У камина

Приятное томящее тепло разлилось по комнате. Голд подбросил поленьев в камин, и вновь устроился в мягком кресле. Несколько секунд он смотрел на яркие языки пламени, потом улыбнулся, привлеченный зрелищем получше. - Круэлла! Женщина обернулась и кокетливо спросила, играя глазами: - Дорогой? - Иди, сядь возле меня. Все равно, кроме дождя, на улице ничего не происходит. Круэлла подошла ближе, и он, взяв ее за тонкое запястье, усадил в кресло рядом с собой. Ее руки были холодны, тонкие пальцы ласково щекотали его кожу. - Я скучал по тебе – прошептал он, целуя правый мизинец. - Меня не было несколько дней. Когда ты успел соскучиться, а, Румпель? – спросила она, не скрывая, впрочем, своей радости по этому поводу. - Эти дни тянулись очень долго, милая – мужчина улыбнулся глазами, пристально смотря на нее. – Я старый добрый Темный, и мне не очень нравились триста лет одиночества, знаешь ли. Круэлла рассмеялась. Захотелось закурить, но она одернула себя: бросала в который раз. Поклялась, что теперь окончательно. Ради Румпа. Он не любит, когда она курит. - Если бы ты согласился переехать со мной в Нью-Йорк, дорогой, - она облизала губы, съев немного кроваво-красной помады в уголке правой губы, - нам бы не пришлось расставаться ни на минуту. Помнишь, не так давно, мы обещали перед алтарем, что всегда будем вместе? Никогда не думала, что когда-то скажу это. Румпель нежно погладил ее пальцы своими. - Как такое можно забыть, милая? Свадьба была настолько шикарной, что король Артур все еще не может отойти. - Откуда ты знаешь? - Прислал мне письмо, рассыпавшись в благодарностях – улыбнулся мужчина. - Очень рада, что ему понравилось. Хотя, попробовал бы он сказать что-то другое – я бы спустила на него собак, дорогой. Надрали бы его королевский зад. - Какая ты жестокая, женщина, Круэлла! – шутливо, но с восторгом произнес Голд. Языки пламени танцевали в камине, чертя на его щеках свой причудливый рисунок. Круэлла осторожно коснулась ладонью его подбородка, погладила мягкую кожу, провела пальцами по губам. - Голд, - мягко произнесла она, - я серьезно! Бросай к черту этот городишко! На что он нам? Поедем в Нью-Йорк, будем работать вместе в моем Доме мод. Создавать красоту и нести ее в большой мир. Здесь никто моих творений не оценит, я уже поняла. Как и того, сколько даешь им ты, дорогой. Она вдруг рассмеялась: - Ты что? – удивился мужчина, любуясь ею, склонив голову. В глазах цвета небесной лазури заплясали веселые огоньки: - Вспомнила, в каком шоке была Мери-Маргарет, когда увидела мое свадебное платье. По ее мнению, оно слишком короткое. Наверное, думала, что я на собственной свадьбе должна выглядеть, словно монахиня. И зачем ты только позвал их? - По той же причине, что и ты пригласила все соседние королевства, любимая. Мы должны были произвести фурор. Пусть знают, кто хозяева в этом городе. - В одном городе? – Круэлла обиженно надула губки. – Нет, города мне мало! Хочу целую Вселенную! Голд сочувственно вздохнул: - Сожалею, милочка, но я не настолько богат. Максимум одну маленькую планету могу подарить. Хочешь? - Нет – отрицательно покачала головой. – Лучше «Рендж Ровер». Он практичнее. - Оккей – пожал плечами Румпель. – Машину, так машину. Хотя твоя нынешняя мне тоже очень нравится. Круэлла тяжело вздохнула: - Урсула своими тентаклями сломала магнитолу, когда я ее после свадьбы домой отвозила. Она же теперь известная певица, могла бы уже и свою тачку купить. Нет – надо было подпортить мое имущество. Я теперь даже петь там не могу! - И слава Богу! – не скрывая облегчения произнес Румпель. -Что? Почему это? – вскинулась женщина. - Прости, дорогуша, но ты поешь так, что у Реджины в саду все яблони завяли. Останется теперь Сторибрук без яблок. - Ну и поделом! – сердито пробурчала Де Виль. – Я модельер, а не Бритни Спирс. Рука в его руке тут же напряглась. Кольцо на безымянном пальце давило в ладонь. Круэлла убрала руку и, недовольно сопя, уставилась в окно. Голд ласково потрепал ее по плечу и приобнял за плечи: - Ладно, Кру, не обижайся. В конце концов, я тебя полюбил совсем не за умение петь. Остынь, милая. Взгляд супруги, вновь обратившийся к нему в следующую секунду, искрил громами и молниями. - Голд, - прошипела она сквозь зубы, - когда – нибудь я тебя убью, честное слово. - Возможно. Через много, много, много лет, дорогуша. Если запрет прошлого Автора как-то нарушится. – иронично сказал он, уклоняясь от полетевшей в него подушки. Огонь в камине начал затихать, и Круэлла поежилась: - Подкинь-ка дров, Румпель, что-то прохладно стало. Муж окинул ее долгим, влюбленным взглядом сверху вниз, лукаво улыбнулся, встал с кресла, подавая ей руку: - Думаю, дорогая, - он нарочито растягивал слова, - я знаю еще более приятный способ согреться…