good luck, kiddo

А ведь я молчала. Всегда молчала и никому не рассказывала. Внутри столько всего перекручивается и роется, что держать в себе это всё тяжело. Но я должна. Если бы я смогла рассказать об этом ещё тогда, то остаток жизни для меня явно бы обернулся кошмаром в виде белых мягких стен и кипенного цвета простыней. Восемь лет. Прошло целых восемь лет с того расставания. Но почему до сих пор так плохо? Некому излить душу? И это вся причина? Неужели дело только в этом? Я сильнее сжала в руках жёлтые лепестки цветка, который сорвала с земли, даже не глядя, и который постепенно рвала на протяжении своих раздумий. Вот они снова. Жёлтые цветы. И снова напоминания. Может быть стоило всё-таки остаться с Ториэль? Тогда какой был смысл переживать столько приключений, дабы выбраться в свой родной мир? Наивный детский спор просто перевернул мою жизнь. «Загляни в расщелину на Эботе, ты же не трусиха! Мы там были сотню раз и ничего ужасного не происходило. Взрослые придумали эти сказки, чтобы мы просто не лазали туда. Они всегда слишком пекутся о нас, ты же знаешь», — эти слова так и повторялись в голове. Просто спор. Кто же знал, что этот корень подвернётся под ноги так некстати, а легенды окажутся правдивы? Или не совсем, ведь… Я-то вернулась. Но какой ценой вернулась! Пришлось врать. Да, этот мир научил меня многому и заставил конкретно повзрослеть. Но, даже будучи просто десятилетним ребёнком, я осознавала, что рассказывать правду ни в коем случае нельзя. Там меня постоянно учили быть осторожной, что мне пришлось делать и в своём собственном мире. Меня считали пропавшей без вести, так как мои «друзья» нагло врали о том, что понятия не имели, куда я пошла и где была в тот день. Трусы, побоялись брать на себя ответственность за мою смерть. Кто знал, что через несколько дней я вернусь? Никто из них всех не знал. Разве что, глухо надеялся где-то в глубине своего сознания. Но я вернулась. И так же соврала, как и они. Упала. Ушиблась. Валялась без сознания некоторое время и как-то каким-то чудом выбралась. Собственно, судя по моим синякам, царапинам и прочим травмам, оставшимся после всех боёв, которые мне пришлось пережить, все наивно поверили моему вранью. А как я выбралась никого, собственно, не волновало, ведь никто там не бывал. Главное вернулась и главное, слава Богу, живая, а там уже без разницы. И вот я, уже со вчерашнего дня совершеннолетняя, сижу здесь, прямо на траве среди небольшого количества цветов, оставшихся после кончившегося не так уж и давно лета, наслаждаясь пока ещё тёплым солнцем и вдыхая чуть прохладный ветерок. Как хорошо, тихо и умиротворённо. Но в то же время эта гадость на душе разъедает всё спокойствие. Это всё тайна. Тайна, которую я держала в себе на протяжении стольких лет. Хочется сбросить этот груз. Настолько хочется, что я уже готова просто забыть всё. Но, к сожалению, это невозможно. Любое упоминание как кол в грудь. И снова эти жёлтые цветы. Зарыв лицо в синий шарф, я поджимаю руками колени к себе, стараясь будто спрятаться в себе. Хотя я и делала это на протяжении стольких лет, практически избегая общения с людьми, на этот раз мне хотелось по-настоящему зарыться в себя. Словно улитка или черепаха залезть в свой «домик» и не вылезать. Ах, если бы… Что касается моего совершеннолетия. Да, именно оно заставило меня ещё больше задуматься над своим существованием. Вроде бы просто цифра, а морально ты понимаешь, что твоя жизнь круто меняется, хотя визуально всё осталось как есть. И если ничего не меняется само собой, надо менять что-то самим. Я уже купила билет в один конец на поезд в один милый город, где мне бы хотелось побывать, и нашла с помощью родителей там жильё. Именно там я начну новую жизнь. Найду хорошую работу, и возможно даже напишу книгу обо всех своих приключениях. Ведь автора книги за сумасшедшего вряд ли примут. — Классный закат, правда, Фриск? Зрачки сужаются. Этот голос… Но я не поворачиваюсь и продолжаю смотреть вперёд, стараясь не подавать виду, что на самом деле безумно рада услышать его, но дрожь в теле выдаёт. Послышались шаги и справа от меня встал такой знакомый силуэт. — П-правда… Санс, — наконец выдаю я. О Боже, как же давно я не произносила