Поединок

Суми набрал в лёгкие побольше воздуха, и волнение уступило место собранности. Настал его черёд. Он посмотрел на соперника и попытался увидеть в нём такового, но другой омега был так мал, что в груди невольно зародилось чувство жалости. А ещё Суми знал, что этот маленький омега был по уши влюблен в Герье – объект поединка – в отличие от Суми. Первый раунд. Глаза омеги горят нетерпением, поэтому он слишком быстро и предсказуемо срывается с места, давая возможность Суми увернуться от удара и схватить противника за запястье, которое практически тонет в его ладони. Тогда он притягивает омегу к себе и пытается сбить с ног, но тот уворачивается последний момент, и между ними снова дистанция. Оба стоят на ногах. Второй раунд. Соперник снова атакует первым. На этот раз он бросается к ногам Суми и всё же сбивает его с ног. Адреналин на секунду застилает разум, и Суми хватает мелкого омегу за волосы, оттаскивая от себя. Тот жалостно взвизгивает, что мигом отрезвляет Суми. Он отпускает омегу – между ними снова дистанция, оба на ногах. Третий раунд. Суми видит, что омега явно давит подступившие к глазам слёзы, зная, что это последний шанс завоевать сердце Герье. В этот раз Суми бросается первым, он делает выпад, но соперник ставит блок. Ещё выпад – блок, выпад – блок, вот только маленький омега так боится ударов Суми, что не смотрит себе под ноги, и сам валится наземь. Суми оказывается сверху, он сжимает кулак, приготовившись к победоносному удару, чувствует дрожащее тельце под собой, и на мгновение застывает. Омега пользуется заминкой Суми, ловко рванув его на себя, и валит того на лопатки. Крохотный кулачок замахивается и мажет Суми по скуле так слабо, что даже намёка на боль нет, а позорного синего следа не останется и вовсе. Омега поднялся на ноги и поднял руку в победоносном жесте, Суми встал следом, заметив на себе недоумевающий взгляд Герье. Возмущаться поздно, победа была отдана другому омеге – Суми остался ни с чем. Он оглянулся на толпу, окружавшую территорию поединка, снова задержал взгляд на бывшем сопернике, который радостно что-то рассказывал своим друзьям, и развернулся, чтобы уйти, как вдруг увидел, что Вождь стаи пристально смотрит на него. Альфа поднял руку и жестом приказал подойти к нему. Суми почувствовал укол страха – всего мгновение назад молодой Вождь смотрел с нескрываемым гневом, а теперь велел предстать перед ним. Впрочем, Каид на глазах у всех отчитывать его не собирался, и как только увидел, что омега повинуется, развернулся и направился в свой шатёр. Суми надеялся, что в шатре Вожак сменит гнев на милость или хотя бы побыстрее отпустит, поэтому омега так и остался стоять ближе к выходу из жилища Каида, но альфа только мерил шагами пространство чуть поодаль, не скрывая своего раздражения. – Что это было за позорище?! – взглянул на Суми вожак. – Почтенный Вождь, – захлопал глазами омега, – я не понимаю, о чём ты. – Я о поединке, – пояснил альфа, тщетно пытаясь усмирить свой гнев, – я такого, – он попытался найти подходящее слово, – срама не видел ещё ни разу! Что это было, Суми? Омега отпрянул в ужасе от того, что Каид знал его имя, сцепив дрожащие пальцы за спиной. – Прости, Вождь, я проиграл, – опустил глаза Суми. – Почему ты проиграл? – альфа перестал мерить шагами комнату и теперь буравил взглядом омегу. Суми с недоумением взглянул на Каида, но тут же отвёл взгляд, пытаясь найти ответ на этот странный вопрос. – Я... Я оказался слабее... – Глупости! – рявкнул вождь, – ты поддался! Суми покраснел до кончиков ушей от такого обвинения, а в носу предательски защипало от его правдивости. Вождь видел, как он поддался в ритуальном поединке за сердце альфы. Да ещё и не простого альфы, а самого Герье. – Я