То, что было не со мной

- Наруто… Наруто… Вернись, Наруто… Вокруг вспыхивают огни. Страшные, необычные звери разевают пасти, рычат. Но голос заглушает все. Где-то горят деревни, кричат люди. Падают, охваченные пламенем. В другой стороне вздымается огромная змея. Рушится сверху. Сердце замирает. И снова голос: - Наруто… Наруто… Наруто… Этот голос. Он знает его, но не может вспомнить. Он тянется к нему. Еще немного. Еще. Он почти догнал. Но голос удаляется. Словно дразнит. Он знает, если догонит, то вспомнит. Обязательно узнает. Он почти касается. Почти. Что-то крепко держит его за ноги. Он рвется вперед за голосом. Он уверен, если вспомнит, произнесет имя, то все закончится. - Наруто… - снова вперед и он открыл глаза. Сердце колотилось, в голове пульсировало, тело покрылось холодным липким потом. Опять кошмар. Наруто не помнил, что именно ему снилось. Но обычно после таких снов оставалось чувство безысходности и потери. Которую ночь уже? Будильник застыл на половине четвертого. А за окном – мутная серость рассвета. Наруто с неохотой поднялся и поплелся на кухню. Там были еще одни часы, которые показывали сорок минут седьмого. - Черт, опаздываю! – Наруто заметался по квартире, одеваясь, умываясь и глотая на ходу вчерашний недопитый чай. Он должен быть на работе не позже десяти минут восьмого. Пришлось бежать. Благо, жил он недалеко от офиса. И ровно в десять минут входил в холл. Успел заскочить в закрывающиеся двери лифта. Всю дорогу чей-то взгляд буравил затылок. Наруто обернулся. Опять этот парень! Он всегда выходит на этаж ниже. И вот уже неделю они встречаются в лифте. Неприятный тип. Грустный и нездешний, словно слышит голос с далекой звезды. А глаза у него холодные, как у дохлой рыбы. Молодой человек вышел, задев его плечом. Сразу за дверями задержался, повернул голову и косо посмотрел на него. На пару секунд их глаза сцепились, и сердце Наруто сжалось от неопределенного, болезненного чувства. Двери закрылись, разрывая контакт. А, да какое ему дело до этого парня?! Странный тип, но у кого сегодня нет странностей. А он опаздывает на работу. - Стремно выглядишь, чувак, – бросил ему Киба. Он потомственный собаковод, и Наруто непонятно, что тот забыл здесь – в дизайнерском отделе рекламного агенства. - Опять не выспался, - ответил Узумаки и включил компьютер. До самого обеда он занимался проектом. А после комп прощально мигнул синим экраном и погас. Наруто уговаривал его. Наруто ругал его. Даже пнул один раз. Чуть-чуть. Но все было бесполезно. - Неет!!! – Наруто уткнулся лбом в стол. - Капец! Там же проект! Он же почти закончен! – Наруто готов был заплакать. - Ты в техотдел сходи, – подсказала ему Сакура. – Там начальник сменился, так что они сегодня работают. - Какой начальник? - Младший брат нашего стратега. Такой лапочка! – девушки дружно вздохнули. - Тоже Учиха? – спросил Наруто. Стратега он недолюбливал. Тот был чудаковатым человеком. Как и положено стратегу. Потому как все направление зависит от него. Учиха Итачи был большого ума. И очень строгий в отношении работы. У него была своя философия, которую пытался навязать всем сотрудникам. И за это его побаивались. Иногда он грозил уехать в деревню и там построить свою школу. И порой напоминал Наруто большого грустного Пьеро. И если его брат такой же… - Ну да, но ему это совсем не мешает! – девушки снова мечтательно вздохнули. Наруто не любил техников. Они были чокнутыми. Копались в своем железе, и не обращали внимания на окружающий мир. Вечно забашенные, даже общих тем не найти. А если спросить, почему не работает, в такие дебри заведут, что теософский трактат о морали покажется детской книжкой. Но, хочешь – не хочешь, придется идти. Если он через три дня не сдаст проект, конец света будет всем. А там осталось всего ничего. Так, подчистить мелочь всякую. Дозвониться до техотдела Наруто не смог, и пришлось идти с системником вниз. Техники занимали целый этаж под дизайнерами. Наруто пинком открыл дверь, и его встретили возмущенным воплем. - Ты куда прешь? Сегодня никого нет, так что вали отсюда со своим ящиком! – орала на него девушка в очках и с длинными красными волосами. - А когда будут? - В понедельник. – Сегодня была пятница. А потом два дня выходных. - Что, вообще никого? Мне в понедельник сдаваться. – Наруто смотрел на нее с отчаяньем, но девушка была неумолима. - Никого, срочно всех вызвали. В главном офисе какая-то глобальная поломка. Так что здесь остался только Учиха-сан. Словно поджидая под дверью, в кабинет вошел молодой человек в строгом костюме, ровесник Узумаки. И он с удивлением отметил, что этот самый, из лифта. Учиха-младший не походил на брата. И в тоже время, было нечто неуловимо общее. - Что такое, Карин? - Да вот, пришел… Учиха смотрел на него, не отрываясь. Тяжелый, гнетущий взгляд. Да какая разница? Лишь бы сделал. - Эй, ты же шаришь в этом железе? – с вызовом спросил Наруто. – Мне срочно нужно сделать. И проект сохранить. Сможешь? - Это не входит в мои служебные обязанности. - Что?! Тогда на хрена ты здесь? – возмущался Узумаки. Учиха прошел мимо него к креслу, даже не посмотрел и не среагировал на крик. Наруто сменил тактику. Подпустил в голос жалобных интонаций, сложил бровки домиком и захлопал ресницами. У него были красивые ярко-голубые глаза, резко выделявшиеся на фоне загорелой кожи. А еще обаятельная белозубая улыбка. Мало кто мог сопротивляться совместному действию этих компонентов его внешности. И Узумаки этим беззастенчиво пользовался: - Послушай, это мой первый крупный проект. Я работаю здесь не так давно и если облажаюсь, то, мало того, что всех подведу, так и сам вылечу. Помоги, а? Твой же брат первым мне шею намылит, а креативщик веревку принесет. Учиха продолжал смотреть на него. Вздохнул. - Хорошо, можешь оставить системник, я посмотрю. – Наруто заулыбался. - Давай сюда, – их пальцы соприкоснулись, всего на пару секунд. Затылок начало покалывать, а в висках пульсировать, отдавая в глазные яблоки. Комната поплыла, и Наруто понял, что сейчас потеряет сознание… …тяжелый. Но Наруто привык, и без этой тяжести чувствует себя неполноценным. Сильные пальцы больно впиваются в ляжку. Передвигаются к