Room of Reguirement

      Во время завтрака в Большом Зале стоит шум: отовсюду слышатся разговоры учеников разных факультетов, звон столовых приборов, звуки шагов. Свет утреннего солнца заливает весь зал, а в воздухе витает запах готовой пищи и тыквенного сока. За столом факультета Слизерин сидит небольшая компания учеников, состоящая из трёх парней с шестого и седьмого курсов. Двое обсуждают подготовку к ЖАБА на предстоящем уроке заклинаний, и только Чонгук молча жуёт яичницу с беконом, не встревая в разговор — ему пока рано беспокоиться об аттестации, он только-только сдал СОВ, поэтому и думать не хотел о подобном.       В школе учится не так много азиатов, а корейцев тем более, и многие из них стараются держаться вместе, как это делают Намджун, Юнги и Чонгук. Первые двое с седьмого курса, а последний на год младше. Они уже давно общаются и за столом всегда сидят вместе, не говоря уже о том, что и в комнате живут одной. У Намджуна волосы вечно выбелены и он очень умный — младший всегда недоумевает, почему его не определили в Когтевран, а Юнги говорит так, будто ему уже лет семьдесят и постоянно матерится, но Чонгуку с этими ребятами действительно весело. В школе есть ещё корейцы: весёлый и солнечный простак Хосок с факультета Пуффендуй, Сокджин — милый умник с красивым голосом с Когтеврана и лучшие друзья Чимин и Тэхён с Гриффиндора. Все — выпускники и один лишь Чонгук на шестом году обучения из всех корейцев в Хогвартсе. Лично он не поддерживает связь ни с кем из выше перечисленных, кроме слизеринцев, в отличии от них самих: Намджун с конца того года ухлёстывает за Сокджином, пытаясь растопить его сердце, а Юнги, помимо тех двоих, общается ещё и с Хосоком. С тем, что Ким голубых кровей, и дело тут совсем не в происхождении, брюнет давно смирился, а вот Мин ворчит о том, что «эта твоя розовая принцесска может прятать под мантией мускулы покруче твоих, долбоёб, и как-нибудь нагнёт тебя и выебет», на что Ким каждый раз смеётся, но продолжает пускать слюни на парня. — О, моя принцесса пришла. Ну, я поскакал. Прошу меня извинить, — Намджун встаёт и, лучезарно улыбаясь, идёт по направлению стола Когтеврана. — Пиздуй, конь недотраханный. Но я буду реально долго ржать, если ты однажды вернёшься в комнату прихрамывая и с больной задницей, — ворчит Юнги, пока тот далеко не ушёл, на что друг делает вид, что не услышал его слов.       Ребята уже давно перестали на него обижаться, понимая, что гормоны берут верх. Через некоторое время тишину прерывает подошедший к ним Хосок. От него так и исходит солнечное сияние, за что парня обожает Юнги. «Надо же чем-нибудь разбавлять тьму моей души,» — отшучивается старший каждый раз. Эти двое о чём-то разговаривают, а Чонгук продолжает молча жевать свой завтрак, бегая взглядом по лицам присутствующих. Неожиданно глаза натыкаются на только что вошедших в зал Чимина и Тэхёна. Они будто по команде кидают на младшего взгляды и проходят к столу факультета Гриффиндор, садясь лицом к нему, прямо напротив. Брюнет уже привык к тому, что эти двое за ним наблюдают. Это началось на первой учебной неделе этого года, когда все только пришли с летних каникул. Чонгук за три месяца сильно вытянулся в росте, немного подкачался, приведя фигуру в более божеский вид, и проколол оба уха. Он из мальчика превратился в красивого парня, что не могли не заметить представительницы женского пола, и не только с его факультета и курса. Также на него обратили внимание эти два корейца, с которыми ни Намджун, ни Юнги не общаются. Насколько Чон знает, они подружились ещё на первом курсе и теперь неразлучны. До него как-то даже дошли слухи о том, что они встречаются, но парень не стал зацикливаться на этом. И вот, каждый завтрак, уже около месяца, они садятся напротив него и смотрят. Иногда просто украдкой, иногда пристально, словно пытаются заглянуть в душу.       