не... – начал было Суми. – Не смей лгать, – перебил его Каид, – своей выходкой ты прежде всего проявил неуважение к древней традиции стаи, а это я могу расценить как дерзость по отношению ко мне, а также ты лишился шанса стать парой для самого лучшего воина клана. Так почему ты это сделал? Чтобы оскорбить меня или наказать себя? – Наказанием было бы быть с ним, – прошептал Суми. Альфа взглянул на омегу, который стеклянным взглядом смотрел сквозь него. Ни слёз, ни преклонения после таких громких обвинений в адрес Суми Каид не видел, хотя он и не надеялся. С крутым нравом этого омеги он был знаком не понаслышке, и был уверен, что только Герье сможет укротить этого своенравного молодого человека. Вот только бой проигран, а ведь Каид специально выбрал плёвого противника для Суми, и что теперь делать Вождь не представлял. Суми с ужасом понимал, какие слова он не смог удержать на собственном языке, но это было правдой. Он готов был стать парой кому угодно, даже грозному Вождю, про холод сердца которого давно ходили слухи, и стать для него нелюбимым мужем, чем быть с Герье. – Тот омега, – Суми попытался объяснить свой поступок, не называя главной причины, – он влюблен в лучшего воина стаи. Поражение разбило бы его. – И ты решил его судьбу своим проигрышем? – поднял брови альфа, – ты не имеешь права так поступать. Ты омега, – Каид старательно прятал обиду в голосе, – Альфа всегда должен быть главным, должен нести ответственность! Поэтому омеги борются за наши сердца. И вы должны делать это честно. А ты позволил себе дерзость – сделать выбор за альфу. Это непозволительно. Если бы Герье только знал, он бы сгорел со стыда! Суми только губы поджал. Ему нечего было на это ответить. Всё, что сказал Каид, было правдой. Он не поднимал глаз на Вождя, потому что из последних сил держался на дрожащих ногах. Сила Каида, запах в его шатре – всё это сильно давило на омегу, душило и заставляло подчиняться. Омега из последних сил боролся с желанием сделать для альфы всё, лишь бы тот сменил гнев на милость. Чёртова омежья сущность пересиливала, поэтому Суми в конце концов сказал настоящую причину его нечестной борьбы: – Герье украл мой поцелуй. Если бы омега не смотрел в пол, то увидел, как кончики пальцев Каида дрогнули от этих слов. – И что? – выжидающе спросил он. – И мне это не понравилось. – Тебе не понравилось, что он украл его? – И сам поцелуй тоже, – Суми наконец решился взглянуть на альфу, их глаза встретились, и омега не смог утаить ещё один секрет, – папа рассказывал, что поцелуи любимого самые сладкие и желанные, и приятные, а тот поцелуй ничем из этого не был. И на последних словах лицо молодого человека снова залил румянец. С минуту Каид переваривал услышанное и попутно пытался унять сердце, которое так некстати захотело выпрыгнуть из груди. Только что он отчитывал омегу за серьёзный проступок, а теперь сам хотел сорваться с места и наказать Герье за то, что он заставил Суми страдать от нежеланного поцелуя. Что он за вождь такой, что готов не только простить омегу, но и нарушить правила ради него. И в наказание не столько его, сколько себя Вождь произнёс: – Раз ты хочешь вершить судьбы людей – начни с себя. Я вызываю тебя на бой. Выиграешь – уйдешь отсюда свободно, проиграешь – я лично отдам тебя Герье вторым мужем. Впервые за весь разговор Каид увидел на лице омеги ужас, что тот час же заставило пожалеть о сказанном, но потом Суми поклонился и встал в боевую позицию. Альфа даже не удивился этому, поклонился в ответ и скопировал позу. Сначала схватка была достаточно спокойной, по всем правилам. Но уже через несколько опасных выпадов Суми понял, что сейчас не время осторожничать – перед ним альфа. Он стал ставить не только блоки, но и пытаться