коленке, укладывая ее на плечо. Наруто трясет от желания, он приподнимает голову и кусает его губы. Тонкая струйка боли вперемешку с наслаждением течет по позвоночнику, и теплой волной накрывает голову. Давно. Давно не виделись. Наруто начинает мутить. Он знает, скоро будет хорошо, просто надо переждать немного. Чтобы отвлечься, он рассматривает руку, которая упирается в подушку рядом с его головой. Ладонь широкая, бледная, с сильно выступающими венами. Шершавая, мозолистая. Наруто нравится, когда она трется о его соски. Пальцы сухие, костлявые. Ногти неровно острижены, кое-где собралась грязь. Наруто обожает эту руку. Она может одним движением сломать позвонки. А может быть невероятно, до слез, нежной. А еще Наруто обожает эту татуировку-печать, что колючей змейкой обвивает запястье. Он придвигается ближе и проводит языком по черным линиям. - Перестань, - дыхание обдает ухо и шею. Наруто содрогается и сжимается. Так приятно. Он снова лижет кожу запястья. - Сказал, перестань, - белые ровные зубы впиваются в шею. Больно. Но это подстегивает. Наруто изгибается и толчками, в такт, выдыхает. И снова прижимается к его губам. Они такие сладкие и мягкие, что сердце сбивается с ритма. А язык похож на юркую змейку – быстро скользит меж зубов, оставляя лавандовый привкус. Он пытается подтянуть вторую ногу, но она застревает между телами. Неудобно. Не отвлекаясь от процесса, рывком, ногу вздергивают вверх, и Наруто лежит почти на лопатках. Позвоночник хрустит. Но это неважно. Так еще больнее. Но это тоже не важно. А что важно? - Саске... – шепчет он. Одной рукой собирает в горсть волосы на затылке и тянет назад так, что видит дергающийся кадык. Другой - сжимает запястье. С виду холодное, а внутри такое теплое. Ведет большим пальцем по линиям. Он хочет двигаться вместе с ним, но не может шевелиться в такой позе. Внизу, там, где их тела соединяются, пульсирует. Сейчас там очень чувствительное место. Он задыхается. Так невыносимо хорошо. Внезапно руки разжимаются, и Наруто падает на кровать. Видит его пурпурную головку. Прямо возле рта. Готовую извергнуться. Семя попадает ему на грудь и лицо. Он слизывает с губ несколько солоноватых капель… - …ты как? – выдернул женский голос Узумаки. Он открыл глаза и первое, что увидел - темные, пугающие колодцы в обрамлении густых ресниц. Учиха кривился. - Как девчонка, в обмороки падаешь. - Эй, сам ты девчонка! Не знаешь, не говори! – возмутился Наруто и сел на диване. Девушка – как ее там? Карин? - протянула ему стакан воды. – Я плохо сплю последнее время. Постоянно кошмары снятся. Так что это, наверное, переутомление. В черных глазах мелькнуло сочувствие. Учиха подошел к столу и достал из ящика коробочку с таблетками, протянул ему. - Вот, возьми. Попробуй. Очень хорошее средство. Я тоже плохо сплю. Спасаюсь только им. Там осталось еще несколько капсул. - Эээ, спасибо, - Наруто смущенно почесал затылок. Неожиданно. – А системник?.. - Постараюсь сделать как можно скорее. Когда Узумаки выходил из кабинета, услышал голос Карин: - Саске, ты не говорил, что у тебя проблемы со сном! - Я же просил не разговаривать так со мной на работе, - голос техника не предвещал ничего доброго. - О, прости, прости, Саске! То есть, Учиха-сан! САСКЕ?!! Что за?.. Откуда он знает это имя? Ведь раньше они не встречались. Наруто бы запомнил. Но ощущение, что он знаком с этим человеком, остается. Наруто не совсем хорошо помнил, что ему сейчас привиделось, но почему-то казалось, что там был этот самый Учиха Саске. Кажется, у него снова началось это. Как не хочется. Надо было догадаться еще раньше, когда кошмары начались. Снова, как в детстве, когда он проваливался в воспоминания. Это происходило с ним, хотя он точно знал, что с ним это не происходило никогда. Единственное, что Узумаки хорошо помнил из этого обморока-воспоминания – у него был секс с неким Саске. И это непонятно, потому что у него не было опыта такого рода. В смысле с парнем. Но он до сих пор чувствует каждое касание, каждое движение. В штанах зашевелилось. Вот черт! Это оттого, что у того Саске были такие офигенные губы! Но как тот Саске связан с этим Саске? Что за глупые шутки шутит с ним подсознание? Мог ли он слышать где-то это имя? Вполне. Ведь Учиха-сан, ну, который Итачи, мог упоминать о своем брате? И это отложилось в подкорке. И всплыло при случае. Но почему именно так? Во всяком случае, это можно выяснить. У того Саске были татуировки на руках. Надо просто посмотреть, есть ли они у этого Саске. Если нет, то, значит, это его слишком живое воображение. И повод подокапываться до Сая, психолога-любителя. А если есть? Ну, тогда, тогда… А, потом ясно станет, что тогда. Без компьютера на работе делать было нечего. Наруто предупредил начальство и пошел домой. На домашнем ПК была копия проекта, и он работал до середины ночи. Не хотел ложиться спать. Снова ужасы будут сниться. В конце концов, он уснул прямо за столом. Снова снились странные люди, страшные звери. Был огромный лис с целой кучей хвостов. И снова голос, который звал куда-то. Душу выворачивал. И Наруто снова проснулся разбитым и потерянным. В понедельник он хвастался перед командой готовым проектом. В общем-то, не понадобился даже рабочий комп. Осталось смонтировать ролик, но это уже работа другой команды. А после наступает время текстовика, который будет представлять проект менеджеру. А тот уже или одобрит и покажет заказчику, или не одобрит. Тогда проект пойдет на доработку. Текстовиком была Сакура Харуно. И работала она в паре с Саем. Он был настоящим, редким, художником. Он безукоризненно чувствовал гармонию окружающего пространства. Чувство ритма, удивительное чувство баланса цвета и способность выразить карандашом на бумаге то, что не все могут выразить словами. Все это присутствовало в нем на уровне инстинкта. Понятно, что начальство Сая любило, уважало и всячески ублажало. Наруто тоже уважал Сая, но лишь до тех пор, пока тот не начинал выказывать своих гейских замашек. Вот как сейчас, например. Художник подкрался к сидящему за своим столом Узумаки, повис у него на шее, прижался щекой к щеке и заныл: - Наруто, мне так плохо! Меня бросили. Ты просто обязан