Как раньше

Раньше все было по-другому. Раньше, стягивая друг с друга больничные халаты, они молились, чтобы никому не взбрело в голову зайти в медпункт. Раньше, целуясь где-то в темном углу академии, они мечтали остаться одни на белом свете, хотя бы на несколько часов. Раньше они постоянно прятались, чтобы никто не узнал об их связи, ни к чему это, а сейчас... А разве что-то изменилось? Штейн по-прежнему мечтает остаться с ней наедине, пусть не в медпункте, а в своей же лаборатории, пусть только она стягивает с него больничный халат. Штейн снова мечтает почувствовать ее хрупкое тело у себя в руках. Ему нравится, когда она, как бы нечаянно, задевает болт рукой. Ласково проводит по его плечам, опускаясь все ниже. Ему чертовски нравится сходить с ума от присутствия этой ведьмы. Вместе с этой ведьмой. Хитрой, изворотливой, но такой родной и, возможно, совсем чуть-чуть любимой. Ему хочется понять, чего она на самом деле от него добивается. Зачем признается в любви, зачем пытается переманить на свою сторону? Она же знает, что ничего не выйдет. Он не предаст Академию, как бы сильно не желал быть с ней. Анализируя события того бала, Штейн понимает-она почти отказалась от своего плана, она была готова остаться. Ах, если бы не Сид, все могло быть по-другому. А сейчас остается лишь сходить с ума от присутствия этой ведьмы в своем доме, не имея возможности до нее дотронуться, не имея возможности ее касаться. Возможно это и к лучшему. Они часто разговаривают за чашечкой кофе или чая, обсуждают нынешнюю ситуацию в Академии, да и вообще в мире, вспоминают время, когда работали вместе, просто говорят о всякой ерунде. И Штейну от чего-то становится грустно и тоскливо. Ему хочется положить голову ей на колени, или на плечо, но он прекрасно знает, что призрак Медузы исчезнет, как только ты до него дотронешься. И он остается неподвижен. А когда в его доме появляется Мария-идол чистоты, невинности и даже наивности, все становится еще более странным и запутанным. Медуза не отступает от него ни на шаг и ужасно зло смотрит, если он слишком долго о чем-то говорит с Марией. А Штейну нравится ее злить и провоцировать. Он приглашает Марию попить с ним чай, наблюдая за реакцией ведьмы. Та действительно злится, бесится, но при этом просто стоит, не в состоянии что-либо с этим сделать. Все время, что они пьют чай, Мария почти безостановочно о чем-то говорит, иногда Штейн ей поддакивает, но чаще он смотрит на Медузу. Ведьма полулежит на диване рядом с Марией и смотрит на ту с долей иронии, а иногда даже передразнивает, особенно когда Мари говорит о том, как же ей хочется быть хорошим учителем. И Штейн не может сдерживать улыбку. Марии он говорит, что это очень мило, а Медуза лишь хитро улыбается и одними губами шепчет "Да-да, очень мило". Он прекрасно знает, как ведьма относиться к Косе Смерти Мьельнир, причем знает с самого начала. Когда Мария перешагнула порог дома первой фразой от Медузы было "Она мне не нравится, слишком миленькая и добрая. Такие люди обычно самые лживые", и она исчезла, правда всего на день. Когда эти глупые посиделки наконец заканчиваются Штейн отправляется в свою комнату, и Медуза идет с ним. Такое часто бывало, что она оставалась у него на ночь, и спала рядом с ним, свернувшись в клубочек. Но сегодня спать с ним она явно не собиралась. Как только дверь за ними закрылась, Медуза подошла к нему сзади и провела рукой по позвоночнику: -И что же это такое было? -Что ты имеешь ввиду? -Не часто вы приглашаете кого-то пить чай. -Неужели ревнуешь? -Я? К этой святоше? Да никогда! -А может она мне больше нравится?