Сегодняшнее утро не стало исключением: они сели на то место, что и всегда. Чимин поворачивается к другу и шепчет что-то ему на ухо, как бы случайно демонстрируя Чонгуку выглядывающий из-под ворота рубашки засос на своей шее, который можно было разглядеть даже на таком расстоянии. И тут его прошибает осознание того, что эти двое и вправду могут встречаться. Если до этого парень старался о них не думать, то сейчас почему-то появилось желание наблюдать за старшими, чтобы убедиться в своих догадках.       Юнги уже доел свой завтрак и спросил у младшего, собирается ли он сейчас идти на занятия или пойдёт позже, выводя того из размышлений. Они выходят из зала, провожаемые, Чонгук уверен, двумя парами глаз. Всё учебное время на занятиях он не мог не думать о тех двоих. Если бы они реально были геями, ну или, как минимум, бисексуалами, то этим можно объяснить их заинтересованность Чоном. Но если они встречаются, странно то, что парни обратили внимание на кого-то ещё. Старшим наскучило и они захотели разнообразия в виде третьего? Это и вправду странно.       Пак Чимин, который имеет красивый высокий голос, часто перекрашивает волосы с самого четвёртого курса, не останавливаясь на одном цвете. Даже сейчас он ходит с ярко-вишнёвыми волосами. У него чуть пухлые щёки, а глаза при улыбке превращаются в маленькие щёлки. Чимин невысокого роста, из-за чего иногда обижается, если ему про это говорят.       Ким Тэхён имеет чуть смуглую кожу, низкий голос и квадратную улыбку. Он немного странный, но милый и очень дружелюбный, а ещё иногда путает слова местами. Тэхён однажды перекрашивался в ярко-рыжий, а после — в белый, но потом вернулся к оттенку чуть светлее его натурального цвета волос. Он много шутит и задорно смеётся, веселя окружающих.       И нет, подружились они не сразу. Чимин в первый день обиделся на Тэ, когда тот потрепал его за щёки, приняв это за оскорбление собственной полноты. Они долго не могли начать нормально общаться. Грубо говоря, виновником был сам Пак, потому что ему не нравилась прямолинейность Тэхёна. Но когда он увидел, что Ким очень добрый и дружелюбный, стал к нему оттаивать, а комплимент в адрес его глаз, от которого старший чуть лужицей не растёкся, стал отправной точкой их дружбы.       А на четвёртом году обучения что-то в головах обоих переклинило и они решили научиться целоваться. Конечно, сначала надо было попробовать друг на друге. Тэхён был напористым и первый пустил в ход язык, заставив старшего застонать от неожиданности и упереться ладонями ему в плечи. После они частенько, в тайне ото всех, целовались, потому что этого сильно хотелось. Именно тогда в Чимине проснулись чувства, которые он решил сохранить внутри себя, чтобы не терять лучшего друга.       На пятом курсе случился их первый секс, после которого, услышав, как Пак вскрикнул имя Тэхёна, когда кончал, Ким понял, что это уже больше, чем просто дружба. А на седьмом они решили немного разнообразить свою половую жизнь. И обоим, как по щелчку, пришла идея кого-нибудь соблазнить. — И так, кого хочешь попробовать? — они сидели в Большом Зале во время завтрака, и Тэхён оглядывал народ, подыскивая кого-нибудь подходящего. — Хочу корейца, — Чимин подпёр щеку ладонью и ковырялся в своём омлете вилкой. — Что ж, тогда… Сокджин? С Когтеврана, — старший тут же отыскивает симпатичного парня с полными губами, сидящего за столом своего факультета. — Он точно из наших. — Нет, за ним Намджун из Слизерина ухлёстывает. Не видишь, как клеится? — Ну блин. Тогда… Хосок? — Пак и его отыскивает взглядом. — Нет, он слишком пугливый. Хоть и добрый, но даже ты один его