опрокинуть противника. Адреналин хлынул по венам омеги, все рецепторы обострились, а в нос закрался запах молодого Вождя. Суми с удивлением почувствовал, как при каждом глубоком вдохе хотел опустить руки, покориться, и, самое постыдное, он возжелал собственного вожака. Того самого неприступного Каида, о ледяном сердце которого ходили душераздирающие слухи. Он почти не дотрагивался до Суми в начале поединка, но каждое касание, лёгкое или с намерением повалить с ног, заставляло почти забывать, что на кону свобода Суми. Каид тоже распалился, глаза застилал азарт, усилившийся запах желанного омеги кружил голову, мечтая опрокинуть его не на лопатки, а на грудь и впиться зубами в холку. Каид познавал новизну ощущения и понимал, что из-за него страдала техника борьбы. Суми поспешил воспользоваться любой заминкой альфы. Он не понимал, почему тот медлит тот или иной раз, норовя очутиться у Суми за спиной, и позволяя тому с лёгкостью толкнуть альфу под рёбра или отбиться ногой. В какой-то момент он понял, что это его способ выиграть. Омега дал обхватить себя со спины, ловко вывернулся и, навалившись всем телом, повалил альфу на спину. Руки дрожали от напряжения, тело горело от ощущения, что он верхом сидит на красивом сильном вожаке и чувствует бедрами рельефный торс. Суми замахнулся для победоносного удара, но в последний момент разжал кулак, ударившись ладонью об пол, и припал к губам Каида в поцелуе. Каждая клеточка омежьего тела хотела этого, и стоило только Суми ощутить теплоту губ альфы, он щедро лизнул их, пробуя на вкус. Как только омега отпрянул в изумлении от собственного поступка, Каид обхватил Суми за пояс и опрокинул на пол, но не на спину. Омега лежал, придавленный весом Вожака, ощущая сильную ладонь между лопаток. Он не понимал, почему Каид не уложил того на них и не припечатал победоносным ударом, особенно за ту дерзость, которую только что себе позволил Суми. Он ощущал тёплое дыхание альфы у себя на шее и поддался инстинкту, опустив голову и выставляя напоказ шейный позвонок. Рот Каида машинально наполнился слюной, но вместо того, чтобы впиться зубами в бархатную кожу, он поцеловал так соблазнительно выступающую косточку. – Ну и как? – прошептал он, боясь услышать жестокий ответ. – С-сладко, – всхлипнул омега, чувствуя, как альфа ослабил натиск. Но вместо того, чтобы окончательно раздавить гордость Суми, перевернув всё-таки на лопатки, Каид заскользил рукой по спине, забрался под рубаху и ощутил кончиками пальцев влажную от испарины кожу. Омега вздрогнул от ласкового прикосновения и судорожно вздохнул. – Возлежи со мной, – выдохнул альфа, не в силах больше сопротивляться собственным желаниям. – Хорошо, Почтенный Вождь, – Вожак на это только усмехнулся. Омега думал, что своими почестями сгладит ситуацию, но альфа уже давно утратил честь перед ним, ни к чему теперь это почтение. Поэтому поспешил поправить: – Каид. – Каид, – эхом повторил Суми в шоке и в предвкушении от просьбы. Альфа слез с него и помог подняться на ноги омеге, заметив, как тот растирает грудь. Он почувствовал себя глупцом, потому что позволил себе забыть, что Суми хоть и был духом сильный, но тело у него омежье. Каид притянул его к себе и заглянул в глаза, убеждаясь, что омега отвечал взаимностью. Суми прошибло током от одного лишь взгляда альфы, в котором плескалось обожание. Он сомкнул дрожащие веки и откинул голову, подставляя шею под ласки. Каид долго не мешкал. Оставил дорожку поцелуев от ярёмной ямки до скулы, потом прошёлся языком туда-обратно и, наконец, накрыл своими губами губы Суми. Омега ответил на поцелуй сразу же, приоткрывая рот и впуская язык альфы внутрь, лаская своим. Он обхватил шею Каида руками, устраиваясь в объятиях поудобней. Альфа