Все мы безумны

До рассвета оставалось меньше часа, и стоило начинать готовиться к самому ожидаемому как для команды «Моржа», так и для самого капитана. Вот только смена привычного смеха от очередной пошлой шутки на встревоженные вскрики, раздающиеся за пределами каюты, заставили Флинта резко поднять голову и на время забыть об утомительных расчётах на столе. Неужели Вейн всё-таки не выдержал и практически в самый последний момент решил согласиться с его условиями? Вероятность мала, однако такому исходу событий нельзя было бы не порадоваться. Чем меньше времени он с командой торчит на острове, тем больше драгоценных мгновений у них будет иметься для второй попытки захвата испанского галеона. Неохотно, желая заставить пока неизвестного гостя на корабле понервничать, Джеймс вышел из своего рабочего места и, повернув ручку двери, невольно насладился первой встречей с холодным солёным воздухом после теплоты в каюте. — Что на этот раз? — не изменяя своему хладнокровному спокойствию, мужчина прошёл сквозь собравшуюся толпу зевак к краю борта. Брови его слегка приподнялись. — Мисс Гатри? Мисс Гатри лишь молча кивнула и, бегло осмотрев собравшихся пиратов, поджала губы. Не стоило трудиться, чтобы понять, как ей некомфортно среди преступников. Хотя обычно ей удавалось это хорошо скрывать. Похоже, сегодня девчонка действительно на грани, раз едва справляется со своими эмоциями. — Пройдёмте, — не дожидаясь ответной реакции, он сделал пригласительный жест рукой. — Хотя, полагаю, несколькими часами ранее Вы успели запомнить дорогу. Несмотря на заметную иронию в словах, Джеймс Флинт ныне вовсе не был склонен к приподнято-шутливому настроению. Зато многие члены его команды обладали не особо далёким и прозорливым умом, а потому и находить поводы для развлечения у них всегда получалось. Лёгкий смех пронёсся по палубе, не возымев на капитана ровно никакого эффекта. Этих людей было нетрудно направлять к своим целям, и несколько их минусов значительно меркли. Но, стоило признать, изредка наступали моменты, когда ему хотелось поговорить с кем-то, кто смог бы разделить его взгляды и, самое главное, понять. Общество Томаса, будь он здесь, могло бы значительно сделать эту чёртову жизнь лучше. Жаль, что Джеймс сам часто убеждает себя в ложных намерениях, стараясь так отгородиться от лишних тревог. Совершенно бесполезно, учитывая скорое осознание правды. — Мистер Флинт. Элеонор уже не оглядывала каюту капитана в новом захваченном корабле. Но после прошлого их разговора в глазах девушки отчётливо прослеживалось чувство, немного напоминавшее опасение. Если бы он не знал её так хорошо, то принял бы увиденное за страх. Перед чем? — Вы принесли какие-то новые для меня новости? — прервав затянувшееся молчание, даже для Джеймса показавшееся очень неуютным, мужчина сел напротив неё совсем как и в прошлый раз, а затем скрестил пальцы рук вместе. Уже начинало светлеть, но здесь сумрак исчезать столь быстро не желал, и горение свечей так и служило единственным источником, помогавшим разглядеть лица друг друга. Элеонор слегка нахмурилась и опустила взгляд, то ли заинтересовавшись на руках капитана пиратов несколькими перстнями, то ли пытаясь тянуть по неизвестной причине время. Но, будь то и правдой, надеяться ей было не на что. Они оба знали, что Джеймс не станет медлить из-за какой-то гости, появившейся незвано дважды. Стоит первым розоватым лучам утреннего солнца просочиться сквозь мутноватое от бесконечных волн высокое окно, так его обещание Вейну материализуется. — На самом деле, нет. — Наконец встретившись с его зеленоватыми глазами, мисс Гатри резко вскинула голову, от чего вышедшие из основной прически белокурые волосы затрепетали. Она волновалась сильнее, и это начинало навевать множество подозрений. — Но попытаться убедить Вас оставить эту чертовщину ещё раз я должна. Ради нашего же будущего. — Вы бы не стали проводить своё время здесь, прекрасно зная о бесполезности своей затеи, — спокойно вынес вердикт тот и почти усмехнулся. — Так что Вам нужно, мисс Гатри? Именно сейчас ей не хватало той солидной части дерзости, которая обычно следовала за девчонкой куда угодно. Несомненно, за это все её и ненавидели, пусть большинство и тайно, зная о власти в руках Элеонор. Подумать только: самые жестокие и опасные пираты стараются не нарываться на несносную блондинку, которая не только слишком юна, но и неопытна. Она абсолютно не имела понятия и о половине тайн в этой жизни. И всё же ей удаётся до сих пор держать всё под контролем. Или создавать видимость. — Несколькими неделями ранее Вы как-то сказали мне, — выдохнула и расправила плечи, словно в попытке вернуться к реальности. Видно, не он один в эту минуту размышлял о своём, — что мы все безумны. Вы… Вы помните? Кажется, в тот вечер ему захотелось как следует опробовать алкоголь и расстаться с разумом хоть на некоторое время… — Да. Но теперь всё иначе, не думаете? — Но Вы были правы. Правы. Элеонор со скрипом отодвинула стул и резко встала, возвысившись над несколько