История о солнце

Остальное тебе известно, И грехи мои – целиком, и скорбь моя – наполовину, Но не говори мне более о покаянии… Байрон

      -Ты всё сложил? – раздался позади Билли тихий голос Фрэнка. Акустика в помещении была что надо. Билли сам долго прослушивал каждый инструмент, чтобы убедиться, что звук здесь пристойный.       -Не забудь, что времени у нас немного, я не хочу снова менять билеты, - сказал он снова, на этот раз ещё тише.       В звуке сомневаться не приходилось. Хотя Фрэнк уже стоял в коридоре, метрах в трёх от Билла, тот слышал всё так, будто он стоял прямо у него за спиной. Билли даже не ответил ему, только кивнул. Он взял сумку, поставил её у двери и зашёл на кухню, чтобы взглянуть на часы. Парень задел бедром стол, стоящая на нём чашка кофе тихо звякнула. Он дотронулся до неё. Почувствовав холод, он вновь вздохнул. Фрэнк больше не ставил его чашку кофе в микроволновку, больше не оставлял для него записок, левый нижний угол которых украшал картинкой цыплёнка, больше не будил его по утрам своими песнями. Постель для него больше не была согретой, унитаз больше не хранил тепло задницы Фрэнка, в ванной его шампунь теперь никто не ронял. Билли Джо вышел во двор, сел в машину и завёл двигатель. С соседнего сиденья раздался недовольный голос:       -Пристегнись. Армстронг чертыхнулся:       -Сам знаю. Через четверть часа, когда Армстронг уже был одарен приторной улыбкой служащих аэропорта, и сидел, дожидаясь объявления о посадке его самолёта, Фрэнк вновь соизволил бросить ему пару ледяных фраз:       -Не забыл документы? – Билл отрицательно покачал головой, едва заметно, но Фрэнк всё понял. – Подтяни портки. Билли не ответил. Сочтут ещё за ненормального. Слегка тронул ремень джинсов, но сходство с Пизанской башней не исчезло.       -Идём, - сказал Райт. – Через минуту объявят посадку. Билли поднялся, схватился за ручку сумки и пошёл вслед за ним. Пройдя добрый десяток магазинчиков и кафешек, он повернул и пошёл на взлётную полосу. Как раз объявляли посадку. Билли последний раз взглянул на заснеженный Франкфурт. В голове неприятно пульсировала боль, в сердце кольнуло от воспоминания о том, где он вчера был. Мужчину проводили в самолёт. Пройдя между рядами сидений, он занял место возле окна. Кресло, стоящее рядом, оказалось незанятым.       -Вот и всё, - вновь раздался голос Фрэнка. Билл не сдержался и из его глаз потекли ручейки слёз. Слишком тяжело было расставание. Слишком многое он теперь потерял.       «Ты мёртв, Фрэнки. Мёртв, как гвоздь в притолоке. Уже три года прошло. А я всё не могу отпустить тебя. Прости». Самолёт взлетал. Солнце купалось в облаках, пропитывая их золотом. А вот в голове Билли солнце никак не хотело вставать. Облака таким плотным покровом затянули его сознание, что он запутался в них, закутался, будто в кокон, и никак не мог проснуться.       Но солнце ещё взойдёт.