У каждого хобби Запах особый: В клубе домоводства Пахнет едой. Трудовым потом Пахнут спортсмены. Художники пахнут Красками. Чернилами пахнут Сенсеи. Медсестры пахнут Лекарством приятным. И только драчуны Не пахнут никак. Потому как бездельников Полон так называемый Комитет.
Кривенько, но сойдёт. Я зашла в интернет-кафе и самостоятельно распечатала тридцать листов получившегося стихотворения. Пусть маленькая, но всё же месть. На следующий день в школе на переменах я тихонько разложила листы в школьной библиотеке и на подоконниках, после чего с чувством выполненного долга пошла обедать с девчонками. Теперь я чувствую себя отомщённой. К концу уроков ученики вовсю обсуждают мою переделку. Многие откровенно злорадствуют по поводу нашего «любимого» комитета. Самим же комитетчикам никто ничего не говорит. Не любят их в школе. Хотя, даже если Хибари не увидит мою переделку, мне уже хорошо – свою злость и обиду я выплеснула. Не стоит копить в себе негатив. На следующий день на уроках труда все девочки готовят онигири. Мы стараемся сделать онигири красивыми, чтобы не было стыдно показать их другим людям. После урока мы отнесли онигири в наш класс, будем угощать мальчишек. Я свои онигири сгрузила в тарелку Кику – не люблю, когда вокруг меня толпятся. Впрочем, не одна я предпочла положить онигири в чужую тарелку. Та же Хана положила свои онигири в тарелку Киоко. Мы все вместе зашли в класс, девочки с тарелками встают у доски. И тут я вижу, что подозрительного вида девушка не в школьной форме тихонько крадётся к девчонкам и тянет свои руки с какими-то пузырьками к еде! Недолго думая, я хватаю стул и шарахаю подозрительную девицу стулом по хребту. Поднимается крик. Оказывается, поначалу никто кроме меня не заметил чужачку. Девица оказалась быстрой – она вскакивает и выбегает из класса прочь, прежде чем мы успеваем остановить её и позвать громил из дисциплинарного комитета. Впрочем, на поднявшийся шум представители дисциплинарного комитета являются сами и устраивают разбирательство на тему шума. По итогам разбирательства, меня конвоируют в личный кабинет главы дисциплинарного комитета. - Опять ты, - неодобрительным тоном замечает Хибари Кёя, даже не соизволив подняться с дивана. Нет, я знаю, что по японским меркам это нормально, но всё равно раздражает. - Что значит «опять»? – искренне возмущаюсь в ответ. – Я правил не нарушала! - Действительно, в правилах нет пункта «не бить стулом зашедших в класс посторонних людей», - голос главы дисциплинарного комитета сочится иронией. - Она тянулась к еде с какими-то подозрительными колбочками в руках. Это была самозащита с моей стороны! - Почему именно стулом? – спрашивает ГДК. - Ну, у меня руки слабые, а стул тяжёлый. Так что врезать стулом надёжнее, - честно отвечаю я. ГДК странно смотрит на меня. - Можешь идти. В данном случае не нужно повторять дважды. Я с радостью ухожу подальше от неприятного мне человека. Ещё через день после уроков при выходе из школы меня отлавливает итальянец. Вид у него очень решительный. - Араи Эри, не смей больше называть Саваду Тсунаёши психом! – требует он от меня резким тоном. - Хорошо, не буду, - послушно соглашаюсь я и пытаюсь тихонечко обойти неожиданное препятствие на своём пути. Итальянец, казалось, опешил на мгновение из-за своей лёгкой победы – он явно был настроен на большой скандал. Но затем он резко встряхивается и вновь перегораживает мне путь. - Стой! Я серьёзно! Если ты ещё хоть раз опорочишь репутацию Савады Тсунаёши, то эти фотографии окажутся в дисциплинарном комитете! С этими словами мне в руки суют папку. Открыв её, я обнаруживаю там фотографии того, как я с довольным лицом раскладываю листочки со стихом по подоконникам. Там даже были фотографии, на которых видно как я пихаю листочки на школьные библиотечные полки между книгами. И были