меня пожалеть! Мое сердце разрывается от боли и тоски, а ты, такой жестокий, даже не замечаешь этого! Такой бессердечный! Ты должен со мной поужинать. - Сай, прекрати сейчас же! Я ничего тебе не должен! Что, тебя утешить некому, что ли? – Узумаки попытался спихнуть с себя приставучего художника. С самого первого дня работы Сай положил на него глаз и постоянного оказывал знаки внимания. Наруто поначалу стеснялся, злился, а потом махнул рукой. Остальные тоже со временем перестали замечать – привыкли. В принципе, Сай был неплохим человеком. Разносторонним и любопытным, с ним можно было о многом поговорить. Но только до тех пор, пока он не расставался с очередным бойфрендом. Тогда он вспоминал, что, вообще-то, ему нравится вот этот блондинчик, и начинал активно его домогаться. Наруто отбивался как мог, храня свою мужскую честь и невинность. Но иногда приходилось соглашаться на ужин, чтобы хоть как-то успокоить «служителя истины путем красоты». - Я хочу, чтобы ты меня утешил. Наруто, я не потерплю отказа. - Ну, хорошо, хорошо! Поужинаем! – взорвался Наруто. Сай обнял его посильнее и поцеловал в макушку. И надо же было именно в этот самый момент притащиться Учихе с системником. Он стоял в дверях и мерзко ухмылялся, глядя на обнимающихся парней. Наруто неловко оттолкнул Сая. Ему отчего-то стало стыдно. Потому что Учиха наверняка подумал, что они пара. И пока подключал провода и проверял, все ли нормально работает, косился на Узумаки и глумливо скалился. Наруто хотелось врезать ему по роже, но он удержался. И даже поблагодарил за работу. Следующую неделю они не виделись. Но Наруто не переставал думать об этом человеке. Его беспокоили мысли о том обмороке-воспоминании. И он хотел знать, есть ли у Учихи татуировки. Ему это казалось очень важным. Но, опять же, вот так с кондачка не придешь и не спросишь. Они ведь даже и не знакомы официально. Так что, скорее всего, Учиха пошлет его и будет в этом прав. Наруто бы точно послал. В следующий раз они встретились случайно. Столкнулись на крыше, куда Узумаки пришел, чтобы отдохнуть от рабочей суеты после плотного обеда. Учиха стоял на самом краю, держался за поручни и смотрел в небо. Недовольно глянул на Наруто, но с места не сдвинулся. Узумаки помялся немного – разговаривать с ним явно не хотели – но он был не тем человеком, который может долго молчать: - Красиво, да? – взгляд вперед, на крыши домов на фоне яркого синего неба без единого облачка. - …да… - после некоторой заминки. - Давно ты здесь стоишь? - …да… - …я сюда каждый день прихожу – любуюсь. А ты? Раньше что-то я тебя здесь не видел? Меня Наруто зовут. А ты ведь Саске, да? -…да… - Эй, да ты что, других слов не знаешь, что ли? – возмутился Наруто. -… да… - Грр! Ну как с тобой можно разговаривать! Саске вздохнул и посмотрел на него строго: - Как, говоришь, тебя? Наруто? Если ты не понял, Наруто, то Я не хочу с тобой разговаривать. Поэтому, помолчи, пожалуйста. Узумаки обиженно надулся. Но он не умел обижаться долго. Да и близость этого человека беспокоила его. Вызывала дисбаланс. Он начал разглядывать лежащие на перилах ладони. Широкие, бледные, с длинными костлявыми пальцами, с аккуратным маникюром. И вспомнил другую ладонь. Похожи, но есть отличия. Та ладонь рабочая, привыкшая к холоду и жаре, влаге, грязи. Заскорузлая, огрубевшая. Эта – ухоженная, белая, нежная. Ее заботливо прятали в перчатки и никогда не заставляли копаться в земле или держаться за лопату. Снова разгорелся интерес. Наруто не удержался: - У тебя есть татуировки? Покажи руки! Учиха посмотрел на него надменно: - Не твое дело. Ничего я показывать не буду. Тем более, тебе. - Покажи! – Наруто был настойчив и схватил его за локоть. Затылок стянуло морозным покалыванием. Желудок скакнул вверх, рот наполнился слюной. В глазах потемнело… …уходит. Всегда уходит. Сейчас наденет футболку и даже не оглянется. Наруто садится на кровати на колени, гладит бледную лопатку. - Останься. Косой взгляд из-за плеча. Всегда такой взгляд. Отстраненный. А голос ровный. - Уговори меня. Вредный. Какой же вредный. Ведь хочет остаться. Но гордость не позволяет просить. И Наруто просит сам. Но иногда он устает быть первым и позволяет ему уйти. А потом не спит. И он тоже не спит. Наруто это знает. Потому что на следующий день у них одинаково красные глаза. Но они никогда об этом не говорят. Они только что делали это, но Наруто снова возбужден. Он прижимается к спине, обнимает за плечи и целует затылок. Волосы колючие, влажные и соленые от пота, но ему нравится. Лижет кожу за ухом. Гладит плечи, грудь, твердые соски. Маленькие и твердые. Наруто любит с ними играть. Даже когда просто лежит рядом, он гладит их или лижет. Они такие вкусные на вид, и Наруто иногда хочется их откусить. Он трется эрекцией о поясницу. По ноге течет. Противно. Но Наруто не спешит вытирать. Пойдет вместо смазки. Он трется еще интенсивнее. И чувствует, как напрягаются мышцы спины. Гладит кубики пресса. Массирует бедра. Внутреннюю сторону, прямо возле паха. Под мягкой тканью повседневных штанов уже все торчком, но Наруто хочет поиграть. Взгляд снова цепляется за печати на запястьях. Руки расслабленно лежат на коленях. Он ласкает черные линии, и дрожь этого крупного тела передается ему. Это самое чувствительное место, здесь, под печатями. Он кончает в два раза быстрее, когда Наруто трогает их. Его резко дергают за руку, перетягивая вперед, на колени. Пальцы давят на челюсть, заставляя открыть рот. Язык вонзается, как клинок в тело врага. Внизу шурудят, стаскивая штаны, и их головки тоже целуются. Наруто двигается так, что пенис скользит между его ягодиц. Касается иногда входа. Это очень приятно. Руки давят на бедра, заставляют его сесть на ствол, но Наруто упирается. Смотрит в глаза. - Останься, – не просьба. Приказ. Гладит пальцем бледно-розовые губы. И смотрит в глаза. Молчит. Не отвечает. То ли думает, то ли не хочет разговаривать. Он такой. Может неожиданно замолчать и отвернуться. И Наруто не знает, обиделся он или просто не в настроении. - До рассвета, - все так же серьезно, без улыбки. Ровно. Но Наруто слышит как быстро и мощно стучит его сердце. Расслабляется и позволяет усадить