подхватил Суми на руки и отнёс на шкуры. Он уложил омегу на спину, а сам устроился меж его ног, опираясь на руки и колени, чтоб не придавить: – Удобно? – спросил он. Суми смог только кивнуть в ответ, плавясь под нежным взглядом альфы, и потянулся к краям своей рубахи. Каид перехватил руки омеги и сам стянул с него сначала рубаху, а потом развернул набедренную повязку, сам он носил лишь повязку и пока оставался в ней. Теперь Суми был полностью обнажён перед Вожаком и от осознания этого стыдливо прикрыл глаза, но альфа не дал ему прочувствовать это, потому что начал ласкать его нагое тело губами, языком, руками. Он проводил по очертаниям рёбер кончиками пальцев, ласкал грудь и соски. Суми оставалось только сдерживать собственные стоны и зарываться пальцами в меха. Сквозь волны наслаждения омега всё-таки набрался смелости, присел на ложе, заставив альфу оторваться от желанного тела, взял лицо Каида в ладони и притянул к себе. Сначала он страстно припал к его губам, но потом переместился с поцелуями на скулы, подбородок, прочертил узоры языком на шее альфы. Каид обхватил руками Суми, притягивая к себе ближе, позволяя сделать то, что омега так желал. Суми стиснул плечи альфы и прошёлся языком по его мочке. Вожак от такой нехитрой ласки задрожал всем телом, а когда язык Суми начал ласкать раковину уха, то и дело забираясь внутрь, то с губ альфы сорвался тихий стон. Омега переместился на другое ухо и заскользил руками по телу сильного молодого Вождя, но когда добрался до края набедренной повязки, отстранился, чтобы посмотреть в глаза Каиду. Тот незаметно кивнул, соглашаясь, и Суми развернул ткань. Омега опустился на подушки, потянув за собой Каида, но тот ловко выскользнул из рук и спустился к паху омеги. Он поцеловал подрагивающий живот, огладил рукой сильные ноги омеги, провёл языком по внутренним сторонам бёдер. Но вдруг омега заметался под альфой, поняв его намерения: – Не надо, пожалуйста, – взмолился он: такую ласку он не заслужил. – Прошу, Суми, – Каид начал вылизывать низ живота омеги, вызывая судороги наслаждения, и наконец почувствовал тёплую ладонь на своём затылке, в разрешении припасть к желанному члену. Альфа неистово принялся ласкать промежность омеги. Он обводил языком ствол, ласкал головку, посасывал яички, целовал местечко под ними, слыша только шумные вздохи и собственное имя на устах любимого. А потом почувствовал, как всё его тело напряглось и начало сотрясаться в оргазме. Суми после этого разомлел и расслабился, позволив Каиду начать подготовку к соитию. Альфа положил ноги омеги себе на плечи, не забыв поцеловать икры, и нащупал сжатое влажное колечко мышц в ложбинке упругих ягодиц. Он помассировал пальцами вход, размазывая смазку по ним, и осторожно проник одним в анус. Суми от этого встрепенулся, но не отстранился. Тогда альфа осторожно ощупал нутро в поисках нужной точки и через пару мгновений, услышал удивлённый вздох. Он прибавил ещё один палец и помассировал стеночки, раздвигая их и периодически задевая всё ту же точку. После того как Суми не смог сдержать стона и нетерпеливо заёрзал под Каидом, тот добавил третий и убедился, что это не принесло особого дискомфорта омеге. Альфа прижался изнывающим от напряжения членом к промежности, вытащил пальцы, хорошенечко размазав смазку по члену, и толкнулся внутрь. Суми от этого вторжения выгнулся всем телом, спустил ноги с плеч альфы, обхватив ими талию Вожака, а самого Каида притянул за плечи к себе для жадного поцелуя. Он чувствовал сильные толчки внутри себя, оглаживал рельефную спину альфы и всхлипывал всякий раз, когда тот задевал простату. Со временем Каид увеличил темп, движения стали резкими, а из груди то и дело вырывалось животное рычание. Ещё несколько движений