Сто процентов.

- Десять процентов удачи. Бонд опять чудом выживает, спасает очередную девушку. Это удача – спастись из горящего особняка-лабиринта, куда Бонда отправил очередной преступник Короны. Голос Кью помогает Джеймсу сосредоточиться в самолете. Конечно же, он оставил девушку, потому что дома его ждет личный бэмби. Человек, который постоянно рядом, личная жизнь которого заключена в одном слове – Бонд. Удача, что Бонд снова отдает всё оборудование Кью в три часа ночи. И Бутройт действительно ждет его в Q-бранч. Потому что не может по-другому. - Двадцать процентов мастерства. Если бы Агента Кью спросили, кто самый лучший агент МИ-6, он назвал бы того, кто возглавляет отделение. Потому что Бонд не сдал тесты, но умная Оливия, - посмертно: дама Британской короны – знала, что Бонда нельзя оставлять без миссии. И Джеймс проваливает экзамены. И Таннеру приходится подделывать свидетельство, чтобы Гаррет ничего не сказал. - Пятнадцать процентов концентрации и силы воли. Сила воли Бонда – восьмое чудо света. Он не такой, как Кью. Бутройт готов кончить от одного вида Бонда в костюме. Бутройт готов кончить от того, как Бонд его раздевает. От того, как Бонд прижимается губами к его лопаткам. От того, как Бонд растягивает его, потому что они делали это перед миссией только. От ритмичных толчков. Бонд концентрируется на одном Кью. Бонд не позволяет Джеффри кончить. Рука Джеймса обхватывает член Кью, не позволяя Бонду и Бутройту выйти из-под контроля. Джеймс кончает глубоко в Кью, затем переворачивает любовника на спину и приникает губами к его члену. Джеффри кончает только от одного вида Бонда, отсасывающего ему. - Пять процентов удовольствия. В работе Бонда столько удовольствия. Чего только стоят подкаты к Кью прямо в отделе, от которых сам начальник ежится, краснеет и просит прекратить. Секс в подсобке Джеффри – один из самых лучших, что был у Бонда с Кью. Это как секс в общественном месте, только привычнее. И Бутройт старается меньше и тише стонать. И Бонд старается больше уделять внимания поцелуям и покусываниям в шею. И это срабатывает. В пять утра их никто не застает, а Кью приходится стирать записи с камер. - Пятьдесят процентов боли. Джеймса опять ранит осколком. Он проводит три дня в больничном крыле, куда не допускают никого, даже квартирмейстера агента. Кью знает, что с Бондом все будет хорошо: и не такое переживал. Он почти ночует на работе, чтобы быть поближе к Бонду. Агент выходит с улыбкой из медицинского крыла и сразу же спускается в каморку к Кью. Джеймс отчеканивает, что с ним все хорошо, а Кью специально говорит, что знал и не переживал. Бонд улыбается, и эта улыбка заразительна, потому что Джеффри снимает очки, трет переносицу, а потом смотрит на Бонда с улыбкой. - Двадцать процентов умения. Умения Бонда обширны. Кью понимает это еще в первую встречу. Но спустя три месяца этой тайной жизни Джеффри понимает, кто достался ему в любовники. Такого минета как от Бонда он еще не получал никогда. А извинялся Джеймс за оборудование просто потрясающе. Кью впервые испытал тогда оргазм только от римминга. От таких умений Бутройт прощал ему даже утопленную в Аре машину, над которой Q-бранч трудился достаточно долго. -Восемьдесят процентов пива. Конечно, Бонд не пьет пива. Бонд пьет свой любимый коктейль. Дома он разливает в два бокала красное вино и один из фужеров отдает Джеффри. Кто они такие, чтобы шляться по клубам и приемам, когда перерыв между миссиями можно провести вдвоем. Каждый раз Бонд удивляет своего любовника, открывая новые стороны и для себя, и для него. Кью же всегда проводит такие вечера не с ноутбуком. Первое правило – никакой работы в доме и постели. - Сто процентов причин, чтобы запомнить имя. Которое Кью выстанывает, взрываясь от оргазма, когда Бонд еще продолжает ритмично входить в его анус. Имя, которое Кью выстанывает в наушник, когда они занимаются так называемым сексом по телефону. Конечно же Кью удалит запись. Имя, которое Кью стонет, когда дрочит сам себе в кровати, когда ему не хватает агента рядом. Имя, которое Кью кричит, когда машина Бонда взрывается. Конечно, Джеймс жив. Он всегда жив.

Забудьте о них. Никто никогда не должен узнать.