себя. Хорошо… - Эй! Эй! Очнулся? И снова, как в прошлый раз. Наруто сел. Учиха потянулся к нему, чтобы помочь подняться, и Узумаки подскочил, как ошпаренный. - Не прикасайся! – метнулся он в сторону. - Ты чего? - Это все из-за тебя. - Что из-за меня? - Обмороки эти! Да даже не обмороки, а видения или воспоминания, не знаю, как правильно! Там все время ты. И мы там трахаемся! - Мы что делаем? – вкрадчиво уточнил Учиха. Наруто едва по губам себя не ударил. Ну вот, теперь этот парень подумает, что он псих. - Так ты из этих? – Учиха на всякий случай отодвинулся подальше. - Я? Нет! Никогда! Ни разу! Сейчас как врежу! – но Саске все еще смотрел на него с подозрением. И Наруто сдулся, словно из него заглушку вытащили. – Сам ничего не понимаю… -…еще с детства я видел странные сны. Или порой терял сознание, а потом рассказывал родителям необычные вещи, которые происходили со мной. Иногда мне было трудно передать словами то, что привиделось, поэтому я начал рисовать. Сложно объяснить, на что это похоже. Как будто вспоминаешь что-то и проваливаешься туда. Льет дождь, жарит солнце, дует ветерок. Если дерешься – больно. Если долго идешь – устают ноги. Если ешь – чувствуешь сытость. Мои предки – самые обычные. Конечно, они испугались и потащили меня ко всяким эзотерикам и психологам. Хорошо, что специалисты оказались вполне адекватными и не стали за зря тянуть деньги. А сказали, что такое бывает. Что это воспоминания о прошлой жизни. Вылечить это невозможно. Можно только ждать, пока пройдет. А может и не пройдет. После школы и правда, все прекратилось. И я уже успел забыть. Пока не встретил тебя. Если подумать, то кошмары начались в тот день, когда мы впервые столкнулись в лифте. - Мне первый раз говорят, что из-за меня у кого-то кошмары, - усмехнулся Саске. Был уже вечер, и они сидели в забегаловке напротив офиса, и Наруто рассказывал Учихе свою историю. Саске слушал молча, не перебивал. Долго молчал. После расстегнул запонки, закатал рукава. Открылись чистые, белые, гладкие запястья. Кожа с внутренней стороны была такой прозрачной, что Наруто видел вены и капилляры. - У меня нет татуировок, - сказал Учиха. – Ни здесь, ни где-либо еще. И никогда не было. - Понятно, - скис Наруто. – Тогда я не знаю, что это и как это объяснить. - А у тебя не возникало мысли сравнить? – спросил Учиха, как ни в чем не бывало, так что Наруто даже не сразу понял смысл вопроса. - Сравнить? Что имеешь в виду? – и тут до него дошло. Он подскочил, переворачивая стул. - Тишшше, - зашипел на него Саске. – Ты всех пугаешь. Сядь, - Наруто сел. - Я говорю, что мне было бы очень интересно, если бы во сне я занимался с кем-нибудь сексом, а потом встретил этого человека в реальности. - Это не сон! – возмутился Наруто. - Да не важно. Сон - не сон. Я бы обязательно попробовал. - Ну и пробуй! А я не буду! – Наруто снова вскочил. – И вообще, иди в задницу со своими предложениями! - С удовольствием. – хищно осклабился Саске. – Кстати, а кто там у тебя был сверху? Наруто едва чайничек ему на голову не надел. Кое-как ему удалось взять себя в руки. Но тут же ушел, оставив Учиху оплачивать счет. Наруто был зол. Потому что Саске озвучил то, о чем он думал все эти дни. То, что он видел, так зацепило его, что Узумаки постоянно вспоминал об этом. И возбуждался. Это напрягало его. Наруто отмахивался. Но мысли все равно возвращались. Он не был настроен на то, чтобы обязательно попробовать, но все же, ему было любопытно. И Саске как-то это сразу понял. Когда Наруто смотрел на него, то невольно вспоминал потрескавшиеся от ветра губы, что скользили по его телу там. Или каким горячим было тело того Саске, так что Наруто даже казалось, будто он сгорает заживо. Или как сильно тот Саске сдавливал его руку во время оргазма. Назавтра после обеда он нашел на столе копию счета с подписью «теперь ты мне должен». А на следующий день уже Саске обнаружил «подарок» среди вороха документов. Свою собственную фотографию, какая стояла на столе у брата. Только эта была немного подкорректирована. Жирным черным маркером ему были подрисованы рога, огромные уши, фингал под глазом, козлиная бородка и высунутый язык. И, несмотря на то, что должен был бы обидеться, Саске заржал во весь голос. Так легко он не смеялся, наверное, лет с десяти. Тут же в кабинет заглянула Карин: - Саске, что случилось? Почему ты смеешься? - А? Нет, нет, ничего. Просто анекдот вспомнил. - Правда? Расскажи мне! - Ааа, не могу. Это очень пошлый анекдот, его могут слушать только мужчины. Там телефон звонит, подойди, – девушка убежала, а Саске, глянув на фото, снова прыснул в кулак. Проект, после некоторой доработки, одобрили, и вся команда решила отметить это дело. Идти решили в бар, который находился недалеко от офиса. Была пятница, завтра выходной, так что можно не сдерживать себя и оторваться по полной. И как же невероятно зол был Узумаки, когда увидел в толпе Саске. Конечно, он не был причастен к проекту, но девушки потащили за собой всех мало-мальски симпатичных ребят подходящего возраста. И уж Учиху они не могли пропустить. При виде этой нахальной рожи, расположившейся напротив него через два стула, Наруто вспомнил все свои мысли, которые старательно гнал все это время. Они тут же пошли в рост, начали ветвиться, размножаться, и через три минуты Наруто сидел красный, как рак, и не знал, куда бежать из-за возбуждения. Чтобы отвлечься, Наруто пил, как заядлый алкаш, и в результате, накачался раньше всех. И он чувствовал себя очень неловко, когда они встречалась случайно глазами. Девушки липли к Учихе так, словно он был единственным мужчиной на земле, и Наруто злился все сильнее и сильнее. Но в тот момент, когда он был пьян настолько, чтобы затеять драку, сознание выключилось. Утро, естественно, началось с головной боли и вонючей вяжущей сухости во рту. Хорошо еще, солнце не светило. Наруто приоткрыл глаз. Будильника не видно. Портьеры задвинуты. Странно, у него сроду их не было. Значит, он не дома. Точно, вот и кровать не его. И к спине прижимается чье-то жаркое тело. Наруто перевернулся и уперся эрекцией в упругую попку. Однако! Неужели в том состоянии, в котором вчера находился, он смог окучить