***
…Эва лежала, и слушала шум улицы за окном и ровное дыхание своего новоиспеченного мужа совсем рядом. Она уже давно разделась, и, сняв проклятое платье, приняла душ, и теперь хотела лишь одного, чтобы этот день закончился. Девушка слушала звуки улицы, и ей казалось, что она слышит крики. Но, возможно, это были всего лишь голоса и звуки вечера, которые остались в ее голове. День был насыщенным. Дину понравилось. Он сказал об этом, как только они приехали в номер. Шел дождь. Отвратительный день. Эва услышала, как мужчина вошел в комнату, когда она уже была в постели. Дин шаркнул ногой, и закрыл дверь ванной. Она притворилась, что спит, но через полуопущенные веки смотрела, как Томпсон спокойными движениями вытирает тело полотенцем, иногда поглядывая на жену в зеркало. Потом он голый забрался в постель, и она почувствовала его холодные руки и шершавую кожу. Мужчина придвинулся ближе, накрыв Эву рукой, и положив свою ладонь на ее грудь, будто боясь, что сможет потерять. Она чувствовала, как Дин тяжело дышит ей в ухо, очевидно стараясь не разбудить. От него пахло алкоголем и гелем для душа. Он продолжал сжимать ее грудь пока, Харпер не почувствовала его член, который настойчиво уперся в ее зад. Эва зажмурила глаза, продолжая притворяться, стараясь не думать о том, как сильно она ненавидит этого мужчину, и как сильно она хочет, чтобы рядом лежал другой... Дин любил ее всего пару минут, шепча что-то об усталости, и его кожа была потной, и потом он заснул как ребенок. Обычно после этого она тоже засыпала, но сейчас спать ей не хотелось, как и не хотелось признаваться себе, что мысли ее сейчас крутятся вокруг одного и того же. Мужчина начал храпеть. Девушка пыталась прокрутить сегодняшний день. Шумная свадьба. Куча людей, которых она никогда не видела раньше. Эва мужественно перенесла этот день, повторяя, что на Дина она действительно может положиться. Потому что в жизни появилось кое-что еще более драгоценное. Ему она пока ничего не говорила. Да и сама узнала обо всем лишь три дня назад, побывав у врача. Эва выскользнула из постели, и бесшумно прошла в туалет. Осторожно опустила дверную ручку, и мельком бросила взгляд на отражение спящего мужчины в зеркале. Войдя в ванную, девушка осторожно закрыла за собой дверь. Она стояла и смотрела на себя в полумраке, и видела, что не до конца смыла макияж. Эва принялась стирать остатки туши, чувствуя, как к горлу подступает комок. Тяжелый день. Она просто устала. Да и совсем скоро Харпер… а теперь уже Томпсон станет слишком сентиментальной. Эва громко всхлипнула, и тут же прикрыла рот ладонью. Она прислушалась. За дверью слышалось мирное похрапывание. Он не должен знать. Все было в прошлом. С этого момента важно было только будущее. Она прикоснулась кончиками пальцев к животу, и осторожно провела ими по шраму, стараясь почувствовать что-то еще. Что именно, она и сама не знала. Слишком рано. Что ж, в первую их встречу мужчина оставил ей уродливый шрам, а во вторую… Какая ирония. Эва мягко осела на крышку унитаза, и вздохнула. Прошло еще пару минут. К горлу подступил новый ком, к глазам слезы. Она зажала лицо ладонями, и дважды прошептала про себя что-то невнятное. Прошло всего несколько секунд. Потом Эва глубоко и спокойно вдохнула. Она переживет. Они переживут. Харпер собралась духом. Девушка встала с унитаза, умылась, прислушалась, нет ли каких-нибудь звуков за дверью, и, осторожно открыв ее, прокралась внутрь. На кровать через шторы упал прямоугольник лунного света. Если бы она перед тем, как обернуться, взглянула в зеркало, то увидела бы, что один глаз Дина был открыт. Но Харпер была слишком занята своими мыслями. Вернее к одной, которую обдумывала снова и снова, лежа до утра, прислушиваюсь к шуму улицы и его дыханию. Ровному и глубокому. С этого момента важно только будущее. Утром она налила ему кофе из кофейника, который был принесен в номер, так же, как и их завтрак. Дин настоял на том, чтобы