испугаешь, просто подмигнув, — расстроено тянет красноволосый. — Юнги? — Ты слышал его? Мат через каждое слово, и я не хочу, чтобы у меня было чувство, что я трахаюсь с дедком, — Ким на эту реплику сдержанно смеётся в кулак. — А что, если Чонгук? — Не мелкий ли? — приподнимает бровь младший, с этим переводя взгляд на слизеринца. — Всего на год младше. Ты посмотри, как вымахал. Он ещё и уши проколол. А ты видишь эти руки? — Чимин уже чуть ли слюни в тарелку не льёт, засмотревшись на красивые, чуть подкачанные руки Чона. — Да и его лучший друг подкатывает к другому парню, значит, не гомофоб.       В этот же день их целью стал Чон Чонгук, которого нужно было соблазнить. Парни хотели обратить на себя внимание и развить к себе интерес, что, видимо, получилось. Потому что брюнет всё чаще смотрел на них в столовой и заметил засос на шее Чимина, который тот старательно демонстрировал. А в один из дней, когда Чон шёл по подземелью, направляясь в общежитие своего факультета, он столкнулся с этой парочкой. Пак был прижат к стене, положив руки на плечи Тэхёна, а тот сжимал его ягодицы, забравшись руками под мантию, а когда они заметили младшего, то не спешили в испуге отскакивать друг друга. Они всего лишь поздоровались с парнем и проводили взглядом быстро удаляющуюся фигуру. И после этого дня Чонгук убедился в своих догадках.       Но эта уверенность сделала только хуже. Сидя в столовой за завтраком, он пытался уловить все двусмысленные жесты этих двоих. Чон, словно одержимый, ничего не мог с собой поделать, наблюдая за гриффиндорцами. Он даже неосознанно ходил за ними по пятам, стараясь не привлекать к себе внимание, а те только рады были лишний раз переплести пальцы друг друга между собой, поцеловаться, пока никто, кроме брюнета, их не видит. Но ещё больше Чонгука начало пугать то, что он начинал возбуждаться, наблюдая за ними. Его пугало, что от вида целующихся парней в штанах становилось тесно в области паха. А Чимин и Тэхён это заметили: было видно по раскрасневшимся лицу и ушам младшего, отчего оба ликовали, ставя в уме галочку на пройденном этапе.       В один из дней, когда Чон сидел на трибунах поля для квиддича, наблюдая за тренировками команды Слизерин, в которой капитаном был Намджун, к нему с обеих сторон неожиданно подсели Пак и Ким. — Привет, Чонгук, скучаешь? — Чимин лучезарно улыбается и тут же кладёт ладонь на колено младшего, на которую тот косится. — Да нет, мне не скучно, — нотка нервозности проскальзывает в его голосе, а одна бровь чуть приподнимается. — Ты когда-нибудь бывал в Выручай-комнате? — с другой стороны спрашивает Тэхён, приблизившись к уху младшего. — Нет, — тихо отвечает Чон, испуганно повернув голову в сторону говорящего. — А хочешь посмотреть на неё? — с неожиданным энтузиазмом спрашивает красноволосый, перемещая свою ладонь на бедро младшего, на что тот неуверенно кивает, не находя ответа лучше. — Вот и отлично, — снова улыбается Чимин. — Тогда сегодня в час ночи кто-то из нас будет ждать тебя у входа в подземелье, — договаривает старший, и оба семикурсника встают со скамьи и идут вдоль трибун к выходу, переплетя пальцы своих рук.       Чонгук не может не думать о странном поведении этих двоих весь остаток дня. Он и уснуть не может, намереваясь всё же пойти и посмотреть на заветную Выручай-комнату, о которой пару раз слышал от учеников, да и парни будут его ждать — нельзя подводить других. С этими мыслями брюнет встаёт с кровати, когда на часах показывает без десяти час ночи, и накидывает на плечи тёмную мантию, а на ноги надевает мягкие тапочки, чтобы не шуметь при ходьбе. Но чутко спящий Юнги всё-таки просыпается и сонно ворчит: — Чего не спишь, мелкий? — Я в туалет. Прости, что разбудил, хён, — извиняется младший, и, хвала Мерлину, Мин не поворачивается посмотреть на друга, а просто снова засыпает.       