Запретный плод

Она всегда ему нравилась. Он был самым знаменитым и первым красавцем, она была первой красавицей. Из них бы вышла идеальная пара. Победитель и победительница, бог и богиня, король и королева. Но он любил другую, а она не подчинялась никому, кроме президента. И ее брат был против. После пары особенно страстных взглядов Финника на Кашмиру на одном из торжественных вечеров Блеск подошел к Одейру и вполне ясно дал понять, что никто не смеет посягать на его сестру. И это стало отправной точкой. Сам того не желая Блеск разжег огонь интереса в Финнике, пробудил азарт и жгучее желание вкусить запретный плод. Энни. Рыжеволосая русалка, нежная фея, морская нимфа, образ чистоты. Так далека. Голубая, недосягаемая мечта, берег, к которому Финник стремиться доплыть, вырвавшись из водоворота Капитолия. Образ. А Кашмира здесь. Живая, яркая, горячая, прекрасная. Манящая. Финник ведь тоже человек, и ему также свойственны человеческие желания и слабости.

***

Он следит за ней, ходит на те же вечеринки и балы, что она. Смотрит, почти пожирает ее взглядом, чарует улыбкой и блеском аквамариновых глаз. Танцует, кружа в изысканных танцах, и легко скользит рукой по талии, незаметно спускаясь ниже, поглаживая округлые бедра. Она лишь смеется в ответ, улыбается пухлыми губами, накрашенными яркой помадой. Впервые они остаются наедине в коридоре особняка одного из ближайших к президенту чиновников. Где-то за поворотом в зале играет музыка, доносятся голоса и жеманный смех капитолийцев. - Ненавижу Капитолий... - это первые его слова, сказанные ей. Не считанные с карточки, не сыгранные для камер, а его собственные слова. - И я... - ее голос не мягкий, не чарующий, без флирта и глупых манер. Настоящий. Они оба ненавидят столицу, этот гадючник, варево из лжи, притворства и фальши. Здесь нет ничего истинного, только показуха. Но сейчас маски слетают, плавятся под огнем страстных взглядов, стекая на пол уродливой массой. Они настоящие, единственные настоящие в этом море фальши. И они должны быть вместе. Когда ее губы оказались так близко? Она подошла или он наклонился? Его это совершенно не волнует, сейчас он занят только тем, что сминает эти губы поцелуем, его руки беспорядочно бродят по ее телу. Они целуются до тех пор, пока не кончается воздух в легких и не становиться невозможно дышать. Шорох чьих-то шагов возникает внезапно, но кажется набатом. Они резко отшатываются друг от друга, как подростки, пойманные строгим преподавателем в коридоре. - Левое крыло, третья дверь справа... - Пять слов и она исчезает, растворяясь в окружающем сумраке. - Левое крыло, третья дверь справа, - на его губах расцветает улыбка. - Я приду.