некую милую фею? Он погладил плечо, какое-то совсем не девичье, надо сказать. Может, она плаванием профессионально занимается? Поглаживающими движениями спустился ниже. Узкая талия, и даже прощупываются тугие мышцы. А ноги, как у бегуньи. Что за монстра он подцепил? Смутные подозрения начали закрадываться в голову, Наруто перевел ладонь вперед и наткнулся на такой же утренний стояк, что и у него самого. По ходу, никакая это не фея. Узумаки распахнул глаза. Фей повернулся, и Наруто с ужасом обнаружил Учиху. - Привет, - сказал он сиплым со сна голосом. – Хорошее начало выходного дня. Ты или продолжай, или убирай руку. Наруто отдернул ладонь, но Саске перехватил ее и вернул на место: - Но я бы предпочел, чтобы ты продолжил. Наруто пытался вырвать руку, но Саске держал крепко. Не отрывал от него взгляда. И положил свою ладонь на член Наруто. Тот даже вздрогнул. Ну почему, почему он все еще не отключился? Они уже минут пять тискаются, а он все еще в сознании. Вот так всегда, когда надо – не дождешься. Сейчас Наруто готов был провалиться сквозь землю или улететь на другую планету. Если бы в эту минуту ему предложили прыгнуть в кратер действующего вулкана, он бы, не задумываясь, согласился. Но любой выдержке есть предел, и, в конце концов, Наруто возбудился настолько, что было без разницы, кто и что с ним делает. И сам потерся о руку. Чувственно улыбнувшись, он начал гладить и мять бугорок, который становился все больше и больше. В комнате стало шумно от их дыхания. Саске уставился на губы Узумаки. Облизнулся. Наруто тоже, невольно, облизнулся. Учиха приподнялся на локте и навис над ним. От сладострастного предвкушения сдавило солнечное сплетение и низ живота. Наруто ждал. Он точно знал, что Саске его сейчас поцелует. И точно знал, что не будет против. Комната перевернулась, и Наруто резко подурнело… - …достал, - он уходит. Но Наруто не дает. Хватает за плечо, разворачивает и впечатывает в стену. - Это ты. Достал, – говорит он зло и со всей силы бьет его по лицу. Кажется, что-то хрустит. Но Наруто не успевает осознать – губы обжигает болью, во рту привкус крови. Следующий удар в солнечное сплетение. И Наруто вынужден отпустить его. Но только для того, чтобы съездить по печени. Он вкладывает в удар весь свой гнев. Они дерутся по-мужицки, по-кабацки. Широко замахиваются, бьют в полную силу, сбивая костяшки. Пинаются, кусаются. Запретных ударов нет. И оба они уже в крови. Падают на пол. Наруто сверху. Он смыкает руки на шее и душит. Получает коленом по нежному месту. Теперь уже его оппонент сидит на нем. Пару раз прикладывает по лицу, и Наруто думает, что не досчитается зубов после таких ударов. Оба невероятно возбуждены. Боль, запах крови, борьба заводят. Наруто старается не дать заломать себя, заставить, унизить, растоптать. Сопротивляется. Царапает, ломая ногти, рвет волосы, выдавливает глаза. Трещит одежда. Он рычит от бессилия. Глаза приобретают кровавый цвет. Запятые крутятся медленно-медленно, и Наруто чувствует, как немеют ноги. Бьет в переносицу – не смей. Он шипит, но глаза снова становятся черными. В один момент Наруто специально ослабляет сопротивление и оказывается на коленях. Щека его вдавлена в теплый пол, а воздух холодит оголенные ягодицы. От боли он едва не грызет доски. Ему кажется, что член просто гигантский, разрывает надвое. Наруто почти слышит, как рвутся ткани внутри, а кровь заполняет кишечник. Наворачиваются слезы, и он знает, что еще следующий день будет рыдать при любом движении. А с походами в туалет проблемы будут и того дольше. Но это малая плата за равновесие. Наруто никогда не обижается. Злится – да. Раздражается – да. Но не обижается. Это его привилегия. Молчать несколько часов, а потом в самых обидных, резких, злых выражениях сказать, что он думает о Наруто. И Наруто все это проглатывает, бережно складывает под сердцем. А потом получается вот так. Но это и лучше. После их отношения на какое-то время становятся ровными и приятными. Движения замедляются, становятся более осторожными. Рука больше не держит его голову, сдвигается вниз. Ложится на напряженный орган, ласкает. Наруто выгибает спину. Он видит руку. Боль не ушла, но она теряется за сладостными ощущениями, что завладели телом. Глаза закрываются, но Наруто заставляет себя смотреть. Печать будто живая, линии шевелятся в своем ритме. Наруто кладет руку сверху. Гладит татуировку. Он громко стонет. Другой рукой сдавливает ягодицу так, будто пытается добраться до кости. Наруто чувствует, как теплая жидкость заполняет его, выплескивается наружу, стекает по бедрам… …Саске пришлось вылить на него целый стакан воды, и Наруто сидел на мокрой простыне, отфыркиваясь. Ну конечно! Все всегда через одно место. Он отъехал в ключевой момент. - Весь настрой пропал, - недовольно произнес Саске. – Теперь уже и не встанет, наверное. Наруто был с ним полностью согласен. – Ладно, я пошел в душ, а ты приходи в себя. В шкафу чистая одежда. И можешь есть все, что найдешь в холодильнике. Но Наруто не стал дожидаться, пока Учиха вернется. Он позорно капитулировал. Оделся и сбежал. Ему было очень стыдно за то, что чуть не случилось. И он решил никогда больше не общаться с Учихой Саске. Плевать, что там ему снится или мерещится. Если они не будут встречаться, то и этого ничего не будет. Но в понедельник Учиха пришел на обед в корпоративную столовую, хотя раньше питался где-то в другом месте, и, как ни в чем не бывало, сел напротив Наруто. Узумаки решил, что врежет ему, если тот упомянет о том, что произошло в субботу. Но Учиха говорил совершенно о другом, Наруто постепенно втянулся в разговор, и они проболтали до окончания обеда. Учиха неожиданно оказался интересным собеседником, грамотным, эрудированным. И у них обнаружились общие интересы. Через неделю они уже были друзья-не-разлей-вода. Утром Саске заезжал за ним домой, ждал на обед и после работы. Они шли гулять куда-нибудь, или Саске его провожал до подъезда. Потом Наруто его провожал до машины, потом снова Саске, и так они могли ходить туда-сюда до поздней ночи. На любые встречи, вечеринки и посиделки они ходили вместе. Остальные настолько привыкли, что даже удивлялись, когда