за руку. Остановив меня у двери, ты вдруг спросил: — Почему ты ушел? — Надоело. Решил познакомиться поближе со своей игрушкой. — Надоело? А может приревновааал? — игриво протянул. — Ревность? — фыркнул я, — что за глупость, я же сказал н-а-д-о-е-л-о! — Рев-но-вал, — ты отчеканил по слогам, уже вырисовывая узоры на моей шее. Прекратив свое нехитрое занятие, ты сложил губы бантиком: — Как скажешь, надоело — значит надоело… Рыжая так же сидела в углу. Она встретила нас с непередаваемым ужасом в глазах. Явно не ожидала увидеть нас обоих. И твои окровавленные руки не придавали ей спокойствия. Ты протянул мне скиннер. Приятно держать в руках нож, еще хранивший тепло твоих рук… Окинув ее взглядом, ты сказал: — Правильно боишься, тебе будет больно, - и, улыбнувшись уголком губ, прислонился к стене. Не хочется с ней церемонится. Грубо переворачиваю на живот, оголяя спину, откидываю длинные волосы в торону. На шее небольшая татуировка в виде иероглифа "Удача"… Родители разрешили?! Хм… он всё равно тебе не поможет. Перечёркиваю иероглиф, и веду лезвие вдоль позвоночника, ощутимо вдавливая его в кожу. Ерзаешь подо мной, одновременно пытаясь высвободить запястья из браслетов, раздирая их в кровь. Зря стараешься…. Тебе их точно не расстегнуть. Я с упоением наблюдал, как ее кровь растекается по спине. Через пару минут она успокоилась. Я не высасывал ее кровь, подобно вампирам, просто аккуратно слизывал выступающую жидкость, постоянно надавливая на рану. Ведь я не хочу, чтобы было хорошо, я хочу, чтобы ей было больно. Не спорю, мне нравились её полуприкрытые глаза, учащенное дыхание и полуоткрытый рот. Но минут через 5 мне это надоело…, да и времени уже не было. Я всадил напоследок в ее бок острое лезвие. Она вскинула голову, и из глаз хлынул поток слез, который она сдерживала все это время. Я где-то читал, что жертвам маньяков надо молчать, так как сопротивления, крики, слезы, попытки убежать, отбиться только возбуждают и побуждают их к действиям… Наивная…. Мы же не маньяки, мы просто играем…. Не более…. — Все. Перетащив рыжую к подружке: — Не скучайте, мы скоро вернемся, — заперли их вместе. — Нам пора, а то ещё искать начнут, — слегка грустно выдохнул ты. — Иероглиф ей не п-о-м-о-г… — последнее слово ты произнес по слогам — Это точно. Не грусти, — я убрал с твоего лица прядь волос, — завтра у нас важный день. — Я помню, — ты улыбнулся и по-детски прильнул к моим губам. *****