фотографии с увеличением, чтобы можно было прочесть стихотворение на листке. Больше всего изумлял ракурс – кто-то просматривает всю школу снаружи и изнутри. Кошмар… Неожиданно рядом со мной мелькает чья-то тень и сереброволосый хулиган падает, затем у меня из рук резко вырывают папку. - И каким же нарушением тебя шантажируют, новенькая? – вкрадчиво спрашивает ГДК, после чего опускает взгляд вниз и знакомится с содержимым папки. Эх, сейчас меня будут бить… - Гокудера-кун, ты дебил. Кто ж шантажирует рядом со школой? Не мог подойти ко мне в продуктовом магазине, например? – с тоской спрашиваю я, не делая попыток сбежать – ГДК уже доказал мне, что он быстрее. - Ты! – рычит итальянец, вскакивая на ноги и отпрыгивая подальше от Хибари Кёи. – Из-за тебя я провалил задание, которое мне дал наставник Джудайме! За это я отправлю тебя в больницу! Накричавшись, итальянец начинает поднимать руки, но тут же вновь падает, сражённый тонфа. Так же падает папка с моими компрометирующими фотографиями. Впрочем, ГДК быстро подбирает её с земли. Разворачивается и подходит ко мне вплотную. Я нервно вскидываю голову и снова прямо встречаю его взгляд, хотя мне хочется телепортироваться домой. - Увлекаешься написанием стихов? – интересуется ГДК подчёркнуто мягким тоном. - Скорее, переделкой, - вежливо поправляю я. – Просто вспомнилось подходящее к случаю стихотворение, и я его переделала. - Хм, - ГДК надвигается на меня ещё сильнее и… проходит мимо. Я невольно выдыхаю и ощутимо расслабляюсь. Посмотрев на стонущего итальянца и убедившись тем самым в том, что он жив, со спокойной душой иду домой. Я уже в курсе, что жертв ГДК подбирают члены его комитета и куда-то уносят, чтобы они своим видом не портили городской пейзаж. Поэтому нет никакого смысла в оказании помощи пострадавшим от тонф ГДК. На следующий день при входе на школьную территорию меня остановил Кусакабе и дал мне листок с графиком моих дополнительных дежурств. Мне пришлось всю неделю оставаться после уроков и мыть окна на третьем этаже. Ладно, по крайней мере, меня не побили в этот раз. Моральное удовлетворение взамен на мойку окон – это хороший обмен, я его принимаю. С итальянцем и Савадой я не разговариваю. Не то чтобы я их игнорирую – мы просто не пересекаемся. Кику потеряла интерес к Гокудере, а Рика и Аяка могут спокойно пускать слюни на Ямамото вдвоём, они не требуют от меня моральной поддержки и присутствия. Поведение Савады я больше ни с кем не обсуждаю – раз от меня не требуют находиться рядом с психом, то нечего его и обсуждать. Всё было хорошо, пока в торговых кварталах в меня не вцепляется Ламбо. - Ламбо-сан снова потерялся! – кричит ребёнок, крепко схватив мои ноги. – Ламбо-сан устал и хочет пить! И кушать! - Понятно, - тяжело вздыхаю я. – Давай зайдём в вон ту забегаловку. Там подают хорошую лапшу с мясом и овощами. Есть неострые блюда. - Ламбо-сан согласен! Ламбо-сан будет лапшу с говядиной! Я невольно хихикнула. С учётом его костюма это будет смотреться как каннибализм. Ну да ладно. Мы покушали, выпили сок (я отказалась покупать Ламбо газировку). Затем я сводила Ламбо в туалет и проследила, чтобы он хорошо вымыл руки, после чего мы пошли к дому семьи Савад. По пути нам попалась неадекватная особа моего возраста, которая с визгом набросилась на Ламбо и принялась душить несчастного телёнка в своих объятьях. - Эй! – я резко дёргаю девочку за левую руку. – Прекрати так сильно сжимать Ламбо-куна. Он живой, а не плюшевый! - Хару знает это! Хару просто рада увидеть Ламбо-сана! Хару любит детей. Хару интересно, кто ты такая и почему Ламбо-сан идёт с тобой, а не с Тсуной-саном? - Гм. Меня зовут Араи Эри, - вежливо представляюсь в ответ. – Я случайная знакомая Ламбо-куна. Ламбо-кун потерялся в торговом квартале, увидел меня и попросил проводить его до дома. Дальше мы идём к дому