они были по одному. И даже Учиха Итачи стал здороваться с Наруто. Они часто встречались в выходные дни. Часто вместе совершали покупки. Увидев интересную вещь, Узумаки думал – а понравилась бы она Саске или подошла бы? Учиха стал настолько привычен, что Наруто уже и не помнил того времени, когда они не были знакомы. Иногда, правда, Узумаки думал, что Саске слишком легко и быстро вошел в его жизнь. Но, опять же, ему не казалось это чем-то из ряда вон выходящим. О том, что могло бы произойти в тот день, они больше никогда не упоминали. Но в этом не было нужды. Они все равно помнили. И желали. Наруто точно желал. И замечал часто, как глаза Учихи скользят по его фигуре с вполне определенным интересом. Или задерживаются на губах. Или ниже пояса. Наруто же подводило то, что он очень хорошо помнил подробности тех обмороков и мог представить, как бы это могло бы быть. И представлял. Но Наруто не видел в этом особой проблемы. Потому что их влекло друг к другу. Единственное, что их останавливало сейчас, это периодическое выпадение Узумаки из реальности. Со временем это стало происходить все реже и реже. Но все равно еще было. Наруто как-то подкольнул Саске, что тот мог бы воспользоваться его беспомощностью. На что Учиха ответил, что предпочитает активных и заинтересованных в процессе партнеров. А если ему захочется покорности, то он купит резиновую куклу. Еще они проводили эксперименты. Саске брал его за руку, и они засекали время, через которое Наруто отключится. Период этот постепенно увеличивался. Да и сами воспоминания-видения стали меняться. Не всегда они носили сексуальный характер. Часто он дрался с кем-нибудь, шел куда-то, находился в необычных местах, разговаривал с разными людьми, которых потом не мог вспомнить. Но все время тот Саске присутствовал рядом. Даже если Наруто не видел его, то чувствовал. В конечном итоге дошло даже до того, что Наруто вообще перестал падать в обмороки. Это безмерно радовало его. Если бы не одно но. Его все так же продолжали мучить кошмары. И они становились тем страшнее, чем сильнее становилось их влечение. Из-за постоянного недосыпа Наруто выглядел жутко. Красные запавшие глаза, темные круги. Он очень похудел и одежда болталась на нем, как на вешалке. С трудом выполнял свою работу, и постоянно тормозил. - Тебе нужно отдохнуть, - сказал как-то Саске, жалостливо глядя на него. – Надо съездить куда-нибудь, сменить обстановку. В следующие выходные можем поехать на острова, там классные пляжи. Искупаемся, позагораем. Или можем рвануть на север. Там недавно открылся новый океанариум. Но Наруто не стал ждать следующих выходных, когда Учиха будет свободен, а рванул в небольшой городок в двух часах езды, где жили его родители. Он давно их не видел. Дома никого не оказалось, видимо оба родителя были на соседней улице в скромной лавчонке, что они держали. Прежде, чем пойти туда, Наруто обошел весь дом. Здесь ничего не изменилось. Он помнил каждую вещь в этом доме. В его комнате так же все оставалось неизменным. Зачем-то он достал из-под кровати коробку со своими детскими рисунками и стал их перебирать. И каково же было его удивление, когда он увидел в этих корявых несуразных детских каляках воплощение своих нынешних кошмаров. Огромный лис с девятью хвостами рушит деревню. Странные полулюди-полуживотные. Два дерущихся мальчика. Шесть человек выстроились в ряд. У всех на лицах непонятные черные точки. Старик с длинными волосами. Много лягушек. Еще какие-то взрослые и дети. Наруто не мог вспомнить их, но все равно узнавал. А фоном всего это, на кусочках свободного пространства были нарисованы глаза. Чуть раскосые. Радужка закрашена красным карандашом. А внутри – по три запятых. До жути знакомые глаза. Наруто казалось, что они живые. Смотрят на него. Зовут. Сердце стучало все реже. - Наруто… Запятые вращаются, заворачиваются в сплошную черную полосу. - Наруто… Комната скручивается в спираль. - Наруто… Предметы расплываются. Меняют очертания. Сердце стукнуло последний раз и остановилось… -…наконец-то... Наруто в больнице. Он был без сознания двое суток. Что, вообще-то странно, потому, что обычно за это время затягиваются даже самые страшные раны. А кости срастаются за две недели. Но в этот раз битва была знатной, противники искусны в обмане, а Наруто - один. Он сидит рядом. Судя по виду, находился здесь все это время. Глаза грустные. Наруто приходит на ум выражение «как у телка», которое они часто слышали в деревнях, и он смеется. Уже до икоты, но никак не может остановиться. Он щурится: - Что смешного, Узумаки? Наруто отмахивается. Прикидывается, что это последствия травм. Смотрит и вспоминает – когда люди проводят вместе много времени, то становятся похожи. И сейчас, с этим прищуром, в его внешности проскальзывает отдаленно-змеиное, мерзкое. Наруто отгоняет от себя эти мысли. Нет. Пусть лучше это будет лисье. Выписывают Наруто через день. Дома ждет легкий ужин и совместная ванна. Сегодня он так внимателен и нежен. Осторожно моет тело Наруто, движения легкие и возбуждающие. Наруто расслаблен. Принимает ласку, довольно мурлычет. Потом его несут в спальню. Каждый сантиметр его кожи сегодня получил свою долю поцелуев. Его член даже не опадает, хоть Наруто и кончил уже несколько раз. И все равно хочет еще. Он хочет немного грубости, хочет более резких движений. Но его желание игнорируется. Наруто елозит на кровати. Предлагающе раздвигает ноги и выгибается. Ловит затуманенный взгляд. Тогда Наруто тянется к нему. К его члену, но руку перехватывают. - Сегодня ночь для тебя, - говорит он. Снова целует, опускается ниже. Ласкает соски, живот, потом еще ниже. Пальцы мягко касаются чувствительных мест. Оставляют ожоги. Наруто извивается. Его рот, как огонь. Наруто воспламеняется, выкрикивает его имя. Умоляет прекратить эту сладостную пытку. А сам прижимается теснее. Он подтягивается вверх и прижимается губами. Наруто чувствует вкус своей спермы. Совсем другой вкус, не такой, как у него. Он заполняет Наруто медленно. И Наруто задыхается от этой неторопливости. Вскидывает бедра вверх. Пытается двигаться сам. Но его вдавливают в кровать. Он шепчет, что сегодня заставит Наруто заплатить