удивлённым Флинтом. С покрасневшими от бури эмоций щеками, сверкавшими глазами, отражавшими часть чего-то тёмного внутри неё, и вновь обретшим твёрдость голосом она заявила: — Зачем Вы это делаете? Разве не проще отречься от… от всего? Этот круг безумия повторяется вновь и вновь — изменяются только обстоятельства! Следовало резко возразить на подобное, но он уже давно усвоил ту часть её характера, непонятной многим, хотя ответ даже не прятался. И в его планы не входило поддаваться её злости и отчаянию. — Откуда такие выводы, Элеонор? — мужчина прищурился, решив заранее определить степень её проблемы. К его досаде, так просто погаснуть, как и загореться, девушка навряд ли смогла бы. — Да неужели Вы не видите? Мы пытаемся сохранять равновесие, создавая новые тяжести, когда лучшим выходом было бы вовсе оставить это! — она покачала головой, на короткое мгновение притихнув, и заговорила чуть спокойнее. — Вы можете не рассказывать мне, что случилось там, у Урки, но не попытаться донести до Вас мою мысль я не могу. Мистер Флинт, — почему-то её взгляд сейчас был схож с тем, прошлым, когда ему и взбрело на нетрезвую голову поговорить о безумии. Лучше бы в тот раз он вырубился прежде, чем она пришла к нему, — это убьёт Вас. Всех нас. От неё пахло чем-то нежно-цветочным, соответствующим образу милой девушки. Точнее, ещё наполовину ребёнка, не способного оценить ситуацию со всех сторон. Как бы она не старалась выглядеть в глазах других, он знал о самом факте притворства. Так ему хотелось думать, чтобы лишний раз не обременять себя новыми неприятными мыслями. — И что же Вы мне предлагаете? Бросить всё? — Флинт издал короткий смешок. Теперь возвышалась не она над ним, а он над ней. Холодно окинув её взглядом, Джеймс медленно произнёс: — Вы ещё глупее, чем я думал. Ему начинало надоедать присутствие девушки, возомнившей себя великим мудрецом, который должен направлять всех и каждого. Если раньше её капризы касались больше делов Вейна, то нынче девчонка и до него решила докопаться. Это раздражало сильнее, чем её предыдущие попытки уговорить Джеймса не нападать на того, кто теперь путём насилия имел равенство с ней же самой. Когда-нибудь она пожалеет об этом. — И почему же? — резко откликнулась Элеонор, не подав виду, что смутилась их близости. Он мог поспорить, что сейчас ей вспомнились последние секунды их разговора перед отправлением на поиски Урки. Есть несколько интересных сходств, включая время суток. — Мы оба знаем, что ты держишься за этот остров лишь по одной простой причине, — он не понимал, почему перешёл границы привычного и вдруг обратился к ней как к равной. Возможно, дело было в темноте. Или в осознании близости с Элеонор. — Твой отец. Лишь из-за него ты мучаешь себя, пытаясь доказать ему, что ничем не уступаешь в своих умениях управлять делами. Не сомневаюсь, ты мечтаешь однажды стать лучше его во всём. Тогда, быть может, содеянное тобой победит детские обиды, живущие внутри тебя и по сей день. Мисс Гатри, Вы ничем не лучше меня, но в одном Вы правы: все мы безумны. Важно лишь уметь соотносить это и на свой счёт. Она ожидала чего-то другого, и выражение непонимания ещё пару секунд было на её побледневшем лице. В воцарившейся тишине капитан услышал, как неравномерно бьётся её сердце, и как плеск волн за окном сливается с редкими порывами ветра. Сколько прошло времени с её прихода? Вероятно, не больше двадцати минут, но у Джеймса создалось ощущение какого-то никогда не заканчивающегося момента. Не следует и дальше продолжать возиться с ней. Но он медлил прогонять её. — Да. Верно… — тихо прошептала блондинка, и он бы навряд ли смог расслышать её, не стой рядом. — Но понять это без Вашей помощи мне не удастся. Сквозь длинную кожаную куртку он почувствовал теплоту её тонкой и хрупкой руки. Она с тем прежним страхом, что был в начале, медленно и очень осторожно провела от его груди вверх, к плечу. К шее. Элеонор Гатри не была ни тираном, ни кем-либо ещё, вертевшемся у каждого на слуху. Как бы жалко это не звучало, но девчонка хотела всего-навсего убежать от одиночества как можно дальше. Скрыться от этого страшного слова в объятьях Вейна или той шлюхи и понадеяться, что больше ей не придётся справляться со всем одной, как было всю её жизнь. Но надежды всегда разбиваются о время. — Пожалуйста… Капитан Флинт не видел смысла в осуществлении её мольбы. Ведь это тоже на время. Разве не так? — Мисс Гатри, — хрипло проговорил Джеймс, и ей, и себе напоминая об обязанностях. Пока не поздно. Он был намерен сделать всё так, чтобы после не жалеть. Это и было единственно верным решением. Даже несмотря на её приближение к нему. Снова. Чёрт, зачем ей это? Зачем ему это… нужно? — Пожалуйста, — мягко повторила та, сокращая всякие остатки безопасного расстояния. Капитан Флинт обещал себе, что не станет отвлекаться ни на какие предлоги, когда настанет пора атаковать. И он бы с радостью сдержал своё обещание, если бы Мисс Гатри не прикоснулась к его устам раньше восхода солнца на какую-то долю проклятой минуты.