Тсуны вместе. По пути Хару много сюсюкается с Ламбо. На мой вкус, слишком много. Когда мы звоним в звонок, дверь нам открывает высокая девушка с длинными тёмно-розовыми волосами. Кажется, она в плохом настроении. Во всяком случае, на меня она посмотрела очень недружелюбно. Ламбо преспокойно забежал в дом, даже не сказав «пока» или «спасибо». Определенно, его воспитанием совсем не занимаются. Я вежливо пояснила, что привела потерявшегося Ламбо домой и ушла, отказавшись зайти в гости. К моему недоумению, Хару прицепилась ко мне, хотя до этого полдороги рассуждала, что пойдёт в гости к Саваде. Эта невозможная девчонка вынесла мне все мозги! Она ходила за мной по пятам пока я докупала продукты и болтала без остановки. Я с трудом избавилась от неё, лишь когда сказала, что иду домой. Ужас! Какая прилипчивая девушка! Неделю спустя начались летние каникулы. Благодаря моим хорошим оценкам, мне не грозили летние дополнительные занятия. Зато родители заставили меня сделать внеплановую генеральную уборку, раз у меня появилось свободное время. Летом время течёт размеренно и неторопливо. Я много времени провожу в большом парке, мягко переходящем в лес. Большинство горожан предпочитает облагороженные территории, я же с книжкой в руках наоборот захожу поглубже в лес. Мне никогда не нравилась укрощённая флора, то же марсово поле в Париже мне не понравилось. Геометрические фигуры из растений напоминают дешёвый конструктор и совсем не очаровательны, они не воспринимаются как кусочек природы. Гуляю я лишь по тропинкам, пусть и слабо протоптанным. Намимори расположен в глуши, здесь вполне реально зайти глубоко в лес и потеряться, если по ошибке пойдёшь в сторону гор. Однажды, в очередной раз гуляя по лесу, я слышу глухой стук. Я подумала, что стучит дятел и пошла в сторону стука, чтобы посмотреть на него. К сожалению, оказалось, что это наш ГДК нашёл высохшее дерево и стал тренировать на нём удары своими тонфа. Маньяк. Вздохнув, я разворачиваюсь и иду назад. Но тут стук прекращается. - Стоять, - приказывает мне ГДК властным тоном. – Ты зачем зашла вглубь леса? - Я просто люблю гулять по лесу, - отвечаю я парню. – Услышала глухой стук и подумала, что увижу дятла. А это оказались Вы… - Хм, - ГДК подходит ко мне, даже не накинув свой пиджак или рубашку. Он тренируется в одних штанах, видимо, из-за жары. Парень внимательно осматривает меня. – Если будешь мусорить – камикорос. - Я не свинья, - отвечаю я раздраженным тоном. – У меня нет привычки разбрасывать мусор. - Я не забыл про твои компрометирующие фотографии, - ухмыляется ГДК в ответ. – На них отчётливо запечатлено, как ты мусоришь в школе. - Это были листки со стихотворением, а не мусор! Хмыкнув, ГДК поворачивается ко мне спиной и возвращается к своей тренировке. Я поняла это как разрешение уйти и тут же воспользовалась им. Скучающий ГДК – плохой вариант собеседника, никогда не знаешь, в какой момент он может перейти к насилию. Родители решили загрузить моего брата и отправили меня к нему в Токио на две недели. Это были вторая и третья неделя августа. Вернусь за неделю до начала следующего семестра, и брату не буду мешать готовиться к учёбе. Братец был рад меня видеть. Он представил меня своим сокурсникам, полушутя предупредил их не заигрывать со мной, потому что я ещё маленькая. Поскольку комнатка брата было жутко маленькой, то мы старались проводить там как можно меньше времени. С утра я готовила еды на весь день, после чего уходила гулять. До пяти вечера я могла гулять одна, после – лишь под присмотром брата. Кстати, меня удивило, что в Токио можно взять футон на прокат! Офигеть. Гуляла я лишь в многолюдных местах во избежание неприятностей – в Токио, как и в любом другом мегаполисе, много маньяков, педофилов и гопоты. В один из последних дней брат с друзьями поехал под Токио смотреть