за то, что пережил за те два дня, которые тот был без сознания. Наруто чуть удивленно думает, что он боится. Боится, что с ним, Наруто, произойдет что-то серьезное, что он не вернется. И Наруто приятно. А еще он замотал руки бинтами, чтобы Наруто не мог добраться до печатей. И Наруто это не нравится. Он хочет видеть их, касаться. Наруто хочет, чтобы они поднялись на вершину вместе. В конце все-таки это происходит, но по отдельности, и Наруто может рассмотреть его лицо в этот момент. Это бывает так редко. И Наруто счастлив, что может видеть сейчас. До рассвета они лежат рядом в обнимку. Наруто разматывает бинты и целует запястья. Потом прижимает его руки к своей груди и закрывает глаза. Он думает, что Наруто спит, и позволяет себе чуть больше, чем обычно. Прижимается лбом к плечу и шепчет с отчаянием: - Ты так меня напугал. Так напугал, идиот… Два дня Наруто жил, как в раю. Кошмары его не преследовали. Спал он очень хорошо. Мама будила его поцелуем в лоб и нежным поглаживанием волос, как в детстве. Они все вместе обедали и шли в лавочку, где Наруто помогал, чем мог. Такая простая и незамысловатая жизнь радовала его, и Наруто даже думал, что, может быть, стоит бросить все и вернуться сюда. Но всему приходит конец. Наступил понедельник, и нужно было ехать на работу. Наруто предпочел остаться здесь еще на одну ночь и встал очень рано, чтобы успеть. Всю обратную дорогу он обещал себе, что будет приезжать чаще. Кошмары прекратились совсем. Чем Наруто не замедлил похвастать перед Саске. - Это надо отметить, - сказал Учиха, и вечером они пошли в небольшой уютный ресторанчик, что находился недалеко от его дома. Они мало разговаривали. Больше всё смотрели друг на друга. Наруто немного иначе оценивал теперь Саске. Он знал, что тот Саске может быть очень нежным, ласковым и внимательным. А этот? Может ли этот Саске быть таким? Наруто хотел знать наверняка. И Саске чувствовал это. Гул, окружающий их, стихал. Время будто замедлялось, и они оставались только вдвоем. Так происходило каждый раз, когда они вдруг сталкивались пальцами над солонкой и замирали. Растворялись друг в друге. Тонули в чувствах. Казалось, они слышат, как бьются в унисон их сердца. Потом, от какого-нибудь громкого звука все возвращалось обратно. Но только до следующего раза. На улице шел дождь. И когда Саске предложил переждать непогоду у него, Наруто с легкостью согласился. Сегодня. Они знали, что сегодня это обязательно произойдет. И тело звенело от напряжения. А ноги подкашивались от сладкой слабости. Взявшись за руки, они побежали через дорогу. Дом Саске находился на другой стороне улицы. Ввалились в квартиру и, оставляя за собой мокрые кучи одежды, прошли в ванную. Там Саске достал два полотенца. С беззлобным, ненавязчивым переругиванием, кто из них больше наследил, они приводили себя в порядок. Позвоночник будто пронзил заряд электричества, и Наруто повернулся к Саске. Горло сдавил спазм. Учиха смотрел на него ненасытно, силился что-то сказать, но только беззвучно шевелил губами. Потом шагнул к Наруто и заключил его в объятия. Гладил спину. Внутренности сначала сжались, а потом затрепетали. В следующую секунду они уже целовались. Язык похож на юркую змейку – быстро скользит меж зубов, оставляя лавандовый привкус. Губы такие сладкие и мягкие, что сердце сбивается с ритма. Пальцы мягко касаются чувствительных мест. Оставляют ожоги. Когда они добрались до постели, Наруто не помнил, но чувствовал под собой упругий матрац. Его рот, как огонь. Наруто воспламеняется, выкрикивает его имя. Умоляет прекратить эту сладостную пытку. А сам прижимается теснее. В глазах набухали и взрывались серебристые пузырьки. Наруто казалось, что он падает. Сердце скакнуло в пятки, а желудок вверх. Нет! Нет! Нет! Только не сейчас! Пожалуйста! Он не хочет, чтобы это снова начиналось! Только не когда они почти дошли до конца! Наруто впился в губы Саске, пытаясь заякориться, отогнать слабость. Зажмурил глаза и крепче обнял его. Обхватил ногами. Вроде бы подействовало. Голова перестала кружиться. И он чуть расслабился. Позволил Саске перехватить инициативу. Тот мял его губы, царапал щетиной подбородок. Щетиной? Наруто открыл глаза. И оттолкнул Учиху. Это был не Саске. То есть, Саске, но какой-то другой. Уставший, грязный, с многодневной щетиной. И одет иначе – в черные штаны и водолазку. Наруто подумал, что если ему еще и лицо закрыть черной маской, то он будет похож на ниндзя, какими их показывали в фильмах. В нос ударил жуткий запах гари. Наруто огляделся. Вокруг комья вывороченной земли, горелые деревья, кое-где лежат тела. Наруто показалось, что все они мертвы. Саске облизнулся и изогнул губы в едва уловимой кошачьей ухмылке. - Ну, наконец-то, ты пришел в себя. Твое приветствие мне, конечно, понравилось – давно мы так не целовались. Но ты должен был сначала посмотреть, кто перед тобой. Если бы это был Какаши, я бы тебе не простил этого поцелуя. - Какаши? – непонимающе переспросил Наруто. Кто такой Какаши? А Саске вдруг порывисто обнял его, всего на секунду прижал к себе и тут же отвесил такой подзатыльник, что у Узумаки зазвенело в ушах. - Ты, придурок! Ты зачем под технику полез? Мы с Хатаке четыре дня тебя вытащить пытались. По очереди сидели рядом. Сил уже никаких не осталось. Надо было бросить тебя здесь валяться, чтоб ты знал, как мешать. И Наруто все вспомнил. Одним моментом понимание обрушилось на него. Он – Узумаки Наруто, шиноби Деревни Скрытого Листа, носитель Девятихвостого демона-лиса. С Хатаке Какаши, его учителем и командиром, и Учихой Саске, его другом (и даже больше), они были на миссии. Вступили в бой, врагов было много, они не справлялись, даже с клонами Наруто. И тогда Какаши и Саске решили использовать совместную пространственную технику. На это нужно было время. Наруто увидел, как один из нападающих с кунаем кинулся на Учиху. И не мог просто смотреть, потому, что Саске не успевал уйти от удара. Тогда Наруто бросился наперерез и попал под действие техники. Последнее, что он помнил, это как тьма схлопывается перед глазами. Но и все, что происходило с ним там, Наруто тоже помнил. Четыре дня. А там прошла четверть жизни. Интересно, а