Чон выскальзывает из комнаты, а после — из гостиной Слизерина и идёт по коридорам подземелья, подсвечивая себе волшебной палочкой. Подходя к обговоренному месту, парень видит невысокую фигуру в тёмной мантии. Погасив свет, Чонгук тихо зовёт: «Чимин», на что старший оборачивается и машет рукой, подзывая к себе: — Я раздобыл зелье невидимости. На, выпей, не хватало ещё Филчу попасться, — шепчет парень, протягивая брюнету небольшой пузырёк, который тот выпивает вместе с гриффиндорцем.       Они тихо поднимаются по лестницам, прислушиваясь к шорохам и вглядываясь в темноту, царящую в замке. Вокруг слышится храп картин и скрежет меняющих направление лестниц, по которым парни идут. Нужно добраться до восьмого этажа, в одном из коридоров которого находится заветная Выручай-комната. Чимин идёт впереди, периодически хватая Чонгука за запястье, когда нужно было притормозить или перейти на другую лестницу, чтобы не потерять друг друга. Когда они уже подбирались к седьмому этажу, действие зелья закончилось, поэтому следовало быть ещё аккуратней. Поднявшись на восьмой этаж, парни пошли по коридору, в который свернул старший, освещённый луной, чуть скрытой негустыми тучами. — Мы пришли, — прошептал Пак, остановившись возле картины со спящим Варнавой Вздрючным и несколькими троллями в балетных пачках. — Тэхён, ты здесь? — Да здесь я, — откликаются где-то рядом, и брюнет вдруг чувствует прикосновение к своей правой руке, а после — то, как его тянут за неё же куда-то к стене, продолжая шептать низким голосом: — Представьте просторную комнату с камином, огромной кроватью и кучей мягких подушек на ней, деревянный пол с мягким ворсистым ковром кофейного цвета на нём и ароматические свечки, расставленные по всей комнате, и пахнущие… Чем? — Кофе, — улыбается в ответ Чимин, а Чон невольно всё это представляет и видит, как перед ним прямо в стене появляется большая узорчатая дверь: красивые завитки линий рассекают поверхность стены, вырисовываясь в невероятные узоры с переплетением цветов, их стеблей, листьев, красивых птиц, сидящих на ветках кустов. Она медленно открывается и перед всеми предстаёт комната с каменным камином и потрескивающими в огне поленьями, большой, застеленной шёлковым кремового цвета бельём и с большим количеством обитых тёмно-коричневым шёлком небольших квадратных подушек кроватью; на деревянном полу лежит мягкого кофейного цвета ворсистый ковёр, а на столиках возле кровати, рядом и на камине стоят белые свечи разного размера, из-за которых в воздухе витает лёгкий аромат кофе, как и хотел красноволосый.       Младший, раскрыв от удивления рот, медленно входит в комнату, оглядываясь и замечая ещё и пару деревянных кресел-качалок с клетчатыми пледами на них и ещё немного мебели, даже не услышав звук закрывшейся за парнями двери. — А вот и та самая Выручай-комната, которую мы хотели тебе показать. Она принимает форму того, что тебе необходимо: зал для тренировок, комната для отдыха, каморка для швабр, в нашем случае, уютная спальня, — раздаётся бас возле уха Чона, а мантию развязывают на шее, позволяя ей с шелестом соскользнуть на пол. — Ты, наверное, удивлён и в неком замешательстве, — тихо смеётся Чимин, невесомо скользя кончиками пальцев по груди брюнета. — И почему мы с тобой раньше не общались?.. — Я не слишком разговорчив. — А жаль. Ты похорошел, — шёпот на ухо, отчего по шее пробегают мурашки, спускаясь к груди.       