на полулюбительские шоу мотоциклистов. Естественно, меня он взял с собой. Там было несколько площадок и множество трибун. Можно было посмотреть либо на гонки среди песков (туда я сразу решила не идти, потому что с любого места будет видна лишь часть гонки, а не вся, как по телевизору), либо на трюки и прыжки на мотоциклах. Брат с друзьями пошли смотреть на гонки, я же пошла смотреть трюки. Показ трюков по времени оказался короче гонок. Поскольку я не видела смысла покупать билет на наполовину прошедшую гонку, я просто стала прогуливаться вдоль ларьков с различной сувенирной дребеденью и с мини-аттракционами. Ни то, ни другое меня не заинтересовало. Дойдя до конца рядов ларьков, я развернулась было обратно, как вдруг меня хватают со спины и резким рывком затаскивают за последнюю пустую палатку. - Она миленькая, подходит, - уверенным тоном говорит схвативший меня байкер. - Слишком молоденькая, - недовольно бурчит второй байкер. – Но раз других вариантов нет, то сойдёт. Я прихожу в себя от неожиданности и хочу было начать возмущаться, но тут чужая рука на моём плече сильно сжимается и меня резко встряхивают. - Будешь орать – тебе врежут. Насиловать тебя никто не собирается. Просто сейчас уже началась ещё одна, чисто любительская, гонка среди молодняка и нам нужна симпатичная девица, чтобы вручить подарки победителям. Теперь слушай варианты своих действий, милашка. Вариант номер один – ты спокойно идёшь с нами, улыбаешься и вешаешь медальки на шеи победителям, после чего спокойно уходишь. Вариант номер два – ты упрямишься, мы злимся, держим тебя здесь до позднего вечера, после чего ночью отвозим тебя и отпускаем на все четыре стороны в Роппонги. Заметь, что в обоих случаях мы не сделаем тебе ничего плохого, - издевательским тоном заканчивает свой ультиматум байкер. Я бледнею. Роппонги опасное место, ночью школьнице там делать нечего. В лучшем случае я попаду в полицейский участок и получу характеристику малолетней шлюхи, в худшем случае стану ею по-настоящему. Я ни разу не была в Роппонги! Говорят, что днём там безопасно и есть приличные магазины, но с наступлением темноты открываются бары и бордели. В путеводителях пишут ни в коем случае не зависать там на всю ночь, если не хотите получить неприятности. Причём это совет для мужчин, девушкам и детям там вообще лучше не появляться. - И каков твой ответ, милашка? - Я согласна. - Отлично. Пошли. К моему сожалению, меня потащили прочь от скопления людей. Иначе я бы подняла крик, поскольку обещание было вырвано силой. И вообще, мне страшно. Спустя метров двести, мы приходим на вытоптанный пустырь. Там довольно большая толпа хулиганов лет пятнадцати-восемнадцати на вид. У большинства волосы были покрашены в яркие цвета, у некоторых ещё и татуировки есть (хорошо, если хватило мозгов на временную татуировку). Рядом стоят байки с самыми разными тюнингами. - Это кто? - Где наша Китти? Она обещала поцеловать победителя! - Тихо! – рявкает держащий меня за плечо байкер. – Никто из девчонок не пришел, мы отловили незнакомую милашку, она будет вручать медали победителям. В ответ раздаётся возмущённый гул. Ну да, малолетка в миленьком сиреневом сарафане – плохая замена дерзкой красотке в сексапильной одежде. Тем не менее, толпа расступается и меня подводят поближе к гравийной дороге, через которую натянута финишная ленточка. Вся толпа находится сбоку от дороги на расстоянии примерно пятнадцати метров. Близковато, на мой вкус. Минут десять спустя на горизонте показываются мотоциклисты. Они быстро приближаются к нам. Кажется, что они летят прямо на нас. Я невольно нервно дёргаюсь, из-за чего рука у меня на плече на мгновенье сильно сжимает пальцы. Мотоциклисты быстро достигают финиша. Первым финиширует парень с ярко-оранжевыми волосами в ярко-красном (!) мотоциклетном костюме. Вторым