- в этот момент ее рука, до этого блуждавшая по позвоночнику остановилась. Зря он это сказал. Медуза обошла его и посмотрела ему в глаза. -Тогда меня бы здесь уже не было. И этим все сказано. Штейн слишком зависим от того безумия, которое овладевает им рядом с этой ведьмой. Он слишком хочет снова остаться с ней наедине, как когда-то в Академии. Только прежде чем он успевает хоть что-то сказать в комнату стучит Мария и зрительный контакт приходится разорвать. Коса смерти явно желает провести эту ночь с ним рядом, это понятно даже по тому как она одета: короткие шорты и очень легкая майка. Одного взгляда на Медузу достаточно, чтобы понять-еще секунда и она пустит пару десятков векторов в Марию, а заодно и в самого Штейна, поэтому он, сославшись на желание закончить один очень важный эксперимент, уходит в лабораторию. Медуза туда никогда не заходит, так как сама является исследователем и считает, что в лабораторию гостям можно входить только по приглашению. А вот Мария так не считает. Она часто заходит туда и этим ужасно бесит Штейна. Где-то в глубине души он даже хочет вскрыть свою новую напарницу за то, что отвлекает от его вскрытий. И вот опять она открыла дверь: -Мария, у меня важный опыт,-но ему не дают договорить -Это не Мария,- Штейн повернулся на сто восемьдесят градусов и увидел в дверях Медузу, облокотившуюся спиной на дверной косяк. У профессора вырвался вздох облегчения: -Извини, мы же теперь не одни живем, а ты раньше даже не приближалась к моей лаборатории,- он встал и подошел к женщине,-Проходи,-и закрыл дверь на замок. Так, на всякий случай. Медуза тем временем прошлась по небольшой комнате, разглядывая книжки по анатомии, химии, физике. Больше всего ее, конечно, заинтересовала анатомия, все таки она врач. Пока ведьма листала одну из книг, Штейн тихо подошел к ней сзади. Он прекрасно понимал почему она здесь: -Кажется, нас сегодня прервали?- она положила книгу на место и повернулась к нему. Они просто молчали в течении нескольких минут, каждый хотел сказать что-то свое. Медуза, например, хотела накричать на Штейна, сама не понимая за что. А Штейн хотел сказать, что Мария скоро уедет, и все будет как раньше, они снова останутся вдвоем. А еще ему хотелось снова почувствовать ее. Почувствовать во всех смыслах. Они ведь, наконец, наедине в его лаборатории, но его удерживал страх того, что она-призрак ведьмы, которую он убил несколько месяцев назад, и все это нереально. Правда этот страх развеяла сама Медуза. Ее руки в какой-то момент оказались на его голове и как бы случайно задели болт, а потом, проведя по его щеке опускались ниже, к плечам, постепенно стягивая с него больничный халат. Эти руки были совсем не призрачными, они были такими же холодными, какими он запомнил их еще в Академии, и такими же ласковыми. И вдруг у Штейна в голове что-то щелкнуло: - Ты ведь жива, да?-ответом ему стал легкий поцелуй. -Да -Почему тебя вижу только я? -Меня не видит только Мария -Объяснишь как? -Я же ведьма,-больше объяснений не требовалось. И теперь Штейн со всей страстью прижимал к себе ее хрупкое тело. И снова, целуясь, они мечтали остаться совсем одни. И, как раньше, они молились, чтобы Марии не взбрело в голову даже подходить к лаборатории. Он снова сходил с ума вместе с этой ведьмой. Скидывая книги на пол и разбивая реагенты в порывах страсти. И сейчас не хотелось, чтобы все это заканчивалось. Как хорошо, что ночи в Городе Смерти длинные. На следующий день, отвечая на вопросы Марии о странном грохоте из лаборатории, Штейн уверял, что опыт немного вышел из-под контроля, а Медуза хитро улыбается и легко проводит рукой по шее, там, где профессор вчера оставил яркий засос.