Пак как-то загадочно улыбается и спиной отступает к кровати, разувшись и босыми ногами ступая по мягкому ковру. Он садится на постель, забираясь на неё с ногами и беря в руки одну из подушек. Тэхён, у которого только что закончилось действие зелья, отстраняется от младшего и направляется к другу, тоже забираясь на кровать, и притягивает к себе Чимина, после жадно припадая к его губам, напористо целуя, отчего тот тихо коротко стонет, но Чонгук всё слышит, из-за чего внутри что-то в напряжении дёргается. А Ким тем временем приподнимает старшего на колени и становится за ним, поворачивая того лицом к третьему парню. Из-за этого ему открывается вид на руки, забирающиеся под футболку красноволосого, и на его тяжело вздымающуюся от возбуждения грудь. Чонгук затаил дыхание, наблюдая за тем, как младший из гриффиндорцев правой рукой скользит по плоскому животу вверх, приподнимая лёгкую футболку, а левой проводит по внутренней стороне бедра, касаясь края коротких свободных шорт. Они оба неотрывно смотрят третьему в глаза, отчего у Чона перехватывает дыхание и хочется сбежать, чтобы старшие не видели его краснеющее лицо, но он стоит, как вкопанный, и не двигается, во все глаза наблюдая за разворачивающимся перед ним зрелищем.       Тэхён уже наклонился к шее друга и теперь выцеловывает его кожу и водит по ней языком, а Чимин томно смотрит на младшего, приоткрыв полные губы, и зовёт его: — Чонгук, не стой там. У тебя есть выбор: или ты присоединяешься и получаешь удовольствие, или уходишь, и мы продолжаем развлекаться вдвоём, — красноволосый высоко стонет под конец фразы, потому что Ким забрался рукой ему в шорты, прямо под обтягивающие боксеры, и невесомо пробегается пальцами по возбуждающемуся члену парня.       Чонгук вздрагивает от мелодичного голоса старшего и чувствует, как по коже будто проходит ток, заставляя пульс участиться. Тэхён хмыкает и поднимает голову, смотря прямо в глаза напротив: — Иди сюда, — басит он, зазывая слизеринца, после чего брюнет дёргается, но остатки здравого ума отголосками говорят ему не делать этого. Но Чон просто посылает всё к чёрту и идёт к большой кровати, вставая перед Паком, который тянется к нему, томно приоткрыв губы, а из-за полуприкрытых тёмно-карих глаз с поволокой возбуждения невозможно было устоять на ногах, поэтому младший забирается на постель, опустив руки вдоль тела.       Чимин приближается к его лицу, мажет своими губами по чужим, скользит ладонями по тазобедренным косточкам младшего, медленно забираясь ими под его футболку, и бегло касается своим языком губ Чона. У того по телу толпами бегают мурашки и дыхание спирает, заставляя позорно возбуждаться лишь от прикосновений. А красноволосый тем временем медленно скользит ладонями под свободные пижамные штаны Чонгука и сразу же под боксеры, проходясь всей поверхностью по коже ягодиц, из-за чего брюнет сдавленно втягивает воздух через нос и хватается за предплечья старшего, который неожиданно со стоном утыкается в его плечо, потому что Ким кончиком пальца щекочет уретру уже стоящего члена друга. Он сам приближается к лицу слизеринца и надавливает свободной рукой ему на затылок, мокро целуя, сразу проталкивая свой язык между расслабленных губ Чона. Тот сильней вцепляется в предплечья Чимина и первые секунды в растерянности не шевелится, пытаясь собрать мысли в кучу, но когда чужой язык касается его собственного, парень закрывает глаза и просто отдаётся чувствам, делая судорожный вздох, на что Тэхён ухмыляется сквозь поцелуй.       