финиширует парень с нормальными чёрными волосами в обычном чёрном мотоциклетном костюме с оранжевыми полосками на рукавах, торсе и спине. Третьем финиш пересекает крашенный блондин в тёмно-синем мотоциклетном костюме. Весело переговариваясь, эта троица всходит на небольшой импровизированный помост. Я беру из рук байкера медальки и послушно направляюсь к победителям. - Эй, а где Китти?! – обиженно восклицает победитель. – Я так старался ради её поцелуя! - Бери, что дают! – кричит байкер-организатор. – Ни одна девчонка из наших не приехала, мне пришлось поймать и притащить случайную симпатяжку. - Да уж, наши девочки сильно обиделись, - хмыкает парень, занявший второе место. Я торопливо вешаю медали на шеи победителям и тихонько отступаю в толпу, чтобы слинять. Но мой маневр не удаётся. Меня ловит за запястье парень, занявший второе место, и притягивает поближе к себе. - Эй, котёнок, ты в каком классе учишься, - дружелюбным тоном интересуется он. - Первый класс средней школы, - быстро отвечаю я. - Для поцелуев ты ещё маленькая, - резюмирует парень, преспокойно таща меня к своему байку. – Поэтому я тебя просто немного покатаю. - Спасибо, но не надо. Мой брат будет волноваться. Мы договорились встретиться после окончания большой гонки. - После окончания большой гонки будет концерт, так что ему будет чем заняться. Мне в руки суют шлем. Приходится надеть шлем и сесть на байк позади мистера второго места. - Держись крепче, котёнок, - советует мне водитель. Остальные хулиганы тоже рассаживаются по байкам. Я впервые в жизни еду на байке. Да ещё в такой шумной толпе под тяжёлую музыку (я замечаю как минимум два байка с прикрученными к их сиденьям магнитофонам). Один из хулиганов везёт яркий флаг. Чёрт, да я попала в настоящую молодёжную банду! Кошмар… По пути нам встречается другая группа хулиганов на байках. К моему ужасу, эти дебилы начинают ругаться друг с другом прямо на ходу! Все просто немного сбросили скорость и выключили музыку. Парни громко переругиваются друг с другом. Мне страшно – что если эти дурни начнут драться на ходу? Я же тогда свалюсь и умру под колёсами! Парни останавливаются на одной из асфальтированных площадок. Мистер второе место оказался одним из лидеров своей группы. Судя по доносящимся до меня репликам, всё идёт к банальному мордобою. Неожиданно один из хулиганов второй банды предлагает поставить на кон байк с их стороны и меня с этой стороны. Мистер второе место соглашается. Охренеть! Я вообще не с вашей компании, суки! Меня сажают на байк, который поставили на кон. Так сказать, победитель возьмёт байк с девчонкой и красиво уедет в закат. Сволочи! Для надёжности один из хулиганов защёлкивает наручники на моей руке и на руле байка. Парни образуют круг, в середине которого начинают драться мистер второе место и главарь другой банды. Драться парни предпочли не на асфальте, а на сырой земле, поэтому все отошли немного в сторону. Решившись, я включаю байк и решительно еду прочь от хулиганья. Естественно, они тут же бросаются к своим байкам. Я прибавляю скорость и вылетаю на дорогу. В зеркальце видно, что за мной уже едут. Я решительно кручу ручку, заставляя байк ускориться. Хулиганьё тоже начинает ускоряться. И тут нам на встречу едет патрульная машина! При виде нас полицейские включают мигалки. Я обрадовалась было, но тут сообразила, что не знаю, как заставить байк затормозить…глава 4
27 февраля 2016 г. в 12:50
Мне хочется отомстить Хибари Кёе за своё избиение. Только вот драться я не умею, а жаловаться взрослым бесполезно. Рисовать карикатуры и сочинять обидные стихи я тоже не умею. Но ведь можно взять готовое стихотворение и переделать! Интернет есть, русский я помню. Держись, дисциплинарная скотина!
Я сразу вспомнила подходящее стихотворение, нашла его в интернете, переделала и перевела на японский.