и альфу прошибло волной сильнейшего оргазма, во время которого он с восторгом почувствовал, что омега наслаждается вместе с ним, рефлекторно сжимая внутренние мышцы вокруг узла. Как только Вожак сумел кое-как вдохнуть, он из последних сил перевалился на спину, утягивая на себя Суми, с которым они сейчас были единым целым. Нащупал сбоку расшитое покрывало и укрыл ослабевшего омегу. Даже после того как сцепка завершилась, и Суми поудобней устроился сбоку альфы, тот крепко сжимал омегу в объятиях. Суми легонько поглаживал вздымающуюся грудь альфы, выписывая кончиками пальцев невидимые узоры. – Ты помнишь своё седьмое лето? – спросил вдруг Каид. Прошло одиннадцать лет с этих времён, поэтому Суми честно ответил: – Не всё. – Обряд посвящения, – уточнил альфа. – Помню, – ответил омега, вспоминая звёздную ночь, высокий костёр и ритуальный парный танец. – Помнишь мальчишку, что танцевал с тобой? Он был на пару лет старше, но на полголовы ниже и совершенно не знал движений танца. Суми нервно сглотнул и убрал руку с груди Каида. Вожак знал слишком много о нём. – Ответь, – твёрдо сказал альфа, – ты помнишь? – Помню, – сказал омега и поспешил отстраниться, чтобы взглянуть Каиду в глаза. В них застыла обида. – Ты помнишь, что ты сделал? – альфа лишь хотел выяснить одну единственную вещь, он и не думал, что старые чувства вернутся вновь, но голос предательски сквозил горечью. – Нет, – честно ответил омега. Альфа присел на ложе, откидываясь на подушки, и отводя взгляд: – Ты заметил, что мальчишка не знает ни одного движения, но вместо того, чтобы позволить ему опозориться – ты повёл. Вместо того, чтобы позволить нести ответственность за своё безрассудство и прогулы занятий в угоду развлечениям, ты принял решение за меня. Суми резко сел на постели и даже не попытался унять дрожащий подбородок – такой подлости он не ожидал: – И ты мне так отомстил? – дыхание сбилось, а пальцы начали нервно подрагивать, – соблазнил меня, показал то, чего у меня никогда не будет, перед тем как подложить под нелюбимого альфу? Каид с недоумением посмотрел на омегу, пытаясь понять услышанное, а потом бросился утирать тому слёзы: – Что?! Нет! Как ты мог такое подумать? – утешал он, – я тебя никуда не отпущу, слышишь? Никуда. – А как же бой? – не унимался омега. – Забудь про него, – Каид принялся покрывать поцелуями лицо, шею, плечи Суми, и он потихоньку начал успокаиваться. – Тогда к чему этот разговор? – всхлипывал он и пытался поймать дыхание. – Я хочу, чтобы ты знал, что я недостоин тебя. Я позволил тебе взять ответственность за свою ошибку. – Каид! Мы были детьми, – попытался вразумить его Суми. – Может и так, но ты по-прежнему так поступаешь, я знаю, я следил за тобой. Сегодняшний поединок не исключение, – альфа попытался унять нравоучительный тон, но у него плохо получалось, – с семи лет ты так и не изменился... – Зато ты изменился, – перебил Вождя омега. Каид вдруг замолчал, потому что эта мысль никогда не приходила ему в голову, – да, я всё тот же задиристый омега. Слишком внимательный и непокорный, чтобы быть завидным мужем, – альфа на это недовольно сморщился, не соглашаясь с услышанным, – но ты... Ты теперь Вождь. Стая выбрала тебя, не забывай об этом. Если все эти люди посчитали тебя достойным власти, тогда почему ты думаешь, что недостоин меня? – Я...– Каид честно попытался ответить на вопрос Суми, но в голове крутилось только одно признание, – Я люблю тебя. С того самого лета. И я считаю, что ты достоин лучшего. – И поэтому ты попытался свести меня с лучшим воином стаи? – тихо спросил омега, в шоке от слов Вожака. – Но ты как всегда сделал всё по-своему, – ухмыльнулся тот, а потом сказал то же, что и после давнишнего обряда посвящения, – спасибо тебе.