Чимин, желающий напомнить о своём присутствии, начинает выцеловывать шею брюнета, продолжая мять его подтянутые ягодицы, из-за чего тот рефлекторно подаётся бёдрами вперёд, прижимаясь своим пахом к паковскому. Красноволосый стягивает со слизеринца футболку, после хватая его за подбородок, когда тот отстраняется от Кима, стараясь прижаться к парню всем телом. Чимин целует не как Тэхён: он поддаётся, позволяя младшему вести, и тихо коротко стонет, когда тот становится напористым, опустив свои ладони на ягодицы парня и сильней прижав к себе. Второй гриффиндорец тоже стягивает с себя футболку и прижимается к другу сзади, вжимаясь своим возбуждённым членом между ягодиц старшего сквозь ткань. Он тянет свободные штаны Чонгука вниз, из-за чего тому приходится встать и снять их полностью, отрываясь от Чимина, пока тот стягивает с себя футболку. Когда Чон вновь забирается на постель, его укладывают на спину ближе к изголовью кровати и один припадает к его губам, а другой — к соску. Пак обводит языком ореол соска, дрязня затвердевшую бусину самым кончиком, после несильно прикусывая, отчего Чонгук шипит в поцелуй, оттягивая нижнюю губу шатена зубами. Они продолжают несдержанно целоваться, пока красноволосый дорожкой поцелуев спускается по торсу брюнета к паху. Он проводит сначала рукой по контуру уже вставшего члена через ткань чёрных боксеров, а потом губами с нажимом. Младший стонет на вздохе, потому что ему никогда не делали минет, даже не дрочили-то толком, а Ким с громким чмоком отстраняется и присоединяется к другу, стягивая со слизеринца бельё. Чимин проводит рукой по члену брюнета, а Тэхён сразу целует головку, вызывая у парня очередной короткий стон. Красноволосый, не жалея слюны, проводит мокрым языком по всей длине члена, заставляя Чона тяжело дышать, а шатен лижет поджавшиеся яички, заглатывая одно, а после другое, несильно их оттягивая. А когда Пак берёт член в рот, медленно опускаясь на него, до ушей парней доносится протяжный низкий стон, который хочется услышать ещё раз. Старший втягивает щёки, приподнимает голову и медленно опускает снова, слыша ещё один стон сверху. Второй гриффиндорец языком щекочет член у основания и поднимается в тот момент, когда Чимин сосёт одну лишь головку; он водит губами сбоку по плоти, соприкасаясь с губами старшего. Чонгук не знает, куда себя деть, когда чувствует два упругих языка и две пары губ на своём возбуждении, и пальцами вцепляется в простынь на кровати, закидывая назад голову от удовольствия и не переставая стонать.       Парни уже мокро целуются, позабыв ненадолго о брюнете, но после возвращаются к его члену и играются с ним языками, выцеловывая нежную кожу и по очереди погружая в свой рот, а иногда и зажимая между двумя парами губ одновременно. — Он твой, — шепчет Тэхён, оставляя красноволосого наедине с возбуждением младшего, и перебирается за спину парня.       Ким языком вырисовывает на плечах и лопатках Чимина узоры, спускаясь к пояснице, стягивает с него свободные шорты вместе с бельём и шлёпает ладонью по голой ягодице. Шатен медленно ведёт кончиком языка по ложбинке между упругих половинок, проходясь по колечку сфинктера и слыша чиминовский сдавленный стон, что не может не радовать. Он возвращается к анусу и ещё раз лижет его, самым кончиком, удовлетворено слыша ещё один стон старшего. А тот продолжает сосать член Чона, который уже даже не пытается сдерживать низкие стоны удовольствия и вплетает пальцы одной руки в крашеные волосы гриффиндорца, иногда несильно их оттягивая. Тэхён принимается остервенело ласкать колечко мышц Пака своим языком, проникая внутрь и пошло причмокивая, из-за чего тот стонет, посылая по члену у себя во рту вибрации и доставляя младшему ещё больше удовольствия.       