их первый завтрак в качестве мужа и жены должен быть как фильмах. Как же это было глупо… Мужчина спросил ее, беспокоит ли ее что-то, и не хочет ли сегодня Эва заняться подписью благодарственных открыток всем сослуживцам и друзьям, которые подарили подарки. Она пробормотала что-то невнятное, продолжая накладывать себе в тарелку фрукты. Белоснежный халат неприятно обволакивал ее тело. Она сидела напротив, и иногда улыбалась, когда Дин поднимал на ее взгляд. Знала, что ему нравится, когда она улыбается. Все-таки она разбиралась в том, как угодить ему. Главное не показывать, что она делает это исключительно ради того, чтобы мужчине было приятно. Эва посмотрела на живот, и, положив на него ладонь, подняла взгляд на Томпсона. Легкая неподдельная, но нервная улыбка сама собой появилась на ее губах. - Мне нужно кое-что тебе рассказать, - Эва внимательно посмотрела на Дина, пытаясь не думать о том, что это должен был быть другой мужчина. - Да, - отозвался он, продолжая читать открытки. - Может, оторвешься от чтения? - ее улыбка стала шире, и притворнее: - Пожалуйста. Дин молча отложил открытки, и пожал плечами. Она застыла все еще с улыбкой на лице. Смотря в зеленые глаза своего мужа, Эва представила на его месте другого мужчину с зелеными глазами и ироничной усмешкой, которую тот вряд ли бы скрыл в такой момент. - Обещай, что не рассердишься, - зачем-то произнесла она, хотя понимала, что от такой новости Дин будет счастлив. Он хмыкнул, но тут же улыбка на ее губах стала шире. - Полагаю, ты хочешь мне рассказать о том, что ты ночью вставала, и я слышал, как ты рыдала в ванной. Тебя что-то беспокоит? Только сейчас девушка заметила, как Дин изменился. Буквально за ночь. Он стал взрослее. Старше. Певучесть голоса почти пропала. Он посмотрел на нее из-под бровей. Еще вчера она клялась ему быть с ним до конца, а позже никогда ему не врать. Но все равно не получилось. Эва набралась смелости, и отрицательно помотала головой. Правда, с лицом девушка ничего не могла поделать. Он поднял бровь. К ее горлу снова подступил ком. Прошло мгновение, прежде чем на улице раздался гул клаксона. Он мягко улыбнулся, замечая смятение жены. - Что ты хотела мне сказать, милая? Эва удивлено заморгала. - Ну же, Эва. Что-то не так? Она кивнула. - Я беременна, - прошептала она неожиданно быстро, как будто боялась опоздать сказать эти слова. - У меня... у нас... будет ребенок. Дин неподвижно сидел, и смотрел в одну точку, слушая о том, как сначала у нее появилось подозрение, а затем она пошла к врачу, и вот теперь знает наверняка. Эва рассказывала о том, что подумала совсем случайно, прикидывая дни, когда они были вместе. Когда рассказ закончился, он улыбнулся. - Это прекрасная новость, любовь моя. Он соскочил с места, чуть не перевернув кофейник, и она зажмурилась. Открыла глаза и зажмурилась снова, когда его руки коснулись ее колен. Эва открыла глаза, замечая, что мужчина стоит перед ней на коленях. Она почувствовала, как глаза наполняются слезами. - Я люблю тебя, Эва Томпсон, - его голос снова стал певучим. Девушка невольно вздрогнула, услышав свою новую фамилию. Он крепко обнял ее, и поцеловал. Она попыталась улыбнуться. Ничего. - Я люблю тебя, - прошептал он, - я люблю тебя… А большего мне не нужно. У нас будет ребенок, спасибо тебе… Дин почувствовал, как ее тело застыло в его объятиях, и снова прошептал Эве в самое ухо: - Я буду рядом, я люблю вас. Она осторожно высвободилась из его рук. Сил притворяться на сегодня больше не было. Последняя ложь на сегодня слетела с ее губ: - Я устала… Я могу прилечь? Он довел ее до постели, и принялся убирать посуду, стараясь не шуметь. Эва лежала и слушала шум улицы за окном и то, как Дин собирал посуду, и убирал одежду. Шел дождь……Что ж, зажженному положено гореть - Мы не знаем, что судьба подбросит вскоре: Даст она кому-то жизнь, кому-то смерть, Ну, а с вами нас всегда рассудит море... (с) Канцлер Ги – Романс Олафа Кальдмеера