что стало с тем Саске? - Эй, я же тебя защищал! – оскорбленно вскинулся Наруто. Саске встал, посмотрел на него высокомерно сверху вниз. - Я что, слабая гражданская женщина, чтобы меня защищать? Сам бы управился, – и пошел к расчищенному месту, где уже спал Хатаке. - Саске, подожди ты! Слушай, что я тебе расскажу! Знаешь, где я был? – Наруто тоже поднялся и вприпрыжку побежал за ним. - Мне без разницы. Хоть в другой вселенной. Я хочу спать. – Саске вытянулся на плаще, повернулся к нему спиной и закрыл глаза. Наруто сел рядом. Наклонился и невесомо поцеловал в висок. Прошептал: - Знаешь, Саске, даже в другом мире, под другим солнцем, есть мы. И мы вместе. Саске еле заметно улыбнулся. Учиха Саске проснулся с больной головой. Тело было тяжелым, и он с трудом сел на кровати. Потер виски. Что же было вчера? Кажется, вчера они с Наруто ужинали, потом пошли к нему, а потом… - Наруто, - слабо позвал Саске. Тишина. Где же он? Неужели ушел? Домой поехал? И не разбудил его? Саске почти не помнил, что было после того, как они повалились на кровать. Они целовались. Наруто так страстно отвечал ему, что у Саске сносило крышу. Потом тело онемело, и его словно выключили. И почему так сильно болит голова и тошнит? Они же выпили совсем ничего. Кое-как встав, Саске поплелся умываться. На полу в ванной валялись два мокрых полотенца. А в коридоре были разбросаны только вещи Саске. Значит, Наруто уехал. Интересно, и почему он не захотел остаться до утра? Одежда наверняка еще не просохла к тому моменту. И почему он ничего не помнит? Надо позвонить. Саске набрал номер Узумаки. «Данный номер не существует» - ответил ему приятный женский голос. Что значит - не существует? Он же еще вчера звонил на этот номер? Саске набрал снова, и снова тот же голос ответил ему. Непонятно. Что у нас сегодня? Воскресенье? Значит, Узумаки должен быть дома. Прокатимся. Дверь ему открыла незнакомая дряхлая старушка. Долго присматривалась из-под диоптрий. - Узумаки Наруто? – переспросила она дребезжащим голосом. – Нет. Мы в этой квартире уже двенадцать лет живем, и не знаем никакого Узумаки Наруто. Может вы, молодой человек, квартирой ошиблись? Или домом? Или улицей? Нет, он не ошибся. Да он уже выучить все подходы к этой квартире успел. На работу только завтра, придется ждать. Больше он ничего не может выяснить пока. Но не мог же Наруто ему присниться? Не мог? Или мог? Но ведь два полотенца. И на подушке он нашел светлый волос. Ладно, подождем до завтра. За день Саске так себя накрутил, что в офис влетел, яростно раздувая ноздри и громко топая ногами. Он уже навоображал, что Наруто его опоил, чтобы обокрасть. Долго втирался в доверие. И заливал про эти обмороки. А он, как лох последний, повелся. Нюни распустил. Поверил. Пожалел. Влюбился. А его продинамили. Вот только ничего ценного из дома не пропало. - Где он? – Саске чуть дверь с петель не сорвал, когда вломился к дизайнерам. Все уставились на него. Долго молчали. Потом кто-то уточнил: - Кто он? - Узумаки Наруто. Снова тишина. - Эээ, Учиха-сан, - сказала девушка с розовыми волосами. – Может, вы кабинетом ошиблись? Или этажом? Потому что у нас такой не работает. - Он сидел вон там, - Саске указал на стол, который был девственно чист. Все обернулись. Та же девушка ответила ему: - Это место пустует уже года три как. Человек, который сидел там, погиб в автокатастрофе. И, поверьте, его звали не Наруто. - Послушай, даже если ты Учиха, это не позволяет тебе врываться сюда и мешать работать. – поднялся художник. Сай. Саске помнил, как он все время приставал к Наруто. – У тебя есть свои подчиненные. Вот иди, и ори на них. Саске захлопнул дверь. Ну, не хотят по-хорошему, так есть еще один способ проверить. Все они наверняка сообщники Узумаки, и покрывают его. В свой кабинет Саске влетел ураганом, даже не поздоровавшись с Карин. Позвонил в отдел кадров. И там ему сказали, что Узумаки Наруто не работает и никогда не работал в их фирме. Саске потер лицо ладонями. Значит, все-таки приснился. Но как же так? Ведь он до сих пор помнит запах Наруто. Вкус его губ. Его голос. Сияние глаз. Все их разговоры, прогулки. А получается, что этого человека не существовало. Разболелась голова, и Саске решил выпить таблетку. Открыл ящик стола и увидел фотографию. Ту самую – с подрисованными рогами и фингалом. Захлопнул. Не может быть. Неужели… снова открыл – фотографии не было …показалось. Вечером Саске не торопился идти домой. Решил прогуляться и проветрить голову. Он работал сегодня едва-едва. Никак не мог включиться. Все время думал – неужто и правда приснилось? Они ведь гуляли по этой улице. Сидели на этой лавочке. Вон в том магазинчике покупали мороженое. Наруто так смешно ел его и весь испачкался. Саске же помнит это. Как это могло быть неправдой? Гудели машины, люди шли, кто куда, толкали его плечами. Но Саске не обращал на них внимания. И вдруг услышал на другой стороне улице знакомый заливистый смех. Обернулся. - Наруто! Бросился туда, невзирая на потоки сигналящих ему машин и ругающихся водителей. Впереди по бордюру, раскинув руки для равновесия, шла стройная девушка с четырьмя смешными хвостиками. Она пела веселую песню чистым звонким голосом. Рядом шел молодой человек. Он дергал за веревочки маленького суставчатого человечка, который повторял движения девушки. За ними невысокий молодой человек с огненной шевелюрой. А рядом – Наруто. - Наруто! Саске схватил его плечо и развернул. Да, это действительно был он. Узумаки нахмурил светлые брови таким знакомым движением. - Ты чего? В репу захотел? Саске едва не рассмеялся. Как предсказуемо. Ничего другого он и не ожидал. - Чего надо-то? Мы знакомы разве? – Саске смотрел и смотрел на него, сдерживая улыбку. - Можешь мне не верить, - произнес он, когда уже терпение Наруто было на исходе, – но я видел тебя во сне. Теперь уже молчал Наруто. Оглядывал с ног до головы. - Наруто? – позвала его девушка. – Ну что ты там застрял? Дай уже этому ботанику в морду, и пошли! Узумаки улыбнулся. Повернул голову, не отрывая от него своих незабываемых глаз, и крикнул через плечо: - Вы идите, я потом вас догоню! – и тихо добавил: - Может быть. Саске еле заметно улыбнулся.