Наигравшись с плотью брюнета, Чимин поцелуями поднимается по торсу, усаживается на его бёдра и, наклонившись к лицу, целует младшего, впуская в свой рот чужой язык. Он тихо стонет, когда чувствует чью-то ладонь на своём члене, а сам трётся ягодицами о возбуждение Чонгука, размазывая слюну по коже. Слизеринец кладёт ладони на чиминовские упругие половинки и сжимает их пальцами, раздвигая в стороны и проезжаясь головкой члена по чувствительному колечку сфинктера. Неожиданно Пака тянут вверх, заставляя его выпрямиться и вжаться спиной в грудь Тэхёна, после чего его грубо целуют, лаская возбуждённый член рукой. На Киме нет ни штанов, ни нижнего белья, открывая чуть загорелую кожу и подтянутое тело. Красноволосого медленно опускают на член Чонгука, на его вопросительный взгляд отвечая, что старший уже растянут. Они оба стонут: Чон — от горячей узости, тихо и хрипло, Пак — от чувства наполнённости, несдержанно и высоко, с нажимом проводя короткими ноготками по торсу партнёра, пока шатен, повернув его голову к себе, целует парня, надрачивая его член рукой. Чимин приподнимается и вновь опускается на член младшего, и делает это, пока не находит нужный угол и не стонет громче — головка проезжается по бугорку простаты, посылая по телу разряды тока и удовольствия. Шатен целует его плечи и продолжает надрачивать член, а Чонгук вцепляется пальцами в бёдра старшего, резче насаживая его на себя и рефлекторно подаваясь своими бёдрами навстречу. Красноволосый опирается на грудь слизеринца, продолжая быстро двигаться на его плоти, сильно сжимая в себе и жмуря от удовольствия глаза, а Чон закидывает голову назад, тяжело дыша.       В комнате ужасно душно и жарко, раздаются звуки шлепков ягодиц о бёдра и стонов парней. На лбу и висках Чонгука собрались капельки пота, из-за чего волосы прилипают к коже. Он так же резко продолжает входить в стонущего Чимина, проезжаясь головкой по его простате, а когда чувствует приближение своего оргазма, сильней сжимает худые бока старшего, замирая и изливаясь в него, издавая громкий финальный стон. Красноволосого тут же стягивают с расслабившегося парня и укладывают рядом на спину. Тэхён закидывает ноги гриффиндорца себе на плечи, сплёвывает на ладонь, распределяя слюну по стоящему члену, и входит в него сразу до основания, проезжаясь головкой по набухшей простате. Чимин протяжно высоко стонет, потому что Ким знает, как доставить ему удовольствие. Парень до будущих синяков сжимает чужие мягкие бёдра и начинает быстро двигаться, сразу же срываясь на бешеный темп. Очнувшийся от оргазма Чонгук привстаёт и наклоняется к старшему, целуя его и ловя высокие стоны удовольствия своими губами, переплетая их языки. Пака выгибает дугой, когда младший выходит из него почти полностью и резко толкается обратно, ладонью сдавливая головку члена красноволосого.       Тэхёна тоже надолго не хватает, поэтому он опускает чужие ноги себе на бёдра и продолжает вбиваться в податливое тело старшего, кончая с низким протяжным стоном прямо в Чимина. Когда он выходит, гриффиндорец с мольбой в глазах тянет Чона к своему паху, потому что до сих пор не кончил. Тот послушно садится между разведённых ног парня, укладывая их себе на плечи и приближается к чужому напряжённому члену, выдыхая на чувствительную кожу горячий воздух. — Я никогда этого не делал, — предупреждает брюнет, собираясь с духом, чтобы хотя бы лизнуть чужую плоть, в панике бегая по ней взглядом. — Просто пососи головку — мне хватит, — стонет почти на грани истерики Пак и громко вздыхает, когда младший проводит языком по всей длине его члена.       Чимин давит стопами на чужую спину и с громким стоном выгибается, когда Чон погружает головку в свой рот, плотно обхватывая её губами, и вплетает пальцы рук в тёмные волосы слизеринца, откидывая голову назад. Чонгук помогает себе рукой, надрачивая член Пака у основания и облизывая головку, переодически обсасывая её, заставляя красноволосого тонко стонать, оттягивая волосы в своих ладонях. Он жмурит от удовольствия глаза и сильнее прогибается в спине, когда кончает в рот парня, громко вскрикивая. Его тело расслабляется, выпуская из рук чужие пряди волос, он опускает голову на подушку и в облегчении выдыхает.