вслух имён друзей из подземелья. — Я смотрю, ты подросла, мелкая, — смешок. — А ты совсем не изменился. Ни капли. — Это точно. Мы ещё недолго молчали, даже ни разу не взглянув друг на друга. — Какое-то неловкое молчание… Столько лет не виделись… — неуверенно бормочу я вслух. — Да, это молчание действительно заставляет меня чувствовать неловКОСТЬ. Слушая его традиционные глупые шутки, невольно начинаю тихонько смеяться. Но скорее от счастья, что наконец снова услышала их. Сразу в голове возникают более ясные мысли, нежели до этого. А может это действительно была просто глупая проблема? Может быть я зря расстраиваюсь и ввожу себя в такое состояние, огораживаясь ото всех? Но я понимаю, что как только Санс снова уйдёт, эти мысли тут же рассеются. — Мне было так плохо все эти годы, — наконец снова изрекаю я. — Понимаю тебя, малыш. Но знаешь, как говорят? «То, что нас не убивает, делает сильнее.» Не помню точно эту фразу, но думаю, что в её суть ты вникла. — Думаю, да. Ещё несколько секунд молчания, и я не выдерживаю и поворачиваю голову в сторону Санса. Вот он, тот прежний юморист Санс. Всё в той же куртке, шортах и тапках. Та же улыбка, тот же взгляд. Но он не спешит поворачиваться ко мне и всё смотрит вдаль на горизонт. Я чувствую, как мои глаза становятся мокрыми от надвигающихся слёз. Всё, я так больше не могу! Мне хватило тех восьми лет, чтобы держать всё в себе. Привстав, я прильнула к груди монстра и крепко обняла его, так крепко, что через мягкую куртку чувствую его выпирающие твёрдые кости. Отвратительно? Мерзко? Нисколько. Усмехнувшись, он тонкими, но крепкими и сильными руками так же обнимает меня в ответ. Слёзы. Даже не солёные, а горькие, пропитанные всей болью, прожитой за эти годы, капают на мои сжатые на плечах скелета руки и на его куртку, из-за чего остаются тёмно-синие пятнышки. — Хэй, не расстраивайся, если что-то идёт не так. Никогда, где бы ты не была, не сдавайся. Всё будет хорошо. Я не люблю давать обещания… Но могу пообещать тебе, что всё наладится, — я чувствую, как он гладит меня по голове. Как же мне не хватало этого тепла и этих ощущений. Внутри целая буря эмоций. Такое чувство, будто бы Санс моя родня. Будто он мой самый настоящий брат, который защитит от любых опасностей и всегда пригреет и утешит, когда будет плохо. — Я знаю, что ты пережила за это время. Фриск, ты не должна думать о прошлом. Я знаю, что это действительно тяжело и эта наша встреча явно тогда не пойдёт тебе на пользу, но пойми: то, что уже было — оно уже было. Его уже нет. Просто начни жить дальше. Хотя бы ради самой себя. Ведь ты не сможешь жить с таким грузом всю оставшуюся жизнь. Я лишь тихонько киваю в ответ, стараясь вытереть новый поток слёз уже мокрым рукавом свитера. Он абсолютно прав. И если мне это говорят напрямую, а не я талдычу себе в который раз в своих собственных мыслях, то точно то, что я тогда планировала, нужно притворять в жизнь. Это уже решено окончательно. Но пока я наслаждаюсь этим сладостным моментом, который уже скорее всего точно никогда не повторится. Моментом объятий и слов утешений так породнившегося мне Санса. *** Руки потеют от волнения и я чувствую, как немного намок от этого билет в моих ладонях. Я взглянула в пыльное окно. За ним недалеко, стараясь сильно не выделяться, стоял Санс. Эту голубую куртку я узнаю из тысячи. Раздался пронзительный свист. Поезд подо мной качнулся и медленно тронулся с места. Скелет улыбнулся такой знакомой мне шкодной улыбкой и помахал костлявой рукой. Я не могла не улыбнуться ему и помахала в ответ. Его силуэт отдалялся и делался всё меньше и меньше, и вместе с ним я чувствовала, как отдаляется моя старая жизнь. Все мысли, которые тяготили меня, растворяются и уходят в небытие. Та ноша, так долго сидевшая на моих плечах, разрушается. И когда монстр совсем пропадает из виду, на несколько секунд возникает пустота. Но не пугающая и жуткая пустота, а лёгкая. Лёгкая, воздушная, приятная на ощупь. Я наконец отворачиваюсь от окна и достаю из кармана небольшой конвертик, который мне дал мой старый и уже почти забытый друг. Аккуратно открыв, я вытащила чёрный листок, где белыми аккуратными печатными буквами было выведено: *good luck, kiddo